За столом в два ряда тянулись шеренги одноярусных кроватей. Каждая кровать была аккуратно заправлена. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой стояла погашенная коптилка, возле тумбочки оружейный упор. В каждом упоре стоял автомат стволом вниз. И горь про себя отметил, что владельцу достаточно протянуть руку и стрелять можно, не вставая с кровати.
За шеренгами кроватей был виден спортзал. Стандартный турник на растяжках, две допотопные штанги с огромными «блинами». Самодельный тренажер, состоящий из блока кирпичей, троса и гнутой трубы в виде рукоятки. Большой набор гантелей, сложенных в пирамиду. Три боксерские «груши», подвешенные на цепях.
В стороне от спортинвентаря находился импровизированный ринг. Четыре трубы, вбитые по углам, и толстый канат, натянутый по периметру в три ряда. Пол ринга был устелен школьными матами, и на этих матах кувыркались два здоровяка, одетые в защитные «доспехи», пытаясь побороть один другого. В самом конце спортзала у стены ангара стоял деревянный щит с черным силуэтом человека. Весь силуэт был утыкан колющими и рубящими предметами, начиная от саперной лопатки, штык-ножей, кинжалов, финок и заканчивая хирургическим скальпелем.
Где-то в стороне раздался громогласный хохот, Чечетов со злостью сплюнул.
Вот блядва, опять по Останкину аэробику смотрят, а Ковалев, как всегда, комментирует. Ну сейчас я им устрою.
Заложив в рот мизинцы, майор залихватски свистнул. И в ту же секунду из-за ширмы с грохотом, подобно табуну мустангов, вырвалось скопище мужских тел. Толкаясь и бросая друг другу крепкие словечки, они строились перед офицерами.
Общее построение,проревел Чечетов, дополнительное замечание касалось двух борцов, которые пыхтели на ринге, и тех четверых, которые чистили оружие.
В отличие от основной массы, эти не спешили. Собрав автоматы, они установили оружие в пирамиды и только после этого присоединились к построившемуся коллективу.
Построиться соответственно званиям и должностям, уже без эмоций произнес Чечетов.
Волин с любопытством разглядывал своих будущих подчиненных (а в том, что это его подчиненные, он уже не сомневался). Банда махновцев или «батьки Ангела» были по сравнению с ними английской королевской гвардией. Эти больше походили на наследников «берегового братства». Некоторые были одеты лишь в трусы, другие в афганках, выгоревших до белизны, на третьих были обрезки камуфлированных комбинезонов.
В центре строя стоял мужчина лет сорокасорока пяти, одетый в пляжные шорты до колен, расписанные гавайским орнаментом. Над шортами возвышался, как курган славы, большой упругий живот. Лицо «курортника» было скуластым. Огненно-рыжий с красным заостренным носом, покрытым сплошь крупными пятнами веснушек, он был похож на матерого медведя.
Второй, молодой, с великолепной треугольной фигурой атлета, был одет в обрезанные выше колен форменные штаны и серую майку с рисунком в виде ягодиц в узеньких ажурных трусиках с надписью «Kiss те». Он был очень похож на рыжего, такое же скуластое лицо в веснушках, только этот был платиновым блондином, с фраерской модельной прической. Даже безжалостное азиатское солнце не смогло выжечь из цвета волос блеск этого благородного металла.
Итак,проговорил Чечетов, обращаясь к строю,представляю вам моего нового заместителя. Капитан Волин Игорь Александрович, доблестный Черноморский флот, морская пехота победитель недавних спецназовских учений.
Последняя фраза вызвала на лицах бойцов усмешку. Действительно, что им учения с отметками «отлично», «хорошо», «удовлетворительно», «неудовлетворительно». Здесь только две отметки: «жив» или «мертв».
Теперь, Игорь Александрович,майор обращался к Волину,хочу вас познакомить уже с нашими общими подчиненными.
Указав на стоящего первым невысокого, по-мальчишески хрупкого смуглолицего юношу с раскосыми корейскими глазами, представил:
Старший лейтенант Ким Евгений Асенович, лучший рукопашный боец Туркестанского военного округа, прекрасный специалист по части допросов.
Следующим был широкоплечий, выше среднего роста таджик в камуфлированном комбезе с обрезанными рукавами, из которых выглядывали мускулистые руки.
