Вот дьявол! Прошипел Фернан. Пока что вместо огромного наследства одни расходы.
Дождавшись рассвета, повитуха и шевалье уселись в скромный нанятый экипаж, и маленькая хромоножка отправилась в свое безрадостное путешествие. Родная мать даже напоследок не пожелала взглянуть на бедняжку и проститься. Вот еще нежности.
В жалкой лачуге Эмонов, что стояла на краю деревни и одним своим видом вызывала жалость, толпились несколько сердобольных соседей, что пришли обрядить в последний путь беднягу Катарину. Покойница лежала на лавке, уложить ее на колченогий стол никто не решился. Папаша Эмон, неопрятный старик в засаленной блузе и повидавшей виды шляпе, был пьян еще со вчерашнего дня. Возле умершей матери сидел бледный, худенький мальчик и машинально покачивал старую рассохшуюся колыбель.
Вот несчастье! Я сердцем чуяла, что бедняжка Катарина долго не протянет. Утирая краем шали сухие глаза, протянула Нинон. Господь милостив, душа несчастной матери может быть спокойна, о ее малютке позаботятся.
Соседи с любопытством уставились на шевалье. Хотя одежда его была не новой, но высокомерный заносчивый взгляд выдавал знатного сеньора. Фернан прикладывал к носу надушенный батистовый платочек. Экая вонь в этой проклятой дыре! Скорей бы решить дело и покинуть унылое место.
Эй, папаша Эмон, Нинон пихнула успевшего задремать старика. Очнитесь, наконец, да благодарите знатного человека, что проявил сострадание к вашей семейке.
Эмон мотал головой и глупо посмеивался, вот гадкий пьянчужка, он вовсе выжил из ума.
Да придите в себя, папаша! Господин хочет позаботиться о вашей внучке, девочку пристроят в бездетную семью. А вам сеньор даст денег на похороны Катарины. Ну, вы согласны?
Пристроят девчонку? Вот это дело. Еле ворочая языком, пробормотал старик. И еще деньжат дадут в придачу, хе хе, видно, моя никудышная дочка сумела, наконец, заработать денег, только ей они больше не нужны, а мне сгодятся. И Эмон вновь захихикал.
Вот мерзость. Прошипел Фернан, с отвращением глядя на старика. Видит Бог, на этого старого облезлого гусака и трех медяков жаль.
Простите несчастного отца, хозяин! Завыл старик, падая на колени. Мне бы всего лишь десять экю, проводить любимую доченьку как положено.
Повитуха и шевалье переглянулись.
Не жирно ли, папаша Эмон? Усмехнулась Нинон.
Хватит и пяти. Резко ответил Фернан.
Пожалейте старого человека, господин, продолжал завывать Эмон. Мне останется кормить еще бедняжку внука, что остался круглым сиротой. Эй, Жак, что сидишь, словно немой? Поклонись как следует, да попроси доброго человека, не все же мне, старику, гнуть спину!
Но мальчик лишь испуганно уставился на незваных гостей, отчаянно вцепившись в колыбель сестренки.
Шевалье брезгливо нахмурился и бросил взгляд в сторону ребенка. Брови Фернана Робера удивленно приподнялись вверх.
Хм, взгляни, Нинон, и как эти голодранцы произвели на свет такого хорошенького мальчишку. Прошептал шевалье.
Да, господин, ваша правда, парнишка настоящий красавчик, ну так его мать, побирушка Катарина, в молодости была хороша собой. Уверяю вас, что и девочка вырастет настоящей красавицей. Поддакнула повитуха. Жаль, что мальчонке не повезло родиться у знатных людей, смазливое личико не принесет ему богатства в этой дыре.
Да уж, протянул Фернан, в этом захолустье только свиней пасти. Вот в городе щенка охотно бы купили в богатый особняк. Господа любят, когда лакеи и пажи обладают красивой внешностью.
Глазки повитухи вновь сверкнули жадностью пожалуй, она и впрямь разбогатеет на пустом месте.
И вскоре, сунув старому пьянчужке семь монет и бутыль сидра, шевалье отправился в охотничий дом, прихватив малышку нищенки Катарины и нанятую по совету Нинон кормилицу Аньес. А повитуха, усевшись в открытую повозку с наследницей барона де Кольбе и совсем потерянным от горя Жаком, отправилась в другую сторону.
Нинон сунула мальчику корзину с младенцем, наказав держать как можно крепче, и погрузилась в сладостные подсчеты будущего богатства. К полудню повозка подъехала к деревушке, что укрылась за лесом. Маленький Жак увидел запущенный двор, по которому сновали грязные худые куры, и высокую рослую женщину в неопрятном чепце и грязном фартуке, стоявшую на крыльце.
