Я скажу, что чувствую себя виноватым, решил Алек, вернувшись на кровать, и потянулся за пультом телевизора. Скажу, что Даррелу, Джанин и Ронни пора наслаждаться уютом в собственном доме. Потому что это правда. Я прожил у них два месяца. Должно быть, их тошнит от меня.
Но даже когда он начал мысленно репетировать своё объявление, он не смог представить, что ответит на это Джанин. «О, нет, могла бы она сказать. Нет, Алек, мы рады, что ты живёшь с нами. Ты так хорошо относишься к Ронни. Это так удобно, когда в доме есть человек, который всегда может посидеть с ребёнком. И тебе нельзя ночевать на этой ужасной веранде. Ты простудишься».
Алек мечтательно подумал о том, что ещё могла бы сделать Джанин, если он будет и дальше угрожать своим отъездом. Что, если он будет настаивать? Что, если она заплачет? Что, если он спросит её, почему она плачет, и она не сможет ответить, и тогда он обнимет её, а она попросит его ни о чём не спрашивать? Он должен знать, что она чувствует, но он не должен заставлять её говорить об этом, потому что это очень плохо.
От нечего делать, Алек начал онанировать. Затем, через некоторое время, он включил телевизор и просмотрел все каналы, остановившись на игре в крикет.
Он заснул под убаюкивающий голос комментатора с мыслями о Джанин.
* * *
Гарри умер ночью. Грейс несколько часов лежала без сна. Натан что-то бормотал и метался во сне. Около часа ночи она услышала шаркающие шаги. Ещё она услышала тяжёлое дыхание, скрип петель и звук захлопнувшейся двери. Потом всё стихло.
Она встала (очень осторожно, чтобы не разбудить сына) и столкнулась с Сайрином в холле. Он возвращался в свою спальню, держа в руках фонарик.
Что случилось? прошептала она.
Сайрин прищурился. Он набросил коричневый плащ на рубашку от пижамы, из-под которой виднелись старые мешковатые трусы. Он был без вставных зубов, и его голос звучал искажённо.
Гарри умер. Я отнёс его в конуру.
О нет, Сай. Грейс прикрыла рукой рот. Боже, мне очень жаль.
Он пожал плечами.
Отравился, сказал он. Скорее всего, мышьяком. Может, съел ядовитую приманку. Мышьяк хорошо справляется со своей работой.
Ты так думаешь?
Он кивнул. Она пожелала ему спокойной ночи. Вернувшись в постель, она подумала о Сайрине и о том, как он отнёс Гарри к себе в комнату, завернул его в одеяло и положил на газеты. Собака была вся в грязи и рвоте, но Сайрин не попытался помыть её. Он почти ничего не делалне давал Гарри воды с горчицей или какого-нибудь другого средства, чтобы вызвать рвоту. Когда это предложила Грейс, Сайрин покачал головой.
Слишком поздно, ответил он.
А теперь Гарри умер. Бедный Сайрин. У него не было другой компании кроме собак. Что он будет делать без них?
На следующее утро, когда они вместе одевались, она сообщила новость Натану.
Гарри был очень болен, объяснила она. Он что-то съел, и это убило его. Что-то ядовитое.
О, Натан сглотнул, но не заплакал. Где он?
В конуре. Потом мы его похороним.
Где?
Я не знаю.
Бит вернулся?
Я не знаю.
Можно нам его поискать?
После завтрака.
Сайрин до сих пор был в своей комнате. Грейс подозревала, что он мало спал. Но он появился во время завтрака. Может быть, его привлёк звук кипящей воды в чайнике, шипение яиц на сковородке и запах горячих тостов. Его лицо казалось ещё более старым и усталым, чем обычно.
Привет, сказала Грейс. Хочешь яйцо? Или тосты?
Спасибо, пробормотал он, опускаясь на стул.
Привет, Сайрин. Натан оторвал взгляд от своих овсяных хлопьев и прямо перешёл к теме, которая занимала его мысли. Гарри умер, да?
Да.
Бедный Гарри. Можно, я помогу его похоронить?
Сайрин опустил руку в нагрудный карман и достал пачку бумаги для сигарет. Взяв один листок зубами (которые снова оказались у него во рту), он вытащил из кармана штанов баночку с табаком.
Спроси у мамы, ответил он.
Я уже спрашивал. Она разрешила.
Сайрин вздохнул. Его толстые жёлтые пальцы на удивление ловко управлялись с сыпучим табаком и тонкой папиросной бумагой.
