- Ты обещала мне мальчиков, - говорила Хэйзел. - Всех мальчиков, которых я когда-либо захочу. И я хочу их, мама.
Имея меньший контроль над дочерью, чем её муж, Глэдис сменила замки, поэтому для выхода из дома понадобился ключ. Решётки на окнах поднялись не для того, чтобы не допустить злоумышленников, а для того, чтобы заточить её дочь, как принцессу из сказки Гримм. Вновь оказавшись в ловушке и изолированной, Хэйзел решила, что, если она не сможет принять участие в своих похотливых наклонностях и оскорбить бога, которого ненавидела с такой страстью, ей придётся найти другой способ согрешить, что-то более сильное, чем воровство, зависть или использование его имени зря.
Она убила. Последний грех. И после того, как страх быть пойманным рассеялся, Хэйзел поняла, что ей это понравилось. Убив Дрейка, она объявила его своим, во веки веков, обладая им так, как она хотела, только духовно, а не телесно. Это было единственное обязательство, которое могло длиться вечно. Несмотря на свой нежный возраст, она знала, что так и будет.
В убийстве было больше силы, чем в любви.
Убийство было навсегда.
* * *
Всю зиму Хэйзел читала книги отца. По словам её покойного родителя, одним из худших грехов было поставить других богов перед Господом, поэтому она хотела именно этого. Артур был профессором религии и утраченных культур. У него не только было несколько видов Библии, но также были книги о зороастрийских божествах, греческой мифологии, нордических богах и ритуалах древних друидов.
Последнее было тем, что она нашла наиболее интригующим.
Она узнала, что для кельтских народов мир был магическим местом. Им правили потусторонние силы, у каждого элемента был свой дух. У каждого дерева, лужи и камешка была своя душа, и повсюду были различные божества, как и феи и другие мистические существа.
Идея мира, которым правит магия, привела её в восторг.
Она читала об огненном фестивале Белтана, празднике плодородия, и о священном празднике Самайн, который отмечается в самое тёмное время года. Хотя о самих ритуалах было известно немногое, было много отсылок в сторону фольклора, а также человеческих жертвоприношений. Почти все они касались умиротворения местных богов и получения сверхъестественной силы. Но Имбас Фороснай, церемония, которая больше всего заинтриговала её, включала друида, входящего в состояние сенсорной депривации, чтобы оставаться под грудой шкур, пока другие друиды пели. Через несколько дней этот друид выбирался из тьмы на яркий дневной свет. Считалось, что этот ритуал вызывает более высокое состояние сознания.
Хэйзел стала одержима.
Она читала о друидах всё, что могла, и особенно наслаждалась книгами об их фольклоре, такими как один большой том о Стоунхендже и множестве вариантов странного памятника, которые разные культуры приписывали ему на протяжении многих лет. Хотя формирование было построено культурой, которая не оставила письменных записей, камни, как полагали, обладали целебными свойствами, и хотя они не были точно связаны с древними друидами, некоторые учёные установили зависимость, а остальное сделала популярная культура.
Вскоре она начала свои собственные ритуалы в том же духе.
Ночью в своей комнате она ставила свечи и читала песнопения. Она молилась не дьяволу, а духам земли, сосредотачиваясь на горе Блэк-Рок, которую она могла видеть из окна своей спальни. И по мере того, как она продолжала учиться, её ритуалы становились точнее. Вскоре она перенесла их в подвал, чтобы провести их над телами убитого ею мальчика и своего собственного мёртвого отца, человека Бога.
Грех этого взволновал её.
Эффект наступал постепенно. Сначала у неё развились обострённые чувства. На заднем дворе она улавливала запах рыбы, плавающей в реке. Она слышала лёгкий скрип изнутри горы. Она могла видеть по ту сторону звёзд.
Но больше всего она могла чувствовать.
Она чувствовала духов под снегом, ощущала их в камнях, ветвях, камышах. Они были все вокруг неё, наполняя долину силой, струившейся из призрачных гор. Если она сходила с ума, то она хотела бы так сойти с ума. То, что она чувствовала, было блаженством, и она не позволяла ничему его забрать, даже здравомыслию.
Собаки стали послушнее. Она могла общаться с ними без слов. Она читала о таких духах, которых называли фамильярами, которые выполняли приказы ведьм. Часто это были кошки или змеи, но Хэйзел всегда любила собак, поэтому ротвейлер стал ей фамильяром, ведя её в мир нетронутой силы. Она дала ему имя, которое нельзя было произнести, имя, которое пришло к ней с горы.
