На улице завыли сирены воздушной тревоги. Служащие банка, которые еще готовили документы к эвакуации, засуетились. По коридорам послышались торопливые шаги, грохот сапог. Многие из служащих и красноармейцы устремились к выходу из здания, чтобы укрыться от налета в подвале. Никитин по-прежнему стоял перед майором, словно все эти выворачивающие на изнанку душу звуки сирены не касались ни его, ни капитана. Где-то недалеко забили зенитки. В кабинете громко задрожали заклеенные бумажными лентами стекла.
Все, Никитин, теперь ты хорошо знаешь, что будешь транспортировать, устало произнес Наумов. Теперь все в твоих руках.
Я все понял, товарищ капитан, произнес лейтенант. Хотел бы доложить вам.
Он хотел рассказать ему о том, что в свое время подозревался в антигосударственной деятельности, однако тот жестом руки остановил его.
Не нужно, лейтенант, я все знаю о вас. Мы вселюди, а им, как известно свойственно ошибаться. Мы верим в тебя, Никитин, верим! О том, что именно ты повезешь золото и ценности, знают все сотрудники банка. Так надо, лейтенант. Помни об особой папке.
Спасибо за доверие, товарищ капитан. Я не подведу.
Они вернулись в кабинет директора банка.
Вот, получите, произнес директор и протянул Никитину документы. В этом пакете опись имущества, заметьте, документы все подлинные.
В этот момент во дворе банка взорвалась бомба. Выбитые взрывной волной оконные стекла со звоном посыпались на пол. Они играли на солнце, словно кем-то небрежно рассыпанные бриллианты. Никитин смотрел на эти осколки некогда целого стекла и не мог отвести от них свой взгляд.
«Вот онажизнь, размышлял он. Две минуты назад все это представляло одно целое, а сейчас лишь никому не нужные осколки».
Во дворе тебя ждет группа сопровождения, голос капитана вернул его к жизни. Этодва танка, броневик и около взвода солдат.
Товарищ капитан? У меня вопрос? Они знают, какой груз будут сопровождать?
Нет. О твоем грузе знают лишь несколько человек из руководства НКВД.
Тогда еще один вопрос. На кого из водителей грузовиков я могу рассчитывать?
Наумов усмехнулся.
Все водителилюди Гохрана, они проверены и им всем можно доверять. Жди приказ на движение.
Больше у меня вопросов нет, товарищ майор.
Давай, Никитин. Потаскай их как можно дольше
Постараюсь, товарищ капитан.
Гудков взял Никитина за плечи и пристально посмотрел ему в лицо.
Удачи
Он не договорил, так как из дома напротив злобно забил пулемет. Двор банка моментально опустел.
Лейтенант! Уничтожь этого гада, а иначе
***
Никитин открыл глаза, поднялся с земли и направился к полуторке, около которой, вытирая руки ветошью, стоял Клим.
Как машина? поинтересовался он у водителя.
Плохо, товарищ лейтенант, горючки почти нет.
Надо искать, Клим. Сейчас разведка вернется, может, они нашли что-то в деревне.
Одна надежда на них.
Никитин отодвинул спинку сиденья и сунул руку в щель. Нащупав там папку, он снова задвинул сиденье на место. За все это время у него ни разу не возникло желание посмотреть, что находится внутри этой обычной канцелярской папки, на которой в углу значилась привычная для него фраза«Совершенно секретно». Услышав за спиной легкие шаги, лейтенант обернулся.
Ольга! Ты так тихо подошла, что я тебя не услышал. Что скажешь?
Я хотела бы с вами поговорить, товарищ лейтенант.
О чем?
О Лихачеве. Он, похоже, сбежал. Мне кажется, что он заметил, что я наблюдаю за ним.
Плохая весть, Лаврова. Нужно срочно сниматься, пока нас не накрыли здесь немцы.
Может, мне его поискать, товарищ лейтенант? предложила Ольга.
Едва ли ты его найдешь.
Нужно было раньше с ним разбираться. Я же вам докладывала, что он не тот человек, словно подводя черту, произнесла девушка.
.. Разведчики, направленные Маркеловым, вернулась через час. Младший лейтенант встретил бойцов на опушке леса. В окружении разведчиков он направился к Никитину. Его лихо сбитая на затылок фуражка, улыбка на загорелом лице, явно свидетельствовали об отсутствии в деревне немцев.