Правда? протянул он. Грейс взглянула на него, подумав о том, не послышалось ли ей неодобрение в его голосе.
Что-то не так, Сай? спросила она.
Нет, всё в порядке.
Ты уверен?
Да, да. Он встал. Мне понадобиться помощь, чтобы выкопать большую яму.
Куда ты идёшь?
Вместо ответа он покрутил в пальцах сигарету, прежде чем выйти из комнаты. Грейс было неудобно из-за того, что ему приходилось уходить на улицу, чтобы покурить, но нужно было думать о Натане. И она не просила Сайрина поменять свои привычкиэто же был его дом. Кроме того, она знала как бывает иногда нужна сигарета. Ей понадобились годы, чтобы бросить курить, долгие годы. Она никогда бы не подумала о том, что заставит человека, выкуривающего по двадцать сигарет в день, уходить из собственной кухни, чтобы покурить.
Но Сайрин принял решение сам. Теперь он курил только в фургоне, в своей спальне и за пределами дома. У Сайрина были действительно хорошие манеры. Старомодные манеры. Мать Грейс всегда говорила об этом. Она часто посмеивалась над тем, как Сайрин поднимался и открывал ей двери. Касался шляпы, прежде чем снять её. Шёл по внешней стороне тротуара. «Вымирающее поколение», говорила она.
Он был хорошим человеком, в самом деле, и Грейс любила его. Он пришёл ей на помощь, как рыцарь в сияющих доспехах.
Я поел, мам, сказал Натан.
Хорошо.
Стул Натана заскрипел по линолеуму. Он направился к задней двери.
И куда это ты собрался? строго спросила Грейс.
Во двор.
Натан, не мешай Сайрину спокойно курить.
Но я хочу видеть Гарри.
О, лучше не надо.
Но почему?
Он мёртв, Натан. Там не на что смотреть.
Но входная дверь уже хлопнула. Грейс вздохнула. Ей не хватало сил последовать за ним. Стоя у шипящей сковородки с лопаткой в руке, она посмотрела через засиженное мухами окно на грузовик Сайрина, покрытый красной пылью, на дерево, старое одеяло, груды искорёженного железа и жести. Во дворе лежали остатки неизвестных запчастей, а за ними была ограда, ворота, извилистая пыльная дорога бесконечная монотонность соляных холмов, иногда оживляемых группами низкорослых, опалённых солнцем деревьев.
Внезапно в поле её зрения попал Сайрин. Он подошёл к своему грузовику и вытащил из кузова лопату. Затем послышался высокий и взволнованный крик Натана.
Мама! Мама! кричал он. Иди сюда, быстрее! Быстрее, мама!
Чёрт возьми, подумала Грейс. Что на этот раз? Наверное, черви.
Мама, смотри!
Ничего не трогай, Натан. Сайрин не кричал, но в его голосе прозвучала настойчивость, которая заставила Грейс внимательно посмотреть на него. Он отходил от окна с тяжёлой лопатой в руках. Грейс наблюдала за ним до тех пор, пока он не исчез из поля зрения. Она не могла видеть его лица, потому что он низко надвинул шляпу, но ей показалось, что он шагал чуть быстрее, чем обычно.
Тогда она вытерла руки старым грязным кухонным полотенцем и вышла во двор, чтобы посмотреть, что происходит.
Оказавшись на улице, она сразу почувствовала этослабый запах разложения. Может быть, мёртвая собака? Ночь была не особенно тёплой, но за восемь часов с телом могло многое случиться. Грейс шла на голос Натана, не перестающего пронзительно кричать, мимо фургона в сторону гаража. Она поморщилась, когда запах мертвечины усилился. Ветра не было. Воздух быстро нагревался.
Она услышала монотонное жужжание мух и поняла причину, когда завернула за угол гаража. Рядом с собачьей конурой в гудящем рое насекомых лежал окровавленный труп Бита. Его голова и живот были покрыты муравьями и блестящими мухами. Его ноги казались твёрдыми, сухими и хрупкими, как палки. Дымчато-серая шерсть потускнела от пыли.
Запах, исходивший от него, стал невыносимым.
О боже! сказала Грейс, невольно отвернувшись.
Мама, это Бит!
Иди в дом, Натан.
Почему?
Иди в дом! Сейчас же!
Делай, как говорит твоя мать, резко сказал Сайрин, и Натан изменился в лице. Он медленно попятился назад, поднимая пыль ботинками. У гаража он остановился.
Уходи. Сайрин повысил голос. Только тогда Натан развернулся и исчез.
