Адская училка - Бальтазар Блуд 9 стр.


 Это закрытая информация. Государственная тайна.

 Окей понятно, понятно

Минута идёт за минутой. Человек на экране разжёвывает детали операции. Затем проверяет, усвоил ли их задержанный. План прост и даже глуп. Приблизиться к Ноне Викторовне с членом наперевес. Направить на неё инъектор в разгар романтической затеи. Нажать на кнопку. Выйти из здания. В плане есть и странностивсё должно произойти на территории десятой общеобразовательной школы.

Миха лихорадочно соображает, как быть и что делать. Наконец, он находит слабое звено в сценарии Майора. И снова подаёт голос.

 Разрешите ещё раз обратиться вы говорите, ну что она проявит ко мне ну, как бы это сказать прилично сексуальный интерес? А что, если не проявит? Ну, сами подумайте, в стенах школы кроме того, мы как бы нерегулярно общаемся

 Проявит. Очень сильно проявит. Вот этим, Миша, мы сейчас и займёмся. Не бойся, совершенно безболезненная процедура. Зато потом все девки твои будут Главное, не бойся! Ребята, начинаем присоединение!

***

До сего момента ситуация развивалась по дикому, но предсказуемому сценарию. Миха понимаетего взяли в оборот. Подброшенные улики, угрозы, шантаж. Печальная, но обычная история. Возможно, это операция настоящих спецслужб. И они действуют с самыми благородными целями. Возможно, какие-то оборотни в погонах мутят свои тёмные дела. Так или иначе, Михаил Сомов чертовски напуган. Визитёры находят способ напугать его ещё больше.

Громила в желтом дождевике ставит на стол ещё один контейнер. Начинает доставать предметы, пугающие до остановки сердца.

Богато инкрустированная шкатулка. Кажется, золотая. Блестящий желтый метал украшен жемчугами и старославянской вязью. На крышке эмаль с рисунком бородатого старца в ризе. Его руки сложенны в молитвенном жесте.

Полуторалитровая бутыль пепси-колы.

Ещё одна такая же бутылка. Но без этикетки. Внутри прозрачная жидкость.

Воронка с длинной трубкой.

Миха чувствует, как сердце ускоряет ход. Что за тревожная медицинская приблуда? Это устройство для клизмования? Или зонд для искусственного кормления! Сукины дети собираются его пытать! Но зачем?! И почему сейчас?!! Ведь они уже перешли от криков к инструкциям!!!

Следующий предмет укрепляет его подозрения. На столе появляется обычный кухонный миксер.

Сом лихорадочно соображает, услышат ли соседи крик, если завопить «Помогите, убивают». Нет, лучше «Пожар, пожар»! Что, чёрт возьми, здесь творится?!! Из контейнера появляется последний предмет. Миха облегчённо вздыхает. Кажется, всё эточасть представления. Грязная психологическая атака. Вот же суки!

Рука в толстой резиновой перчатке держит прозрачный сосуд. Внутрипульсирующая структура из комьев плоти и красных нитей. Объект живёт своей жизнью. Пускает пузыри, шевелит тонкими щупальцами, вертится вокруг оси. Это медуза? Деформированный орган? Силиконовая кукла, реквизит для фильмов ужасов? Какая-то уродливая хрень из кунст-камеры?

Миха не понимаетплакать иди смеяться. Что за детский сад? Его что, пытаются напугать этой поделкой? Словно в ответ на незаданный вопрос, субстанция в колбе начинает уплотняться. Из багрового месива что-то лезет. Тёмное пятно превращается в опутанный сеткой сосудов шар, чуть меньше куриного яйца. И прижимается к стеклу. Сом чувствует позыв к тошноте.

Это глаз.

Эта мерзость на него смотрит.

Тревожную тишину прерывает ласковый голос майора.

 Всё в порядке, сынок. Ты в хороших руках. Делай, что скажет отец Феофан.

***

Экран мигает. Вместо майорана мониторе оказывается священник. Самый настоящий поп, с чёрной окладистой бородой и густыми бровями.

Страшен его взгляд, тяжелый и сумрачный!

Миха моргает, трясёт головой. Пытается дотянуться до своей задницыи ущипнуть как следует. Это сон. Это тупой сюрреалистический сон. Вот единственный ответ. Это сон, иначе и быть не может.

 Не бойся, раб божий Михаил. Всё в руках всевышнего. Знайсмерти нет!

Миха кивает. И снова изо всех сил щипает свой зад.

 Символ веры знаешь?

 Чего, батюшка?

 Олух! Срамно не знать. Ну-ка, отрок, повторяй за мной. И да воскреснет бог! И да расточатся врази его! И да бежат от лица его ненавидящие его! Яко исчезает дым, да исчезнут!