Хочу доложить, товарищ лейтенант, что в деревне нет ни немцев, ни наших частей, доложил он лейтенанту. И главное, ребята нашли бензин, немного, всего полбочки.
Вот и хорошо, Маркелов, буднично произнес Никитин. Сейчас дам команду Климу, пусть заправит машины. У тебя все?
Маркелов развел руками.
Сбежал Лихачев.
Как сбежал?! Я его видел минут сорок назад, он отдыхал.
Сбежал, он, сбежал, Маркелов! Поэтому, снимаемся и уходим.
Офицер стоял перед ним, не реагируя на его приказ. Он просто был поражен случившимся.
Тебе что-то не понятно, Маркелов? Почему не выполняешь приказ?
Да, товарищ лейтенант! делая ударение на его звание, произнес младший лейтенант. Все это так неожиданно для меня. А ведь я ему поверил после того, как он снова вернулся к нам. Я все понимаю, товарищ лейтенант. Мы вселюди, идет война, никто из нас не знает, что будет завтра.
Вы давно в армии? спросил его Никитин и посмотрел на Лаврову, которая с интересом наблюдала за ними, стоя в стороне.
Давно, с тридцать девятого года, товарищ лейтенант. У меня за спиной финская компания.
Плохо, Маркелов, плохо, что за все эти годы ты так и не научился тому, что приказы начальников не обсуждаются, а выполняются. Идите и выполняйте, что я вам приказал.
Так точно! произнес Маркелов и, взглянув на Ольгу, направился к бойцам.
«Красуется перед девушкой, подумал младший лейтенант. Корчит из себя командира. С какого года в армии, словно это имеет какое-то отношение в настоящее время».
Никитин посмотрел на стоявших около машин бойцов и рукой подозвал одного из тех, кто ходил на разведку в деревню.
Ты ходил в деревню? спросил он солдата.
Так точно.
Ты не поинтересовался случайно, заходили ли к ним сегодня наши части или нет?
Женщина, с которой я разговаривал, рассказала мне, что утром к ним в деревню заходили какие-то военные. Они забрали две подводы, погрузили в них раненых и ушли. И еще вчера вечером в деревню заезжали немцы на мотоциклах. Их было человек тридцать. Один из немцев спрашивал у них, не заезжали ли в деревню русские на машинах, на бортах которых были надписи«почта».
Никитин задумался. Слушая доклад разведчика, он сразу же предположил, что немцы по-прежнему ищут их.
Говоришь, немцы были вчера вечером? переспросил Никитин и, получив утвердительный ответ, посмотрел на бойца. Хорошо, спасибо. Иди, отдыхай.
Вскоре несколько бойцов направились в деревню за бензином. Никитин разложил карту и сделал на ней отметку напротив деревни Выселки.
«И так, до Смоленска осталось чуть больше сотни километровразмышлял он. Это двое суток пути. Лишь бы выдержали машины. С другой стороны, мне приказано не отрываться от передовой и быть всегда на глазах у немцев. Ну что, пусть висят у нас на хвосте, остались еще сутки, чтобы мы навсегда исчезли с глаз немцев».
Клим! окликнул он водителяПодойди ко мне.
Водитель опустил капот машины и, вытерев руки о ветошь, направился к лейтенанту.
Как машины? Выдержат?
Если заправимся, выдержат, товарищ лейтенант.
***
Стало смеркаться. В течение дня группа дважды нарывалась на немецкие разъезды, но им удавалось не только оторваться от преследователей, но и уйти от них. Что это быловезение или немцы просто не хотели преследовать их в лесу, Никитин не знал. Ему не хотелось думать об этом, однако, эта мысль неотступно преследовала его.
Клим! Сворачивай с дороги, приказал он водителю. Здесь заночуем.
Машины съехали с дороги и углубились в лес. Вскоре стемнело.
Костров не разводить, приказал Никитин Маркелову.
Никитин сидел под деревом, ему не спалось. Ночь выдалась теплой, в черном, как смоль небе, светились миллионы звезд. Где-то в лесу мирно ухал филин.
Разрешите, товарищ лейтенант?
Он обернулся и увидел Лаврову.
Присаживайся, ответил он и подвинулся.
Она села рядом и прижалась к его боку.
Замерзла? спросил он Ольгу, чувствуя дрожь в ее теле.
Нет. Ночь теплая.
