Взятка? осведомилась Алина, сердито дергая бровями. Виталий показал ей кулак, воздерживаясь от эпитетов в общественном месте, где были также и дети. Потом ушел, унося на спине ее недоверчивый взгляд.
К концу второго часа он в очередной раз захлопнул за собой дверцу машины, прислонился к ней и закурил, задумчиво глядя на стандартную пятиэтажку неподалекуочередной из пунктов назначения. К этому моменту он проверил уже почти двадцать адресов, но пока что ему не везло. В двух квартирах, записанных на фамилию Евсигнеев, ни о каком Алексее и слыхом не слыхивали, одна из найденных Ольг Харченко оказалась восьмидесятилетней старушкой, другой было четыре года. Кроме того, он отыскал одну Светлану Бережную, но это была не она. Виталий понимал, что руководствоваться исключительно внешностью нельзя, кроме того, кто-нибудь мог ничего и не помнить, но он знал, что это была не та Света. Некоторые вещи просто знаешь.
Он достал телефон и позвонил Алине. Когда она ответила, Виталий вдруг поймал себя на мысли, что общаться с ней по телефону было гораздо легче. Эта мысль ему очень не понравилась, и когда Алина, сообщив, что новостей пока нет, и выслушав от него аналогичную фразу, отключилась, он еще с минуту смотрел перед собой невидящими глазами, стоя возле машины посреди шумного дневного двора. Неожиданно он обнаружил, что не может понять, кому сказал правду вчера вечеромей или себе?
Отшвырнув окурок и распугав по дороге гукочущую стаю голубей, Воробьев быстро прошел через двор и нырнул в темный подъезд. Поднимаясь по лестнице, он рассеянно смотрел на очередные грязные ступени, которых прошел за день не одну сотню. С каждой лестницей его уверенность, что им все-таки удастся разыскать остальных, все больше уходила в тень реалистичной безнадежности. Конкретная зацепка была только на Жорку, о прочих же, фактически, ничего не было известно. Разве что их заветные желания.
Он остановился возле двери одной из квартир. Когда-то эта дверь была бледно-голубого цвета, но теперь краска почти вся облупилась, являя полумраку подъездной площадки старое потрескавшееся дерево. Перед дверью лежал влажный коврик, связанный из женских колготок. Виталий позвонил, потом отступил назад и, глядя на глазок, принял дружелюбный вид.
Дверь отворилась, и на него посмотрела высокая женщина лет сорока с асимметричным лицом и забранными в хвост волосами. На ней были полосатый халат и старые тапочки, в прореху одного из которых выглядывал большой палец с ногтем, покрытым вишневым лаком. Лицо женщины было влажным и раскрасневшимся, и от нее на Виталия резко пахнуло свеженарезанным луком.
Ну, наконец-то! произнесла она резким сварливым голосом. В десять же обещали!.. Как все-гда, пока дождешься вас!..
А я вам что-то обещал? поинтересовался Виталий. Женщина нахмурилась.
А вы разве не из ремонтного управления? Хотя оттуда только всякая пьянь является а по вам не скажешь.
Благодарю, Виталий элегантно склонил голову. Вы угадали. Спрашивали б хоть, когда дверь открываете. А вдруг я какой-нибудь маньяк?
Женщина хихикнула.
Скажете тоже! Так вам чего?
Вы Евсигнеева?
Да, она откинула настойчиво липнущую к щеке выбившуюся прядь. Ирина Антоновна. А в чем дело?
Скажите, Алексей Евсигнеев, здесь проживает? Или, может быть, проживал когда-то?
Лицо женщины потемнело, и она отступила назад. Сердце Виталия глухо, обрадованно стукнуло, и он мгновенно подобрался, словно хищник, учуявший потерянный след.
Вы из милиции?
«Так-так!»мысленно сказал себе Виталий. И выражение лица женщины, и ее вопрос очень даже соответствовали тому самому Евсигнееву.
Почему вы так решили?
Так кому еще он может понадобиться? Ирина Антоновна стянула на груди расходящийся халат. Или вы его друг?
Нет, совершенно искренне ответил Виталий, по тону голоса безошибочно сообразив, какой ответ будет правильным. И, надеюсь, никогда им не стану. Но мне очень нужно его найти. Вопрос жизни и смерти.
Если речь идет о его жизни, то я и пальцем не пошевельну! холодно отрезала она и сжала губы в узкую полоску, отчего сразу стала на несколько лет старше. Так что извините и до свидания. У меня много дел.