Ну, Жак, мальчик мой, проворковала повитуха, вот мы и добрались. Славная поездка, не правда ли? Теперь ты и несчастная сиротка заживете припеваючи.
Глазам не верю, госпожа Лартиг пожаловала. Хриплым голосом произнесла женщина.
Доброго дня, Жюли. Сладко улыбнулась Нинон. К кому же ехать с несчастными сиротами, как не к вам? Ведь всем известно, что добрее и заботливей вас не сыщешь во всей округе.
Конечно, Жюли Трюшон готова принять любого сироту и опекать, как родное дитя.
Жак удивленно уставился на хозяйку, чей грубый голос и злое лицо вовсе не вязались с ласковыми словами. Но выбирать бедняжке не приходилось, он понуро поплелся в дом, следуя за толстушкой Нинон, что, отдуваясь, тащила корзину с малюткой. Гостья и хозяйка уселись за грязным столом в неприбранной комнате и налили себе по стаканчику вина. А чтобы малыш Жак не скучал, ему велели натаскать воды и подмести двор. Разве это не веселое занятие? К чему предаваться тоске, лучше покачивать люльку, в которую уложили девочку.
При этом ни хозяйке, ни гостье даже в голову не пришло дать мальчику хотя бы кусок хлеба или кружку молока.
Ну, Нинон, тебя, видно, Господь послал, пробасила мамаша Трюшон. Веришь ли, я уже больше месяца осталась одна одинешенька. Впору идти просить подаяние.
Да ладно вам прибедняться, дорогуша, хихикнула повитуха, как только дверь за мальчиком закрылась. Куда же подевался ваш выводок?
Как куда? Троих пристроила, двоих несчастных прибрал Господь. Не моя вина, что дети помирают. Видно, их час пробил.
Верно, мало ли что случается. Ехидно протянула Нинон. И что, полиция не совала свой нос?
С чего это? возмущенно воскликнула хозяйка. Если дитя подавилось и померло, или захворало на то воля Божья.
И то правда, давайте ка лучше о живых, неплохо бы обговорить цену.
Хм, мальчишка довольно мал, работник из него никудышный пятнадцать экю и дело с концом. А за девчонку хватит и десяти.
Ну и пройдоха вы, госпожа Жюли! Да я привезла вам целое состояние!
Ха, как же! Мне придется кормить два рта, пока хотя бы верну свое.
Как бы не так! А то я не знаю, что вернете с лихвой, вдесятеро раз больше. Девчонка хромая от рождения, и пожалуй, стоит дороже здорового младенца, а мальчик настоящий красавец, мне известно, какую цену дали бы за него знатные господа.
Ну и пройдоха ты, Лартиг! Почем тебе знать? Если девочка помрет, я вообще останусь на бобах, да и парень вполне может подурнеть.
И вскоре начался ожесточенный торг, словно сцепились две торговки на рыночной площади. У честного человека, пожалуй, волосы встали бы дыбом, узнай он, что разговор касается несчастных детей. Разгоряченные вином и охваченные неуемной жадностью, женщины продолжали шумно торговаться, не стесняясь в выражениях. Лица их раскраснелись, глаза сверкали, с языка то и дело срывались бранные словечки, и руки так и сжимались в кулаки.
Наконец, обе, поняв, что никто больше не уступит ни одного медного су, повитуха и мамаша Трюшон угомонились. На прощание обе вновь нацепили на лица маски слащавой любезности, и Нинон, позвякивая монетками в кошельке, отправилась восвояси. Жак до позднего вечера исполнял поручения хозяйки, которая заботилась, чтобы мальчик не заскучал. На ужин он получил кружку разбавленного водой молока и засохшую горбушку сырного пирога. Ведь мамаша Трюшон очень потратилась, не кормить же приемыша жареными голубями? И малышка получила свою долю подкрашенной молоком воды. Желудок у младенцев такой нежный, дитя ни в коем случае нельзя перекармливать, Жюли Трюшон знала толк в уходе за детьми. На ночь Жака оставили спать возле люльки негоже, если плач ребенка будет будить хозяйку. А мальчику будет не так одиноко.
