Лада КутузоваВедьмино дело
Не на все ответы существуют вопросы.
Глава первая. Странности
Николай Дергунов возвращался в Питер. Он съездил в Кингисепп и совершенно напрасно. Сам город произвел приятное впечатление: компактный, по провинциальному неспешный. Невысокие исторические здания соседствовали с более современными многоэтажками. И те, и другие пострадали от наскальных письмён жителей города, страждущих оставить вечную память о себе на штукатурке зданий.
Дом целительницыв новом районеНиколай нашел относительно быстро и даже успел порадоваться, что нет очереди из страждущих, но разговор получился короткий. Он не успел позвонить, как дверь открыла женщина лет на десять-пятнадцать старше его. Коротко стриженая, в очках и домашнем халате, она внимательно посмотрела на Николая и произнесла всего лишь одну фразу: «Помочь ничем не могу». Потом закрыла дверь, а Николай остался стоять на лестничной площадке.
Он не сразу осознал услышанное, мозг отказывался принять, что все слишком поздно. Мимо проходили люди, а он никак не мог оторвать взгляд от деревянной двери, за которой ему вынесли приговор. После Николай вышел на улицу, добрался до первой попавшейся лавочки, да так и просидел пару часов, не в силах пошевелиться. Значит, шансов никаких Николай очнулся от ступора, когда день перевалил за вторую половину. Затекли ноги, хотелось пить, есть и в туалет одновременно. Он зашел в ближайшее кафе, где перекусил на скорую руку.
Теперь Николай ехал в пригородном автобусе, похожем на ПАЗик, красного цвета, и пытался задремать после бессонной ночи. Но рядом сидела чересчур общительная женщина, увлеченно вещавшая по телефону:
Я ему говорю: «Доктор, давайте быстрее, у нас там инсультник». Он от меня отмахивается: «Не выдумывай!» Приезжаем: так и есть, инсульт, тяжелый.
Николай невольно прислушалсяу попутчицы был громкий голос, а она продолжала делиться с собеседницей:
Снова вызов: потеря сознания. А меня будто кто за язык тянет. Говорю: «Вот увидите, кома у диабетчика». Так и есть!
Николай заинтересовался: два совпадения на случай уже не тянут, а женщина повествовала дальше:
Едем. Вдруг нас обгоняет полицейская машина с мигалками. Я: «Доктор, вот помяните, ждет нас пулевое ранение». Так и оказалось!
Вы кем работаете? не выдержал Николай.
Фельдшером на скорой, охотно ответила женщина, отвлекшись от разговора. Я сама из Мурманской области, приехала сестру навестить.
Женщина была пышных размеров, про таких говорят «кровь с молоком», ее бровям мог позавидовать покойный генсек.
И часто у вас так бывает? Николай прикинул: скорее всего, подселенец.
Да нет, женщина пожала плечами. Иногда находит. Меня на подстанции Вангой прозвали.
Николай не сомневался: у нее подселенец! По-хорошему, женщину стоило бы проверить на сущность-паразита, но от подобных умений только польза. Поэтому Николай выдохнул: вот бы всегда так, скольких неприятностей можно было бы избежать. Но люди разные, и сущности тоже. Кто-то образует плодотворный симбиоз с человеком, а кто-то пытается сожрать хозяина, и не только его.
Хотя Подселенец мог быть и ни причем. Что касается ясновидения, однозначности тут не существовало. Возможно, работал компенсационный механизм, как с Вангой: ясновидящая была слепа. А может, все было связано с чакрами, через которые человек получал доступ в информационное поле, окружавшее планету. Хотя с сущностями Николаю все было понятнее и привычнее.
Николай вспомнил недавнее делоЧертово, которое получило название из-за особой трудности. Хотелось бы, чтобы подобное не повторилось, слишком уж необычным и пугающим оказалось произошедшее. Лучше списать все на случайность, чем принять, что привычная реальность не будет прежней. «Демон» в человеческом мире Пусть остается в фэнтези, там ему самое место.
Перед тем как отправиться на Московский вокзал, Николай заглянул в торговый центр на Невском, хотя можно было посидеть и в столовой неподалеку от вокзала: туалет, вай-фай и кондиционер имелись и там. Да и билет домой следовало купить, хотя Может, остаться на несколько дней в Питере? Что Николай теряет? Теперь уже ничего.
