Мадина КеберлейнДава
Трусишки то хоть чистые надел перед делом?
Блять! от неожиданности парень, стоящий на краю крыши заорал во всё горло. Какого черта Ты здесь откуда взялся вообще?
Да покурить вышел, ответил плечистый мужчина с сигаретой в руке. если бы знал, что стану свидетелем превращение мудака всмятку, прихватил бы камеру. Потом бы музон грустный наложил. Такое ведь любят сейчас.
Ты больной что ли? парень оглядел незнакомца, совершенно не похожего на городского безумца.
На этой крыши больной один, а вот второй просто вышел покурить. Про трусишки ведь я серьёзно тебе говорю. Будешь лежать с мозгами наружу, а тут ещё и трусы дырявые. Не комильфо, парень. Так ты будешь прыгать или нет? Холодновато становится.
Ты чего прикопался ко мне, придурок?
Для мертвеца ты слишком болтливый. незнакомец затянулся дымом сигареты, и с блаженным видом выпустил его в небо.
Иди нахуй отсюда, я сказал. парень был в шоке от его наглости. Съебись отсюда!
Тебе жалко что ли, если я поглазею? Какая тебе разница уже? Лети давай, а то у меня пальцы от холода немеют.
Ты блять реально что ли с головой не дружишь, мудила? Если ты сейчас не съебешься отсюда, сука, я за себя не отвечаю.
Ааа! Так ты струсил что ли? парень с татуировкой на шее затушил сигарету о свою ладонь. А я уже размечтался, что стану свидетелем жалкого побега от реальности, что буду рассказывать журналистам, как ты плакал перед прыжком
Заткнись!
Кого ты винишь, кстати, в своём решении? Что мне передать народу? Мамашу, которая не любила?
Заткнись, я сказал!
А! Это, наверное, тебя довёл до ручки батя. Бухал, а потом пиздил тебя в детстве да?
Сука, рот завали!
Знаешь, что самое смешное в этой ситуации? незнакомец хохотал, облизывая ожог на ладони. Мне вообще похуй, что тебя сюда привело! Но я единственный, кто проводит тебя в последний путь и я могу выдумать всё, что угодно
Не выдержав болтовню незнакомца, парень с кулаками набросился на него. Пока он его душил, тот беспрестанно хохотал.
Я скажу всем, что тебя отымели старшеклассники на вписке!
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Ты даже не представляешь насколько у меня больная фантазия! незнакомец даже не сопротивлялся ударам. Твоя семья в жизни не отмоется.
На крыше лежали два человека, совершенно незнакомых другу другу. Они тяжело дышали, пар возносился над их лицами. С носа незнакомца текла горячая кровь, оставляя следы на его небритой щеке:
Дава.
Илья.
***
Семнадцатое октября. Это ведь сегодня. Илья смотрел внутрь пакета, где лежали бутылка молока и черный хлеб, изготовленные сегодня. Мама сказала взять именно свежий хлеб, за сегодняшнее число. Сделай он вчера шаг и все это его уже не волновало. При вскрытии в его желудке обнаружили бы вчерашний хлеб и много алкоголя. Чтобы последний раз покинуть квартиру своей матери, Илье пришлось дважды выходить в магазин за водкой. И каждый раз он замирал перед нажатием нужной кнопки, направляя указательный палец то на первый этаж, то на двенадцатый. Денег на водку больше не было, как и времени. Мать должна была вернуться с работы. Илья слишком затянул, лёжа на полу в своей комнате. Он разбил свои кулаки в кровь о стену, разгоняя адреналин по своему телу. Это было единственное, что могло разжечь в нём злобу и решительность. Отец учил его отвечать за свои слова, сказанные даже в глубине души. "Взял палку-бей!" кричал отец, брызгая слюной. Илья плакал и колотил отца, чтобы защитить избитую мать. Ему было тогда пять лет. И это было последнее воспоминание об отце. Все отцовские житейские уроки вызывали у Ильи рвотный рефлекс. Больше всего в своей жизни он боялся превратиться в своего отца.
Он представил себя на асфальте, пытаясь понять, что его привело на крышу. Был ли это его внутренний голос, или же это был голос отца в его голове. Обдумывая всё это, он стоял на незнакомой остановке и разглядывал продукты в пакете.
Эй, парень! рядом кто-то громко просигналил.
Илья поднял глаза и увидел маршрутку без пассажиров. За рулем сидел водитель с до боли знакомым лицом.
Ты едешь? Садись, дубак на улице.
