Работа такая,он пожал плечами, улыбнулся и пошел прочь, прихватив куртку.
Откуда-то вывернулась Динка:
Ну что, ты знаешь его что ли?
Раньше один раз встречала... Как будто знаю, из прошлой жизни...растерянно улыбнулась Света.
В телевизоре ты его встречала,ехидно уточнила Дина.Забыла что ли? У Славы, когда смотрели. Я тоже не сразу вспомнила. Лицо такое,она пренебрежительно сморщилась,обыкновенное. Не запомнишь с одного раза.
Света смотрела на Нее, на криво улыбавшегося Семена и не понимала, откуда они вообще здесь взялись. За спиной у нее за сегодняшний день выросли крылья, и не было ничего, чего бы она сейчас не смогла. Могла разбежаться и взлететь. Запросто. Только что- то мешало.
Тебя ведь попросили на месте постоять,укорила она, вдруг сообразив, что, например, Динка ей мешает.
И Семен с его кривой улыбкой тоже мешает. Лучше бы их не было. Забрал бы он ее что ли. В конце концов, Динку же ищут бандиты, а не ее. И родители тоже ищут Динку, а на нее всем наплевать. Поэтому она может распоряжаться собой, как захочет.
Сема,Света потянула его за рукав в сторону и зашептала:Слушай, возьми к себе Динку. Ненадолго. Буквально на пару дней. Я говорила с матерью: ее скоро заберут, уже чуть-чуть осталось.
Я что, нянька?
Ну просто выручи меня. Я не забуду.
Да? А ты куда намылилась?Семен скривился.Ты обо мне уже забыла. У меня глаза есть, не слепой,Семен засунул руки в карманы и отвернулся, собираясь уходить.У него,он мотнул головой в сторону наездников,таких, как ты, пять штук на каждом углу. Б ля буду...
Света,к ней подошла Дина, которой, невзирая на предосторожности, удалось подслушать их разговор,ты что, хочешь меня бросить? Из-за этого?она мотнула головой в ту сторону, куда удалился матадор.
С чего ты взяла?растерялась сестра, которую вопрос застиг врасплох. Она и себе не смогла бы объяснить, что ее толкнуло просить Семена взять на время Дину. Что-то изменилось. Произошло нечто, из-за чего ей захотелось освободиться от всех разом: от Дины, от Семена с его приставаньямии начать жить заново, с чистого листа. Они, и вправду, мешали ей мечтать. Ей хотелось остаться одной и думать о том, о ком ей хотелось думать. Больше ничего.
Света поглядела в темные растревоженные Динкины глаза.
Тебе меня папа поручил, а ты хочешь бросить? Отдать Семену? Ладно, я могу и одна к нему вернуться,в голосе у Динки уже звучали слезы.
Не реви. Я тебя не брошу, и не потому, что Алик поручил. Просто нашло. Прости.
Света посмотрела в спину Семена, который медленно уходил прочь насвистывая. Семен, как всегда, ничего не понял. У нее на шее ребенок, им снова надо как-то устраиваться, и думать об этом приходилось ей, Свете. Она потрогала в кармане визитку стрелка из тира. Тонкий клочок картона придавал ей силы. В конце концов, неважно, как далеко находится тот, кто ее дал. Пусть даже в Москве, но важно, что он есть.
Все равно они выберутся из этой западни, и тогда Света обязательно его отыщет. Наймется в телохранители, и все пойдет по-человечески. Не время просить помощи, тем более у такого, как он. Слишком он хорош, так хорош и так далек, что, чтобы приблизиться, надо сделать тысячу шагов. Или как там: сносить семь пар башмаков. Но когда-нибудь она это осилит, а пока просто надо жить. Искать жилье.
Света огляделась и увидела мужичка, который ленился вести репортаж с дерева. Односельчане звали его Петькой.
Эй-эй,Света не знала, как обратиться. Мужик остановился.Не знаете, тут кто-нибудь сдает жилье?
Да хоть кто,поведал мужик.Хоть я. Дачники-то уже уехали, а ты чего?
Надо,решительно заявила Света.Двое нас. С сестрой.
Ах, с сестрой...потянул он.Тогда дороже выйдет.
Сколько?
Двести за двоих в неделю,брякнул Петька и прижмурился, ожидая криков возмущения, но ничего не произошло.
Хорошо,быстро согласилась Света, и они двинулись за мужиком.
Дина удивилась, откуда у Светы деньги, а потом вспомнила, что она же выиграла в тире. Еще она вспомнила, что у Семена в коляске осталась цыганская скрипка и ящик для колы. Пришлось догонять Семена и забирать свое хозяйство. Вдруг цыгане потребуют?
