Он говорит... он говорит, что в мировой истории не считать примеров, когда ощутившие себя отдельными нациями, отделялись от другой нации, господствующей. Эстадос Юнидос отделились от Англии, Латинская Америкаот Испании и Португалии, Куба и Филиппиныот Испании, Словакия от Чехии, Аба... Абхазия и Осетияот Грузии.
Эрудит, зло полу мал Мазур. Отличник, даже Абхазию с Осетией знает, ботаник.
Белль сердито сузила глаза:
В общем, он рассуждает чисто теоретически. Приводит многочисленные примеры. Ни разу не упомянул Санта-Кроче и Месаудеро, не сказал ничего, что противоречило бы закону... Но куда он клонит, понять совсем нетрудно...
Очкарика сменила очаровательная девчонка в красивом розовом платье, с улыбкой кинозвезды принялась что-то горячо говорить. Белль прилежно переводила:
У нее есть мечтажить в стране, где все близки друг другу, как братья, где все объединены общими идеалами и верой... Лирика, в общем. И снованикакой конкретики...
Ладно, хватит,проворчал Мазур.И так все ясно. Лирика, романтика, и совершенно не думают, что...
Он замолчал, взял со столика мобильник, засвиристевший мелодию из какого-то романсеро. Номер высветился насквозь незнакомый, но Мазур ответил. Послышался уверенный мужской голос, кажется, немолодой:
Я имею честь говорить с сеньором адмиралом Мазуром?
Произнесено это было на хорошем английском.
Имеете,кратко ответил Мазур.
Когда-то мы были знакомы, во время вашего первого визита в нашу страну. Я не настолько полон самомнения, чтобы думать, будто вы все эти годы помнили мою скромную фамилию, поэтому представлюсь сразу: Себастьяно Авила.
Вот уж кого Мазур никогда не забывал... Человек не из тех, кого забывают.
Я вас помню, дон Себастьяно,сказал он. - Честное слово. Рад слышать, что у вас, судя по голосу, все отлично.
По крайней мере, не так уж скверно... Сеньор адмирал, мне очень хотелось бы с вами встретиться по крайне серьезному делу. Которое напрямую касается и меня, и вашей... службы. Поверьте, это очень серьезно, и смею полагать, важно для вас. Когда вы могли бы найти для меня время?
Я мог бы приехать прямо сейчас, если вас это устраивает,сказал Мазур, не раздумывая.У меня сегодня свободный день, а что будет завтра и как меня закрутят деласовершенно неизвестно...
Великолепно,сказал Авила.Я сегодня весь день пробуду домакак и большую часть времени, увы. Проклятая старость... Запоминайте адрес. Буду с нетерпением ждать.
Какие-то дела?спросила Белль, когда он отключил телефон.Вы говорили, что сегодня будете совершенно свободны...
Неожиданно позвонил один старый знакомый... по прошлому приезду,сказал Мазур.Оказывается, у него ко мне какое-то серьезное дело. А человек это такой, что словами «серьезное дело» не разбрасывается...
Я могу его знать?
Вполне возможно,сказал Мазур, решив, что прежняя секретность уже давно устарела.Это генерал Чунчо.
Кто?с искренним недоумением посмотрела на него Белль.
Что называется, Sic transit gloria mundi, с некоторой грустью подумал Мазур. Вопрос немыслимый двадцать лет назадв особенности в устах сотрудницы контрразведки. Еще одна живая легенда ушла в небытиедалеко не в первый и уж, безусловно, не в последний раз
Был такой генерал...сказал Мазур.
Ты поедешь?
Непременно. Я же говорю, это не тот человек, который шутит словами «серьезное дело».
Мазур быстренько прокрутил кое-что в голове. Тогда дону Себастьяно было под шестьдесятзначит, сейчас под восемьдесят. Но расслабляться не должно: генерал Чунчо из тех людей, что перестают быть опасным, как гремучая змея, только разбитые параличом. Судя по голосу, Авила ничуть не походил на паралитикаи дряхлости как-то не чувствовалось. Когда-то он был всецело на стороне Мазурасостоял в правлении концерна, крайне заинтересованного в российских инвестициях, деловом партнерстве в крупных проектах. Однако с тех пор прошел двадцать один год. В какой игре сейчас генералбез сомнения, в какой-то игре,предсказать решительно невозможно. Чересчур опрометчиво было бы ехать к нему, точнее, по названному им адресу в одиночку, пусть и с пистолетом под мышкой...
