Но ведь я и сам стал свидетелем этих необъяснимых явлений! горячо воскликнул Андрей.
Ерунда. Ты наслушался студенческих легенд, а после в каждом углу тебе начало казаться невероятное А все куда прозаичнее: это всего лишь проделки старого здания, где постоянно что-то где-то да ломается, трещит или осыпается. Ветер завывает в щелях, двери скрипятэто вовсе не мистика, а обыкновенная потребность в ремонте.
Не все в этом мире можно объяснить логикой и фактами, осторожно заметил доцент.
Валентин поднялся на ноги и оперся на спинку своего стула, устремив задумчивый взгляд куда-то за границы окна, туда, где завывала злая колючая метель, и вихрь снежинок вспарывал серое небо.
Не все, но многое. А страх порабощает сознание, делает его пленником предрассудков и заблуждений. Разве можно добровольно хотеть оказаться в этих путах? Любой здравомыслящий человек должен уметь в первую очередь отделять сухую действительность от мистического налета. Так и тебе, Андрей, давно пора бы научиться смотреть на жизнь трезво, не ища сверхъестественных объяснений там, где можно обойтись банальной логикой. А верить в сказки дозволено лишь зеленым студентам, но никак не нам, взрослым мужчинам и педагогам.
Слова Валентина Вячеславовича не особенно убедили доцента, но все же он совершенно не знал, что и думать по этому поводу. Андрей был уверен, что ему не послышались те стуки, что холод и вонь в аудитории все же были не случайны и даже сломавшийся обогреватель на самом деле перестал работать лишь потому, что кто-то так захотел. Но сомнения все же глодали его изнутри, и неожиданно поселившийся в груди страх изматывал.
На следующей неделе доцент с внутренним содроганием перешагнул порог аудитории. Он мог отказаться от ключа, увести третьекурсников в столовую или провести семинар в коридоре на лавках, но ему хотелось окончательно убедиться, что стук действительно имел место быть, что ему не показалось, как утверждал Валентин. Он искал больше подтверждений и даже был готов рискнуть, оставаясь и дальше в этом неуютном подвале.
Холод в кабинете стал лишь суровее и крепче. Еще немного и, казалось, изо рта пойдет пар, а пальцы превратятся в побелевшие крючья.
За стеной, в смежном кабинете, рабочие доделывали ремонт. Покончив с трещиной, они вскрывали отдельные напольные доски и меняли их на более новые. Вздувшийся от старости и влажности паркет мгновенно ломался от любого давления и превращался в труху, стоило его поддеть. Даже до девятнадцатой аудитории долетал грохот трещавших половиц, но Андрей попросил студентов ни на что не обращать внимания и дальше отвечать на вопросы, заданные к семинару.
Через четверть часа с начала занятия начались первые странности.
Сперва Андрей почувствовал, как поток ледяного воздуха скользнул ему по шее, из-за чего все мельчайшие волосики на коже встали дыбом. Нервно обернувшись, доцент ничего не увидел. Зато на это странное поведение педагога обратили внимание студенты.
Андрей Иванович, с вами все в порядке?
Доцент лишь хмуро кивнул и вернулся к списку вопросов, стараясь больше не отвлекаться.
Но вскоре одна из студенток вдруг неожиданно подскочила на свое месте и активно завертела головой.
Оксана, тебе нужно выйти? деликатно спросил Андрей, но ответ ему совсем не понравился:
Вовсе нет! А почему вы не пригласите их войти?
Кого?
Теперь на курносую девушку, закутанную в безразмерный шарф, смотрели у все одногруппники.
Оксан, ты о чем? поинтересовался сосед студентки.
Как это о чем? Нам в дверь стучат вот уже полминуты. Андрей Иванович, почему вы не пустите их?
На кабинет опустилась пелена вязкого молчания. Учащиеся с немым изумлением вглядывались в лицо Оксаны, которая никак не могла взять в толк, почему же все на нее так смотрят. А Андрей вдруг ощутил, как мурашки пробежали у него по позвоночнику.
Отложив книгу на стол, он медленно направился к закрытой двери вдоль парт. Все студенты проводили его испуганными взглядами. Взявшись за ручку и потянув на себя дверь, доцент медленно ее открыл.
Коридор пустовал.
Послышался удивленный вздох Оксаны.
Странно Они же вот только что, секунду назад, стучали в дверь
Они?.. как-то хрипло спросила староста группы.