Можно прогуляться в Эрмитаж, задержаться там в Рыцарском зале, заглянуть к мумии египетского жреца, произведшей на Николая неизгладимое впечатление в детстве. Или почтить вниманием портреты героев войны тысяча восемьсот двенадцатого года. А можно прогуляться по крышам, пока погода позволяет. Посетить Михайловский замок, побродить по одному из парков Петербурга, понаблюдать за разводом мостов над Невой.
Николай поднялся на эскалаторе в зону фуд-корта. Навстречу спускался человек в ярко-оранжевом скафандре; на шлеме, диаметром около метра, был изображен смайлик. Николай подивился: странный костюм. Мультфильм, что ли, новый вышел? Николай проводил взглядом аниматора, и, когда тот сходил с эскалатора, померещилось, что ноги человека-смайлика не соприкасаются со ступеньками.
Разглядеть как следует, Николай не успел: эскалатор завершил подъем. Да и аниматор не шарик, чтобы висеть в воздухе, просто почудилось: день тяжелый, голова ноет, точно ее кирпичом приложили, да и усталость навалилась.
В одном из кафе Николай заказал блин с ветчиной и сыром, солянку и чай. Над фуд-кортом располагался стеклянный купол, Николай сел прямо под ним. Сквозь стекло пробивалось хмурое небо, свойственное Питеру в любое время года. Оно было под стать настроению, охватившему Николая, такое же безнадежное и давящее. Впрочем, другого неба от Питера в сентябре ожидать было сложно.
Дома бы Николай расправился с блином с помощью рук, но в общественном месте вроде как следовало пользоваться приборами, поэтому Николай без особого энтузиазма взял пластиковую вилку в левую руку, а нож в правую. Затем плюнул и поменял местамитак удобнее. Он резал блин на кусочки и старался не думать о словах целительницы: будет завтра, тогда и В принципе, он предполагал нечто подобное, просто понадеялся на дурацкое чудо, которое часто обещают в голливудских фильмах.
Ну бывает же! С другими сплошь и рядом! Почему бы и Николаю не поверить в красивую сказку?! Ну почему?! Почему вечно с кем-то другим, но не с ним?! Вечное мимо, вечное «ждите ответа». Ну нельзя же так! Чем Николай хуже других? Почему все через одно место?! Где тот ангел-хранитель, который обязан охранять Николая?! Валяется пьяным в придорожной канаве?
Николай с шумом выдохнул. Надо успокоиться, взять себя в руки, принять новость Но хотелось швырнуть нож через весь зал и заорать во все горло. Где эта гребаная справедливость?! В задницу высокопарные слова о смирении, пусть сами жрут свою безропотность, а Николай умирать не хочет. Все, что с ним случилось, неправильно! Он еще молод, он всегда жил не только для себя, но и для других. А теперь все, что ему отпущеноот силы полгода, да и то, пока боль не завладеет телом и умом.
Николай поднял голову. Среди облаков обозначился просвет, и теперь они образовали подобие смайлика будто в насмешку над чувствами, охватившими Николая. Он с минуту всматривался в улыбающуюся рожицу, а затем вновь вернулся к обеду и доел блин. Как бы Николай не психовал, от него ничего не зависит. Совсем ничего. Мир не беспристрастен, и с этим ничего не поделать.
У Николая возникло ощущение неподъемного камня на шее. Что бы ни делал, все тянет ко дну. Николай скоро сдохнет, а вселенная останется прежней, как ни в чем ни бывало. Будут плыть облака, тучи сморкаться дождями, а могила Николая порастет маргаритками и бархатцами, и вспомнят о нем лишь родители да сестра.
Он одним глотком допил крафтовый чай из облепихи и клюквы и поднялся из-за стола, настроение было испорчено в конец. Оставаться в Питере Зачем? Плевать на Исаакиевский собор и Петропавловскую крепость, на Эрмитаж и уродов в Кунсткамере. Пусть другие наслаждаются северными красотами, а Николаю хочется вернуться домой и запереться ото всего мира в квартире. На вокзале он купил билет на ближайший «Сапсан» и оставшееся до отправления время просидел в зале ожидания, храня мрачное молчание. Взял отпуск, называется.
На следующий день Николай проспал до полудня, а потом лежал, бессмысленно пялясь в потолок. Отчаяние засасывало, словно бездонный омут, и Николаю это не нравилось: хотелось встряхнуться, очнуться от вязкого морока. Не придумав ничего лучшего, Николай отправился в Царицыно.