Дом Петра показался им красивым и хорошо прибранным, хотя ничего особенного там не было. Деревянные лавки возле стола, фикус, герани и белый тюль на окне. Но все-таки не так, как у Семена. Хозяйка, Татьяна Гавриловна, встретила приветливо и накормила щами, только попросила показать деньги. Света молча отдала обрадованной женщине двести рублей. Отдавать деньги не хотелось. Не оттого, что было жалко, а оттого, что деньги были стрелка из тира. Он держал их в руках, бумага хранила его тепло.
Им выделили отдельную комнату с двумя койками, кружевными занавесками и цветами на узеньком подоконнике. В углу стояло слегка запылившееся трюмо, и Дина сразу принялась разглядывать себя в зеркале. Вид был довольно ужасный: колготки вытянулись на коленях, туфли потрескались. Она вытащила из кармана плаща помаду, накрасила губы и пошла укладываться спать. Так хоть немного получше. Перед сном она уговорила Свету завтра купить на станции новые колготки, пусть не красные, любые, но все-таки новые лучше, чем эти, штопаные, с пузырями на коленях.
Утро выдалось ненастное. Позавтракав овсянкой с маслом, Дина от нечего делать принялась терзать скрипку. Хозяин скривился, как от зубной боли, и убежал, Татьяна Гавриловна вздыхала, но крепилась, хотя по всему видно было, что хватит ее ненадолго.
В окно вдруг постучали, потом в дверях возникла бледная рыжая девушка в очках и с шустрыми ручками. Она ими что-то невидимое теребила.
Здрассьте, я Юля, тренер. Кто это у вас так чудненько играет?
А дачники,приветливо улыбнулась хозяйка.
Девочка, пойдем со мной, в гости сходим. Тут близко.
Дина оглянулась на Свету и спросила:
А можно с сестрой?
Получив утвердительный ответ, они вышли из дому с Юлей, прихватив скрипку. Хозяйка проводила их с облегчением. Дина шла и страдала, что колготки рваные, скрипка взрослая, а губы она не накрасила. Хорошее впечатление не произведешь. Но, наверное, все равно надо идти. Оля Яницкая, например, бегом бы побежала в любые гости, да ее не звали.
Рыжая Юля постучала в двери, втроем они зашли в огромный дом, где за столом спокойно пил чай вчерашний матадор. Сидел, в наброшенной на плечи куртке, по-детски грыз ногти. Рядом стоял остывший чай в подстаканнике.
Филипп,сказала Юля,я гостей привела. Смотри, какой ребенок. Сама прелесть, а играеткошмар.
Привет,смело ответила Дина. Подумаешь, знаменитость, в телевизоре один раз показали. Чего с ним так уж церемониться? Пусть Светка, если она в него влюбилась.
Сыграй что-нибудь,попросил он и отодвинул стакан подальше, точно тот мог помешать ему слушать.
Не могу на этой скрипке,посетовала Дина.Она взрослая, а я только на трехчетвертной могу.
Неважно,ответил он.Сыграй, как получится.
Дрянь получится,убежденно заявила Дина, а он снова улыбнулся. Улыбка ему шла.
Свете опять припомнился стрелок на станции Куровской. Когда на него смотришь, хочется, чтобы он улыбался всегда. Пока не улыбался, он выглядел почти как все. Но все равно был другим. Чем-то неуловимо отличался. Спокойствием, что ли. Спокойной уверенностью.
Дина открыла футляр, вытащила скрипку, пристроила ее у подбородка и заиграла. У слушавшего в глазах появился смех, смех все разрастался, но человек ничего обидного не сказал и не засмеялся. Терпел. А терпеть он мог, видимо, бесконечно, хотя Юля, не стесняясь, заткнула пальцами уши. Дина, вздохнув, прервала игру сама.
Круто,оценил хозяин.А петь умеешь?
Дина оглянулась на сестру, Филипп тоже посмотрел в тот угол, где незаметно стояла Света, и немного удивился:
Это снова ты?он помолчал, в глазах что-то появилась. Мелькнуло какое-то мечтательное выражение и скрылось.Часто встречаемся.
Света хотела ответить, но только кивнула. Он собрался было усмехнуться, но передумал. Опять, как в тот раз, на площади возле тира, эти взгляды, когда слова значат меньше, чем обычно. Словно за ними что-то стоит, о чем нельзя говорить. Что-то серьезное, значительное, важное. Когда люди так переглядываются, они оба что-то знают, но и не договаривают. Игра, что ли, такая?