А затем для неё пришла тьма.
С перевёрнутой звездой, начерченной на полу подвала, который её мать с тех пор выложила плиткой, чтобы запечатать их секрет, и полумесяцами, нарисованными пальцем, опущенным в чашу с её собственной менструальной кровью, плитки начали ослабевать под её коленями. Они стали желеобразными, затем водными. Голубой свет выглядывал из щелей и пожирал её тело, наполняя её ярким экстазом, покрывая инеем её плоть, её соски, её рот и её вагину. Она упала на четвереньки и, открыв глаза, увидела черноту, бурлящую в центре этого нечестивого света. Это был водоворот темнее ночи, источающий арктический холод, от которого у неё заболел череп, а тело ломалось костями внутрь. Дыра расширилась, и она начала погружаться в неё, как в зыбучий песок.
Она вошла в пол.
И поплыла сквозь стены.
* * *
Тьма дала ей возможность перемещаться по дому во внешний мир. Она могла сбежать. Более того, у неё был свой фамильяр, духи земли, и вновь обретённая сила внутри неё, которая горела в её сердце, как раскалённый уголь. Она могла заставить своё тело измениться, сделав его старше и пышнее. Она могла двигаться с грацией кошки или скоростью газели. И она была сильной. Она умела гнуть стальные прутья и могла поднять одну сторону Cadillac своей матери.
Но эти новые дары она держала в секрете. У неё были личные планы. Планы, которые удовлетворяли бы желания, которых она когда-то боялась, сейчас были ненасытными. Теперь у неё была способность, прикосновение зла, в которой она нуждалась. Больше не было никаких правил или ограничений. Никто не смог бы ей отказать.
У неё будут все мальчики, которых она хочет.
И, ох, как она всех их хотела.
Хэйзел начала с мальчиков из церкви. Она заманивала их к своему окну, точно так же, как Дрейка, раздвигая для них решётку, позволяя им наполнять её, позволяя им быть сверху, хотя это она контролировала ситуацию. Она всё инициировала. Она доминировала над всем. Эти грязные игры принадлежали ей. И мальчики никогда не говорили «нет». Они любили её, поклоняясь у алтаря её тела всю ночь и возвращаясь за бóльшим во время последующих. Вскоре у неё появились поклонники, и этот гарем от мальчиков из церковного хора до местных хулиганов стал её новой навязчивой идеей. Ей принадлежали их тела, и чем больше она привлекала их вожделение и преданность, тем ближе она подходила к тому, чтобы владеть их душами, даже без беспорядка, связанного с убийствами.
Её тёмные дары сделали это возможным.
Один за другим она собирала свою коллекцию.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
- Она стала больше, чем человек, - сказал двойник Кайлы. - Анти-человек. Её душа остаётся беспокойной, потому что она никогда не могла насытиться земными удовольствиями.
Кайла ошеломлённо уставилась на неё.
- Так если она не призрак, что она такое?
Глаза её двойника заблестели.
- Ведьма.
- Ведьма?
- Хэйзел Сноуден - колдунья, суккуб, питающийся любовью мужчин. Поскольку она так долго была лишена их, её желание привело её в самое сердце безумия. Но искусство, которым она овладела, стало более взыскательным, и она стала более собственнической. Она стала параноиком, полагая, что другие женщины будут искушать её мальчиков, поэтому она заставила их просить её любви, и когда они полностью предлагали себя ей, она забирала их души и хранила их в стенах усадьбы. Но она боялась, что они попытаются сбежать, если она покинет дом. Так что она снова стала замкнутой, на этот раз по собственному желанию. В течение многих лет она утоляла свой аппетит к мужским душам, соблазняя всех мужчин, посещающих дом. Ей особенно нравится брать мужчин веры, чтобы ещё больше оскорбить её отца. Но она не потеряла своего предпочтения к мальчикам-подросткам, потому что в подростковом возрасте она так в полной мере и не созрела. Она выросла и приобрела женское тело, но её тёмный дух навсегда останется семнадцатилетним. Итак, теперь, когда час Самайна усиливает её чёрную магию, она становится всё более могущественной и жаждет свежих мальчиков, свежих душ. И тьма, которая даёт ей эту силу, хочет собственных душ. Им нужны девственницы.
Кайла почувствовала слабость.
- Они хотят меня?
- Они хотят нас обоих, - сказал двойник Робби.