Тогда? Телефон Лаврика недоступен, вообще неизвестно, где сейчас Лаврик, так что не посоветуешься... Тьфу ты, черт! Он как-то не успел еще привыкнуть к тому, что у него, помимо прочего, под командой три десятка вышколенных головорезов, не далее, как вчера часть из них показала, на что способны и наглядно продемонстрировала, что крови не боится...
Он взял телефон.
...Дом за неизбежной чугунной оградой был двухэтажным, но не особенно большим, не блиставшим внешней роскошью. Респектабельный домик в респектабельном районеи не более того.
Две сопровождавших Мазура машины остановились так, чтобы при необходимости обстрелять дом с двух точек. Окна опустились, крепкие ребята в штатскомпоголовно те, кто был с ним вчера в рейдеизобразили ленивое равнодушие к окружающему. Коротких автоматов, лежащих у них на коленях, прохожим не видно...
Мазур вылез из своей машины и неторопливо пошел к ажурной калитке. Нажал кнопку звонка. Почти сразу же из парадной двери показался классический слуга: черный костюм старомодного фасона, накрахмаленная сорочка, черная «бабочка». Вот только это был не пожилой благообразный дворецкий английского типа, а молодой человек, комплекцией ничуть не уступавший тем мальчикам, что остались страховать Мазура. И под пиджаком у него определенно таился посторонний предмет, каких пожилые благообразные дворецкие никогда не носят. Вывод: генерал Чунчо по- прежнему в какой-то игре, иначе такому мальчику тут и делать нечего...
Сеньор адмирал?чуть склонил голову здоровяк.Господин советник вас ждет, он просил немедленно провести вас к нему...
Советник? Это было что-то новенькое, в прошлый раз Мазур не помнил, чтобы применительно к Авиле употребляли такой титул. Ну, многое могло измениться за двадцать лет...
Дон Себастьяно Авила встретил его в обширной приемной, украшенной старинными клинками и двумя батальными картинами, судя по мундирам, изображавшим какие-то эпизоды войны за независимость. Никак нельзя сказать, что он изменился разительнооказался из тех людей, которых годы не берут. Морщин прибавилось, и некогда черные, как смоль, бисмарковские усы стали серыми, как шевелюрано он оставался прямым, как клинок шпаги, и двигался довольно бодро. И рукопожатие было крепким.
Прошу в гостиную, адмирал,сказал он, легонько взяв Мазура за локоть и поворачивая к одной из дверей. - Я надеюсь, вы не откажетесь со мной выпить?
От таких предложений я обычно не отказываюсь,усмехнулся Мазур.
Стол в гостиной был накрыт не то, чтобы обильно, но роскошно: три бутылки с отличными нектарами и множество закусок высшего класса. Дон Себастьяно наполнил рюмку Мазура до краев, а свою до половины, пояснив с уточняющей улыбкой:
Эта врачи... Собственно говоря, они мне запретили спиртное совсем, но я не собираюсь следовать их бесценным советам. Ваше здоровье!
Он выпил первымвполне возможно, намекая Мазуру, что бояться его угощения не следует. Не без житейского цинизма Мазур подумал, что это ни о чем еще не говорит: в конце концов, яд можно заранее нанести на внутреннюю поверхность рюмки так, что он будет совершенно незаметен. Но превосходную канью выпил без колебаний: вряд ли генерал Чунчо пригласил его, чтобы отравить, скорее уж, учитывая его биографию и стиль, подослал бы декадента с пистолетом.
Кстати, о врачах,непринужденно продолжал дон Себастьяно.Для меня примером в этом отношении служит покойный Хью Хефнер. В одном из интервью незадолго до смерти он говорил интересные вещи. Мне восемьдесят два года, сказал он, и без виагры я уже ни на что не способен. Но секс мне необходим каждый день. Мой врач мне сказал: Хью, если ты и дальше будешь лопать виагру, оглохнешь совершенно. Я ему ответил: лучше я буду со слуховым аппаратом, чем останусь без секса. В этом что-то есть, не правда ли?
Пожалуй,светски сказал Мазур.
Со стены, с большой застекленной фотографии на Мазура снисходительно-устало взирал дон Астольфо, полуприкрыв глаза тяжелыми веками. Совершенно такую же фотографию Мазур видел когда-то в доме Ольги. И на этой в углу было написано несколько строк с размашистой подписью.