Ну дапрошептала Оксана, сжавшись. Трое, не меньше.
Андрей, чтобы развеять все сомнения, выглянул в коридор и внимательно его оглядел. Ни следов чьего-то присутствия, ни людей. Никого.
Я, конечно, слышала, что здесь иногда что-то мутное творится, но со мной такое впервые, призналась Оксана.
Ты, походу, одна это слышала. Я никакого стука не заметил, сказал сосед по парте.
Я тоже.
И я.
Может, тебя к медсестре отвести? заботливо предложила староста.
Не став закрывать дверь, Андрей вернулся к своему столу и обвел кабинет мрачным взглядом.
Я думаю, вам всем сегодня лучше уйти домой пораньше. Продолжим наш семинар через неделю. А теперь ступайте-ка все отсюда.
Студенты сперва не поверили своим ушам. Андрей Иванович никогда не славился как педагог, который мог отпустить с занятия пораньше или же просто так отменить пару. Но почему-то ни у кого даже не возникло сомнений, что это никакая не шутка, когда доцент попросил всех уйти.
Через пару минут аудитория опустела, и даже все еще ошеломленную Оксану заботливо подхватили под руки и увели из кабинета.
Оставшись наедине со своими испуганно метавшимися по голове мыслями, Андрей медленно подбрел вдоль одной из стен помещения, ведя пальцами по холодной поверхности.
Ему совсем не показался стук в прошлый раз. Теперь можно было даже не сомневаться, что не он один в действительности что-то слышал в этом кабинете.
Тук-тук.
Будто в подтверждение его мыслям из дальнего угла с расплывчатым пятном раздался резкий стук. Андрей вздрогнул, но именно этого он и ожидал. Для него было очевидно, что странности происходили здесь преимущественно, когда в аудитории почти никого не было, либо же слышать их мог только один человек из группы.
Подойдя к углу, доцент провел пальцами по влажной поверхности пятна. Совсем близко, прямо возле его головы, стукнули еще два раза. Андрей прислонил ухо к стене в том самом месте, где только что раздался стук, пытаясь точнее определить место.
Сначала ничего не происходило. Его мочку обжигал холод стены, а на перепонки давила оглушающая мерная тишина. Но все изменилось в один миг.
Выпустихрипло выдохнул кто-то прямо на ухо Андрею сквозь стену и подул. Ледяной поток воздуха легко взметнул волосы, но мужчина, испуганно вскрикнув, уже отскочил подальше.
Он с ужасом смотрел на ту часть стены, где миг назад некто совершенно четко и ясно попросил его выпустить. Происходящее было похоже на сон, на дурной сон, который лишь усугублялся с каждой минутой, и вынырнуть из него становилось только сложнее со временем.
« А чего там Варя рассказывала?..
Она говорила, что с ней стены разговаривали, представляете?»
Неожиданно всплывший в голове разговор двух студенток заставил Андрея судорожно сглотнуть.
Кто здесь?! нервно вскрикнул мужчина.
Он отступал назад до тех пор, пока не врезался бедром в край парты. Вцепившись пальцами в дерево, доцент не отводил взгляд от пятна на стене. Оно, казалось, неожиданно пришло в движение и стало разрастаться. Даже висевшая в воздухе вонь загустела, резанув обоняние гнилостной смесью болотного запаха и плесени.
Покажись! Кто ты такой?!
Ощутив внезапный приступ смелости, Андрей кинулся к стене и остервенело стал барабанить по ней кулаками, будто пытаясь добиться ответа от того, кто минуту назад так его испугал. Он хотел понять, что происходило вокруг, хотел убедиться, что не сошел с ума.
Аудитория отозвалась ему оглушительным грохотом со всех сторон. Будто десятки кулаков в ответ настукивали в стены, силясь пробить в них бреши.
Андрей задохнулся от ужаса, обуявшего его, бросившись как можно дальше от угла. И теперь он стоял посреди кабинета, где в каждую стену с той стороны колотились чьи-то незримые руки. Колотились неистово и яростно, не останавливаясь и не утихая. И поднятый ими шум ввинчивался в уши, проникал в разум, рождая чудовищный страх. Этому не было никаких объяснений.
