Что ты орёшь? Это пистолет, а не положительный результат теста на беременность.
Перед светофорами собиралось много машин. Иногда, прежде чем Серёга успевал продолжить движение, красный свет загорался снова. Это произошло и около станции метро «Щёлковская». Зато теперь уж Серёга имел возможность стартовать первым. За ним стояло белое «Ауди». «Мерседес» Халдея стоял в соседнем, левом ряду, и чуть позади. Ещё раз поглядев в зеркало и налево, Серёга очень внушительно сказал:
На пол!
Ольга молниеносно бросилась под приборы. Серёга снял «Парабеллум» с предохранителя. Дождавшись разрешающего сигнала, он опустил стекло и, взяв на прицел переднее колесо «Мерседеса» нажал спусковой крючок. Толпа у автовокзала повернулась на выстрел, однако в панику не ударилась, вероятно, приняв его за хлопок глушителя. «Мерседес» мгновенно осел. Вадим с гневным криком выхватил пистолет. Халдей сделал то же, давя на кнопку стекло подъемника. Но, пока стекло опускалось, джип ушёл далеко. Машины, стоявшие рядом с ним, мгновенно отстали. Все, кроме «Ауди». Это было «Ауди А-8»с таким же мощным, но более оборотистым, чем у джипа двигателем.
Глава седьмая
До кольцевой дороги Серёга сильно не гнал. Когда начинал петюкать антирадар, ещё притормаживал. «Ауди», вне зависимости от скорости, продолжало держать дистанцию сорок-пятьдесят метров. Серёга знал: Халдей ещё мог бы устроить на МКАДе бойню, Вадим, тем более, этивряд ли. Ольга продолжала мучить его нытьем с нотками истерики, предлагая различные варианты выхода из конфликта, один другого убийственнее. Серёга просто не мог понять, куда подевалась её стальная непрошибаемость. Видимо, решил он, она много слышала о Халдее.
Телефон тронешьполучишь в рыло, предупредил, наконец, Серёга, грозно взглянув на свою попутчицу. Но она на сей раз нисколько не испугалась.
Останови машину! Слышишь? Я выйду! Всё, мы расходимся!
Остановка на МКАДе запрещена.
Я выпрыгну на ходу.
Ну, давай! Вперёд!
Ольга стала дергать рычажок двери. Дверь была заблокирована. Сломав ноготь большого пальца Ольга расплакалась. Это было так неожиданно. Так нелепо, что у Серёги впервые за всю историю их знакомства возникло чувство неловкости перед нею.
Если б на моем месте была Наташка, ты бы себя, наверное, так не вёл, заметила Ольга, утерев слёзы платочком, даже не потому, что она набила бы тебе морду, а потому что её родители были обеспеченными людьми, давшими ей всё, и ей не пришлось стоять на панели!
Серёга спорить не стал. Миновав указатель «Люберцы», он свернул с кольцевой дороги под указателем «На Рязань». На крутой подъём Лыткаринского моста джип занёсся так, что чуть не взлетел. Этой дикой скорости Серёга придерживался до поворота на основную трассу под указателем «Бронницы. Коломна. Рязань. Челябинск». Водитель «Ауди» не менял избранную тактику. Антирадар иногда подавал сигналы. Благодаря ему Серёга смог избежать проблем в Островцах, где была устроена гаишниками засада на лихачей. Водитель «Ауди»соответственно.
Из невесть откуда взявшейся тучи заморосил, затем хлынул дождь. Светофор перед «Заозёрьем» мигал зелёным. Вырвавшись на простор объездной дороги, тянущейся среди бескрайних полей до Бронниц, Серёга резко добавил газу. Свист ветра перешёл в вой. Дворники работали в самом быстром режиме, открывая глазам унылую панораму. Дорогапрямая, ровная, как натянутая струна до самого горизонта была свободна. Двигатель джипа, взявший почти предельные обороты, рычал, казалось, с угрозой, как цепной пёс, к которому тянут руку. Стрелка спидометра уползла за цифру сто девяносто. На глубоко залитом водой асфальте такая скорость становилась убийственной. Серёга это отчетливо понимал. Руль, стискиваемый им, как горло врага, гудел, неровной вибрацией сообщая пальцам дикое напряжение всей машины. Она, казалось, всасывала в себя окружающее пространство, брошенное навстречу ей ураганом. Ольга молча курила. Взгляд её говорил о том, что ей теперь окончательно ясно нечто такое, по сравнению с чем всё прочееерунда. Кассета с Мерлином Менсоном шла уже по второму кругу.