После этих слов Илья вдруг ощутил, что продрог до костей. Его ветровка отлично спасала от дождя летом, но была совершенно непригодна для поздней осени. Сев в маршрутку, Илья стал разглядывать вещи водителя. Несколько дней назад всё это казалось бы Илье до чёртиков банальным, но не сейчас. Он смотрел на маленькие боксерские перчатки, висящие на зеркале заднего вида, и не понимал, что это перед ним. Звон в ушах создавало бренчание монет, бережно разложенных на торпеде. Восточный мотив доносился из динамика, заглушая все мысли о предметах, ставших внезапно для него неизвестными.
Ты переехал что ли? вдруг спросил водитель, вырвав Илью из глубины его подсознания.
Что?
Я тебя раньше часто видел по другому маршруту.
А. Нет, просто решил прогуляться.
Студент?
Да.
Учитьсяэто хорошо! Учиться надо.
Отправившись за молоком и хлебом несколько часов назад, по просьбе матери, Илья повернул в другую сторону. Он уходил всё дальше от привычного магазина, в который ходил много лет подряд, где ещё мальчишкой его угощали яблоками в овощной лавке. Тётя Римма вытирала яблоко, чтобы передать его через витрину Илье. Тогда ему казалось, что его здесь любят и поэтому угощают. А на самом же деле, опытная продавщица овощной лавки, таким образом, умело закрывала рот вечно ноющему Илюше. За что мать сопливого Ильи была ей бесконечно благодарна. Но этого Илья никогда не узнает, ведь когда-нибудь его мать унесет эту маленькую тайну с собой, как и тысячи других.
А я еду и вижу лицо знакомое, дай думаю спрошу. голос водителя стал вновь доноситься до слуха Ильи. Меня Магой зовут, кстати. У меня младший брат жениться, наконец, решил, вот поехал с невестой знакомиться, говорят хорошая девушка. Я ему всю свадьбу оплачиваю, в подарок. Он младше меня, глупый такой, вечно влезает в неприятности. Я ему всегда говорил, что без хорошей жены он пропадёт, вляпается, а он только рукой махал на меня. Знаешь, сколько я ментам денег за него отдал? Я бы уже давно квартиру купил себе. Как представлю, так сразу злость берёт. Ничего, вот сейчас жениться, там и дети пойдут, сразу успокоится
Вот здесь остановите, пожалуйста. Илья указал на остановку впереди.
Ну, вот мы и на месте! настроение у Маги было на высоте, свадьба брата сулила ему спокойную жизнь, о которой он и мечтать не мог.
Почему Илья раньше не разговаривал с этим обаятельным водителем маршрутки. Возможно, до сегодняшнего дня ему было наплевать на всех, а возможно, Мага, затянутый его младшим братом в череду неприятностей, был не такой радостный и болтливый. Порой тени становятся видимыми в самые тёмные часы. Тень, именно так и ощущал себя Илья. До сегодняшнего дня.
Открывая ключом дверь, Илья услышал громкий смех своей матери.
Наконец-то! мама вышла в коридор, вытирая мокрые руки о подол застиранного фартука. Ты где пропал? Мы тут заждались тебя.
У нас гости?
Гость! мама расхохоталась, забрала пакет с продуктами и скрылась за дверью кухни. И какой приятный!
Илья помыл руки и направился в сторону маминого голоса. Слышалось, как мама без устали комментирует семейные фотографии.
Здесь Илюша на своём выпускном! Как же ему идёт костюм! Правда ведь?
Ирина Анатольевна, скажите, пожалуйста, а кто Ваш любимый актёр?
Абрамов в молодости хорош был, а что? недолго думая, ответила мать Ильи.
Так вот Ваш Илюша в костюме вылитый молодой Абрамов.
Ой! мама залилась кокетливым смехом. Давидик, ну ты как скажешь, хоть стой, хоть падай!
Дава? Илья оцепенел в дверном проеме.
А вот и наша потеряшка! Дава расплылся в улыбке.
Илюша, почему ты меня раньше не знакомил с Давидиком? задала вопрос Ирина Анатольевна, но ответ ее мало интересовал.
Илья пытался понять, что Дава рассказывал его матери, пока его не было дома, и в курсе ли она вчерашнего случая на крыше. Он внимательно следил за поведением Давы, но тот лишь рассматривал фотоальбом, вальяжно устроившись в кресле, в то время, как мать сидела на подлокотнике рядом с ним. Казалось, будто она поддалась неуловимому влиянию Давы. Мать с упоением ловила каждое его слово. Каждая шутка вызывала у взрослой женщины ребячий восторг. Как ему это удаётся? Илья уже много лет не слышал, как мать смеётся. Короткие смешки, выдавленные ею из-за хорошего воспитания, были не в счёт.
