Ну нет, об этом я думать решительно не хочу. Снова я поежилась на сиденье, уставилась в окно.
Я так скучаю. Скучаю безумно. Жалею, что не оплакала ее. Но не могу. Если начну об этом думать или, что еще хуже, говорить, все станет взаправду, мама действительно окажется там, под землей, на кладбище. Пока я молчу, можно притвориться, будто она где-то здесь, рядом, может, скажет что-нибудь; попросит приготовить ей завтрак, потому что жутко опаздывает на встречу с важными клиентами Мы бы, может быть, и не увиделись с ней месяц или два, а может быть, даже десять лет, но я бы знала, что с ней все в порядке Но ее просто нет
Миссис Нэтвик легонько коснулась моего плеча, и я, вздрогнув, очнулась.
О, дорогая, миссис Нэтвик, судя по выражению лица, испугалась моего резкого движения. Смутившись, она похлопала меня по локтю. Все будет хорошо, ты выздоровеешь На одно мгновение мне показалось, что она знает, о чем я думала, знает, что я солгала, знает обо всем; но вдруг она заговорщицки улыбнулась: Идем в дом, я приготовила твой любимый суп и мясную запеканку с грибами.
Мой желудок отозвался на предложение миссис Нэтвик нетерпеливым ворчанием, а перед глазами на этот раз всплыла фигура Ноя Харрингтона: он поиграл бровями и помахал мне кончиками пальцев в своей дурацкой заигрывающей манере. Отогнав видение, я взглянула на миссис Нэтвик. Мы как раз подъезжали к нужному дому, и я заметила, как бедная женщина нервно вцепилась в руль, будто в спасательный круг.
А где мистер Нэтвик? спросила я.
Миссис Нэтвик редко садилась за руль и всегда выглядела при этом так комично, будто вновь сдавала экзамен на вождение. Она пожала плечами, не отвлекаясь от дороги:
Он в последнее время задерживается допоздна. Все время работает, да. Там возникли какие-то проблемы в городском архиве в общем, ты же знаешь, он не любит распространяться дома о работе. Кстати, а Селена тебе не звонила?
Нет.
Не рассказывала тебе о новом парне?
О каком парне? удивилась я. Миссис Нэтвик радостно улыбнулась, что мне почему-то совсем не понравилось. Я уточнила: Мы несколько раз говорили по телефону, но ни о каком таком парне она ни разу не обмолвилась.
Миссис Нэтвик рассмеялась, продолжая следить за дорогой.
Наверное, она не хотела тебя волновать.
Я еще сильнее озадачилась:
Волновать? Почему?
Она думает, что ты не одобришь ее выбор. Ее пареньбайкер.
Я прямо чувствовала, как моя левая бровь ползет вверх, и уже хотела заявить, что не страдаю предубеждением, но замолчала. Надеюсь, Селена смотрит на вещи рационально и этот новый парень не ее очередной вызов самой себе. Прочистив горло, я ровным голосом произнесла:
Главное, что он ей нравится.
Да-да, кивнула миссис Нэтвик, не услышав в моем голосе сомнения. Она обрадуется, когда узнает, что ты «за». Ты ведь знаешь, она всегда прислушивается к твоему мнению.
Я кивнула, снова почувствовав это неприятное стеснение между ребрамимне вовсе не хотелось, чтобы Селена прислушивалась к моему мнению, тем более в таких делах. И тут я вновь почему-то вспомнила о Ное, его образ до сих пор оставался в воображении: с надменной улыбочкой, склоненной к плечу головой. «Прочь уйди», попросила я его мысленно, когда миссис Нэтвик въехала на подъездную дорожку и заглушила мотор. Но даже в воображении Ной Харрингтон был таким же упрямым, как в реальности.
Я вспомнила тот дождливый день, когда отыскала диктофон в Тайной квартире и вернулась домой, думая только о том, как теперь поступить и что делать. Поставив машину в гараж и отметив, что автомобиля Дориана нет, я с облегчением бросилась под навес по лужайке, размякшей от дождевой воды.
Над головой угрожающе сверкали молнии, грохотал гром. Снова стал накрапывать дождик, и несколько особо тяжелых капель упали мне за шиворот и ледяной дорожкой сбежали по позвоночнику.
Я прыгнула на порог, отперла дверь и нырнула в темноту и тишину.
Свет не горел ни на кухне, ни в гостиной, ни в библиотеке.