 И да воскреснет бог и что расточится?! Что тут вообще творится?!!

Следующие пять минут Михаил Сомов чувствует себя актёром из театра абсурда. Поп на экране произносит слова молитвы. А он их повторяет. Когда поток из странных формул заканчивается, священник обращается к парням в химзащите.

 Снимите наручники. Теперь крестись троекратно.

Раздаётся щелчок браслетов. Сом разминает руки. Осеняет себя крестным знамением, но делает что-то неправильно. Батюшка морщится и терпеливо даёт указания.

 Сначала лоб. Потом пуп. Потом налево. Потом направо. Да не то лево, окаянный! От меня лево, бестолковый отрок! Тремя перстами крестись, а не дулею. Заново! Вот, теперь правильно, теперь хорошо. Ещё два раза. Слава тебе, Господи, не прошло и года. Оденьте наручники. С богом, ребята. Начинайте.

Громила суетиться над столом. Открывает шкатулку. Внутричеловеческий палец, чёрный и высохший. Секундаи он отправляется в миксер. Банка с отвратительной медузой оказывается над миксером. Вращая тошнотворным глазом, странное существо оказывается там-же. Нити и щупальца опутывают палец мертвеца, пытаются отодрать желтый ноготь от мумифицированной плоти. Сом смотрит за ловкой работой бармена, вытаращив глаза от ужаса и удивления. Тот останавливается. Обращается к экрану.

 Отец Феофан, пепси или святая вода?

 Болтай поровну. Стакан водицы, стакан шипучки.

В ёмкость добавляется жидкость из каждой бутылки. Багровая гадость пытается выбраться, выпускает десятки то-ли нитей, то-ли щупалец. Но миксер закрывается. Раздаётся рёв электромотора. Несколько секунди смесь превращается в однородную розовую массу. Специалист по коктейлям осторожно снимает ёмкость. И подносит к губам Михаила Сомова.

Грозный поповский бас сотрясает пластиковый кокон!

 А теперьпричастись, отрок! Пей сам, или зальём! Пей, и не вздумай выблевать! Пей до дна!

Рука в резиновой перчатке заботливо гладит затылок несчастного. Розовая жижа пузыриться перед его носом. Сом забывает о приличиях, договорённостях, и начинает вопить как резанный.

 Нет!!! Нет!!! Хватит!!! За что?!! Нет, пожалуйста, не-е-е-е-ет!!!

Картинка на мониторе разделяется пополам. Слевамайор! Справабатюшка! Они по очереди орут на задержанного!

 Пей, падла!!! Пей, блядина!!! По этапу пойдешь!!! С последними пидорами будешь чалиться!!!

 Пей, отрок!!! Пей и не страшись, ибо Господь рядом!!!

Пальцы зажимают нос. Ещё один громила просовывает ложку между зубов. Миха пытается укусить треклятого палача, но легавые не зря едят свой хлеб. На язык несчастному льётся жуткий коктейль. Через пару секунд он понимаетна вкус не так уж и дерьмово. Кто бы мог подумать, весьма недурно! Пытаясь поскорей закончить дикую пытку, он глотает газированное розовое пойло.

На экране снова батюшка. Шевелит бровями и бородой, читает то-ли молитву, то-ли заклинание. Динамики под монитором трясутся, пронзая пол и потолок низкочастотными вибрациями. Страшен густой поповский бас!

 Похуханье перемеже, чуде ангела понеже, из медвежьего уда льётся желтая вода, чёрным черевом набдети коли плищут сучьи дети, ворожеям гноем бжеть, пороками сладко еть

Свет чужих звёзд отделяет кости от мяса. Рвёт и заново создаёт нейронные связи. Реальность разлетается на тысячу осколков. Михаил Сомов погружается в образы иного мира.

Черное небо. Черная земля. Пульсирующие гирлянды жил и потрохов. Титанические конструкции из переплетённых ребер. Позвоночники вместо горных хребтов. Хоботы, щупальца, жабры, зубы нерождённых сверхсуществ. Гигантские черви грызут застывшую лимфу. Вечные сердца бьются у подножия зиккуратов. Вечные машины создают жизнь и поглощают смерть. Посланники Абзудипа стерегут разрушенную морбо-структуру. Сжимают клетку из мембран и тессерактов. Сдерживают месиво живой и мёртвой плоти. Магробиус нагревает Меч. Дарбо вращает Веретено. Фудис-Фудис Фудифол наполняет Чашу. Супергнездо грызёт Призму и плетёт Сеть. Их усилия тщетны: багровые башни восстают из Полуплотных Пространств, опутывают костяные мегалиты, запускают механизмы синтеза. Комья протоплазматического вещества сливаются в сверхмассивные шары. Отрываются от пуповины. Устремляются в космос. Сталкиваются с осколками комет. Багровая слизь лижет золотые диски. Растворяет знаки и начертания. В этом мире не осталось слов. Здесь умер бог. Но часть его пытается воскреснуть. Пытается создать новую жизнь, обрести душу и разум. Пытается покинуть собственное кладбище. Покинуть Шаддат.