Нурали Кадыров,представил его Чечетов,лейтенант, переводчик, знает практически все местные языки и наречия. С восемьдесят восьмого входит в состав разведки сперва Сороковой армии, потом округа и теперь у нас.
Нурали улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. Круглолицый, с голым мощным торсом и бычьей шеей, по-хищному узкие глаза настороженно смотрели на капитана.
Прапорщик Зульфибаев Садык, в армейском спецназе больше десяти лет. Два срока отбыл в Афгане и последним оттуда выходил,Зульфибаев коротко кивнул, этот кивок больше походил на демонстрацию удара головойнастоящий зверь.
Теперь очередь дошла до «рыжего пузана», его глаза ничего не выражали.
Лебедев Михаил Михайлович, мичман с Северного флота. В восемьдесят седьмом приехал в Кандагар испытывать устаревшие флотские артсистемы для укрепления наших застав. Испытания прошли неудачно, а Михал Михалыч так и остался на юге.
За рыжим стоял молодой парень в трусах и остриженный под «ноль», над левым соском выколота группа крови.
Младший сержант Андрей Босяга, бывший пограничник, срочную службу нес в десантно-штурмовых маневренных группах, когда за «духами» на границе гонялись. Официально считается контрактником.
За Босягой стояли двое коротко подстриженных парней в расстегнутых афганках, внешне очень похожие друг на друга.
Братья Назаренковы, Сергей и Василий, тоже по-гранцы из ДШМГ, лучший расчет «утеса», не пулеметчикиювелиры.
Парни смутились, уши у Василия покраснели.
Следующим стоял высокий парень в спортивных штанах синего цвета и тельняшке с голубыми полосками. У него было интеллигентное, слегка надменное лицо. Таких экземпляров в армию поставляли, как правило, Москва и Питер, скорей всего из отчисленных студентов.
Снайпер Дубинин Олег, тоже из ДШМГ и тоже сейчас оформлен контрактником.
Дубинин не удостоил Волина даже взгляда, он выше этого.
За снайпером стояли шестеро крепко сбитых мускулистых парней, явно переросших возраст срочной службы.
Исаев Владимир, Воробьев Николай,перечислял бойцов Чечетов,Цыганенко Сергей, Иванников Иван, Колычев Александр, Бесчаснов Валентин. И ангар охраняют Зиновьев Андрей, Астахов Константин и Скалий Василий. Краса и гордость армии, лучшие представители спортроты Душанбинского гарнизона. Когда в Душанбе началась резня, эти парни не стали отсиживаться, а взяли в руки оружие и навели «шороха» среди «вовчиков», одним словом, золотые кадры.
Парни явно дурачились, задирали вверх руки, сжатые ладонями, клоунски кланялись. Но уже через мгновение они успокоились и снова замерли. Наконец очередь дошла и до «платинового».
Еще один редчайший экземпляр,со вздохом произнес Чечетов,Ковалев Игорь Владимирович, прозвище Гога. Человек умудрился отслужить шесть с половиной лет срочной службы.
«Дизель»? удивленно спросил Волин, не понимая, как можно столько прослужить в родной Советской Армии, да еще срочной службы.
Да нет, Игорь Владимирович был курсантом Челябинского авиационного училища штурманов, где его за «примерное» поведение через пару курсов отчислили, направляя в войска дослуживать. Он, как правило, служил год, не попадаясь, и потом снова восстанавливался. И через пару курсов его вновь отчисляли, заставляя отслужить долг Родине в качестве рядового срочной службы. После шести лет службы Игоря Владимировича изгнали из рядов доблестных ВВС. Но армии, как выяснилось, не обойтись без него. Ковалев оказался в Душанбе в самый разгар уличных боев, примкнул к местной милиции, а от них к нашим спортсменам. В этих боях он доказал, что прирожденный боец, лез, что называется, в самое пекло. Начальник разведки дивизии предложил ему написать рапорт. Ковалев написал и стал контрактником, а когда пришло его личное дело, «строевик» схватился за голову. Ну еще быв листе взысканий двадцать записей и только одна за самоход, остальные за пьянку. Хотел «строевик» Игоря Владимировича уволить, но начальник дивизионной разведки вцепился в него намертво и отстоял. Так что, Игорь Саныч, за твоим тезкой нужен глаз да глаз, на войне он боец, а как тишина, может нализаться.
Хорош, товарищ майор, меня позорить,делано возмутился Ковалев.