Я предложила Давидику остаться на ужин, но он говорит, что у Вас дела какие-то.
Дела, делишки, Ириночка Анатольевна! Дава громко захлопнул фотоальбом. Нам пора, Илюша!
Прямо сейчас? Но я же
Дава, словно змея, заглотил кусок яблока, положив надкушенный плод обратно в вазу.
Взгляните на своего Илюшу, Ириночка Анатольевна! Дава больно сжал челюсть Ильи. Таким Вы его больше не увидите!
В каком смысле, Давидик? теперь улыбка Ирины Анатольевны казалась немного растерянной.
А в том, Ириночка Анатольевна, что он вернётся к Вам или победителем по жизни, или как Абрамов. Дава подмигнул ошарашенной женщине, и вышел вон из комнаты.
Но Абрамов уже того же
Ирина Анатольевна нервно хихикнула, глядя на Илью. Сын быстро поцеловал мать и поспешил за Давой, пока не начались неудобные вопросы. Дава ждал его в лифте, улыбка на его лице исчезала так же быстро, как и появлялась.
Я думал, ты дашь время для обдумывания. Илья смотрел на Даву, стоявшего с закрытыми глазами, упираясь затылком о стенку кабинки лифта.
Для чего тебе время, Илюша? Дава пристально посмотрел в глаза Илье. Что ты сегодня сделал, чтобы твоя жизнь заиграла другими красками? Перешёл на другую сторону улицы? Не смеши меня.
Илье нечем было возразить. От одного лишь взгляда Давы, Илья понимал, что дороги назад нет. Его так воспитала мать и бабушка. Его учили терпеть с самого рождения. Терпеть тирана пьянчугу отца, чтобы семья была полной. Терпеть садик, чтобы мать могла ходить на работу и зарабатывать отцу на бутылку. Терпеть драчливых соседских мальчишек, чтобы их матери не скандалили. Терпеть школу с задиристыми одноклассниками, чтобы мать не вызывали к директору, ведь она и без того уставала. Терпеть редких ухажеров матери, чтобы им стало жить полегче, после смерти отца. Терпи! Терпи! Терпи! И вот именно сейчас Илья вновь терпел. Шёл с Давой в неизвестном направлении и терпел, боясь обидеть своим вопросом незнакомого ему человека.
Садись. Дава открыл дверь иномарки перед Ильёй.
И Илья сел.
За рулём Дава казался ещё властней. Уверенность сочилась из каждой его поры, стекала с каждого волоска на его теле. Он будто слился со своим автомобилем. Если бы была возможность послушать его грудную клетку через стетоскоп, то его сердце бы рычало в унисон мотора спортивного кара.
Куда мы едем? Илья всё-таки решился узнать о дальнейшей своей судьбе.
Нужно смыть с тебя ссанину. Воняет не по детски. Дава нажал кнопку, чтобы опустить стекло. Ты что не мылся со вчерашнего дня, Илюша?
Я не успел просто
Блять, парень, ты реально ходил в обоссаных штанах по городу? Кто вообще захочет иметь дело с обоссанцем?
Илья, молча, слушал, как Дава критиковал его изношенную футболку, пропитанную двухнедельным потом. Он настолько привык к жизни невидимки, что просто исключил из нее ежедневный душ и чистую одежду. Зачем пытаться быть кому-то приятным, если тебя никто не замечает. Разве кто-то помимо Вас высчитывает сколько дней Вы ходите в одной и той же футболке. Ну, а бельё? Его вообще не видно. А если не снимать обувь, то носки не будут вонять.
Выходи из машины. с брезгливостью заявил Дава, как только его автомобиль остановился.
Выходить? Сейчас? Но мы же на светофоре стоимодин лишь взгляд Давы дал понять Илье, что он не шутил.
Теперь придется на мойку тащиться из-за придурка обоссаного. Дава не реагировал на вопросы Ильи, протирая влажными салфетками кожаное сиденье.
Илья вышел из автомобиля. Вокруг сигналили, ругаясь на озадаченного пешехода, стоявшего посреди дороги. Дава открыл окно, чтобы проветрить салон автомобиля. Загорелся зелёный свет, и поток автомобилей двинулся.
Что мне делать то?
Я тебе не мамочка, чтобы всё разжевывать. автомобиль Давы медленно двигался по дороге. Не хочешь быть обоссаным чмом и дальшеиди за машиной.