Грейс зажала нос и попыталась дышать через рот. Она видела, как Сайрин приблизился к телу. Она видела, как он присел рядом с ним. Она спросила:
Что случилось? Он вернулся сюда, чтобы умереть?
Сайрин покачал головой.
Не похоже.
Почему?
Сайрин поднялся, держа в руках лопату. Он пошевелил лопатой труп, потревожив рой мух.
Он не смог бы добраться сюда сам, сказал он. По крайней мере, не с вывороченными наружу кишками.
Неожиданно Грейс поняла, на что она смотрелана чернеющие внутренности, покрытые тёмной кровью и пылью. Кровь была несвежей. Она выглядела вязкой. Загустевшей. Она почти не впиталась в землю. А голова с головой тоже что-то было не так. На ней было ещё больше тёмной крови, густой, как смола.
Что что?.. Грейс запнулась.
У него вспорот живот. Сайрин покачал головой, не веря своим глазам. Боже мой.
Это была лиса?
Лиса?
Ну, кто на него напал? неуверенно протянула Грейс, наблюдая за нахмуренным лицом Сайрина.
Грейси, сказал он, у него вырезаны глаза.
Что?
Взгляни.
Грейс не хотела смотреть. Она неохотно приблизилась, кашляя от запаха, который проникал к ней в лёгкие. Она увидела покрасневшие зубы осколок кости муху, копошащуюся в высохшей луже крови
О боже Она отвернулась.
Скорее всего, он был мёртв, когда это случилось, хриплым голосом продолжил Сайрин. Его принесли сюда мёртвым, иначе было бы больше крови. Должно быть больше крови.
О боже, сказала Грейс. Внезапно она всё поняла. Её сердце заколотилось; она дико посмотрела по сторонам.
Он здесь, выдохнула она.
Что?
Он нашёл меня. Он нашёл меня, чёрт возьми! Уголком глаза она заметила какое-то движение и резко обернуласьно это была всего лишь старая шина, которая медленно крутилась вокруг своей оси, свисая с перечного дерева. Всё остальное оставалось неподвижным. Ничто не шевелилось в серебристой листве. Ничто не двигалось, кроме шиныи, конечно, мух, которые снова садились на внутренности Бита.
Ты думаешь, что он это сделал? спросил Сайрин довольно скептически.
Я знаю, что это был он! Он всегда говорил, что сделает это со мной!
Но
И он сделает это! Сделает! Грейс почти кричала. Я уезжаю отсюда!
Хорошо, только не сразу. Сайрин приблизился к ней с вытянутой рукой. Тебе нужно немного успокоиться
Но Грейс знала, что всё зависело от времени. Её муж оставил ей посланиеон шёл за ней.
Натан! крикнула она. Натан!
Она бросилась к дому, тяжело дыша и обливаясь потом, и обнаружила своего сына сидящим на пороге у задней двери. Он взглянул на неё.
Иди в дом! завопила она. В дом!
Он не спорил. У него не было возможности. Когда он встал, она толкнула его через порог. Он споткнулся и упал. Она снова поставила его на ноги.
Что? испуганно сказал он. Мама.
Мы уезжаем в город, прохрипела онаЯ только возьму бумажник.
Но.
Не спорь, Натан! Она попыталась вспомнить, где лежал её бумажник. На столе? Нет, в спальне. Сайрин тяжело поднимался по лестнице; она слышала, как хлопнула дверь. Она бросилась в холл.
Грейси, подожди, позвал её Сайрин. Я позвоню в полицию.
Ладно. Она нашла старую чёрную сумочку, которая лежала у неё на кровати. В ней были её солнечные очки, бумажник и записная книжка. Звони в полицию. Я всё равно уезжаю.
В моём грузовике? Он сказал это очень мягко, но она застыла, услышав его голос. Он стоял у двери её комнаты. Она повернулась, чтобы посмотреть на него.
Пожалуйста, Сай, прошептала она. Дай мне ключи, я должна уехать отсюда.
Сайрин вошёл в комнату и закрыл за собой дверь.
Грейс, тихо сказал он, в холле есть ружьё, а на кухне телефон. С нами всё будет в порядке.
Ружьё? Твоё ружьё?
Да. Это всего лишь старая винтовка, но она сделает свою работу.
Тогда возьми его! Быстрее!
Я возьму, медленно сказал он. Только положи свою сумку и позвони в полицию.
Но он войдёт в дом! Грей начала в отчаянии ломать руки. Почему Сайрин не может этого понять? Мы должны закрыться в доме!
Хорошо. Мы так и сделаем.