Замерев на месте, Андрей весь сжался, чувствуя себя крохотной песчинкой, вокруг которой бушевал смерч. Он тихонько подвывал от испуга, но глаза его были широко распахнуты. И потому он не пропустил момент, в который стены девятнадцатой аудитории дали трещину.
Широкая черная полоса резкими рывками проникла в кабинет из смежной комнаты, бросилась в обе стороны и через несколько томительных секунд уже оплела все стены извилистым кольцом.
Стук прекратился так же резко, как и начался.
В резанувшей по ушам тишине Андрей сразу же расслышал, как в двадцатой аудитории ругались рабочие, у которых буквально на глазах так же пошли трещинами все стены. Очевидно, никакого стука они не слышали, как и предполагал Андрей.
Из черных щелей веяло пронизывающим стылым холодом. И слабым запахом смерти, какой бывает в древних криптах и подземных некрополях.
Осторожно и опасливо заглянув в одну из широких трещин, доцент ничего не сумел разглядеть. Но с той стороны, где должна была быть лишь земля, наиболее сильно веяло сквозняком. Там была пустота.
Нельзя было оставлять все это просто так. Разгадка уже практически оказалась у него в руках, и Андрей, сжав зубы, чтобы не стучали от страха друг об друга, бросился в соседнюю аудиторию.
На полу, все еще оторопело пялясь на змеившиеся по всем стенам трещины, сидели двое работников, которые явно видели подобное впервые. Андрей не стал их отвлекать, а лишь схватил один из лежавших возле самой двери ломов, которыми до этого вскрывали старый паркет, и сразу же вернулся обратно в тесную девятнадцатую аудиторию.
Пусть это и было порчей «уникального архитектурного экспоната» и собственности института, но по-другому Андрей просто не мог поступить. Он, ни секунды не колеблясь, вонзил лом в трещину в том самом месте, где совсем недавно пугающий голос говорил с ним.
На пол полетели куски краски, штукатурки, а после повалились и обломки кирпича. Ржавого цвета пыль вспорхнула в воздух и осела на волосах и одежде Андрея, но он не обращал на пыль и грязь внимания. Лишь глубже и сильнее загонял металл в разлом, руша стену, безжалостно кроша ее и уничтожая.
В какой-то момент битый изъеденный временем кирпич сам стал отваливаться от краев, падать под ноги, делая окно в стене все шире и шире.
И когда рыжее облако пыли чуть осело, а Андрей откашлялся от кирпичной крошки, то он боязливо приблизил свое лицо к проделанной дыре чуть больше тарелки в диаметре.
Из черноты проема на него смотрел пустыми глазницами желтоватый череп.
Навел ты тогда шуму, Андрей! посмеивался себе в усы Валентин Вячеславович, сидя на кафедре. Привели тебя едва живого в деканат, а ты ни слова сказать не можешь. Только лом в руках сжимаешь, с головы до ног весь в кирпичной пыли, и трясешься, как осиновый лист.
Андрей слабо улыбнулся в ответ. Еще не прошло и двух дней с того самого дня, как он, подчинившись каким-то неясным порывам, проделал дыру в стене девятнадцатой аудитории, но уже весь институт знал подробности, и кто-то даже втихую посмеивался над преподавателем.
Валентин Вячеславович, не издевайся над ним! строго попросила немолодая заведующая кафедрой, поглядывая поверх очков на обоих своих коллег. Андрей еще в себя никак не придет, а ты только и дразнишь его.
Ну, а как не дразнить? Это ведь надо было умудриться такого шума навести!
Заведующая демонстративно поправила очки на кончике носа и сложила руки на груди. В голосе ее послышалось недовольство и отдельные властные нотки:
Между прочим, это важное археологическое открытие. Кто знает, сколько бы еще лет прошло, пока эти скелеты в подвале бы не отыскали.
Пф! Валентин махнул рукой. Ничего важного тут нет и не было!
Это еще почему? без особого интереса спросил Андрей, подперев свою тяжелую голову кулаком. Пусть в себя он еще не пришел, но отдельные слухи про находку до доцента уже добрались.
Так называемые «строительные жертвы» были достаточно распространенным явлением в древние века. Дома возводили годами, за это время было множество случайных смертей: по неосторожности, от травм, истощения или же оседавшей в легких пыли. Чаще всего тела строителей замуровывали в фундаменте или стенах
Зачем это было нужно? Андрей нахмурился.
Валентин Вячеславович одарил коллегу снисходительным взглядом.