Илья шёл рядом с автомобилем. Через открытое окно до него доносился голос Давы. Он говорил с кем-то по телефону. Именно этот голос мог заглушить голос отца в голове Ильи, звучавший на протяжении двадцати лет. Наверное, поэтому Илья сейчас здесь, а не на холодном столе перед патологоанатомом. Илья рассматривал руки Давы на руле, забитые татуировками. Он смотрел просто на странные изображения, даже не догадываясь, что за каждым из них стояла своя история.
Автомобиль стал парковаться к обочине.
Ты, блять, в клумбу ещё встань. выйдя из автомобиля, Дава недовольно указал на молодой газон под ногами Ильи.
Дава прошёл уверенным шагом мимо Ильи, не говоря ему и слова. Илье не осталось ничего другого, как бежать следом. Его нос улавливал горьковато-сладкий аромат парфюма Давы, на секунды зависающий шлейфом в воздухе.
На крыльце стоял крепко сложенный мужчина, улыбаясь, приветствуя Даву. Со стороны, казалось, будто их связывали кровные узы или давняя дружба. Не обращая внимания на тщедушного Илью, Дава общался с мужчиной, от головы которого исходил лёгкий пар. Внутреннее убранство и типичный запах для таких мест ответил на вопрос в голове Ильи, куда же именно его привёз странный новый знакомый. Они приехали в самую обыкновенную баню, только скорее всего очень дорогую.
Мужчина указал Илье на дверь, за которой скрывалась душевая комната.
Ну что, Илюша, раздевайся. приказал Дава. Будем из тебя человека делать. Да, мужики?
Двое крепких мужчин довольно согласились с Давой.
Что ты имеешь в виду? Илья ощутил себя загнанным в ловушку.
Если ты сейчас не разденешься, то тебе поможет Николаич. Да, Николаич?
Это я мигом! грозный мужчина загораживал дверь из душа. Ты же меня знаешь, Дава.
Лучше сам, Илюша! Дава был занят перепиской в телефоне. Лучше сам.
Нет. Еле слышно произнёс Илья.
Мне показалось или ты сейчас проблеял "Нет"? Дава поднял глаза от экрана телефона.
Я сказал, что не буду раздеваться. уже увереннее заявил Илья. Это что какое-то новое развлечение у богатых?
Он Ваш, мужики. холодно заявил Дава, вернувшись к переписке.
Парень, тебя же просили по хорошему, так что не обессудь. второй мужчина направился к Илье, закатывая рукава.
За спиной Давы, Николаич удерживал силой Илью, пока его напарник срывал с него одежду. Они не реагировали на крики и мольбу оставить его в покое. Силы были неравны.
Стойте, мужики! внезапно для всех приказал Дава.
Обессиленный Илья сидел на коленях, его разорванная футболка валялась в углу тёмной душевой кабинки. Его грудь вздымалась, слёзы душили изнутри. Илья с надеждой взглянул на Даву, неужели, он сжалился над ним.
Это нужно запечатлеть! Дава включил камеру со вспышкой на своём телефоне. Мужики, скажите: пи-и-идор!
Пидор! хором ответили двое, их громкий смех эхом разошелся по сырому помещению.
Николаич присел на корточки рядом с Ильёй, позируя на камеру.
Дава, пожалуйста, не надо. Илья прятал лицо от вспышек камеры.
Отлично получилось! Дава довольно разглядывал фотографии. Илюшу даже жаль немного, но на это у нас нет времени. Кончайте с ним по быстрому, мужики, и расходимся.
Илья воспользовался моментом, пока троица смеялась над фотографиями. Он бросился к выходу, но реакция никогда не подводила Николаича. Крупный мужчина в льняной рубашке схватил Илью за волосы и откинул назад. Недавно ещё улыбчивый мужчина, с жадностью хищника смотрел на еле живую от страха жертву. Что-то внутри Николаича проснулось и Дава был единственным, кто это заметил. Едва уловимая гримаса Давы дала понять Николаичу, что нужно быть полегче, но пленник этого не видел.
Ты чего ерепенишься, Илюша? с издевкой спросил Дава.
Я не такой! навзрыд заорал Илья.
Не такойэто какой? Дава нахмурил брови.
Я не пидор. орал Илья, сжимаясь в углу. Понял? Ты понял меня? Вы все поняли меня?
Да понял, я понял! Дава спокойно прикуривал сигарету от спички в руках Николаича. Я только не понял, кто тогда здесь пидор, по твоему мнению. Мужики, походу он только что Вас петушарами назвал.
Илья не понимал, что происходит. Что это, дурной сон или больное воображение? Ничего из происходящего не поддавалось логическому объяснению. Помощь, предложенная Давой, всё больше напоминала пытку. Но самое страшное было то, что Илья не знал, когда и чем это всё закончится.