Дверь качнулась, но Воробьев уперся в нее ладонью и придержал.
Пожалуйста, подождите! Он ваш муж?
Бывший муж, слава богу! женщина криво улыбнулась. Он уже несколько лет здесь не живет. Откровенно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы он не только здесь не жил, но и не жил вообще!
Ну задумчиво пробормотал Виталий, все-таки нельзя Нет, дело не в его жизни, но мне очень нужно его найти, потому что от этого, возможно, зависят другие жизни.
Зайдите, неожиданно предложила Ирина Антоновна, легким толчком открывая дверь настежь. Виталий удивленно взглянул на нее, потом тщательно вытер ноги и вошел в узкую темную прихожую. Здесь еще сильнее пахло луком, к этому добавился запах мясного бульона и стирального порошка. В ванной громко шумела вода. Женщина включила свет и, отвернувшись, крикнула в комнату, раздвинув поредевшую, неровную, модную когда-то бамбуковую занавеску:
Катенька?! Дочура, поди сюда!
В прихожую, осторожно ступая, вышла девочка лет тринадцати, такая же высокая и худая, как и мать, с короткими темными волосами, одетая в ярко-синий спортивный костюм. Она остановилась, с тревожным любопытством глядя на незнакомца сквозь толстые линзы очков. Ее голова беспрерывно подергивалась, точно девочка постоянно кивала, с чем-то соглашаясь, губы прыгали, кожа возле левого крыла носа подрагивала. Виталий прищурился, несмотря на беспрестанное сокращение лицевых мышц девочки узнавая знакомые черты.
Вот, обвинительно сказала Ирина Антоновна, кладя руки ей на плечитяжелые, трудовые, мозолистые с толстыми грубыми пальцами. Катя пугливо вжалась спиной матери в живот. Она как-то получила двойку по географии, и он ее выдрал своим ремнем. А она все плакала и не могла остановиться. Тогда он швырнул ее о стену с размаху Иди, Катя, в комнату.
Когда я был в лесу, то слышал, как кричала какая-то женщина то ли рядом то ли у меня в голове Она требовала, чтобы я кого-то отпустил И еще я видел очки. Маленькие очки. На них была кровь
Он вздрогнул и утверждающе кивнул своим воспоминаниям. Последние сомнения растворились, как соль в кипящей воде. Здесь жил тот самый Евсигнеев.
Когда ребенок, ушел, женщина вопросительно взглянула на Виталия.
Как видите, можно! Очень даже можно! Врачи говорятэто неизлечимо Она просто своим плачем помешала ему читать газету ее голос дрогнул. Знаете, почему я вам это рассказываю? Когда вы сказали, что дело не в его жизни у вас стали такие глаза вы хотите с ним за что-то рассчитаться, правда? Может вы
Ирина Антоновна, он слегка, успокаивающе коснулся ее руки, не нужно делать таких уж мрачных предположений, но я вам честно скажу, что набить ему морду мне очень хочется.
Да делайте с ним, что хотите! А коли пришибете эту поганьтолько спасибо скажу. Он нам всю жизнь изуродовал. Посмотрите на нее! Кто ее замуж теперь возьмет, кто любить будет?! Кроме меня теперь никто! Ирина Антоновна надрывно, со всхлипом выдохнула. Господи, а ведь когда-то и подумать нельзя было!.. Такой приличный парень был, архитектор, а потом пошло-поехало, беспросветно! она махнула рукой. А как отсидел, так вообще озверел вконец! Скотина!
За что он сидел? спросил Виталий, чувствуя себя страшно неловко. Ему хотелось поскорее уйти из этой квартиры. Перед глазами все еще стояло подергивающееся, кивающее лицо худой, испуганно-печальной девочки, получившей двойку по географии.
Дружка какого-то своего прибил по пьяни. Потому я и подумала, что вы из милицииможет, проверяете чего или опять он кого-нибудь Его забрали, когда Катьке четыре было Извините, я сейчас, Ирина Антоновна убежала на кухню, но почти сразу же вернулась.
У меня борщ на плите, горделиво пояснила она, вытирая мокрые руки кухонным полотенцем. На настоящем мясном бульонене на всяких там кубиках. Редко удается такой сделатьмясо по таким занебесным ценам продают
Скажите, как мне найти вашего бывшего мужа, быстро спросил Виталий, сделав ударение на слове «бывший». Ирина Антоновна пожала плечами.