На этом шоссе атака и началась. Вначале сквозь хлопающий вой ветра и хрип чудовища донеслись гудкиодин, другой, третий. Серёга бросил на зеркало мимолетный взгляд, но успел увидеть, как быстро «Ауди» приближается, настигая джип. Два луча фар иглами вспороли серую и густую, как сумерки, хмарь дождя. Гудки повторялисьвсё громче, всё нестерпимее. Они попросту рвали нервы. Джип двигался в крайнем левом ряду, вплотную к газону. «Ауди», продолжая разгон в соседнем ряду, вскоре поравнялось с объектом преследования. В следующую секунду крик Ольги заглушил всёи не умолкающие сигналы, и ветер, и даже рёв надрывающихся моторов.
Там пистолет! завизжала Ольга, увидев, что стекло задней двери «Ауди» пошло вниз, Серёга, сделай что-нибудь! Сделай!
Серёга сделал. Он круто вывернул руль. Это было смелым решением. Удар, скрежет, визг тормозов, визг Ольги, визг Мэнсонавсё смешалось в ушах Серёги. В глазах же всё закружилось. Он потерял управление. То, что произошло потом, заняло секунды четыре. Трёхтонный джип, развернувшись, вылетел на газон, проскакал по кочкам полсотни метров, подкидывая Серёгу с Ольгой до потолка, и остановился.
Мэнсон продолжал петь, дворники шуршали. Дождь барабанил. Придя в себя, Серёга сделал попытку осмыслить происходящее. Он, вне всяких сомнений, жив, и, кажется, цел. Цела и машина. Даже мотор её не заглох. А они? А Ольга? Скосив глаза, Серёга увидел, что Ольга на него смотрит, повернув голову. Так стеклянен был её взгляд, что он поначалу даже не понял, жива она или нет. Решил спросить напрямик.
С тобой всё нормально?
Лучше не говори со мной, идиот!
Несмотря на то, что этот ответ был дан замогильным голосом, у Серёги после него не осталось даже крупицы сомнений в том, что его подруга жива. Под сиденьем нашлась бутылочка «Кока-колы». Кирилл её покупал в Тарасовке. Пока Ольга пила, Серёга, на всякий случай держа в руке «Парабеллум», дал задний ход. Дорожное ограждение над крутым, высоким откосом было проломлено. «Ауди»а точнее, то, во что оно превратилось, лежало кверху колёсами метрах в ста от края дороги. Судя по повреждениям, иномарка эти сто метров прокувыркалась, ломая кости всем тем, кто в ней находился.
Их там, как минимум, троесказал Серёга, включая первую передачу.
Глава восьмая
Халдей менял колесо очень осторожно, боясь запачкать костюм, поэтому провозился двадцать минут. Ещё четверть часа ушло на то, чтоб сбегать в кафе у автовокзала и вымыть руки, а заодно успокоить нервы бокалом рома. Вадим неистовствовал в машине. Каждые три минуты он звонил Пашке и спрашивал как дела. Тем временем туча уже нависла и над Москвой. Упали первые капли.
Ну, где они? поинтересовался Халдей, вернувшись за руль и дав резкий старт.
Вадим опустил мобильник.
За Люберцами, на новой дороге. Пахан обходит его со скоростью двести двадцать.
Как бы и нас он не обошёл, Пахан твой, проговорил Халдей, включив ближний свет и дворники.
Пашка то? Застремается.
Пока мчались по МКАДу и по рязанке, Вадим раз двадцать пытался связаться с Пашкой. Последний, ясное дело, не отвечал. Однако, Вадим сохранял спокойствие.
Ничего! Наверное, они все из машины вышли, а телефоны оставили.
Да, именно так, и никак иначе, съязвил Халдей.
Всё вокруг захлёбывалось дождём. Вадим совершенно не представлял, как можно при такой видимости держать скорость под двести. Халдей держал, иногда выруливая на встречную. Все безмолвно давали ему дорогу. Миновав эстакаду между Островцами и Заозёрьем, Халдей внезапно затормозил.
В чём дело? спросил Вадим, впервые за полчаса сорвавшись на крик.
Надо подкачать колесо.
Ты что, Халдей, очумел?
При двухстах машину ведёт. Возьми насос из багажника и надуй колесо до двух атмосфер. Иначе мы нахлебаемся из-за этого колеса.
А почему я?
Потому, что я его поменял. Теперь твоя очередь с ним валандаться..
А ты что, не мог сразу запаску эту проверить?
Ты меня торопил. Ты хорошо знал, что нельзя мне под руку тявкать, однако, только этим и занимался, сидя в машине!