Через месяц в Фонтенельском аббатстве торжественно прошел обряд крещения. Девочку из семьи побирушек Эмон крестил сам господин викарий. Малышка получила имя Стефани и наследство барона де Кольбе. Баронесса Флоранс, наняв нянек и служанок, поселила дочку в верхних комнатах богатого особняка и преспокойно о ней позабыла. До того ли, когда есть деньги? Теперь молодая вдова и ее братец смогли зажить припеваючи. Правда, когда девочка подрастет и захочет выйти замуж, придется расстаться с богатством, но до этого еще так далеко, что вряд ли стоит забивать голову мрачными мыслями.
Тем временем настоящая дочь барона де Кольбе отчаянно цеплялась за жизнь вопреки плохому уходу и скудной еде. Жак искренне привязался к беспомощной хромоножке. Он потерял мать, и маленькая сирота заменила ему сестру. В редкие свободные минуты мальчик заботливо укачивал рассохшуюся люльку и шепотом напевал песню, что когда то слышал от матери. Малышка засыпала, крепко держась за его палец.
Как то под вечер, когда сумерки опускались на деревушку, неся с собой зябкую прохладу конца осени, мамаша Трюшон суетливо принялась за уборку. Мальчик только рот раскрыл от удивления, уж чего чего, а склонности к порядку у хозяйки никогда не бывало. Но стоять, раскрыв рот, не пришлось увесистый подзатыльник придал бедняге расторопности, и вскоре убогое жилище приобрело сносный вид. Жак еле дождался, когда мамаша Трюшон, наконец, отпустит его в чулан, где возле люльки с малышкой было устроено его жалкое ложе.
Когда совсем стемнело и вокруг разлилась сонная тишина, у ворот послышался скрип повозки. Свеча, что держала в руке хозяйка, отбрасывала скудный свет на ночного гостя. Длинный плащ из грубой полушерстянки укутывал его с головы до ног, лицо скрывала шляпа с обвисшими полями. Незнакомец бросил взгляд на накрытый стол и удовлетворенно хмыкнул.
Пожалуйте, господин Мерло. Угодливо забормотала хозяйка. Я уж заждалась вашего приезда, День Всех Святых давно миновал, а от вас и весточки не было.
Что, красотка, неужто успела заскучать? Хрипло спросил гость и разразился скрипучим смехом.
Мамаша Трюшон захихикала, прикрывая лицо фартуком. Ну и шутник вы, господин Мерло, право слово, шутник.
Ладно, хозяюшка, дай ка промочить горло и набить брюхо, после еще посмеемся, если решим дело с выгодой.
Жюли засуетилась возле стола, а гость вальяжно развалился на лавке и закурил трубку. Пришлось хозяйке запастись терпением и ждать, пока вино и угощение исчезали, словно по волшебству. Наконец, Мерло вытер жирные пальцы о полы поношенного камзола и начал разговор.
Говорят, у тебя появился недурной товар для меня, Трюшон? Но учти, я явился лишь по старой дружбе, если товар негодный, то не станем отнимать друг у друга время.
Господь с вами, господин Леон! Когда я беспокоила вас по пустякам? Вы еще благодарить меня станете, узнав, о чем разговор.
Ну?
Двое славных ребятишек, сеньор, словно нарочно для вас. Мальчонка лет восьми и девчонка, которой от роду несколько месяцев.
Ха, да этого добра навалом в самой захудалой деревне или городишке, красотка! У меня особое дело и мне нужны подходящие для него люди.
Взгляните сами, господин Мерло, уж я не стала бы просто так беспокоить такого важного человека.
Отяжелевший от еды и вина гость неловко выбрался из за стола и направился за хозяйкой к чулану. Жак, что давно проснулся от грубого голоса незнакомца, затаил дыхание и притворился спящим. Мамаша Трюшон приоткрыла дверь, и гость взял свечу из ее рук, желая разглядеть спящих детей получше. Когда дверь чулана закрылась за ночными посетителями, Жак вскочил и приник к ней, в надежде расслышать разговор. Сквозь источенную жучком обшивку ему удалось разглядеть незнакомца. Ну и страшилище! Половина лица гостя была покрыта красным пятном, похожим на ожог; пряди темных с проседью волос спадали на лоб так низко, что и глаз не разглядеть. Мальчик от души пожалел, что проснулся и теперь со страху вряд ли заснет до утра.
Вот что, Жюли, парнишка и впрямь хорош. Такой смазливый парень сгодится, а девчонку можешь оставить себе, что в ней особенного? Младенцы все одинаковы.
Да что вы, господин Леон? Стала бы я навязывать негодный товар! Девочка, пожалуй, станет дороже хорошенького мальчугана. Ведь она хромая от рождения!
