Приезжайте в офис.
Но я на работе.
Приезжайте в офис. Вам зачтут смену.
«Агазачтут смену,проворчал я,а надбавки за продажи, пусть и копеечные, но всё же, Пушкин мне зачтёт».
Пока ехал и толкался в метро, удивлялся сам себе: увольняюсь и думаю о продажах, высчитываю, высчитываю гроши. А мама давно ругалась.Она стала получать в колледже намного большеона теперь была не просто преподавателем, а завучем и зампредом приёмной комиссиии стала высылать приличные деньги.
В кабинете меня ждал директор, конечно же не в косухе, а в сером офисном костюме. Я поздоровался без всякого заискивания.
Значит, заканчиваешь магистратуру, Антоний?
Угуя посмотрел вопросительно, я забыл, как зовут одного из моих главных начальников. После инцидента помнил, сейчас, спустя год, забыл. Все«директ» да «директ».
И чем собираешься дальше заниматься?
Я уже как-то слышал этот вопрос в школе. Закончилось всё плачевно, даже очень.
На кафедру не берут?
В аспирантуру,ответил я. Не берут.
Почему?
Там все свои.
А, может, дело в тебе?
Как меня выбешивали такие вопросы! Да ни фига дело не во мне! Кому-то везёткому-то нет. Нет великих, просто для кого-то благоприятно складываются обстоятельства, кто-то оказывается в нужном месте в нужное время, а другой, хоть гвозди будет грызть, землю жратьото всюду его выгонят, никуда не примут. Но всё это в общем и целом не имеет значение, благополучный в одночасье может стать ненужным, ну тот, кто землю жрал, тот будет уже в то время копаться как навозный жук в дерьме. В итоге всех нас ждёт в лучшем случае место два на три или три на четыре, а то и адов огонь, потому что никто из людей рая не заслуживает. Во всяком случае, я таких не встречал. Все хитрят, прогинаются, помалкиваютчтобы спокойно пожить, чтобы не портить нервы и здоровье, никто не хочет умирать, но все умрут. Единственное, что останется после человекаэто знакикартины (и фото тоже сюда же), ноты, буквы. Археологию не будем сейчас мучить, она обширнее знаков, но она больше об эпохах, в плане вещественного мира, который тоже в обобщении знакнаскальная, там, живопись, черепки, которые светят излучением и определяют вплоть до столетия возраст. Это Староверов так меня убеждал и провоцировал, я с ним согласен в плане знаковвсё знаем же по языкам, все тёмные века пытаются восстановить лингвисты, от тёмных веков-то ничего не осталось, кроме общих слов. В общем, дело кончено же не в человеке, дело в случае
Может и во мне,не буду же я объяснять, что Староверов, по моим подозрениям, пустил свои загребущие щупальца и на кафедрууж очень резко ко мне поменялось отношение. Руководитель моих научных работ об этом недвусмысленно намекнул. Все эти два года он единственный меня поддерживал морально, а раньше-то, раньше вся кафедра в один голос хвалила, души во мне не чаяла
Так вот, Антоний. У меня к тебе предложение. Ты из Мирошева?
Да.
Не хочешь после защиты диплома туда вернуться? Или планируешь остаться в Москве?
Нет. Не планирую,ответил я. Но в принципе не знаю. Думаю, вотя глянул побитым преданным псом, за время работы научился так смотреть и на клиентов, и на начальство. Не злоупотреблял, но случалось
Если решишь вернуться, то я хотел бы не терять с тобой связь. Нам в регионах нужны специалисты.
Эйчары что ли?
Не только. Впрочем, тебе решать. Но знай: компания в тебе заинтересована.
Спасибо. Я обязательно зайду, как защищусь То есть защитюсь
Филолог, а путаешься,рассмеялся он.
Наверное, когда я вышел из кабинета с дверью больше похожей на крышку двуместного гроба, у меня было странное лицо, потому что ослепительная секретарша, у которой морщин на лице было столько же, сколько извилин в мозгу, бросила на меня не презрительный, а заинтересованный, даже заинтригованный взгляд.
Стал я магистром без всяких приключений. Стал и стал. На кафедре мне так и не предложили остаться, а я надеялся до последнего. Я специально не пришёл на вручение, чтобы был повод зайти в деканат. Я, как и всегда, протянул декану рукуон в ответ не подал свою, мрачно поинтересовался:
Что-то ты на вручении дипломов не был.