Я несколько раз щелкнула выключателем, но ничего не произошло, и тогда в моей груди все сжалось от страха. В ушах раздались голоса Дэйзи Келли, Стивена Роджерса, Джорджи и Оливы Дювальи все вперемешку.
Тяжело сглатывая, я нырнула рукой в карман сумки и достала пистолет.
Очередная вспышка молнии осветила деревянную лестницу и тени в холле.
Я вскинула пистолет и, придерживая левую руку правой, направила дуло на часы с кукушкой. Тяжело сглотнула. Тени не двигались.
Ной?
В ответтишина. По ногам пополз холодок. Я вспомнила маму. Она тоже боялась, что Криттонский Потрошитель найдет ее? Не потому ли она хотела спрятать меня, что знала: это время придет?
И оно пришлоон нашел меня.
Ной, ты здесь?
Может, он хочет напугать меня? Нет, это глупости, Ной не поступил бы так, он не настолько плох.
Двигаясь мелкими шажками, я направилась в сторону лестницы.
Ной?..
Медленно обойдя ее, я отперла дверь на кухню, которая никогда не запиралась, и с колотящимся сердцем шагнула внутрь.
Это еще что?
Вся кухонная стойка была уставлена свечами разного размера. Кто-то проводил сатанинский ритуал? Вызывал духов?
Пальцы сильнее сжали пистолет, я нахмурилась: может, это Дориан приготовил для Альмы романтический ужин?
Эй!
Я резко обернулась, наставила в грудь Ною пистолет, но тут же опустила руки и выпалила:
Ты что делаешь?
Он с недоумением уставился на меня:
Пытаешься убить меня после всего, что я для тебя сделал?
Я бы не стала стрелять в тебя! ответила я все еще на взводе. Даже осознав, что Ноя никто не похитил, не пристрелил и не расчленил, я продолжала нервничать. Спрятав пистолет, я спросила: Где Дориан?
В морге, конечно. И зачем он тебе?
Я решила, что Дориан приготовил для Альмы романтический ужин Но еще до того, как договорила, Ной как-то по-особенному ехидно улыбнулся, и я поняла, что ошиблась.
Что, нет?..
Нет, это я приготовил для тебя.
Ты приглашаешь меня на ужин? сильнее поразилась я, забыв о том, что была голодна. Ной закатил глаза, подошел ко мне вплотную, положил руки на плечи, затем развернул к кухонной стойке и прошептал на ухо:
Какой сегодня день?
От его дыхания по моей шее побежали мурашки, и я поежилась.
Не знаю. Четверг.
Правильно. А число?
Я подумала.
Двадцать девятое сентября?
Господи! Ной с досадой отпустил меня и, подойдя к кухонной стойке, рукой обвел пространство мерцающих свечей. Нельзя быть настолько забывчивой и глупой, Кая. Сегодня же твой день рождения.
В моей груди все замерло.
Точно. Двадцать девятое сентября. День, когда я родилась.
Ной прищурился:
Ты забыла, верно?
Я воскликнула:
Конечно нет! Кто вообще забывает о своем дне рождения? Никто, и тем болеея! И, вздохнув, добавила чуть тише: Я люблю дни рождения.
Лгунишка, отрезал Ной и подошел к холодильнику. Но, впрочем, мне все равно, потому что их люблю я. И вообще все на свете праздники. Я целый день готовил все это для тебя!
Ты поэтому мне названивал сегодня? уточнила я, наблюдая, как Ной в сумраке роется в холодильнике.
По телу распространилось тепло благодарности, и я подумала, как лучше ее выразить, чтобы звучать искренне.
А то! Не хотел, чтобы ты что-то заподозрила или заявилась раньше времени. Но я не думал, что ты приедешь так поздно Он обернулся, и я уставилась на пирог, который Ной держал на расстоянии вытянутой руки. Эй, только это мой собственный рецепт, предупреждаю: такого ты еще не пробовала! Я решил немножко поэкспериментировать и добавил кое-что свое, так что
Ной улыбался, и его улыбка была заразительной, но я внезапно почувствовала, что мышцы лица одеревенели, а губы не двигаются. И хуже тогоя почувствовала, как перехватывает дыхание, как начинают характерно болеть глаза, словно кто-то изнутри колет их иголками.
Кая пробормотал Ной смутившись. Улыбка на его губах дрогнула, он погрустнел, поставил блюдо на стол и придвинулся ко мне.
