Сергей ПавловскийФаворит приходит первымЧасть 2
роман
Глава 1
Никакого плана у Довбуша не было. Он просто дождался у стоянки «Прометея» «лендкрузер» Сокульского, аккуратно сел ему на хвост и провел до самого дома. Почему вслед за Сокульским вошел в подъезд? А черт его знает. Наверно, хотел удостовериться, что Сокульский поднимется к себе в квартиру на четвертом этаже.
Тот и поднялся, притом пешком, а не лифтом. Сергей стоял на площадке первого этажа и дожидался, пока хлопнет дверь. Но дождался он другого. Там, ориентировочно на четвертом этаже, словно шарик надувной лопнул. Легонький такой хлопок, затем еще один. Потом наверху пришла в движение кабина лифта и поползла вниз.
Сергей все понял сразу. Симфония хорошо знакомая каждому меломанудля одного пистолета с глушителем в двух частях. Часть перваяглавная, часть втораяконтрольная. Партитура сыграна безукоризненно и Сокульскому, похоже, доктор не нужен. А с дирижером следовало повидаться.
Створки лифта расползлись с визгом и из кабины быстро юркнул вьюноша в спортивных шароварах и легкой курточке. Не нравился Фавориту такой типаж. Терпеть не мог. Во-первых: сопляк. Двадцатилетний недоносок без принципов и жизненной позиции. Хотя стрелять, наверняка, наловчился. В кого стрелять? Похер. Зачем? Понятно. Глаза, нос, повадкикрысиные. Даже запах тела мускусный, отвратный. Довбуш учуял его еще на расстоянии.
А еще трус: это во-вторых. Как увидел Довбушаглазенки зашныряли. Побелел весь. Спрашивается: чего бояться? Пистолетик то сбросил у тела. Да ведь понял, засранец, что не случайный и не простой дядька у лифта топчется.
Но, молодец! Двигательные реакции замечательные. Стилет из рукава так и выпорхнул. Крохотный, такой, стилетик, узенький, что шило.
Ручонку со стилетом Довбуш сломал одним движением, но сразу в двух костях и с вывихом. И снова крысенок оказался на высоте. Каких только чудес со страха не наделаешь? Вывернулся, изловчилсяи наутек. Утруждать свои ноги Сергей не собирался. Грациозным, полным томной неги движением, он уцепил сюрикен в кармашке за шиворотом и запустил его вдогонку беглецу.
После такого броска ни желания, ни возможности бежать у противника, обычно, не возникало. Вот и теперь: послушная звезда со свистом вспорола воздух и аккуратно подрезала «ахиллово» сухожилие на правой ноге беглеца. Тот как раз намеревался выпорхнуть из подъезда на улицу, но не выпорхнул, а вывалился. В довершение всех бед он чувствительно ткнулся носом в ступеньку и на этом полет бедняги прервался.
Во дворе уже сгустились сумерки и роковой полет килера-неудачника никто не созерцал. Сергей выдернул из голени крысенка сюрикен, вытер его о штанину и спрятал на местов кармашек за шиворотом. Затем добавил мерзавцу еще ребром ладони по шее, обеспечив «отключку» минут на пятнадцать, без особых церемоний и предосторожностей взвалил обмякшее тело на плечо и протащил к своей машине. Зашвырнул неудачника на заднее сидение и быстро вырулил со двора. Попетлял немного по переулкам, вырулил на Юбилейный проспект. Здесь Довбуш остановился на стоянке перед продуктовым магазинчиком и сам перебрался назад.
Крысенок уже подавал признаки жизни. На его месте Довбуш бы не очень торопилсямироощущение не сулило бедняге ничего, кроме безрадостных, но интенсивных болевых раздражителей.
Ну-с строгим менторским тоном протянул Довбуш, как только килер оклемался настолько, что сталь понимать смысл вопросов, Как я догадываюсь, Вы, молодой человек, ничего не знаете, ничего не видели, случайно проходили мимо. А я напал на Вас с неизвестно какой целью и изуродовал самым бесчеловечным образом? Так?
Угу, клюнул разбитым носом крысеныш.
Но знаешь, что в твоей ситуации самое смешное? Довбуш прищурился многозначительно.
Нет.
Он, крысеныш, даже попытался слепить на мордочке некое подобие презрительной улыбки.
Это то, что я не опер и не прокурор. Мне твои уверения и заверения по фене. И доказательств никаких не нужно. Сдавать я тебя никуда не собираюсь. Знаешь, почему я тебя сразу не прибил на месте?