В библиотеке сидел,наврал я.
Ну получи у секретаря диплом.
Виктор Александрович! А в аспирантуру остаться? плаксивым голоском промямлил я.
Декан удивлённо посмотрел на меня поверх очков в очень дорогой оправе и зашипел в том смысле, что я мало времени уделял науке в последнее время. Я ответил, что как раз в последнее время я уделял науке всё своё время. И дальше буду только учиться, больше не стану подрабатывать.
Подработка барыгой,декан так и сказал «барыгой»! Антоний Павлович, не делает из молодого специалиста профессионала.
Подработка барыгой, Виктор Александрович, даёт деньги на общежитие.
И на автошколу тоже,огрызнулся декан.
Я смотрю: вы в курсе моих дел. Сами, что ли, с извозчиком?
Топай давай, магистр хренов,декан был зол как семь волков, он не любил шутки насчёт своей бэхи шестой модели. Декан уважал старые машины, это было его хоббинемец шестой модели мохнатых годов стоила дороже современных. По слухам у декана на даче стояла ещё «чайка». Ну икс-шесть у декана тоже имеласьтакой вот коммунизм на отдельно взятом факультете.
Угораю с вашего словаря.
Угорай, угорай, скриптор,бросил он мне в спину презрительно.
Я так и думал. Без Староверова не обходится ни одна неприятность. Да уж Судя по ненависти ко мне, «Скрипстория» процветает. Мама рассказывала: перья скрипят, скрипторий начал окупаться, в последний мой приезд мама сообщила, что скрипторий окупился и если я не выйду к ним после магистратуры, мне найдут замену. «Я буду просто счастлив, мама. Отстанете вы от меня хотя бы, как замену найдут»,нервничал я. Но мама ответила, что она передаёт то, что «просит папа» только и всего. «Спасибо, мама. Я не хочу о нём слышать, не хочу!»
В общем, Виктор Александрович обдал презрением. Все наши профессоришки удавятся, а не пустят тебя на преподавательскую деятельность (не дай бог их переплюнет молодой аспирант), обогащение не простят. «Наверное декану нужна какая-нибудь ещё старинная тачка, а Староверов его не взял»,не без злорадства решил я. И почему это декан уверен, что я работаю со Староверовым? Но откуда им знать о моём конфликте со Староверовым? Неужели Староверов наврал им? Неужели он, как и все люди, делает вид, что всё замечательноневозмутимую мину при плохой игре.
Ситуация складывалась в общем-то плачевная. И скажу по секрету, когда я расписался в таблице, получил диплом магистра и вышел прочь из универа, слёзы просто хлынули на асфальт. Я ещё час петлял, просушиваясь и проветриваясь, прежде чем зайти в общежитиеу коменданта глаз-алмаз. Из своей комнаты я позвонил в главный офис моей единственной работы, тот попросил записаться на завтра к нему на приём. Я так и сделалмне оставалось обитать в этой комнате всего день.
Значит, не быть тебе аспирантом? директор был сегодня в косухе.
Не знаю. Может позже, спустя год, снова попрошусь.
За год вряд ли что-то изменится.
Не знаю, Валерий Яковлевич (я конечно же посмотрел, как его зовут и пустился в распространённые разглагольствования, почти нытьё о том, как меня прокатили с аспирантурой). Сейчас чего только не случается. Мама в колледже работает, так там такие пертурбации за последние годы, каких за предыдущие полсотни лет не случилось.
Так что ты намерен делать? ой, снова будто слышу голос Староверова. В принципе, правильный вопрос, деловой, удивительно ещё, что он столько меня слушал.
Сегодня уезжаю домой.
Да. И я продолжаю прошлый разговор. Думаю поставить тебя на главную точку в Мирошеве.
То есть? По проходимости главную?
Ну да. Управляющим салона. Смогём?
Начальником? испугался я, вспомнив нашего озабоченного управляющего, который радовался как ребёнок, что его пригласили на корпоратив, а нас с Оксаной нет.
Ну сложно сказать У нас начальники-то разные. Ну скажем, ответственным за город. Город-то маленький?
В принципе да, небольшой.
Четыре салона там у нас. Два салона и три можно сказать точки. У тебя будет отдельная комната с видом на вечернее солнце.
Я улыбнулся:
Значит, на вокзале?
Да. В ТРЦ привокзальном.