Прости, сказала я, пытаясь объяснить Ною, что все это было очень важным для меня, что после смерти Джорджи мы никогда не праздновали дни рождения и что я с тех пор просто ненавижу его.
Ной все понял без слов, он притянул меня к себе и притворился, что я не веду себя словно размазня, что не хватаюсь за его футболку в попытке перебороть приступ слез.
Рождественский пирог выдохнула я, ткнувшись макушкой ему в грудь и глядя нам под ноги. Перед глазами были ноги Ноя в черных штанах. И домашние тапки-собаки. Он похлопал меня по голове, пытаясь приободрить.
Знаю. Джорджи родилась как раз на Рождество.
Ага судорожно вздохнула я. Ной погладил меня по плечам, но не отталкивал от себя. Я пробормотала: Я действительно не люблю этот день.
Знаю. В его голосе не было ни капли жалости, и я ощутила облегчение: если бы он начал сочувствовать, я бы, наверное, заплакала. Тяжело вздохнув, отчего его грудь поднялась и опустилась под моей щекой, Ной отодвинул меня на расстояние вытянутой руки и сказал: Давай пить чай. Знаешь, глядя на твой голодный вид, я и сам невольно испытываю голод. А ведь я полчаса назад съел целую тарелку суфле и выпил две кружки горячего шоколада!
А почему ты не приехала со своим парнем? внезапно вырвала меня из размышлений миссис Нэтвик, и я сказала, закидывая сумку на плечо:
У меня нет парня. Я уже открыла дверь, но немигающий взгляд миссис Нэтвик задержал меня. Что?
Как этоу тебя нет парня? спросила она, так высоко поняв брови, что, если бы не ее тон голоса, полный сомнения, я бы решила, что она возмущена. Ты же приезжала с ним в прошлый раз!
С кем? не поняла я.
С Дорианом.
Я уставилась на миссис Нэтвик, боясь моргнуть. Щеки заалели, я почувствовала, что даже шея покрылась пятнами, а между лопатками выступил пот.
Я думала, Дориан твой парень. Так-так. Закрой-ка дверь, милая, сказала она милейшим тоном, и я, подчинившись, повернулась к миссис Нэтвик. Настроена она была решительно.
Ты мне ничего не хочешь рассказать?
Как раз наоборот, подумала я, что-то мне совершенно ничего не хочется рассказывать. Миссис Нэтвик буравила меня взглядом, пока я стремительно соображала, что сказать. А в голове всплыла наша прошлая встреча. А ведь действительно: миссис Нэтвик ни о чем не спрашивала. Она разместила нас с Дорианом на втором этаже без всяких вопросов, а я, искренне веря в то, что он мамин сводный брат, ничего не стала уточнять. Но если мама не отсылала меня в Эттон-Крик, в чем Ной фактически признался, значит, ни мама, ни тем более миссис Нэтвик не знали о существовании этой странной семейки Харрингтонов.
Да, наконец сказала я и похвалила себя за бесстрастный тон голоса. Но Дориан и я мы несовместимы. То есть мы с ним расстались. Мы решили, что так будет лучше. И я бы предпочла больше о нем не вспоминать, многозначительно добавила я, зная, что уж эта фраза должна расставить все точки над «i».
Жаль. Миссис Нэтвик понимающе кивнула и первой покинула салон автомобиля. Я с облегчением последовала за ней. Неприятный осадок оттого, что Харрингтоны все это время обманывали меня, вновь обжег желудок, но я проигнорировала это чувство. Миссис Нэтвик между тем продолжала расписывать все достоинства Дориана, несмотря на то что я дважды попросила ее прекратить.
И главное, подвела она итог заговорщицким тоном, оборачиваясь ко мне в прихожей и стягивая куртку, что он красавчик.
Оспорить внешнюю привлекательность Дориана Харрингтона было сложно, да я и не стала. Чем меньше мы будем говорить о нем, тем быстрее миссис Нэтвик забудет эту неприятную ситуацию. Чтобы утихомирить ее разыгравшуюся фантазию, мне пришлось признаться, что Дорианмой профессор по медицинской биологии и патанатомии, однако миссис Нэтвик ничуть не смутилась, воскликнув: «Это так романтично!»
В эту секунду мне страстно захотелось сказать ей, что я живу с ним в одном доме, и взглянуть на реакцию, но я этого не сделала. А ведь и вправду: я живу в незнакомом городе в особняке с двумя незнакомыми мужчинами и даже не представляю, как там оказалась. С какой стати в моей голове появился адрес особняка Харрингтонов? Как я оказалась на вокзале в Эттон-Крик, если мама не отправляла меня туда и не просила перевестись в «УЭК»?