Возразить было нечего. Поглядев на Халдея испепеляюще, Вадим вылез, достал насос и начал под ливнем накачивать колесо. Просвистывающие мимо автомобили смачно захлёстывали его потоками грязи. Халдей был правколесо стояло почти на диске. Восстановив в нём давление, Вадим бросил насос в багажник и, с ненавистью захлопнув его, вернулся в машину. С него стекали ручьи. Халдей, молча посмеявшись над ним, продолжил движение. Красный свет перед Заозёрьем его не остановил. Пристегнувшись, Вадим опять взял мобильник. Ему опять никто не ответил. На этот раз он взорвался.
Мать твою драть! Да что же это такое там происходит?
Не кипятись. Паша занят. Считает деньги.
Вадима аж передёрнуло.
Что ты льёшь керосин, Халдей? Зачем тебе это надо? Лучше заткнись! Лучше по-хорошему заткнись, понял?
Мерседес шёл со скоростью совершенно неимоверной. Вадим ещё не раз и не два пытался связаться с Пашкой. Попытки эти были прекращены тогда лишь, когда Халдей, обладавший более острым зрением, различил впереди несколько стоявших в правом ряду патрульных машин с включёнными маячками, две «Скорых помощи» и толпу зевак. Машины последних стояли вдоль ограждения, трёхметровый кусок которого был сворочен.
Останови, я выйду! крикнул Вадим.
Халдей так же вышел. Дождь ослабел, команда спасателей уж закончила своё дело, вскрыв при помощи специальных инструментов двери белого «Ауди», искорёженного до полной неузнаваемости. Четыре широколицых трупа кое-как выволокли, сложили на целлофан.
Грузите, сказал санитарам врач, осуществив поверхностный осмотр трупов. Мертвее не бывает.
И закурил. Милиционеры начали разгонять толпу, которая могла помешать подносить к машинам тела погибших. Зрелище вызвало интерес. Лишь Вадим с Халдеем сели в машину, не удостоив своих дружков прощального взгляда с близкого расстояния. Они оба видели на своем веку во много раз больше трупов, чем вся толпа вместе взятая.
Я тебе говорил, что оншизанутый! вскричал Вадим, со всей силы хлопая дверью. Халдей спросил, запуская двигатель:
Он куда мог двинуть от Бронниц?
Куда угодно!
Что значит, куда угодно? Ты на него целую неделю рыл информацию! Думай, думай!
Вадим почесал затылок.
Слушай, а где Коломна? Не на одном шоссе с Бронницами?
Ну да, на одном.
У его родителей под Коломной дача!
Ты ничего не путаешь?
Нет! Менты мне это сказали точно! Жми, Халдей, жми! Если будешь ехать, как ехал, мы его перехватим на полдороге.
Халдей дал старт. Вадима вдавило в спинку сидения. После увиденного настроение двух приятелей изменилось. Халдей стал мрачен и молчалив, а Вадим, напротив, развеселился, и поминутно бросал различные реплики, вроде:
Порву, как мойву! А во всём ты, Халдей, виноват!
Халдей отвечал коротко, одним словом: заткнись. Иногдадвумя: пасть захлопни.
Потом Вадим вдруг сказал:
Удачно всё получилось! Ведь всё равно пришлось бы упаковать их всех четверых. Они жидиоты! Так, Халдей?
Так.
Один из нихспьяну, сдуру проговорился бы, и тогда проблем бы не разгребли. буду, Халдей! А Пашка кинул бы нас, сказал бы: «Не было ничего!», а сам бы заныкал. Верно ведь, Халдей?
Верно.
Да я скорее бы удавился, чем отстегнул этим долбогрёбам хоть три копейки. Короче, нет их, и хорошо. Баранамбаранья смерть. Халдей, как ты думаешь?
Головой, ответил Халдей, внимательно глядя в даль, где уже виднелась развилка.
Да ты идиот, Халдей! Удачно ведь всё срастается. Ништяк просто! Главное, жми!
Халдей жал. Разъезд. Указатель: НалевоБронницы, направоКашира. Дождавшись разрешающего сигнала, Халдей повернул налево.
Скоро и здесь гаишник воткнут, предсказал Вадим.
Дорога к Бронницам была узкой. Пришлось плестись за колонной грузовиков. Возможности для обгона не представлялось. Вадим с завидным усердием продолжал играть на нервах Халдея. Поскольку все насущные темы были исчерпаны, он предался воспоминаниям. «МАЗы» еле ползли. Чадя чёрной копотью. Улучив момент, Халдей круто вырулил за двойную сплошную и обошёл колонну по встречной, развив при этом скорость под триста.