Так что?он адресовался уже к Дине.Споем?
Та кивнула, а Свету рыжая Юля потащила в другой дом знакомиться с массажисткой. Зачем, Света не понимала, но терпеливо сопровождала Юлю, бредя вслед на ослабевших ногах. Странно, куда бы она сегодня ни шла, душа ее пребывала на месте. На том самом, где оставался стрелок из тира. На пыльной привокзальной площади станции Куровская. Да что же это с ней такое, удивлялась Света. Что случилось? Ну улыбнулся он ей, попросил пива. Почему теперь везде он? Так не договаривались. Это из-за него ей хочется всех бросить. Из-за него хочется стать свободной и зажить по-другому
Юля бегала туда-сюда, как заведенная. У массажистки выяснилось, что лошадь Грацию нужно срочно отправлять в город, и Юля поехала на станцию, выяснять насчет вагона для транспортировки. В одиночку делать дела она то ли не хотела, то ли не умела и поэтому забрала с собой Динку. Дина, воспользовавшись тем, что Света впала в задумчивость и внимания на нее не обращает, решила покататься.
Когда Юлины переговоры закончились, и они засобирались назад, в Брусяны, кто-то больно схватил Дину за плечо. Она испугаласьэто был черный Юра.
Куда смотались?спросил он.Я вас уже сутки ищу.
Дина вывернулась из-под его руки.
А что такое?спросила она как можно строже.Мы ни о чем таком не договаривались.
А работать? Старух объедали в два горла, а потом на лыжи встали и ку-ку?
Мы работали!возмутилась она.Ни дня не пропустили!И даже топнула ногой от такой несправедливости.
Тут подошла Юля и стала подталкивать Дину к машине.
Гражданочка,Юра мгновенно изменил голос, лицо тоже стало придурковатым:Где у вас тренировки-то?
Тут, в Брусянах,бросила общительная Юля.
Вот зачем сказала, сетовала на нее Дина. Хотя этот Юра и так бы выследил, если надо. Только чего он хочет? Воровку из нее делать, так фиг ему! Будет приставатьузнает, кто мой папа! Алик ему задаст. Покажет кузькину мать, как говорит бабушка.
Знаешь, Света, по кому я скучаю?сообщила Дина, вернувшись в Брусяны. Они сидели в комнате, каждая на своей чистой кровати, Дина смотрела на себя в зеркало:По козе Маруське.
А я думала, по папе и маме,усмехнулась Света.А козу можем и навестить, дело нехитрое.
Вряд ли,усомнилась Дина,на станции был черный Юра, требовал с меня деньги. Что мы его старух объели и сбежали, не отработав. Теперь он знает, где мы. Вот кто нас бандитам продаст за копейку! И Семен не спасет!торжественно заключила-Дина.Свет,она продолжала совсем другим тоном,что я последнее время думаю. Вот кому труднее жить, взрослым или детям?
Детям,сразу ответила Света. Но немного подумав, поправилась:Нет, взрослым.
Почему?
Отвечать приходится за всех.
Конечно,согласилась Дина,хочется быть старше. Но иногда не хочется.
Иногда очень не хочется,подтвердила Света.
Это из-за меня?заподозрила Дина.
Нет.
А из-за чего?
У взрослых нет своей жизни.
А у нас разве она есть?
Тоже нет. Но по-другому. Мы зависим от старших, это неприятно. Но старшие отвечают за младших. Это трудно.
Тебе со мной трудно?
А думаешь, легко?
Света, но ведь мне с тобой тоже тяжело, как же ты не понимаешь? Характер у тебя не сахар. Это мама говорила.
Не нравится, иди к Семену,огрызнулась Света.Пусть он тогда и отвечает за тебя.
Но ты ж моя сестра? Он-то никто, ему просто меня поручили и деньги дают.
Не знаю я, ничего я не знаю! Ничего. Ничего!
Света вдруг взялась за голову и принялась раскачиваться на кровати взад и вперед, твердя одно и то же: «Ничего не знаю, ничего, ничего...», а Дина поднялась и погладила ее по голове, утешая.
В окно постучали, появилась рыжая Юлина голова. Она прокричала, что ждет их к себе на чай с шоколадками, и девочки, одевшись, отправились в гости.