Смогём, Валерий Яковлевич! ответил я, а сам подумал: это ж меня все знакомые увидят, но всё-таки я управляющий, начальник и связь всем всегда нужна, симки и услуги, да и аксессуары.
Чудненько. Я заметил: он часто вставлял ласкательные суффиксы, это так топ-менеджеры втираются в доверие к простому народу, чтобы выжить из них по максимуму.
Он встал, вышел из-за стола и пожал мне руку:
Ну и хватка у тебя, Антоний!
Так военные сборы.
Я думал, боксом занимаешься.
Не. Я на скейтборде.
Странное увлечение, но как и я, возишь душу, а не тело. Завтра во второй половине дня тебя ждут в нашем Мирошевском офисе.
В ТРЦ?
Нет, я тебе скажу адрес.
Это у моста что ли, второй салон?
Дадиректор посмотрел в карты. У моста, у переезда.
Понятно.
Надеюсь на тебя Антоний. Верю, что конкурентов ты обскачешь. И вообще далеко пойдёшь.
Насчёт «далеко пойдёшь» директор явно погорячился. Это было сказано неискренне, он даже не стал это скрывать, быстро нажал кнопку, чтобы вошёл следующий посетитель. Я же ретировался.
Не буду подробно рассказывать, как пролетел ещё один год. Вы чекаете: каждый раз рассказываю не подробно, а уже полтос страничек накатал Я заматерел, оброс ненужными знакомствами, научился напускать на себя радушный вид при виде бывших одноклассников и одношкольников. Некоторые успели обзавестись семейством и детьми и почти каждый не преминул поинтересоваться: где сейчас Староверов, как он и что. Его все помнили и, как я заметил, уважали, и скучали. Да и я по нему скучал, злость на него почему-то улетучилась, по-прежнему страдал от того, что меня любили из практических целей, воспитывали и обучали, нацеливая на успех бизнеса.
Салон с визуальной и «зазывальной» рекламой на самом проходном местена первом этаже ТРЦ у входа, недалеко от вокзала. Я проводил обучения и тренинги, я выписывал штрафы и увольнял, я проводил расследования, когда вдруг появлялись большие недостачи, я хитрил, просматривал камеры как заправский секьюрити (да! я видел на экранах все точки сети в городе), все жалобы стекались в наш салон, я уничтожал своим интеллектом скандалистов-клиентов, я научился улыбаться всегда и забывать тут же о решённой проблеме, оставляя в голове только нерешённые; я разговаривал с центром, общался иногда и с поставщикамия был вершителем судеб в своём залея зазнался и реально считал этот зал своим. Я ловил на себе взгляды умопомрачительных девушек больше похожих на леопардш, а не на покупательниц, и почему-то совершенно одинаковых на лицо, на фигуру, на весь образ, включая сумочки и сумки, рюкзаки и рюкзачочки, серёжки и колечки, татухи и пирсинг, причёски и шапочки, ногти и ногточки. Они даже телефоны брали одной версии и все как один манерно расписывались в договоре коряво: на бумаге оставались совсем не эстетичные росчерки с претензией на апломб. Они шлифовали свой внешний вид, но забывали напрочь о мозгах, а ведь письмо связано с интеллектом, почерк может рассказать о человек многое, недаром в стольких детективах описывается графологическая экспертиза. Я мечтал о машине, но весь год ездил на работу на маршрутке или на скейте, в нашем городе это удобнее, чем в Москве, хоть и опасно в смысле разных кочек и выщерблен. В Москве в метро мой скейт постоянно тыкался в ноги вокруг стоящих и сидящих, те недовольно пялились, а один возбуждённый как-то полез на мой скейт, отдубасив его ногами.