Дон Себастьяно перехватил его взгляд:
Неделю назад приключился занятный случай, знаете ли. Мой правнукему двенадцатьспросил меня: «А кто такой Дон Астольфо?» Можно ли было себе такое представить двадцать лет назад?и продолжал с некоторой грустью:Все проходит... В учебнике истории для старших классов Астольфо отведено не более трети странички: был когда-то такой президент, за ним числятся как определенные достижения, так и серьезные недостатки, порой выливавшиеся в нарушения демократии... И все.Он вновь наполнил рюмки, полную Мазуру и половину себе.Вы, может быть, не поверите, адмирал, но Астольфо не был недалеким тираном. У него были идеи, у него была программа. Мы с ним тогда полагали, что поступаем правильно, что именно так и следует поступать...
Мазур мог бы сказать: жил-был когда-то человек, тоже считавший, что поступает правильно, что иначе и нельзя поступать. И звали его Адольф Гитлер. Но не стоило здесь, за этим столом воевать с безвозвратно сгинувшими призраками...
Я немного о вас слышал,сказал дон Себастьяно.Вы стали адмиралом нашего флота, возглавляете некий суперсекретный отдел... что же, хочу сразу внести ясность: мы с вами в одной лодке. Я по- прежнемучлен правления концерна «Барридадо Куинес», и акций у меня гораздо больше, чем было двадцать лет назад. Вы ведь знаете, что наш концернглавный партнер России в строительстве каскада ГЭС на Ирупане?
Знаю,сказал Мазур.
Так что мм, как и двадцать лег назад, в одной лодке. Чему я только рад. Выне тот человек, которого мне бы хотелось иметь противником...
Комплимент за комплимент, причем искренний,сказал Мазур.То же самое я могу сказать о вас, дон Себастьяно.
Ну, вы чересчур высоко цените старика... Все в прошлом.
Черта с два, подумал Мазур. Этакий дедушка еще многих переживетхочется надеяться, что не нас
В связи с тем, что мы, как оказалось, по-прежнему плывем в одной лодке, я хотел преподнести вам маленький подарок.
Он без усилий встал, энергичной походкой отошел в угол и вернулся с тростью из темно-красного дерева. Серебряная рукоять была пошире мужской ладони и заканчивалась навершием в виде массивного орлиного клюва. Остановился перед Мазуром. Мазур тоже встал, сказал нерешительно:
По-моему, мне это пока что ни к чему...
Не спешите,усмехнулся в роскошные усы дон Себастьяно.Вот эта планка сдвигается вниз. Потребуется определенное усилиену, не более того, какое нужно, чтобы нажать на спуск пистолета... Но самопроизвольно ни за что не сработает...
Он с видом фокусника развел руки далеко в стороны. В левой у него осталась пустотелая трость, а в правойдлинный, трехгранный стальной клинок. Только теперь Мазур оценил, что рукоять тростикрайне удобный эфес шпаги.
Со щелчком вогнав клинок в ножны-трость, Авила протянул ее Мазуру:
У нас категорически не принято отказываться, когда дарят оружие. Вы же не хотите нанести мне смертельную обиду?
Конечно, нет,сказал Мазур.
Принял трость и удивился ее тяжестисловно не из дерева, а из железахотя это было, несомненно, дерево. Взвесил на руке: пожалуй, такая трость сама по себе могла служить неплохим орудием рукопашного боя. Дон Себастьяно пояснил:
Это дерево кебрачо, самое тяжелое и прочное на континенте. В переводе с испанского«ломатель топоров». Об него и в самом деле ломаются обычные топоры, нужна специальная сталь. Корабль из него строить нельзяпотонет, а вот мостовые и железнодорожные шпалы из кебрачо служили долгими десятилетиями, кое-где до сих пор еще служат... Ну как, адмирал, такая трость вам может и пригодиться?
Вполне вероятно...сказал Мазур, когда они вновь уселись за стол.
При необходимости можно имитировать легкую хромоту... Лет тридцать назад один мой сослуживец попал в нешуточный переплет, будучи без оружия, и остался жив только благодаря подобной трости... Неужели вы недовольны? У вас характерное выражение на лице...
Нет, тут другое,сказал Мазур.Подарок и в самом деле отличный, я вам искренне благодарен. Вот только у русских принято делать ответные подарки, но я совершенно не представляю...