Чечетов повернувшись к Волину, произнес:
Ну а я командир этого конгломерата, майор Чечетов Владимир Андреевич.
Офицеры обменялись рукопожатием, а Чечетов добавил:
Со всего Таджикистана собраны лучшие бойцы спецназа. Руководство ГРУ что-то задумало, пока остается ждать. Мой заместитель неожиданно попал в госпиталь желтуха, не скоро выйдет, поэтому срочно вызвали тебя на замену. Думаю, сработаемся.
Я тоже на это надеюсь,задумчиво произнес Волин, он слишком долго рвался на войну. И теперь настоящая боевая операция его пугала страхом что-то сделать не так, опозориться.
Все свободны,негромко произнес Чечетов, потом добавил, обращаясь к Лебедеву:Михаил Михалыч, покажите капитану свободную койку.
Потом, повернувшись к Волину, сказал:
В общем, сегодня, Игорь, отдыхай. А настоящее знакомство начнем уже завтра.
IV
Новый день начался с пронзительного скрипа кроватных пружин. После всего, что Волин увидел вчера, сегодняшний свободный подъем вместо общей побудки казался вполне естественным.
Поднявшись с кровати, Игорь потянулся и, взяв из своей тумбочки полотенце, мыло и зубную щетку, обул тапочки и в одних трусах последовал за группой бойцов, которые в таком же виде направлялись в глубь ангара.
За блоком размещалась «комната отдыха», в которой находились несколько табуреток, длинная, плохо обструганная скамья, некогда цветной телевизор «Фотон» и проигрыватель «Вега» с полусотней пластинок типа «Эстрада 80-х».
Напротив комнаты отдыха был еще один блок. Огражденный небольшими листами пластика, он занял едва ли не четверть территории ангара. Здесь размещались умывальник, туалет, душ.
Волин привел себя в порядок, почистил зубы, сполоснул лицо, взглянув на себя в зеркало, погладил щеку, решая, бриться или нет. Поразмыслив над здешними законами и обычаями, решил не спешить.
Вернувшись из душевой, он увидел, что большинство бойцов застелили свои постели и тренируются в спортзале.
Тяжело пыхтя, мичман Лебедев тягает двухпудовые гири, прапорщик Зульфибаев с остервенением работает на тренажере. По его лицу стекает пот, а на лбу вздулись вены. Кадыров держит боксерскую грушу, по которой ногами лупит Ким. Ковалев, вырядившись в облегающие велотреки, руководит «секцией аэробики», в которую он «записал» срочников из ДШМГ. Бойцы из спортроты «оккупировали» турник и подобно киплинговским бандерлогам дурачились на нем, то крутя «солнце», то цепляясь ногами за перекладину и в прыжке выписывая кульбиты.
Натянув брюки от полевой формы, с голым торсом Волин отошел от тренирующихся подальше и медленно стал выполнять плавные движения китайской гимнастики тайзы-цуань. Сосредоточившись на выполнении упражнений и правильном дыхании, Игорь абсолютно забыл о присутствующих. Очнулся он лишь тогда, когда услышал за спиной хлопки. Оглянулся. В двух шагах от него стоял Ким, на губах корейца играла улыбка, а глаза, спрятанные в узких щелках, оставались холодными и бесстрастными, ничего не выражающими. Про такие глаза говорят«глаза убийцы».
Где ты этому научился?по-прежнему улыбаясь, спросил Ким.
Пять лет назад служил в Дальневосточной бригаде армейской разведки. Там у нас начальник спецподготовки был помешан на китайских боевых искусствах, многому нас научил,спокойно ответил Игорь и спросил у Кима:Хочешь со мной поспарринговать?
В полный контакт бои нам запрещены. А без контакта кому нужен этот балет,пожал плечами кореец. Разминая шею, он снова вернулся к «груше».
Размявшись, Волин направился к «железу», сорок минут работы со штангой, гантелями, налил мышцы свежей кровью и силой. Пора было переходить к «груше», но не успел, подошло время завтрака.
Длинный стол, который использовали для чистки оружия, сейчас был заставлен чайниками с кипятком, блюдами с пышными горячими лепешками и кусками вяленой верблюжатины.