Сука, менты! заорал Вадим.
Пора их отстреливать, как собак, проворчал Халдей, ударив по тормозам перед придорожным милиционером, который ему свистел, подняв палку. Трёхсотдвадцатый остановился посреди лужи. Что-то сказав своему напарнику, находившемуся с радаром в машине, милиционер подошёл. Халдей опустил стекло.
Ну, что тебе надо? Быстрее! Времени нет.
Обгон, вообще-то, здесь запрещён, робко произнёс блюститель порядка, сразу поняв, с кем имеет дело.
Ты что, меня правилам собрался учить? Может, тебе денег за это дать? Или по голове?
Инспектор молчал.
Ты, козлина, перед кем палкой машешь? орал Халдей. Как тебя зовут?
Старший лейтенант Перепёлкин, шестой отдел Госавтоинспекции Бронниц.
Запомни, ты капитаном, сука, не будешь!
А в следующий раз тебя, дурака, убьют, прибавил Вадим, всё, Халдей, вперёд!
Стекло поднялось. Мерседес рванул, взметнув брызги. Поглядев ему вслед, старший лейтенант вернулся туда, где прежде стоял.
Ну что? спросил у него напарник.
Сделал предупреждение.
Ты ему или он тебе?
Догони, спроси.
Кто они?
Беспредельщики.
Подмосковный городок Бронницысимпатичный, с прудиком, с церковью, но не тихий, так как, центральная улица егорязанская трасса. Благодаря объездной дороге от Заозёрья, построенной в девяносто восьмом году, основная часть транспортного потока проходит с этого времени лишь окраиной городка, не перегружая центр. Главную развязку на выезде за городскую черту в челябинском направлении контролирует единственный в городе пост ГАИ. Свернув на шоссе, Вадим и Халдей увидели припаркованный у поста синий джип «Чероки». Макушка Ольги виднелась над подголовником. Более никого в машине не наблюдалось.
Пока Вадим визжал от восторга, его напарник миновал пост. Проехав ещё сто метров, он обнаружил отличное место для выжидания. Это был небольшой отрезок обочины, со стороны Бронниц скрытый торговым стендом, на полках коего стояли ряды канистр с авто-маслами. За стендом стояли синие «Жигули». В них спал, надвинув на глаза кепку, один из двух продавцов. Второй прохаживался возле обочины, явно больше нуждаясь в кепке, поскольку зонт не спасал его от косого дождя. Ветер вырывал зонт из его руки. Халдей запарковал «Мерседес» около машины масло-торговцев с таким расчётом, чтоб видеть джип около поста.
Никуда не денется, произнёс Вадим, озираясь, а девка вроде нас не заметила. Да, Халдей?
Халдей не ответил. Он доставал сигареты. Городская черта была позади. С одной стороны дороги располагались частные домовладения, а с другойкафе, магазины, бензоколонки. Поток машин на рязанке не был обильным.
Да что такое там происходит? кричал Вадим спустя две минуты, Может они на него браслеты надели и уголовку вызвали?
Нет, они на него надели презерватив и встали перед ним раком.
Вадим неистово засопел. Он очень надеялся, что Халдей ему возразит, и вотна тебе!
Очень странно, что проститутка сидит в машине, сказал Халдей, это может значить только одночто деньги тоже в машине. Иначе, за какимей там сидеть?
Да если бы деньги были в машине, она бы с ними мгновенно сдёрнула! А она сидит потому, что не может выйти. Гаишники её заперли, чтоб без лишних свидетелей рассовать бабло по карманам! Это коню понятно. Короче, жди меня здесь, да клювом не щёлкай смотри! Я скоро.
Дёрнув рычажок двери, Вадим открыл её.
Стой, придурок! крикнул Халдей, схватив его за рукав. Вадим раздул ноздри.
Слушай, Халдей! Придурком я был бы, если б легавым деньги дарил. Пусти!
Халдей отпустил.
Хорошо, иди. Но только не вздумай шефу от них звонить. Иначе мы до Москвы с тобой не доедем. Понял?
Сам разрулю, ответил Вадим, и, выскочив из машины, захлопнул дверь.
Халдей проследил, как он, подняв воротник, шлёпает по лужам к посту. Также проследил за ним продавец, которому не сиделось в машине, хоть он промок до последней нитки. Когда Вадим отошёл на сотню шагов, торговец приблизился к Мерседесу и постучал в стекло водительской двери.