 Крестом! Крестом по роже! Ещё раз!!!

Миха приходит в себя от поповского рёва. По щекам шлепают чем-то холодным. Он разлепляет глаза. Перед лицомраспятье в резиновой клешне легавого. Сом захлёбывается блевотиной и снова теряет сознание. Заваливается на бок, падает вместе со стулом. Его подхватывают чьи-то руки. Последнее, что он слышитторжественный голос батюшки.

 Слава тебе, Господи! Присоединили почти без греха.

***

Миха очнулся в собственной постели. И едва не зарыдал от радостиэто сон! Всё это сон! Наконец-то он выбрался из цепких лап кошмара!

Ликование продлилось ровно пять минут. Гости оставили протокол изъятия на кухонном столе. Рядом с пригоршней пластиковых цилиндров. И инструкцией из четырёх пунктов.

Школа. Училка. Член. Инъектор.

Глава 10

Нечастый, несчастный, несчастный Михаил Сомов!

Он разбит, растерян, раздавлен. Он пытается лавировать между Сциллой вожделения и Харибдой страхаи принимает удары с обеих сторон. Принимает все копья, все клинки, все стрелы. Эрос впивается в глотку Фобоса. Фобос выкручивает яйца буйному купидону. Юный повеса мечется между молотом и наковальней! Сверху обрушивается задница неописуемой красоты! Снизу подпирает ментовская фуражка!

Нона Викторовна не может быть преступником!

А если и такРоссиюшка пережила и половцев, и печенегов!

Государство Росийское сможет пережить атаку на члены парней из одиннадцатого-Б!

Кто и когда запретил хватать за яйца из личной симпатии?! Училка отсасывает по зову сердцаи в этом нет никакого криминала! Напротив, замечательному педагогу следует вручить грамоту, орден, поставить памятник, отлить в бронзе её грандиозные формы! Но страх требует совершить подлость. Страх заставляет нанести удар в спину.

Тюремная роба кажется реальной перспективой. Но похоть взывает к подвигу!

Михаил Сомов чувствует, как двигаются панели ветхой хрущёвки. Как смыкаются стены, заключая его в холодный колодец. Как уменьшаются окна, воруя дневной свет. Он пытается сопротивляться голосу здравого смысла. Голосу настойчивому, громкому, неумолимому.

Этот голос твердит снова и сноваделай, что говорят. Делай, что должно. Ты молод. Глуп. Беден. Никчёмен. Ничтожен. Песчинка, неразличимая в серой массе таких же песчинок. Никто не встанет за твоей спиной. Никто не будет свидетельствовать в твою пользу. У тебя нет мохнатой ладони. И нет билета на фестиваль тихих рукопожатий. И нет своего веника в сауне для попов и майоров. Никто не поднимет шум, когда тебя протащат сквозь тернии и жернова. Совесть и джентльменские принципы заставляют думать, что выбор есть. Но это самообман. Выбор сделан за тебя: подчинись, ибо нельзя не подчиниться.

Наконец, в самую чёрную минуту отчаянияприходит озарение.

Рассудительный школяр решает действовать сообразно заветам персидского мудреца. Вернее, бездействовать. Он не станет рассказывать училке о визите парней в дождевиках. И не будет гоняться за ней по всей школе, стреляя отравленными дротиками. Он постарается изобрести порцию вранья для майора. И как можно дольше протянуть время.

Пусть всё идёт своим чередом.

Пусть умрёт или осёл, или Тимур.

Отличный план, которому не суждено сбыться.

***

Впервые в жизни Миха прогулял по уважительной причине. Он тусовался с запакованными в резину парнями. Смаковал волшебную микстуру. А последумал, дрожал и блевал.

Не самое весёлое времяпровождение. Смятение. Головокружение. Страх. В памяти остались фрагменты багрового сна, сумеречные образы иного мира. Миха понимает, что это галлюцинация, плохой трип. Сукины дети пытались пошатнуть его психикуиначе, как объяснить бессмысленное насилие? Однако же, знание не делает открытки из Шаддата менее пугающими.

Бессонная ночь.

Долгожданный рассвет.

Новый день.

Новое начало.