Никитин набросил на ее плечи плащ-палатку. Сейчас, как никогда ранее, он ощутил запах ее тела, которое пахло луговыми травами. Рука лейтенанта машинально легла на ее плечо, но Лаврова, словно, не замечала этого.
Товарищ Никитин, можно вас спросить? Скажите, а у вас есть девушка?
Нет, Оля, тихо ответил он. Почему вы меня об этом спрашиваете?
Вот и у меня никого нет на этом свете, также тихо ответила она. Ядетдомовская.
Она еще теснее прижалась к Никитину. Повисла долгая пауза, так как каждый думал о чем-то своем.
Вот я сейчас подумала о жизни. Знаешь, Ваня, переходя на ты, произнесла Ольга, вот идет война и никто, ни ты, ни я не знает, что будет завтраостанешься живым или сложишь свою голову в этом лесу. Тебе, Никитин, не страшно?
Не знаю, я не думаю о смерти, ведь я ничего не могу изменить в этом мире, так проще жить.
А я, вот думаю. Я не хочу умирать, ведь ямолодая и нигде еще не была. Я так хочу посмотреть мирувидеть море, подняться в горы.
Никитин улыбнулся. Ему хотелось сказать Ольге что-то ласковое, но, как назло, ему ничего не приходило в голову.
Вот закончится война и тогда все, о чем ты сейчас мечтаешь, непременно сбудется, ведь не зря же люди погибают в этой войне.
Посмотри, Никитин, какое красивое небо, сколько на нем звезд Ты видел, как упала звезда? Я успела загадать желание.
И какое?
Не скажу, а иначе не сбудется.
Он еще хотел о чем-то спросить Ольгу, но в это время с земли поднялся один из бойцов и, посмотрев на них, направился за машины.
Ты давай, отдыхай, а я посижу, предложил он Ольге. Ложись, как тебе удобнее.
Он укрыл ее плащ-палаткой и, встав с земли, направился к машинам.
***
Ночь прошла спокойно. Никитин не заметил, как задремал. Проснулся он от холода и сырости. Его форма была влажной от утренней росы. Над поляной висел туман, который словно белое одеяло укрыл деревья и кустарник. Где-то еле слышно грохотала канонада, и трудно было отгадать, кто стреляетнаши или немцы. Достав из мешка банку консервов, Никитин ловким движением ножа вспорол металлическую крышку и, отставив ее в сторону, стал нарезать хлеб толстыми неровными ломтями.
Оля! Поднимайся! произнес он, тронув ее за плечо. Садись, поешь
Девушка открыла глаза и посмотрела на Никитина. Ей все больше и больше нравился этот молодой офицер.
Спасибо, коротко ответила она. Можно умыться? Вы не польете мне на руки?
Девушка протянула ему фляжку с водой и сложила свои маленькие ладошки.
Товарищ Никитин! Да лейте же, произнесла Ольга и посмотрела на него.
Девушка уже умыла лицо, а он все продолжал лить воду в эти маленькие ладони.
Вот и все, произнес он и улыбнулся, тряся уже пустой флягой.
Ольга вытерла лицо белой тканью, которую достала из кабины машины. Только сейчас Никитин заметил красноармейцев, которых уже успел разбудить Маркелов. Они под шутки и смех стали готовить себе завтрак. Иллюзия мира так и парила над поляной, и Никитину в очередной раз показалось, что нет войны. Отложив в сторону банку с недоеденной тушенкой, к нему направился Маркелов.
Товарищ лейтенант, разрешите обратиться? произнес младший лейтенант и посмотрел на девушку.
Никитин поднялся с земли.
Что у вас, Маркелов? спросил его лейтенант.
Ты наконец-то можешь мне сказать, что за груз в машинах и почему мы не заходим в населенные пункты? спросил его Маркелов. Ты извини меня, но мне хотелось бы знать, за что мы кладем свои головы.
Никитин не ответил. Впервые за все это время, он пропустил мимо ушей неуставное обращение к нему младшего лейтенанта.
Давай, отойдем в сторону, произнес Никитин. Здесь не место для этого разговора.
Они отошли в сторону и встали в сторонке от бойцов.
Извини, Маркелов, время еще не пришло. Ты не обижайся на меня, но этоприказ Наркома внутренних дел СССР. Вопросы еще ко мне есть?
Вон, ты как, с ухмылкой произнес младший лейтенант. А, я то, подумал, что сейчас все стало проще, под одним Богом ходим, а выходит, что нет. Ты только посмотри, сколько техники мы потеряли, сколько в лесу осталось молодых и здоровых ребят!