Сделать ответный подарок гораздо проще, чем вам представляется,сказал дон Себастьяно серьезно.Я не только член правления концерна и его крупный акционер, но и начальник службы безопасности. По долгу службы внимательно отслеживаю ситуацию в стране. И не так уж мало знаю об эскадре гринго, о том, что готовится в Месаудерои о том, как хитро это готовится. Ничего похожего на старые классические военные перевороты или мятежи сепаратистов. Мир меняется, а с ним и некоторые технологии... Откровенно говоря, эти асиендадо меня порой просто зляткак пережитки прошлого. В Европе с господством земельной аристократии покончили давным-давно, а у нас она еще представляет определенную силу, порой изрядно мешающую финансово-промышленным группам. Но разговор не о том... Адмирал, мы слишком много вложили и в совместные с вами проекты на Ирупане, и в нефть. И мы слишком многое потеряем, если сюда вновь влезут гринго и вытеснят вас. Эта лишенная всякой лирики прагматика и делает нас вашими вернейшими союзниками. Лирика сплошь и рядом только портит дело, а вот прагматиканаоборот...он смотрел на Мазура прямо- таки со снайперским прищуром.Сеньор адмирал, в вашей ЧВК есть иностранный агент. Я думаю, вам не нужно объяснять, чей? Отлично... Беда в том, что у меня нет конкретики, одни только косвенные данные, но их комплекс достаточно убедителен. Вы ведь знакомы с такими ситуациями?
Знаком,кивнул Мазур.
К сожалению, сеньор адмирал Самарин отнесся к моей информации, я бы сказал, несколько легкомысленно. Я знаком с ним три года, успел убедиться, что это хороший профессионал, но и у лучших профессионалов случаются промашки. Если бы вам удалось убедить его все же заняться расследованием, это было бы для меня лучшим подарком, кстати, и для вас тоже. Я, как вы понимаете, имею в виду не вас лично...
Что у вас есть?спросил Мазур.
Я вам все расскажу подробнейшим образом,заверил дон Себастьяно.Скрывать что-то не в моих интересах...
Глава VIIIМножим на ноль! Окончание
И сновадекорации в стиле Джеймса Бонда. Правда, оставаться в них предстояло недолго...
Ничего не скажешь, в свое время американцы из «Петро» позаботились о максимальных удобствах для здешних своих «белых воротничков»ресторан «Касабланка», где Мазур в одиночестве сидел за столиком, интерьером не уступал иным столичным. Ну, а когда Васкес нефтепромыслы национализировал, он, естественно, не стал ничего менятьчтобы спецы работали в прежнем комфорте и уюте. И даже повысил жалованье процентов на десять. Вот они и не подумали разбегатьсяуехали только около десятка из. сотни с лишним иностранцев, остальные здраво рассудили, что от добра добра не ищут...
Со своего места он прекрасно мог видеть объектамериканца по фамилии Хиггинс, занимавшего какой-то важный пост в том отделе, что ведал закачкой нефти на танкеры. Название его должности было длиннющее, но совершенно Мазуру не нужное, а потому он и не стал выяснять.
По фотографиям он субъекта опознал сразу: темноволосый тип лет сорока с уверенными манерами и рожей бабьего любимчика (и соответствующей репутацией). Часто и откровенно поглядывавший на аркообразный вход, завешанный нитями разноцветного бисера. Очень часто и очень откровенно.
Мазур ухмыльнулся про себя. Вся ловушка была построена на имевшем здесь место дефиците прекрасного пола. Далеко не все из «белых воротничков» обитали здесь с женами или девушками, имевшими неофициальный статус «постоянных подруг». Ну, разумеется, это вовсе не означало полного отсутствия женщин в пределах досягаемости. Как-никак мы в Южной Америке, господа. Километрах в пятнадцати отсюда располагался немаленький городок Мадалес с кучей борделейдва были роскошными, люксовыми, предназначавшимися исключительно для «сливок» нефтепромыслов.
Вот только новые труженицы постельного фронта появлялись в этих заведениях не так уж часто. Человек, проработавший на промыслах четыре с лишним года (как присутствующий здесь мистер Хиггинс), за это время успевал освоить оба заведения с первого этажа и до последнегопосле чего любому активному кобелино, если он любитель разнообразия, в этих заведениях становилось откровенно скучно.