Да ну? Что же ты, разиня, не сказала сразу? Маленькая хромуша, пожалуй, действительно стоящее дело! Словом, сколько ты хочешь за двоих?
Глаза мамаши Трюшон забегали.
Ну так мне они обошлись недешево, да пришлось содержать их и кормить, словно господских детей.
Ха ха, сроду не поверю в эдакие россказни, красотка! Зная тебя, чудо, как эти сопляки не протянули ноги от голода. Так что, называй свою цену и начнем торговаться.
Хозяйка и гость склонились над столом и позорный торг начался. Оба нипочем не желали уступить ни одного экю; попреки в жадности и проклятья так и кружили в жалкой комнатенке.
Ладно, рассерженно хлопнул по столу Мерло. Скоро рассветет, мне надо убираться. Я оставлю тебе задаток, жадная пройдоха. Но помни, теперь эти щенки мои, и смотри за ними хорошенько. Моли Господа, чтобы они были живы и здоровы, когда мне вздумается их забрать. Иначе выплатишь мне все сполна и еще сто экю сверху.
Помилуйте, господин Леон, что может случиться с милыми крошками? Но вам придется раскошелиться за все время, пока я стану заботиться о них.
Ах, Жюли, пожалуй, черти надорвутся таскать дрова под котел, в котором ты окажешься, когда придет твой час! Пробормотал гость.
Не беспокойтесь, господин Мерло, я уступлю вам местечко рядом, хихикнула хозяйка.
Гость швырнул на стол кошель и, накинув плащ, вышел из комнаты, хлопнув дверью. Мамаша Трюшон, озираясь, вынула расшатанный камень из очага и старательно припрятала деньги. Наконец, свет от догоревшей свечи погас и в доме наступила тишина. Жак скорчился на своем жалком тюфяке и тоска сжала его сердце. Вот бы сбежать. Он запомнил место, куда хозяйка спрятала деньги. Сцапать кошель и отправиться подальше от проклятого места. Малышка захныкала во сне, бедная маленькая хромоножка, как уйти и оставить несчастную совсем без защиты? А с ней он не сможет ни сбежать, ни спрятаться. Жак ворочался с боку на бок на колючем тощем тюфяке, да так и не сомкнул глаз до самого утра.
Проходили дни, никто не являлся в дом мамаши Трюшон, и мальчику стало казаться, что ночной гость был всего лишь дурным сном. Хотя хозяйка и впрямь стала кормить их немного лучше, но и работы у Жака прибавилось. Жюли купила поросенка и развела гусей, и теперь приходилось разрываться между беготней за птицей и чисткой загона для свиньи. Соседи у колодца вовсю чесали языки, что девчонку до сих пор не окрестили. Где это видано? Она что, хочет накликать нечисть на свой двор и всю деревню? Все знают, что некрещенный младенец приманка для темных сил. Пришлось хозяйке, чуть не плача от жадности, отдать кюре десять су и, ссылаясь на бедность, выпросить у соседей крестильное платьице и чепчик. Во время обряда Жюли Трюшон так сокрушалась о ненужных тратах, что пропустила мимо ушей, когда надо было назвать имя малышки. Соседке пришлось пихнуть ее в бок, и она выпалила первое, что пришло на ум. Так маленькая баронесса де Кольбе получила имя Берта и дешевый оловянный крестик.
За всю зиму, несколько раз под вечер дом мамаши Трюшон посещали темные и подозрительные личности. Однажды на пороге появилась старушонка с мышиными, бегающими глазками, другой раз худощавый юнец, вертлявый и развязный. Видно, они приносили деньги, ведь после их посещений Жак всегда слышал скрежет камня в тайнике. Но задуматься над происходящим у мальчика не было ни сил, ни желания. Весь день он крутился как белка в колесе, выполняя поручения хозяйки, и к вечеру мечтал только поскорее свалиться на свой тюфяк и закрыть глаза.
Ни ребятишки крестьян и ремесленников, ни дети из бедных дворов не водили с ним дружбу. Вслед он слышал только насмешки и ругань. «Приблудный подкидыш», пожалуй, было самым мягким из всех. К слову сказать, и сама мамаша Трюшон не пользовалась уважением соседей. Приличные люди старались обходить ее дом стороной. Доброе сердце мальчика каменело, взгляд красивых серых глаз становился жестче. Он стал пускать в ход кулаки по любому поводу и вскоре дошло до того, что его начали побаиваться ребята старше него. Разомлевшая от стаканчика вина мамаша Трюшон только хохотала, завидев вернувшегося с улицы мальчика с подбитым глазом или заплывшей губой.