От робкого стука в дверь Грейс вздрогнула. Но она почти сразу поняла, что это Натан искал её. Взволнованный тонкий голосок пропищал:
Мама? Ты где?
Здесь. Я здесь. Грейс вытерла слёзы. Она сглотнула и откашлялась. В-входи.
Когда Натан вошёл, на лице и в расширенных глазах у него было знакомое застывшее выражение. Грей узнала его. Она слишком часто видела его, через заплывшие и распухшие веки, после того как утихали крики, удары и хлопанье дверями. После каждого такого случая лицо Натана принимало одно и то же выражение пережитого шока.
Всё хорошо, хрипло сказала она, похлопав его по плечу. Они с Сайрином обменялись взглядами поверх его головы. Старик пробормотал:
Что бы ни происходило, мы должны выяснить, кто это сделал. Он отправился в свою комнату. Натан прильнул к Грейс.
Это папа? спросил он у неё.
Несколько секунд она не могла ответить.
Это папа убил собак? прошептал он. Его глаза наполнились слезами. Грейс опустилась на колени и обняла его. Теперь они обнимали друг друга.
Всё хорошо, выдавила она. Не волнуйся, ладно? Всё будет хорошо. Подожди меня здесья сейчас вернусь.
Она поднялась и пошла на кухню. Громко тикали часы. Гудел холодильник. Телефон Сайрина стоял на одном из зелёных шкафчиков, между китайской чашей для печенья в форме кошки и аккуратной стопкой каталогов электротоваров. Телефон был чёрным и тяжёлым и таким старым, что на нём не было кнопок. Грейс поднесла трубку к уху.
О нет, подумала она. Боже, нет. Она набрала «0», но ничего не случилось.
Сайрин появился позади неё, держа в руках старую винтовку.
Что? сказал он, заметив выражение её лица. Оно начало сморщиваться. Что?
Она отчаянно пыталась что-то сказать, молча показывая на телефон. Наконец, нетерпеливо фыркнув, он положил ружьё на стол и забрал у неё трубку. Он прислушался.
Гудка не было.
Ошеломлённое выражение на его лице вернуло Грейс дар речи. Она видела, что он ничего не понимал. Ничего.
Поехали! сказала она. Немедленно!
Что с проводами?
Он перерезал их! Взвизгнула Грейс. Быстрее!
Он не мог
Дай мне ключи! Где они?
Здесь, но
Они лежали на холодильнике. Грейс схватила их и побежала в свою комнату. Дом вздрагивал от каждого шага. Она бросила ключи от грузовика Сайрина в свою сумку, повесила её на плечо и схватила Натана за руку.
Затем она потащила его в холл, ворвавшись в кухню как раз в тот момент, когда Сайрин заряжал свою винтовку.
Быстрее, сказала она. Быстрее!
Уезжайте. Сайрин опустил затвор привычным движением. Уезжайте и расскажите обо всём полиции. Я остаюсь.
Но. Сай!
С вами всё будет в порядке, заверил её Сайрин, пряча приклад ружья под рукой. Я собираюсь кое-что сделать. Проверю телефонные провода.
Он их перерезал, я же тебе сказала.
Может быть. Сайрин подошёл к передней двери, открыл её и выглянул во двор. Ствол его ружья смотрел в пол.
Если это он и если он это сделал, то он достаточно сумасшедший, чтобы сжечь весь дом дотла. Кто-то должен его остановить.
Сайрин? сказал Натан. Посмотрев вниз, старик увидел поднятое вверх лицо, бледное и озабоченное. Ты собираешься убить моего папу?
Конечно, нет. А теперь иди. Иди к маме.
Ты же не собираешься убить его, правда?
Нет, не собираюсь.
Он будет осторожен, Натан.
Верно. Нам всем следует быть очень осторожными, пока мы не выясним, что происходит. Сайрин открыл скрипучую дверь, позволяя Грейс и Натану выйти. Он проводил их до грузовика, осматривая поросшую кустарником местность сощуренными от солнца глазами. Он проверил развалившийся пустой курятник, состоявший из деревянных досок и порванной проволоки. Он осмотрел дерево у ворот, потому что оно росло там уже давно, и было достаточно большим, чтобы скрыть из виду притаившегося человека. Он развернулся, чтобы проверить, нет ли кого-нибудь за гаражом и у собачьей конуры. В это время Грейс усаживала Натана в грузовик, прежде чем забраться туда самой. Она проверила сиденья и зеркало. Теперь она отчаянно пыталась справиться с ремнями безопасности.