- И она пойдёт на всё, чтобы захватить вас, - сказало её видение. - Она заберёт душу мальчика и скормит девушку во тьму под горой.
Когда она произнесла эти слова, её плащ из чёрного стал красным, цвет перетекал сверху вниз. Аналогичным образом изменились и плащи остальных.
- Она собирается убить меня? - спросила Кайла.
Одна из других фигур выступила вперёд.
- Не она, - сказала фигура, снимая капюшон, открывая лицо. - Я.
Она ахнула, не увидев ничего, кроме черноты в глазах Джо.
* * *
- Ещё есть время, - сказало её видение. - Судьба остаётся неопределённой. Но ты должна вывести всех из этого дома, пока не стало слишком поздно.
Кайла склонила голову.
- Подожди минуту. Если ты мой двойник, то откуда ты всё это знаешь, а я - нет?
- Потому что другие сказали нам; люди-тени. Они знают секреты.
При звуке своего имени тонкие существа двинулись позади духов-двойников, скрываясь в пустоте, как дым, они были там всё это время, но невидимы, искажая свет, как чёрные дыры.
Кайла отступила на шаг.
- Кто они такие?
- Это всё, что осталось от тех, кого получила Хэйзел, но не заточила за стенами усадьбы, тех, кого она убила, но не желала. Каждая жертва лишилась души, а Хэйзел украла их образ, чтобы использовать его для привлечения новых жертв. Без своих душ и образов они вынуждены стать тенями своего прежнего «я». Они тоже ни живы, ни мертвы и не могут успокоиться, пока не будут освобождены, но некоторые даже не хотят быть свободными; некоторые до сих пор соблазняются ею и полностью преданы ей. Они заперты в чистилище, которое она создала - их души в доме, их тени изгнаны в лес горы Блэк-Рок, источник силы.
Кайла приложила кончики пальцев к вискам.
- В этом нет смысла.
В уголках её глаз выступили слёзы разочарования.
- Я не понимаю. Зачем Джо захочет убить меня?
- Потому что это то, чего хочет Хэйзел. Она соблазнит его, и он станет её рабом. Как только она увидит его безраздельную преданность, она заставит его доказать свою любовь, убив тебя, тем самым отдав ей свою душу, предлагая твою тёмным силам внутри горы. Она сохранит образ твоего тела, и ты станешь одной из заблудших, одним из теневых людей, изгнанных в эти леса на всю вечность.
Кайла глубоко вздохнула, её кожа покрылась мурашками.
- А как насчёт миссис Сноуден, которая наняла Джо и Дэнни? Я имею в виду, она, должно быть, знала, чем занимается её дочь? Она должна знать, кем та стала.
Двойник кивнул.
- Она знает. Она боится своей дочери, но всё равно любит её. Сейчас она - всё, что у неё есть в этом мире, и, хотя она не привела свою дочь к тёмным искусствам, она также баловалась колдовством, задолго до того, как это сделала Хэйзел. Её девичья фамилия - Брин. Она происходит из длинной линии кельтских народов, многие из них мастера своего дела. Это в крови Бринов. Им не избежать этого.
Кайла скрестила руки.
- Так старая сука подставила нас?
- Да. Старая сука подставила вас.
Трубная музыка эхом разносилась по холмам, как крики совы. Городские часы пробили, звоня один раз на каждый час дня, и с каждым звоном колокола видения уходили в листья, которые превращались в пыльные вихри у их ног.
- Подождите! - Кайла вскрикнула.
Но они уже испарялись за пеленой из листьев, люди-тени нашли себе место за деревьями и устроились там.
- Наша жизнь зависит от тебя, - сказал двойник Робби.
Двойник Джо взглянул на неё в последний раз.
- Не позволяй мне это сделать, Кайла.
Небо потускнело, и поднялся ветер, более сильный и холодный. Листья наполнили воздух головокружительным сиянием золота, и видения стали такими же размытыми, как люди-тени, когда они слились с осенним пейзажем.
- Спаси меня, - добавил её двойник. - Спаси себя.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Это был лучший секс, который когда-либо имел Джо.
Хэйзел сделала с ним то, о чём он никогда не мог представить, даже в самых извращённых его фантазиях. Пальцы у неё были шелковистые, но хватка была невероятной. Её поцелуи довели его до экстаза, а затем вернули назад, дразня, прежде чем отдать ей всё. Её вульва была такой живой и горячей, и она полностью контролировала мышцы внутри неё, её вагинальная сила поглощала его. Она принимала его в любой позе, насмехалась и пожирала его, высасывая всё до последней капли из его похоти.