Получал я немногоне дотягивал не то что до топов, но и до среднего звена, всё время помнил, что не факт, что меня на корпоративе бы посадили в норм-зал, вспоминал тот наш протестный корпоратив и внутренне улыбался. Деньги почти всё откладывал, кредит на машину брать не решался, мало ли чторабота в принципе стабильная, но вдруг скандал какой или помрёт кто прям в офисе, или кражакражи случались в провинции, там по-прежнему у большинства наличка, да всё, что угодно может произойти, я не смог бы спокойно житькаждое утро было бы омрачено тем, что надо платить раз в месяц. И так несколько лет. Не люблю, когда надо мной висит дамоклов меч. Я и так всё чаще ловил себя на мысли, что живу как-то временно, не по настоящему, понарошку. Всё-таки есть занятие, авторитет, успокаивал я себя, всё-таки я не на самой плохой работе и мама в принципе довольна. За год, с того момента, как я переступил символический порог нашего мирошевского салона и до настоящего времени выручки взлетели втрое, а проходимость никто не считал, но она выросла на порядок с моим приходом. Люди знали: я всегда проконсультирую, я всем улыбаюсь и рад даже бомжу, хотя тут я погорячился, бомжу я вряд ли обрадовался, но виду не показал бы, обслужил. Впрочем, я общаюсь только с проблемными клиентами, остальных обслуживают консультанты
Летом я решил не уходить в отпуск. В городе прибавляется туристов. Вообще город летом меняется, его окрестности заполоняются отдыхающими в количестве до миллионатак мне кажется, в городе обнаруживаются пробки, иногда на километр, а очередь из бабушек в соломенных шляпках (в дождливые дни в шлёпках типа месим-грядки-нипочём) к терминалу «чтобы положить деньги на счёт» зашкаливает.
В один из жарких августовских дней солнце, которое всегда заглядывало в мой кабинет ближе к вечеру, померкло. Произошла странная история.
День не задался с самого утра. Расторопную, но глубоко беременную девушку-кассира с претенциозным именем Ева, забрали рожать. У неё отошли воды. Я попросил консультанта Геннадия убрать, он отказался, я не стал объяснять, что водыэто не моча, что тут объяснять-то, я просто оштрафую его и всё, без разговоров. Пришлось убирать самому. Я встал за кассу и снял контрольку. В кассе не хватало пятьсот рублей. Я составил акт, всё сфотографировал. Началась пятница, суетный табунный день. Я экономил силы, народ повалит к вечеру, утром и в бизнес-ланч я молча пробивал чеки, сквозь зубы односложно отвечая на вопросы и реплики. Я был не в настроении, ведь солнце заглянет в мой кабинет ближе к вечеру, а меня там сегодня не будет. Я привык общаться с солнцем, где-то час оно разговаривало со мной, окутывало негой, я думал о жизни, её скоротечности и смерти. С ужасом промелькнула мысль, что светило мой единственный друг. Я понимал князей из «Слова о полку Игореве!» каждый считал, что онсолнце. В пасмурные дни я смотрел на хмурое небо и знал: оно за тучами. Сегодня будет так: лучи проходят сквозь окно с рекламной надписью прямо на стекле лучи рыщут по кабинету, а меня нет на месте Они волнуются, они уходят ни с чем Я задумался, и совсем не заметил, когда вошла она. Я обратил на неё внимание, когда она на повышенных тонах разговаривала с консультантом. Я узнал её тут же. Не её даже, а этот жуткий совсем не по погоде коричневый велюровый костюм с белыми полосками-лампасами. За три года, что я его не видел, он истёрся в швах, выцвел на плечах Это была она, та девчонка, смартфон которой я когда-то не вернул, а в шутку запросил выкуп. Она изменилась за три года, щёчек и след простыл, скулы рельефно выделялись на волевом широком повзрослевшем лице. Всё тот же хвост, та же чёлка, впрочем, чёлки три года назад вроде не было, но сейчас была. Я пытался понять, что она говорит консультанту Геннадию, но не мог разобрать ни слова, в это время я оформлял покупку. До прихода этой девчонки я смог впарить клиентше пакет программ и страховку, а сейчас приклеивал защитную плёнку, что требует аккуратности. Клиентша трещала с пулемётной скоростью, рассказывала о внуке. Приходилось поддерживать «светскую беседу». Это было даже хорошо.
А вот скажите, молодой человек,суетилась покупательница. Страхуете телефон? Написано водонепроницаемый, значит с ним и плавать можно?
В принципе я бы не рисковал. Плавать можете за сто тысяч и выше. И то бы не советовал.
Как так?
Не стоит проливать ничего на аппарат. Осторожнее с влагой. В принципе, ничего страшного, но если долго на спине телефон будет лежать в луже, то после сушить придётсягде-нибудь да замкнёт. Прошивать придётся.
Может другой тогда, хотелось бы водонипроницаемый.
Все модели в этой ценовом коридоре водонипроницаемые, но с осторожностью. Я же вам сказалдругая цена у самых надёжных от влаги.
А я видела под проливным дождём снимали. На палку телефон насаживали и снимали.