Нет.
Потому что очень надеюсь, что ты хоть что-то знаешь о своем работодателе. Хоть мизер полезной информации. Это и может стать основой нашего джентльменского соглашения.
Какого соглашения?
Все же крысенку больше всего хотелось жить. И роль героя давалась ему с большим трудом. Инстинкт, могучий инстинкт самосохранения брал свое и наружу перло общечеловеческое эго, которое только истинный герой может загнать обратно в нутро.
Простое соглашение, хмыкнул Довбуш, Ты рассказываешь, что знаешь. А я, между прочим, уверен, что кое-что тебе известно. А в обмен я оставляю тебя жить наедине с твоей поганой совестью. Как, идет?
Сергей встряхнул левым рукавом и раскрыл перед носом килера ладонь. На ней, свернутая колечком, поблескивала тонкая рояльная струна.
Вот, орудие пытки и убийства, пояснил он, Странгуляционная борозда, конечно, остается, но такая тонкая, что неопытный прозектор может и не заметить. А ощущения во время процесса непередаваемые. Обосрешься, обоссышься и кончишь раз десять. Это я, как специалист, тебе гарантирую. Ну что: договорились? и Сергей легонечко встряхнул его покалеченную руку.
Да что ж ты, сука, болезненно взвизгнул крысеныш, пытаясь отстраниться.
Значить не договорились, Довбуш вздохнул сокрушенно и размотал струну.
Постой, я же не сказал, что не согласен, быстро пролопотал неудачник.
А что ты, действительно, можешь сообщить мне дельного и поучительного? задумчиво покачал головой Сергей, Посредника ты, конечно, знаешькакой-нибудь местный пахан в авторитете или кто из его пристяжных. Только, на хер они мне? Мне заказчик нужен. А еще он страшно выкатил глаза, оскалил зубы, пустил из угла рта тонкую струйку слюны и зашипел, Мне очч-чень хочется видеть, как ты будешь кончаться.
У тебя что, крыша поехала? крысеныш забился судорожно, до предела втискиваясь в угол салона, Я правда, знаю, знаю очень важное о заказчике.
Ну!? Довбуш мгновенно убрал с лица припадочную гримасу и промокнул платочком слюну.
А ты, ты можешь мне гарантировать жизнь?
Не знаю, пожал плечами Сергей, А ты можешь гарантировать, что скажешь правду?
Могу. Ты сам поймешь, что я не понтуюсь.
Да? Возможно, ты прав. Хорошо. Перед лицом товарищей торжественно клянусь: не мочить ублюдка, если он не будет лепить горбатого. Ну?
Заказчикбаба.
То бишь особь женского полахочешь ты сказать? удивленно поднял бровь Фаворит.
Да.
Сергей открыл заднюю дверку авто:
Надеюсь, ты не обидишься, если я не провожу тебя до больницы?
Нет-нет, быстро замотал головой крысеныш.
Тогда выметайся.
Довбуш ускорил его чувствительным тычком в спину и полез за руль. Отъехал пару кварталов, притормозил на стоянке перед парком. Махнул рукой киоскеру: «Кофе, двойной!».
«Так Со Стасиком без меня разобрались он с удовольствием ощутил на языке горячую, ароматную струйку, Однако страсти накаляются, а мне здесь делать больше нечего. Нужно щупать банкира на Кипре. Он, если не всему голова, то всему ключ. Значит на волю, в Пампасы. Да Но какова сучка? А парнишку жаль. Слег за презренный металл, или за неблагодарную любовь? Вряд ли Слишком Стас Сокульский был прагматичен для большой любви».
Фаворит сделал последний, обжигающий глоток и скомкал в кулаке хрупкую скорлупу стаканчика.
Глава 2
Нельзя сказать, чтобы Сергей Довбуш в этот раз нравился самому себе. Тем не менее, когда он сошел на парижском вокзале с поезда Фрафуркт-Париж, ни один местный пройдоха-клошар не отличил бы его от истого лягушатника. Простая, но тонкого и доброго полотна рубаха с большим стоячим воротником. Изящно повязанный шелковый платочек поверх воротника. Толстый шерстяной жакет ручной вязки. Длинные волосы, аккуратно убранные сзади в пушистый хвостик. Паричок сидел, будто влитой! А в левом ухе золотое кольцо. Ботинки на слоновой подошве. Немного потертый, но добротный саквояж крокодиловой кожи. Марсельский прононс и кокаиновый блеск очей. Чем не богемный обитатель Монмартра?