Честно говоря, не знаю. Может, он в свой Валдай вернулся. У него мать там живет хотя сколько мы были женаты, он о ней почти и не вспоминал. Одна знакомая говорила мне, что вроде как он в какой-то строительной фирмето ли охранником, то ли сторожем Но это давно было.
А название? Виталий взглянул на колыхнувшуюся бамбуковую занавеску, за которой блеснули линзы очков. Вы не помните название этой фирмы?
Ирина Антоновна безразлично пожала плечами.
Точно не скажу я ведь и не интересовалась, случайно узнала. Слово какое-то вроде французского Шампиньон папильон
Может быть, «Модильон»? спросил Виталий, порывшись в той части своей памяти, в которой завалялось определенное количество архитектурных терминов. Женщина задумалась, потом кивнула.
Да, кажется так.
Виталий схватил ее за запястье и с энтузиазмом потряс.
Спасибо! Большое спасибо! Вы мне очень помогли!
Он вытащил из кармана бумажник, открыл его и, придерживая правой рукой, вытащил несколько купюр. Ирина Антоновна следила за его действиями с недоумением, когда же купюры были протянуты в ее сторону, сделала попытку возмутиться.
Что это еще значит?! Мы не нищие, в подачках не нуждаемся!
А кто говорит, что это подачка?! изумился Виталий. Его рука с деньгами ловко обогнула ее протестующе машущие руки, извернулась, нырнула в карман ее халата и тут же выскользнула наружууже без денег. Это оплата. Информациятоже товар. Вы мне дали информацию, я за нее заплатилвот и все.
Но вяло начала было она, но Виталий быстро скользнул к двери и отворил ее, ничего больше не слушая. Потом обернулся. За шелестящей бамбуковой занавеской покачивались, поблескивая, толстые линзы очков, обращенные на него. Ирина Антоновна задумчиво смотрела на измятые купюры, лежащие на ее влажной распаренной ладони.
До свидания, проговорил Воробьев и поскорей прикрыл за собой дверь.
Через минуту он плюхнулся на сиденье своего «лендровера», крутанул ключ в замке зажигания, но еще с минуту молча сидел, глядя сквозь лобовое стекло на одно из окон пятиэтажки, и на какое-то мгновение ему показалось, что из окна на него тоже смотрят, беспрестанно кивая и блестя очками. Потом Виталий вытащил телефон и неожиданно понял, что если Евсигнеев действительно до сих пор работает в «Модильоне», то на встречу с ним придется взять Алину, хотя ему этого очень не хотелось. Но он опасался, что если поедет один, то Евсигнеев до завтра может и не дожить.
В этот момент телефон зазвонил.
* * *
Жора, совершенно выведенный из душевного равновесия фантастическим визитом друзей по сну, сидел и тускло смотрел на журчащий на экране монитора водопадик. Работы на сегодня у него хватало, кроме того, следовало хоть как-то осмыслить материал для предстоявшего в понедельник зачета и сразиться с защитой перезаписи очередной добытой интереснейшей стратегички, но недавний энтузиазм теперь превратился в глубочайшее отвращение. Чтобы отвлечься, он запустил любимых «Героев», собрал войско и отправился давать дрозда соседу с зеленым флагомбоевому магу порядка. Он как раз добивал вражеских драконьих големов, когда дверь в комнату отворилась и заглянула матьвысокая худощавая женщина с еще красивым холодным лицом и отстраненно-задумчивыми учеными глазами.
Ты дома? А почему мне дверь не открыля звоню, звоню
Не слышал.
Вершинина недовольно посмотрела на согбенную спину сына, сидящего перед компьютером, потом потянула носом и нахмурилась.
Ты опять накурил?! Жора, я же просилане курить в комнате! И вообщекогда ты бросишь эту отвратительную привычку. С твоим здоровьем только курить!
Нормальное у меня здоровье! проворчал Жора, с удовольствием наблюдая, как осыпаются драконьи големы. Мам, прекращай уже, а! Я не маленький. Сам как-нибудь разберусь! Надоело, ей богу!
Нет уж! Я все еще твоя мать и я должна за тобой следить! Пока я не найду тебе умную порядочную девушку, которая будет делать это за меня!
До сих пор все девушки, который ты находила, очень мало походили на девушек в хорошем смысле этого слова, заметил Жора, поморщившись. Сколько раз повторять, что уж кого кого, а девушку я себе сам найду! А то та последняя, Мила, лицом напоминала плохо обтесанный топором пень!