Игорь помнил из лекций в училище, что питаться надо этнической пищей того народа, где должны действовать диверсанты. Правило это пришло от американцев, воевавших во Вьетнаме. После завтрака всем бойцам Кадыров раздал карты приграничного района Афганистана, кроме того, каждый получил брошюру, где было записано несколько фраз по-пуштунски с русским переводом.
Волин тщательно изучил карту, все населенные пункты, все тропы, колодцы, позиции моджахедских застав. В русско-пуштунский разговорник он даже не заглянул. За несколько дней он все равно ничего не выучит.
Повторив наизусть карту, Волин поднялся со своего места, отработав серию ударов «по корпусу», двинулся в сторону стенда для метания ножей. Там вовсю тренировался Дубинин. Он с какой-то непонятной яростью метал ножи в силуэт человека. Половина из брошенных ножей не втыкалась, из-за чего Олег еще больше нервничал, яростней метал ножи.
Бросай мягче и на вылете фиксируй кисть,посоветовал Игорь.
Взяв из рук Олега длинный штык от устаревшего «АК-47», занес его за голову и, размахнувшись, метнул. Просвистев, штык врезался в центр силуэта, вбив клинок в доску почти наполовину.
Здорово,произнес Дубинин.
Взяв за лезвие нож разведчика, он повторил движение Волина. Нож вонзился в область головы, лезвие на этот раз вошло прочно.
Неплохо,похвалил бойца капитан, потом, как бы спохватившись, спросил:Ты же снайпер, работа на расстоянии, зачем тебе нож?
В каком-то западном фильме слышал такое изречение: «Нож это корона мастерства в ремесле наемного убийцы».
Ну, так то на Западе. Да и к тому же... ты что, собираешься стать киллером?с усмешкой спросил Игорь, для него как-то не вписывался этот парень с неоконченным высшим образованием в роль убийцы по найму.
А что, на завод идти?вопросом на вопрос ответил Дубинин, голос его был бесстрастен.Да и заводы почти все закрыты. А к тому времени, как истечет мой контракт, так вообще ни одного завода не останется. Так что мне, машины мыть «новым русским»? Уж лучше их мочить.
Олег направился к стенду собирать ножи. Глядя ему вслед, Волин подумал: «Теперь ясно, за что его выгнали из института. Фантазер».
Кх...кх, послышалось за спиной, Игорь оглянулся.
Одетый в выгоревшую до белизны афганку, с ремнем
на талии, бляха которого опущена едва ли не до паха, перед ним стоял Ковалев.
Тут такое дело, товарищ капитан,изображая смущение, произнес «Гога»,мы тут с коллективом посовещались, ну, сами понимаете, реформы, демократические веяния докатились и до армии, ну, в общем...
Короче.
Если короче, то Чечетова, как мы поняли, сегодня не будет. Его еще до подъема вызвали в Душанбе. А у «бобров» из учебного батальона можно на консервы «Герань» выменять. Молодые еще, не наедаются.
Что за «Герань»?не понял Волин.
Ну, одеколон такой,пояснил доходчиво Ковалев,а пока нет майора, можем себе небольшой праздник устроить. Мы вот с Михал Михалычем готовы смотаться.
Игорь посмотрел на мичмана, рыжий пузан изображал само внимание по изучению разговорника, хотя напряженная поза, в которой он сидел, говорила о том, что Лебедева сейчас больше волновал результат переговоров.
Надо оттянуться,продолжал давить Ковалев,а то кто знает, когда в следующий раз доведется выпить и вообще доведется ли.
Скорбные ноты в голосе рекордсмена срочной службы могли разжалобить кого угодно, но не Волина, прослужившего более девяти лет в частях специального назначения, и для которого понятие «дисциплинаоснова воинской службы» воспринималось не только головным мозгом, но даже и спинным. Ответ был коротким.
Гога, на твой счет майор Чечетов не только дал характеристику, но и особые указания, огласить?
Да уж не надо,буркнул Ковалев отходя.
Игорь подошел к самодельной «груше», расправив грудную клетку и размяв шею, он подумал о словах Ковалева, про себя решив:
«Да, а оттянуться необходимо»,кулак правой руки с «оттяжки» начал свой энергетический путь от пальцев ноги и врезался в связку покрышек со скоростью и силой локомотива. От такого удара «груша» подпрыгнула. Не давая ей занять прежнее положение, Игорь с остервенением начал ее молотить, двойки, тройки боксерских ударов гулко откликались под сводами ангара, иногда заглушая работу дизель-генератора.