Паспорт в кармане с двуглавым орлом и туристической визой, правда, утверждал, что на благословенную землю высадился новый русский гражданин. Но демонстрировать без нужды свою ксиву Довбуш не собирался и здесь, в стране свободного духа и свободной любви она никого не интересовала. В отеле «Ла-Рошель» пристанище путников средней руки, быстроглазый, разбитной портье не выказал ни малейшего любопытства к бумагам нового постояльца. Просто чиркнул быструю строку на мониторе компа: «Месье Серж Готье из Марселя» и безропотно выдал ключи и визитку отеля.
Когда-то у «месье Сержа из Марселя» была замечательная, крепкая легенда, настоящие документы и сверхсекретное задание. И в отеле «Ла-Рошель» он уже останавливался. Правда, тогда, десять лет назад, здесь подвизался другой портье, но порядки остались прежние. Даже номер ему достался по соседству с прежнимна втором этаже, с видом на набережную Сены.
Странно, но в годы своей бурной жизнедеятельности, исторические достопримечательности и виды городов волновали Довбуша только с практической стороны. Тот же Париж, к примеру, знал, как родной. Да что там: далеко не каждый парижанин знает, где найти на улице Капуцинов кафе «У корсиканца». Как переулками и задворками пройти от плац Пигаль до бульвара Ришелье. И уж, конечно, единицы знали, под каким именно мостом ночует знаменитый клошар Летелье по прозвищу Троянский Конь.
А вот месье Серж из Марселя десять лет назад все знал. Знал потому, что в переулках Монмартра легче всего отсечь «хвост» и схорониться от погони. Знал потому, что в многочисленных забегаловках, бистро и прочих притонах ему приходилось встречаться с другими «варягами» и прочими деятелями от «плаща и кинжала». Знал потому, что клошар, по прозвищу Троянский Конь, мог в любое время суток в течение часа достать и продать любое оружие вплоть до баллистической ракеты. И сколотил на этом громадное состояние. А под мостом этот Конь жил потому, что страдал комплексом Диогена и любил развлекать прохожих публичным онанизмом.
Да, ведомы были русскому чистильщику Фавориту парижские тайны. Уже изрядно устаревшие и подзабытые, но, все же, тайны. А вот сердце его никогда раньше не трепетало от радости общения с Великим Городом. Что нам Лувр и Сен-Жермен? Елисейские Поля и Нотрдам? Неизбежные декорации на сцене, где рыцари тайных орденов в плащах размахивают своими длинными кинжалами. И стоило чего ради помахать. Не задворки Европысамое ее чрево. Лакомый кусок для Красной Империи. Особо лакомый после демарша Де Голля, когда Франция похерила и НАТО, и заокеанских своих союзников. Как тогда взыграло сердце кремлевских мудрецов. Вот бы, де, поиметь такого сателлита. И компартия у французов мощная, и пролетариат, и всякие Красные Бригады с Капеллами. И потекли, потекли по тайным банковским каналам денежки. Умасливали Галльского Петушка золотыми и жемчужными зернышками. Ну и, конечно, длинный нож демонстрироваличтоб не заносился. Работенки хватало всем: и дипломатам, и нелегалам. Только не любили французы вылизывать задницы. Ни жирные американские, ни поджарые кремлевские. Так что взаимная любовь не получилась. Только мирное сосуществование держав с разным общественным строем.
А потом понравилось имперским бонзам всех рангов наезжать с визитами. Оно и понятнопочему. Лобызались до потери сознания, к еврокультуре приобщались. Заодно и кутюрами чемоданы набивали. В Москве ж не купишь.
« Вы бывали в Париже?
Как же, как же. И неоднократно».
Совдеповский бонтон, шарман и политес. И, опять, нелегалам работа. Бонз и, даже, рядовых граждан нужно охранять, оберегать от провокаций. А если уж верховный пожаловал? Сплошной аврал. Нет, в те годы Довбушу было не до сантиментов.
Но теперь, на рубеже пятого своего десятилетия, что-то дрогнуло в душе старого рубаки. Вот и дел впереди невпроворот, и времени в обрез, а поглядел он из окна как карабкается вверх по вялому течению Сены, смоленая реликтовая баржа. Послушал далекий бой полуденного колокола в аббатстве. Полюбовался стройными ножками, что выбили тонкими каблучками дробь из булыжной мостовой. Подумали решился.