5
Вокруг стола уже сидели девушки из конной группы, накладывали себе варенье в розетки и курили, болтая о том о сем. Над головами висел оранжевый абажур с шелковыми кистями по кругу, вокруг него плавал дым. В доме быстро стало жарко. Пили чай, обсуждали, у кого какая уздечка, потом посплетничали про косолапого Борю, ушастого Мишу и рыцаря без страха и упрека Филиппа, потом вместе собрались к Варе, у которой дом был с освещенной террасой и имелся в наличии магнитофон. Договаривались, что там можно будет потанцевать.
Девушки вскакивали, то и дело выглядывали в окно посмотреть, не идет ли тренер Боря и Миша. Но никто не шел, они в конце концов обиделись и договорились, что когда те появятся, устроить бойкот. Наконец явился Миша, но сильно запоздал, и с ним никто не разговаривал. Дина догадалась, что когда делают вид, что человека вообще тут нет, точно он невидимка, это и есть бойкот. Миша ерошил длинные волосы и беспокойно заглядывал в лицо одной из девушек:
Люда, Люда,просил он, а она изображала бойкот. Остальных бойкотов этот Миша не замечал, а из-за Людиного очень распереживался и волосы свои теребил все сильней, точно собирался выдрать. Но никто, кроме Дины, его не видел, все беседовали как ни в чем не бывало.
Я люблю «Ахмад» с бергамотом,сказала Люда.
Убью я этого Ахмада!заявил Миша.И Бергамота впридачу убью!
Люда прыснула, остальные тоже засмеялись, и бойкот закончился. Заявилась хозяйка и сообщила, что у Вари вовсю уже пляшут. Девушки засобирались, и вся стайка выпорхнула из дома. Обнаружился Варин дом по звукам музыки и громким восклицаньям. Гулянка шла прямо на веранде, слышно было за версту.
Настроение улучшилось, захотелось тоже кричать, плясать и веселиться. До дома оставалось несколько метров, как вдруг впереди, прямо в саду, откуда слышались музыка и радостный гомон, раздался оглушительный грохот, вспыхнул огонь, на разные голоса страшно закричали люди. Из сада вылетела доска и шлепнулась на дорогу. Раздался треск падающего дерева.
«А-а-а!»завыл женский голос.
Взорвали, взорвали!надрывался мужской голос.
Люди в страхе отбегали от дома, потом, поняв, что опасность миновала, останавливались и возбужденно обсуждали.
Наконец появился Боря с черным от сажи лицом и проворчал:
Хулиганы гребаные! Испортили праздник!в руке у него были осколки бутылки. Он поднес их к носу, понюхал:Зажигательная смесь, что же еще! Деревья в щепки разнесло. Хорошо еще, никто не пострадал!
Все сбились в небольшую испуганную, враз протрезвевшую кучку, курили, обсуждали ситуацию. Собрались ехать за милицией, составлять акт. Водитель пытался вывести из гаража автобус, но внезапно выяснилось, что нет бензина. То ли сперли, то ли слили, но факт тот, что ехать было не на чем.
Так и разошлись по домам, отложив на утро все разбирательства.
Юля зазвала девочек к себе. Снова пили чай с малиной, закусывая бубликами, а Юля брякала ложечкой в стакане и сетовала, что деревенский народ городских презирает и всех их считает бездельниками. Отсюда и враждебность, и слава Богу, что все еще хорошо обошлось.
Юля вышла на двор мыть в тазу посуду и что-то там напевала.
Что ты такая?спросила Дина Свету.Насупленная? Что, взрыв тоже из-за нас что ли?
А скажешь, нет?
Бандиты, что ли? А вдруг,Дина сделала страшные глаза,это черный Юра мстит за то, что сбежали?
Да не знаю я. Только куда ни приедешь, тут же начинается...
Дина забеспокоилась, как бы Света опять не принялась раскачиваться и подвывать: «Не знаю я, ничего я не знаю». Но Света лишь отмахнулась, а чтобы Дина не относилась ко всему, как к игре, все-таки напомнила: дом у соседа Климкиных сожгли раз, Зину высекли два, Колюню повесили, Мариванну с Нонной избили. Теперь этот взрыв. Что, мало?
Дина вытаращила глаза. Ей и в голову не приходило все это друг с другом сопоставить. Все оказалось куда ужасней, чем она себе представляла. Везде после них оставались следы разрушений. А они просто садились в автобус или поезд и ехали дальше. Им было уже не до Мариванны с Нонной. Но на новом месте все начиналось сначала.
И что, думаешь, во всем мы, что ли, виноваты?
Алик твой.
Я знаю, что мой папа бандит, знаю!зло крикнула Дина.Но он все равно лучше всех! А ты... У тебя никакого отца нет, потому ты злишься...