Между тем миссис Нэтвик продолжала расспрашивать о моей новой жизни, о Первом медицинском павильоне, о студентах университета. Она охала, рассеянно слушая мой рассказ, и то и дело перебивала, чтобы вставить что-нибудь типа «ты так похудела, и эта модная куртка совсем не спасает от холода! А в Эттон-Крик, между прочим, как я слышала, всегда холоднее, чем здесь, у нас!».
Миссис Нэтвик налила мне огромную тарелку грибного супа, куда помещались, по ощущениям моего бедного желудка, аж три порции, и стояла над душой до тех пор, пока я все не съела. Я была благодарна, правда благодарна за заботу, но чувствовала себя обремененной. Ее взгляд тяжелыми гирями лежал на моих запястьях, и ее нежная ладонь на моем плече весила не меньше тонны. С каждой секундой во мне нарастало раздражение. Терпение миссис Нэтвик лишь напоминало о том, что отныне я одна и моей мамы, которая должна быть на месте миссис Нэтвик, нет.
И вдруг она сказала:
Я надеялась, что со временем ты изменишься, Кая. И от ее слов у меня на затылке волосы встали дыбом. Я с трудом сделала глоток чая и опустила кружку на стол, напрягшись так, что моя спина, должно быть, сигнализировала миссис Нэтвик обо всех моих чувствах.
Что вы имеете в виду?
Она подошла к столу с двумя тарелками, на каждой из которых лежало по большому куску пирога, и встретила мой твердый взгляд. Миссис Нэтвик совсем не смутилась, и от этого я почему-то рассердилась еще сильнее.
После твоего поступления в Хейденский университет мы с твоей мамой решили, что ты немного придешь в себя.
Ясно, подумала я мрачно. Вот куда она клонит, вот о чем они все поголовно твердят. После чая я надеялась начать с миссис Нэтвик тот самый сложный разговор, и теперь она сама подводит беседу к нужной теме.
Понимаешь, мы с твоей мамой
Не вмешивайте мою мать! мысленно кричала я, но лишь плотнее сжала зубы, ощущая, как тяжело опадает моя грудь. Чай обжог язык, но я даже не поморщилась, потому что стыд был больнее. Она говорит и за маму тоже. Заставляет почувствовать вину за то, какой я стала. Разочаровала ее, не изменилась, осталась прежнейсобой.
Больно.
Но я позволила миссис Нэтвик продолжить.
Ты все еще относишься к людям с опаской
Почему она говорит обо мне как о животном из зоопарка?
Спасибо за еду, прервала я. Не хочу говорить ни о чем из того, что вы только что перечислили.
Я поднялась, взяла тарелку и поставила в раковину, чтобы вымыть. Миссис Нэтвик встала вслед за мной. Знаю, сейчас она извинится и скажет, что не хотела расстраивать меня, ведь она желает мне лучшего и все такое прочее, но не нужно. Не нужно просить у меня прощения за то, какая я.
Прости меня, Кая, я не хотела тебя расстраивать но я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.
Я знаю, ответила я, принимаясь осторожно мыть посуду, лишь бы не поворачиваться к миссис Нэтвик лицом. И будет. Обещаю. Но не сейчас. Еще не время.
Кая. Стальной тон ее голоса, материнский тон, заставил меня остановиться. Я откинула голову назад, вздохнула и обернулась:
Что?
Я заметила, что ее глаза покраснели. Глядя на меня снизу вверх, она дрожащими руками коснулась моих плеч, сказав:
Что заставляет тебя думать, что сейчас неподходящее время? Ты достойна счастья, не нужно ждать.
Я бросила губку в раковину и отошла от миссис Нэтвик на безопасное расстояние, чтобы ей не пришлось меня обнимать.
Да, я достойна счастья и все такое, но сейчас есть дела важнее, миссис Нэтвик. Понимаете, что творится? Вы знаете, что было в той квартире? В маминой Тайной квартире в Эттон-Крик?
Я увидела, как плечи миссис Нэтвик обмякли, она сдалась мне.
Да. Да, конечно же я знаю о том, что там, Кая пробормотала она ломким голосом, а затем шагнула к обеденному столу. Теперь она пыталась избегать моего взгляда.
Хорошо. И что вы обо всем этом думаете?