На лице лейтенанта заиграли желваки.
Может, ты в этом и прав, Маркелов, но дисциплина, есть дисциплина. Я не могу нарушить приказ. Пока у нас есть машины, мы продолжаем бой. Неважно, что за груз, важно другое, мы не сложили оружие, мы воюем!
Лейтенант замолчал, его явно тяготили вопросы Маркелова.
Скажи, Никитин, может, этот груз не стоит того, чтобы за него класть наши жизни? снова сделав акцент на потери, спросил его младший лейтенант. Этоне мои вопросы, этовопросы красноармейцев. Мне не хотелось бы, чтобы они самостоятельно вскрыли ящики.
Никитин посмотрел на Маркелова так, что тот все понял сам.
Вот что, младший лейтенант! Запомни сам и доведи до личного состава, если кто-то из них сорвет пломбу, расстреляю лично, произнес жестко лейтенант слегка осипшим от волнения голосом. Могу тебя заверить, Маркелов, то, что делаем сейчас мы с тобой, стоит многого. А теперь, иди, готовь машины к маршу.
Маркелов развернулся и направился к красноармейцам, которые с нескрываемым интересом наблюдали за их разговором.
***
Лихачев бежал по лесу довольно быстро. Неожиданно он споткнулся об торчавшую из земли корягу и, хватая руками воздух, повалился на землю.
Больше не могу! произнес он вслух, словно жалуясь на ноги, которые несли его все дальше и дальше от ночной стояки колонны. Нужно отдохнуть минут пять.
Он поднялся с земли и обнял белый ствол березы. Он вслушивался в шум леса, стараясь услышать за спиной шум погони. О том, что за ним следят, он понял сразу, как вернулся обратно в отряд. Он старался ничем не выделяться из бойцов, но эта девушка не сводила с него глаз. С кем бы он ни говорил, он постоянно ощущал ее взгляд на своей спине.
Мы тебе верим, вспомнил он слова лейтенанта, но он не верил в эти слова.
Лихачев прислушался, ему показалось, что он услышал шум погони. Однако, лес молчал и тогда, немного успокоившись, он снова направился в сторону дороги. По его расчетам, там должны находиться немецкие солдаты, которые все время висели у них на хвосте.
«А может на все плюнуть, затаиться где-нибудь, отсидеть это лихое время, подумал Лихачев. Нет, ничего не получится, я же дал письменное согласие на сотрудничество с немцами».
Он моментально вспомнил надменное лицо гауптштурмфюрера Вагнера, его улыбку, после того как он поставил свою подпись.
«А что мне оставалось делать, словно оправдываясь перед собой, подумал он. Ну, не подписал бы, сейчас гнил бы где-нибудь в лесу, кому от этого легче. Нужно идти, времени отдыхать нет. Если они меня перехватят, то точно убьют».
Лихачев забросил винтовку за спину и быстро зашагал к дороге.
«Что он расскажет немцам о золоте? Они, наверное, и так все знают. Гауптштурмфюреру все это мог рассказать и Гатцук».
О том, что Гатцук мог оказаться у немцев, Лихачев не сомневался. Над головой пролетела сорока и взгромоздилась на березе. Птица громко затрещала, вызвав у него чувство непонятного ему страха. Он вытер внезапно вспотевший лоб и, выругавшись матом, сплюнул на землю. Поправив ремень винтовки, он снова двинулся вперед. Лихачев шел и мысленно представлял, как встретится с немцами, как будет докладывать гауптштурмфюреру СС Вагнеру результаты выполненного им задания. Солнце, мелькавшее между деревьев, пение птиц, все это настраивало его на его лирический лад. Неожиданно для него, ему вдруг очень захотелось запеть. Откуда появилось это желание, он объяснить не мог. Где-то впереди раздались еле слышные мужские голоса. Лихачев замер, стараясь расслышать, кому они принадлежатрусским или немцам.
Из кустов показалась белобрысая голова мальчишки.
Дед! Ну, где ты?
Вслед за ним появился и дедмужчина в возрасте семидесяти-семидесяти пяти лет, одетый в синею выгоревшую на солнце рубашку. Лихачев облегченно вздохнул и выбрался из ельника.
Здорово, дед! произнес он, держа винтовку наизготовку. Ты что здесь делаешь?