«А к черту Один день и ночь на разграбление города. Денег не жалеть, ни в чем себя не ограничивать, о делах не думать. Нотрдам де Пари, Эйфелева башня, Монмарт, Мулен Руж или Максим, блондинка на ночь и головная боль утром. Все!»
Сказаносделано. В Мулен-Руж, правда, не попал, зато блондинка подвернулась чудная. Но особо качественной оказалась головная боль. Ноющая, тупая, от висков к самому затылку. Однако все перипетии бурной ночи Довбуш помнил ясно. Тут уж профессионализм сказался. Помнил, что блондинку, у которой он арендовал ложе, зовут Люси, и что в холодильнике на крохотной кухне он предусмотрительно заначил две банки баварского пива для себя и бутылку шампанского для подружки. Поправляться пивком не в традициях французских пролетариев, но Довбуш не особо опасался засветить свое славянское происхождение. В конце концов, на себя лично работал, а не на партию.
А утро выдалось просто чудное. Солнечное, теплое и ласковое. И вид из мансарды, где вела ночной прием девица Люси, открывался истинно парижский. Узенькая средневековая улица, облагороженная канализацией и мусоросборниками, чистенькая и ухоженная. Ажурные окошки с подъемными рамами, крохотные башенки, увитые плющом и разноцветные черепичные крыши. Аромат жареного кофе и воркование горлицы под широким карнизом.
О, Серж, с дивным прононсом протянула девица Люси, сладко потягиваясь на смятой постелиКак ты себя чувствуешь, мой дорогой?
Отлично, буркнул Серж и, охнув, схватился за виски. Звук собственного голоса бился набатом в отекшее мозговое вещество и причинял дополнительные страдания.
Кажется, вчера вечером мы немножко выпили лишку, томно выпевала фиалка монмартра, нежа свои довольно упругие и рельефные груди, Сварить тебе кофе?
Ага, а пока я пива выпью, Довбуш уже припал жадными губами к пивной банке и словно верблюд высосал благолепную влагу в один присест.
Полегчало сразу и настолько, что месье Серж уже без отвращения поглядел на пустую бутылку «Бордо» и потянулся за сигаретами. И кофе девица Люси сварила на славу. По-турецкис перцем, корицей, гвоздикой, солью и сахаром.
«Ну, расслабился, Довбуш долго и с удовольствием смаковал волшебный напиток, развалившись в одних трусах на широкой кушетке, Так недолго докатиться и до полного морального разложения. Все. Вечером за работу и завтра же на Кипр».
Все удовольствия влетели ему в две тысячи евро. А вот работа предстояла новая и очень нелицеприятная. Но что делать. Туристическая виза во Францию действовала семь дней. За это время ему требовалось раздобыть настоящие документы гражданина любой европейской страны и уже с ними улизнуть на Кипр.
Схема, в общем-то, простая и документы он мог попросту купить. Он даже знал, как выйти на поставщиков. За десять лет криминальный парижский рынок нисколько не изменился, но Именно потому Довбуш и решил не прибегать к услугам подпольщиков. Во-первых: ему могли всучить ксиву с подмоченной репутацией, бывший владелец которой, к примеру, находился в розыске по линии Интерпола. Во-вторых: на поиски действительно надежного и хорошего паспорта могло уйти больше отпущенного ему турвизой времени. И, наконец: хоть он и работал в частном порядке, а светиться перед местной уголовщиной не хотелось.
Как ни странно, но образ действий ему подсказало не столь давнее приключение в московском «голубом» ресторане. Операция не казалась сложной, но отвратнойточно.
Когда у себя в отеле Довбуш поинтересовался у портье, где находиться какое-нибудь «приличное заведение для гм месье с нетрадиционной сексуальной ориентацией», портье, не сморгнув глазом, выдал ему сразу четыре адреса. По ним Довбуш и отправился вечером на промысел.
В первом заведении, что называлось ночным клубом «Лунная рапсодия», Довбушу не повезло. Туристов здесь было мало, а те, что были, не подходили возрастом и параметрами. Мало того: какая-то волосатая и нахальная обезьяна приревновала Довбуша к своему спутнику и попыталась выяснить отношения. Спутник обезьяны, миниатюрный, ярко крашенный брюнет, и впрямь, оказывал Довбушу знаки внимания, что очень походили на откровенное заигрывание. Но месье Серж вел себя достойно и повода для ревности не подавал.