Миха наблюдает, как лучи солнца ползут по подоконникуи верит, что проблемы рассосутся сами собой. Верит, что ему снова отломится! Ночные страхи сменяются наивными надеждами. Экономикаединственная дисциплина, интересующая пытливый юный ум. Окрылённый эротоманскими фантазиями, он собирает рюкзак. Плеер, тетради, огрызок карандаша, огрызок линейки, жвачка, маркер для рисования на парте. И громадная пачка презервативов.

Сом тупо улыбается. Пересчитывает цветастые пластиковые упаковки. Кажется, межу ним и Ноной Викторовной проскочила искра! Возрастне помеха для симпатии между интеллигентными людьми! Кто знает, какие приключения принесёт новый день?!

В последнюю очередьв нагрудный карман рубахи опускается пластмассовый цилиндр. Шпионская хреновина с порцией транквилизатора. Миха не собирается строить из себя ниндзю. Это страховка на тот случай, если он в очередной раз встретит друзей попа и майора. Следует быть во всеоружии, когда придёт время врать.

***

В школе поджидает тревожное открытие.

Место Толстого пустует.

Его никто не видел. Ни сегодня. Ни вчера. Ни позавчера.

Сом падает за парту. Вынимает мобильник. В очередной раз набирает друга. Вызов проходитно на проводе его мамаша. Слышны те же встревоженные интонации, что и во время визита к Паше Сопле.

 Миша, это вы? Миша, скажите, мой сын не пил?!!

 Сдрасьте, Сара Абрамовна. Можно Изю? Он что, телефон дома забыл?

 Михаил, я вас спрашиваювы с ним выпивали?!! Выпивали напару?!! Что случилось?!! Где вы гуляли три дня назад?!!

 Сара Абрамовна, да ничего не случилось с чего бы мы бухали да, а где он?

 В синагоге! Второй день ходит к ребе. Беседует с утра до вечера. Нам звонил Бен Хаим. Спрашивал, нет ли проблем с наркотиками! Миша, что произошло?!! Михаил, отвечайте честно, что стряслось с Изиамином?!!

 Всё с ним в норме, Сара Абрамовна он же любит, ну, беседовать. Извините, я на занятиях. Передайте, чтобы набрал.

Миха сбрасывает вызов. Пытается себя развеселить. Пытается выдумать какую-нибудь шутку про Толстого, про его внезапную тягу к религиозному знанию и сокровищам еврейской мудрости. Но самодельная комедия не помогаеттревога лишь усиливается. Друг слишком долго не выходит на связь. Что случилось? Толстый скис после приключений с тортом? Или что-то произошло после? Что-то дерьмовое? Неужели снова майор и поп?!

***

Раздаётся звонок. Открывается дверь в класс. Толстый покидает думы Михаила Сомова так же быстро, как воздух покидает лопнувший шарик. Пространство перед школьной доской превращается в сценуи на подмостки всходит объект вожделения всех без исключения юных эротоманов. Бюст и задница Ноны Викторовны занимают всё доступное ментальное пространство.

О, томительные мгновения!

О, безмолвные обещания!

О, сладостные образы!

Бейся, сердце!

Гони кровь к мудям и ланитам!

Пузырись!

Пузырись!

Пузырись!

Пузырись, розовая патока предвкушения!

Пузырись снова и снова!

Сомов помышляет о многом. И рассчитывает на всякое. Увы, маховик надежд и томлений не успевает набрать скорость и оторваться от грешной земли.

Преподавательница идет к учительскому столу. Делает пару шагови обычное бесстрастное выражение исчезает, словно его и не было. Распрекрасный лик Ноны Викторовны превращается в гневную маску. Раздаётся громкое цоканье каблуков. Красотка подбегает к окну. Распахивает раму. Высовывается на улицу. И начинает принюхиваться.

Школяры удивлённо переглядываются. А Миха с ужасом наблюдает, как училка жадно втягивает весенний воздух. Сом знает, чувствуетвсё опять идёт кувырком! Этот день не закончится ничем хорошим!!!

Словно в подтверждения его мыслейвстревоженная бестия поворачивается к классу. Тень падает на её лицо. Что-то нехорошее происходит с училкой, всегда собранной, всегда сдержанной. Даже с последней парты можно разглядеть, как раздуваются её ноздри. Как она нюхает воздух, словно гончая, взявшая след кролика. Розовые ногти громко барабанят по столу. Грандиозный бюст нависает над классом. Откуда-то сверху слышится голос Ноны Викторовны. В её словах чувствуется неодобрение? Упрёк? Гнев?!

 Чем здесь пахнет, юноши? Чем здесь пахнет, я вас спрашиваю?

Каблуки цокают в проходе между партами. Нона Викторовна наклоняется к Рыжему. Учительский нос чуть ли не втыкается в ухо оторопевшего школяра. Она с шумом вдыхает. Замирает на пару секунди двигается к следующей парте.

Назад Дальше