Считалось, что запертый в стенах дома дух будет оберегать здание.
Однако, встряла заведующая кафедрой, это не всегда были мертвые тела. Случалось и такое, что людей замуровывали живьем. Это было своеобразной жертвой, даром.
Что-то мне подсказывает, что души погибших такой страшной смертью были не очень рады подобной кончине и возложенной на их плечи обязанности, тихо заметил Андрей, ниже опустив голову.
На месте сразу же недовольно завозился Валентин. Он сжал губы в узкую линию, а после резко поднялся со стула и принялся ходить по небольшому помещению.
Неужели, Андрей, ты правда все еще придерживаешься этой своей мысли, что позавчера тебя якобы направляли духи, когда заставили разрушить стены?.. Какая же нелепость!
Заняв оборонительную позицию возле Андрея, заведующая кафедрой мгновенно прочистила горло и заговорила на тон выше:
Валентин Вячеславович! Оставь свои претензии, я тебя прошу. Каждый верит в то, во что хочет. Тебя там не было.
Ну и что с того, что меня там не было? задохнулся профессор. Не может взрослый образованный человек верить в такие глупости, как нечисть, призраки и неупокоенные души!
А как же тогда Андрею удалось определить, в каком месте нужно ломать стену, а? Разве это тебя ни в чем не убедило? отстаивала свою позицию женщина.
Глупости!.. Глупости и еще раз глупости!..
Не в силах больше выносить эти крики и ругань, Андрей молча поднялся с места и скорее вынырнул из душного кабинета кафедры. Эти споры преследовали его с того самого дня. Все студенты и преподаватели разделились на два лагеря: были те, кто твердил, что все странности девятнадцатой аудитории происходили именно от мертвецов, замурованных в стенах подвала, другие же утверждали, что Андрей просто сошел с ума, и никакие скелеты ему ничего не нашептывали.
Во что верил он сам, Андрей не до конца понимал.
Ноги вели его по лестницам, темным и узким коридорам, пока он вновь не оказался в крошечном отделенном от мира секторе с двумя подвальными аудиториями.
Теперь здесь было достаточно многолюдно. Все двери распахнуты, всюду включен свет, принесены прожекторы для дополнительного освещения, кругом лежат ящики с инструментами и бродят приглашенные археологи и эксперты из Департамента культурного наследия.
В девятнадцатой аудитории уже не было ни парт, ни кирпичных обломков: все очистили и подмели. С опаской приблизившись к пролому в стене, Андрей заглянул туда. Но все скелеты уже извлекли из их тесной гробницы и, похоже, увезли для дальнейшего изучения.
Как бы ему ни хотелось забыть тот страшный момент, но доцент все еще замечательно помнил, что он испытал, стоило ему проделать в стене дыру. Это был ужас, сильнее которого он ничего в жизни не испытывал. Прямо напротив его глаз из черноты стены выглядывал старый череп. В тот миг мужчине показалось, что пустые глазницы смотрели четко в его сторону.
А после оказалось, что скелет там был далеко не один. Около дюжины древних останков отыскали археологи в стенах подвала. И работы до сих пор продолжались.
От одной только мысли о том, что все эти истлевшие мертвецы веками молча стояли в стенах, и от живых людей их отделяла лишь тонкая кирпичная кладка, Андрею становилось дурно. Но еще хуже ему было, когда в голову то и дело лезли воспоминания о стуке, которым неупокоенные духи пытались привлечь внимание к своей незавидной участи.
Андрей неспешно покинул девятнадцатую аудиторию. Теперь вряд ли когда-нибудь кто-нибудь осмелится вновь проводить занятия в кабинете со скелетами.
В том месте, где некогда был глухой тупик подвала, эксперты сбили кувалдами несколько слоев кирпичной кладки и добрались до старинных кованых дверей, открывавших путь к подземным этажам здания. Многие знали об этом спрятанном проходе: поговаривали, что его замуровали еще в середине прошлого века. И вот теперь вновь открыли.
Бегавшие туда-обратно люди, археологи и работники, даже не заметили, как Андрей незаметно шагнул сквозь эти двери и начал спускаться по влажным ступеням небольшой лестницы, уводившей в полумрак.
Здесь был короткий коридор с низким темным потолком, с которого постоянно капала вода. Запах сырости, отчетливый и тошнотворный, безраздельно царствовал в этой обители.