Зато она из хорошей семьи! возмутилась Клара Петровна. В консерватории учится! Три языка знает! А ты, обалдуй, ей такое
У-у-у! сказал Жора, хватаясь за голову. Мам, уйди, а?! Мне сейчас ни до консерваторий, ни до языков.
Ты нездоров?! тут же встревожилась она. Жора яростно замотал головой.
Мама, я здоров. Но я сделаюсь нездоровым, если меня сию секунду не оставят в исключительном одиночестве!
Клара Антоновна удивленно посмотрела на него.
Жора, ты ведешь себя очень странно. Наверное, ты переутомился. Много работаешь, а тебе ведь следовало бы заниматься! Иначе тебя могут отчислить. Один раз это уже чуть не случилось. У меня сейчас очень много работы, через неделю конгресс, швейцарцы приезжают, и ты должен понять, что мне будет очень трудно изыскать время, чтобы заниматься утряской этого вопроса.
А ты не занимайся! буркнул Жора. Отчислятпойду в армию!
Глаза Клары Петровны стали испуганно-круглыми.
И думать забудь! Чтобы я отпустила кого-нибудь из своих сыновей в армию?! Не будет этого!
Да? Вот и Кольку ты не отпустила! Жора откинулся на спинку стула и посмотрел на нее почти зло. А уж вот его как раз следовало туда засунутьможет, тогда не был бы таким безответственным дебилом!
Не смей так говорить о брате!
О брате! Вершинин фыркнул и вернулся к созерцанию поля битвы.
Я скоро закончу составлять план лекциинаберешь мне ее, укоризненно произнесла Клара Петровна и закрыла дверь. Жора мрачно посмотрел ей вслед, потом закурил и попытался было продолжить игру, но тут же остановился. Сегодня не радовали даже «Герои», мысли упорно крутились вокруг Алины и Виталия и того, что они ему рассказали, перед глазами вставало то собственное отражение из сна, где он был красивым и могучим, то эротические сцены с Ольгой в бассейне, то ее мертвое лицо, полоска бледной кожи между пояском брюк и задравшейся кофточкой и жуткое озерцо застоявшейся на сиденье дивана крови, то сверкающие безумным весельем глаза Евсигнеева, размахивающего пистолетом, а потом снова отражение в зеркале и непередаваемое ощущение своего мощного атлетического тела. Будь он таким на самом делекакая б у него тогда могла быть жизнь! И Колька, в реальной жизни быстро сменивший отца на боевом посту обучения Жоры методами физического воздействия, не смел бы тогда и рта раскрыть в его присутствиине то, что рукой махнуть!
Жора крутанулся на стуле, раздумываяможет, стоит включить Интернет и полазить по порнушным сайтам? Но и эта мысль увяла очень быстро. Вместо этого он подумал о Шрейдере. А не поискать ли ему что-нибудь прямо сейчас? Хоть как-то он все-таки должен помочь ребятам? Можно связаться со своими бесчисленными знакомыми
Дверь в его комнату со стуком распахнулась, и ввалился Колька, по непонятному и, как считал Жора, совершенно несправедливому стечению обстоятельств почему-то являвшийся его родным братом. Он оглядел комнату, потом пинком ноги захлопнул дверь, рухнул на кровать, закинув ноги на спинку, и сказал:
Все стучишь, червяк компьютерный?!
Прежде, чем войти, следует хоть как-то обозначить свое присутствие за дверью, заметил Жора, выключая игру. Может, я тут с девушкой или онанизмом занимаюсь!
Коля хохотнул.
С девушкой!.. Да кто на тебя польстится?! Разве что за бабки, он задумчиво почесал в паху, потом зевнул, выдыхая в воздух стойкий пивной перегар. Я, кстати, чего зашел Денег подкинь, а? Я тут с одним симпатичным бабцом познакомился, то да се К семи пойду на случкуу нее как раз муж в отъезде. Но надо будет кой чего прикупитьне переться же мне к ней с пустыми руками. А после хочу в «Элладу» заскочитьчувствую, попрет мне сегодня! Ну, так че?
Жора покосился на него, приподняв одну бровь. Со своего приезда Колька нигде не работал, и деньги получал от матери и от него, успешно вкладывая их в алкоголь, игральные автоматы и особ женского пола, которых Колька с романтическим простодушием именовал «бабцами» и «кобылами». Он любил в мельчайших физиологических подробностях рассказывать Жоре о своих победах, иллюстрируя рассказ при помощи рук, и каждый раз тот, слушая, рассеянно вспоминал разнообразные шекспировские строки и недоумевал по поводу того, что Колька явился миру в образе человека, а не племенного быка.