То, что она делала, было не чем иным, как магией. Его тело болело, но дух всё ещё был готов. Но, проснувшись, он обнаружил, что её сторона кровати пуста. Он ударил по подушке. Она даже не попрощалась.
«Я сделал что-то не так?»
Чужая ему неуверенность в себе действовала на его нервы, как скрежет ногтей по школьной доске. Он пытался подумать, сделал ли он или сказал что-нибудь, что могло её обидеть?
«У нас была такая потрясающая ночь. Что могло её испортить?»
Обычно он был уверен в своих способностях доставить удовольствие девушке. Неужели он её подвёл? Она была разочарована? Он надеялся, что не облажался с Хэйзел. Спустя всего одну ночь он был полностью сражён. Он не был влюблён в неё, но страстно желал её, что его удивило. Обычно, сделав это с девушкой, он быстро терял к ней интерес и всё больше и больше раздражался её присутствием. Но с Хэйзел всё было наоборот. Он хотел узнать о ней больше, всё о ней, и он хотел этого, не дожидаясь.
Он не взял её номера.
«Дерьмо!»
Может быть, номер был у миссис Сноуден? Он всё равно собирался поговорить с ней, чтобы показать ей, что он ответственный. Теперь к этому добавилось мотивации. Он не мог потерять Хэйзел из виду. Ему нужно было снова её трахнуть.
Дэнни поехал в школу, взяв с собой Робби. Дом был в распоряжении Джо, и, проходя по нему, он снова был поражён его огромными размерами и роскошью. Книжные полки в библиотеке были монолитными и забиты книгами, многие из которых выглядели так, как будто они были написаны до двадцатого века. Он просмотрел их, но не стал открывать, опасаясь, что они развалятся у него в руках. Он никогда не видел столько разных Библий. Он даже не подозревал, что существует так много её версий. Это заставило его рассмеяться, когда он подумал о том, насколько легковерными должны быть люди, чтобы поверить в то, что книга является священным текстом, когда было так много интерпретаций. Как могло слово Божие нуждаться в таком количестве издательств?
Он продолжал идти, следя за тем, чтобы дом был в должном состоянии, за что ему и платили. Вдруг девочки с чем-нибудь напортачили? Хэйзел была из Сноуденов, и он ей доверял, но другие девушки могли рыться в доме. Они могли что-то повредить или даже украсть. Раньше он не испытывал к ним подозрений, но сегодня утром у него появилось это обретённое недоверие. Он не мог этого объяснить, но в одночасье его немного раздражали Кайла и Максин.
«Может быть, это связано с тем, что Кайла мне не дала?» - подумал он.
Он начал убирать в гостиной, выбрасывая пустые пакеты от картофельных чипсов и пивные банки. В камине был пепел, поэтому он смёл его и пошёл на кухню. Он разгрузил посудомоечную машину и убрал все тарелки, затем вытер столешницы. К его удивлению, он наслаждался работой по дому.
Всё это время он думал о Хэйзел. Её плоть промелькнула в его голове, её созревшее тело расцвело перед его мысленным взором. Он вспомнил её влажный язык на его члене, её набухшую «киску» у его рта, когда они были в позе шестьдесят девять. Он почти чувствовал запах её грудей и слышал животные стоны, которые она издавала.
Удовлетворённый внутренним убранством дома, Джо пошёл на задний двор, чтобы очистить бассейн и джакузи. Столы были уставлены сверкающим ассортиментом зелёных и янтарных бутылок. Вода в бассейне представляла собой жидкое зеркало, отражающее безупречную голубизну неба. Он аккуратно сломал его сачком. Он вспомнил, как Максин элегантно плыла по воде, и чувство гнева наполнило его грудь. Это было необоснованно, но всё равно горело внутри него.
«Почему я так зол на неё и Кайлу?»
Он очистил бассейн и подумал о Хэйзел, представляя, какой красивой и грациозной она будет, плавая под звёздами, её тело вырисовывается в сверхъестественном сиянии бассейна. В этот момент он понял, что только она действительно достойна лазурного декаданса бассейна, что Максин и даже Кайла каким-то образом осквернят его, испортят. Бассейн принадлежал Сноуденам. Он был предназначен в первую очередь для Сноуденов. Сноуденов, таких, как Хэйзел.