Еще солнечно, даже тепло, но листья тронуты первыми признаками увядания: природа готовится к краткосрочной смерти, в кроне берез видны пожелтевшие косы. Несмотря на будни, много людей, женщины украшены венками из кленовых листьев. Запах кофе, глинтвейна и венских вафельНиколай не удержался и потратил полтысячи на всякую ерунду. Хотя на эти деньги можно нормальных продуктов купить.
Звонок шефа застал возле оранжереи: Николай как раз раздумывал, не зайти ли внутрь на экскурсию.
Дергунов, ты свой отпуск можешь раньше закруглить?
Могу, Николай даже обрадовался: не нужно заполнять оставшиеся дни имитацией бурной деятельности.
Тогда руки в ноги и дуй в офис.
Там стоял накрытый стол: оливки, красная рыба в нарезке, копченая колбаса, сыр, зелень и огромный шоколадный торт.
Что за повод? удивился Николай.
Михаил проставляется, шеф постарался принять невозмутимый вид, но вышло не очень.
Отчаливаю! Михаил блеснул идеальными зубами. Решил в Краснодар перебраться поближе к родственникам.
Николай кивнул. Все знали, что Михаил планирует выйти на пенсию, но случилось это слишком внезапно. Стоило пару дней не прийти на работуи все встало с ног на голову.
А я теперь с Денисом в паре работаю, секретарь Женечка не сдержала улыбку. Виктор Иванович приказ написал о переводе.
А я? растерялся Николай.
Его напарник Сэм предупредил, что подаст заявление на увольнение, как выйдет из больницы.
Придумаем что-нибудь, шеф выглядел подавленным. Да и вернется Симеон, надеюсь.
Угощайся! Михаил протянул Николаю пластиковый стакан с вином.
Николай уточнил:
Виктор Иванович, вы меня из-за Михаила позвали?
Нет, шеф поморщился, точно от зубной боли. Нам в отдел разнарядка на командировку пришла, в Тульскую область. Денис и Женечка малоопытные, остаешься ты.
Что за срочность? поинтересовался Николай.
Странные случаи в поселке, выразительно посмотрел шеф, я тебе файл на почту скинул, дома изучи.
Хватит о делах, прервал их Михаил, давайте хоть сегодня на них забьем.
Николай выпил вино, даже не ощутив вкус. Странные дела Совсем недавно они закончили дело, получившее название Чертово. Как бы не повторилось
Как съездил? Что в Питере? отвлекла его Женечка. Почему так быстро вернулся?
Пока Николай делился версией для коллег, заглянули спецы из соседних отделов. Надолго никто не задерживалсяработа есть работа, но Михаил остался доволен: все отметили его выход на пенсию. Он блистал остроумием, танцевал с Женечкой и дамами из бухгалтерии, фотографировался на память. Под конец вскочил на стол и простоял на руках с минуту, вызвав всеобщее одобрение.
Николай зашел в отдел кадров, взял командировочное удостоверение, получил деньги под отчет и отправился домой. Войдя в подъезд, он заметил валявшуюся газету, на ней лежал ком пыли. Николаю почему-то почудилось, что ком дышит: он то раздувался, то опадал. Николай присмотрелся: нет, показалось. Видимо, нервы сдают, а может, из-за тусклого освещения.
Глава вторая. Бешеная собака
В четверг рано утром Николай на автобусе отправился в Тулу. Там его встретил местный спец из ОБХССотдела по борьбе с хаосом, существами и сущностями.
Вы тот самый Дергунов? Дима, как представился спец, долго тряс ладонь Николая. Про вас рассказывали
Он замолчал, с восхищением уставившись на Николая, тому сделалось неловко.
Да я ничего, пробормотал Николай.
Вы крутой, с убеждением заявил Дима. Уверен, что и тут справитесь.
Дима представлял из себя увлеченного энтузиаста: молодой, не прибитый профессиональным выгоранием. Пока Дима вез Николая на убитой корейской иномарке, он вкратце поведал о произошедшем, хотя Николай всю среду посвятил изучению материала.
Местные уверены: ведьма завелась, вещал Дима. Мы проверили, конечно
Сразу? уточнил Николай.
Нет, не стал врать Дима. Вы же знаете деревенских: у них через одного якобы колдуют.
Когда завели дело? спросил Николай.
Когда насчет собаки заявление поступило, Дима свернул с шоссе на грунтовку. Слишком уж необычное.
А что там? про собаку в файле ничего не было.
Хозяйка сама расскажет, уклонился Дима от ответа.
Деревня располагалась в окружении соснового бора, неподалеку протекала река. Николай прикинул: будь деревня ближе к Москве, тут все было бы застроено дачами. Он бы и сам не отказался от деревянного дома, пахнущего смолой, на высоком берегу реки. Чтобы можно было поздним вечером развести костер и смотреть на поднимающиеся вверх искры, на быструю воду и звезды, в ней отражающиеся. Возможно, ближе к старости его желание сбудется.
Машина остановилась возле большого деревянного дома, обитого светло-зеленым сайдингом. Дом окружал двухметровый забор из профнастила. Дима нажал на кнопку звонка, и забор затрясся от мощного лая, Николай вздрогнул. Через несколько минут калитку открыла дородная женщина, одетая в тренировочный костюм. На ее руках были измазанные землей перчатки.
Вот, Лидия Петровна, привез вам оперативника из Москвы, Дима посторонился, пропуская Николая, расскажите, что у вас произошло.
Женщина прикрикнула на двух алабаев, рвавшихся с тяжелой цепи, сняла перчатки и повела оперативников в глубь двора. Николай осмотрелся: здесь было ухоженно. Под окнами пестрели георгины, клонили тяжелые головы подсолнухи, цвели белые и фиолетовые хризантемы. Трава скошена, груда кирпичей аккуратно сложена в стороне.
У нас с мужем хозяйство небольшое, перечисляла Лидия Петровна: кур держим, уток, козочек. Вот здесь, она провела Николая и Диму к сараю, где был устроен загон для коз. И тут на днях несу корм для кур. А козы из загона выскочили и дурачатся, меня чуть с ног не сбили. Я их обругала: «Что ж вы, гады этакие, творите?» Козел, скотина такая, подскочил и меня под руку боднул. Я с психу и заорала: «Чтоб тебя черти забрали!»
Лидия Петровна между делом показала курятник:
Ну я корм курам дала, коз загнала, да и пошла ужин готовить. И тут через час муж приходит, весь бледный, как с мороза.
А муж ваш где? перебил Николай.
На работе, ответила Лидия Петровна, вечером будет, и продолжила: Приходит и говорит: «Где водка?». Я ему: «Ты совсем, что ли? День еще!», а он: «Такое было!»
Она встала посреди двора:
Оказалось, в загон к козам пробралась чужая собака и задушила козла. Здоровая псина! А наши алабаи даже не тявкнули! Затаились. Так этот кобель на мужа еще кинулся, порвать хотел. Хорошо, Леня успел вилы схватить да проткнул этой зверюге бок. Я пошла посмотреть, и вдруг этот кобель снова поднимается и рычит. Живой! Я таких огромных собак сроду не видела!
Лидию Петровну передернуло от воспоминаний.
Ну Леня его снова вилами. Потом в поле отволок, бензином облил и сжег, чтобы понадежней.
Нашли, чья собака? поинтересовался Николай для приличия: скорее всего, собака была дикая.
Нет, покачала головой Лидия Петровна. Наш дом в конце деревни, тут чужие собаки не бегают.
Можно посмотреть? спросил Николай.
Так муж закопал, Лидия Петровна все же отвела их в конец огорода.
Забор на задворках представлял собой штакетник: через него, в принципе, могла перемахнуть собака. Искать остаточные явления смысла не было: огонь надежно уничтожал следы воздействиятут впору провести аналогию с инквизиторами, которые сжигали ведьм, но Николай все же достал из сумки микро-Уленьку и проверил: чисто.
Что думаете? Николай ожидал, что Лидия Петровна назовет подозреваемого, но женщина лишь развела руками: А что тут думать? Может, бешеная была, мы козла тоже на всякий случай прикопали. А может, одичавшая. На ней не написано.
А нас зачем вызвали? Николай никак не мог понять, в чем здесь странность: говорят, и животные с ума сходят.
Страшный этот кобель был, Лидия Петровна смотрела куда-то вбок, как одержимый. Да и алабаи попрятались. Лучше бы проверить, на всякий случай.
Если он бешеный, то ничего удивительного, Николай принял решение: дело надо закрывать.
Вам виднее, хозяйка ответила с такой интонацией, что стало ясно: она не согласна.
Николай пожал плечами: проверить поселокработа несложная. Он загрузился в иномарку, и они со спецом объехали деревню. Микро-Уленька мирно пощелкивала и никаких сбоев не выдавала.