И тут я увидел его.
Меня сбил не грузовик. Кое-что намного хуже.
Из окна я увидел, что он стоит там, его огромное ухмыляющееся лицо, как череп в пустыне: Тони "Айсмен" Бускотти. Помните его? Бывший наемный убийца синдиката, который должен был кормить червей на Харвест-Хилл в той могиле, достаточно большой, чтобы сбросить в нее горы трупов. Да, сэр, старый добрый Франкенштейн собственной персоной. От Большого Тони Карлоффа прошиб бы холодный пот.
Его рука пробила окно, и я закрыла лицо от осколков стекла. Достаточно большая, чтобы целиком обхватить футбольный мяч, она пыталась ухватиться за меня. А эти пальцы... я видел, как кости выскакивают из суставов, как кожа свисает лоскутами. Я нажал на педаль газа и чуть не врезался в дерево. Я сбросил его задним ходом и сбил двух других зомби, в которых ранее всадил обойму. Я переехал через одного из них. Потом снова появился Большой Тони, желтый череп которого просвечивал сквозь дыры на лице, похожем на червивый саван, свисающий с бельевой веревки. Эти гигантские руки взялись за дверцу, и в ту самую секунду, когда я дал газу, раздался внезапный металлический скрежет, когда Большой Тони сорвал дверь с водительской стороны.
Меня обдало брызгами грязи, а эта большая мертвая туша так и осталась там стоять, держа дверцу в лапах. Я почти ничего не помню о своем побеге. Только то, что я объезжал надгробия и кусты, когда с грохотом мчался по извилистому лабиринту грунтовой дороги. Обливаясь потом от страха, я выехал из этих черных ворот, как поезд из тёмного туннеля. Потом дорога. Шоссе. Городские огни.
И я, дрожащий, как больной котёнок на сильном ветру.
9
Спустя полчаса и полпинты ржаного виски, я снова был там.
На этот раз со мной был Томми Альберт. Он и около двадцати копов, местные "джоны" - помощники шерифа и люди коронера. Это место кишело людьми. И знаете, что мы там нашли? Ничего. Да, это так. Тела исчезли. Как и Марианна с её клубом вурдалаков. Но они не полностью прибрались за собой. Просто не успели.
Внизу мы нашли плиты. Мы также нашли комнату, где они занимались воскрешением трупов. Все оборудование было на месте. Кровь была повсюду. Куски сырого мяса животных. Льняной мешок с человеческими костями, такими свежими, что на них еще оставались красно-коричневые куски плоти. Но на этом все и закончилось.
- Всё так и было, - рассказывал я Томми. - Не смотри на меня, как на сумасшедшего. Я видел всё своими глазами.
Он перестал смотреть на меня:
- Я тебе верю. Может быть, мне и не следовало бы этого делать, но я верю.
Я затянулся сигаретой.
- Эти парни никогда не поверят.
- Им и не нужно, Винс. То, что мы нашли здесь, более чем достаточное оправдание для меня, чтобы позвать всех этих ребят, - он сунул в рот сигару. - Мне нужно задержать эту Портис. И ты это знаешь. Она стоит за всем этим, и только она может заполнить все дыры.
Дыры? Да через эти дыры спокойно пролезла бы большая часть Среднего Запада. Расхищение могил. Каннибализм. Убийство. Ходячие мертвецы. С минуты на минуту я ожидал, что Чейни и Лугоши вызовут на допрос. Вот насколько все было плохо. От этого смердело хуже, чем от трусов дальнобойщика.
С улицы вбежал коп.
- Инспектор, у нас мертвый полицейский, - сказал он Томми. - В городе.
Потом мы снова оказались в "Форде" Томми, который с ревом несся к бетонным джунглям, включив фары и сирену на полную. Больше в мавзолее делать было нечего. Те, кто уже был там, могли и сами справиться. Как только вокруг нас оказались улицы, бетон и кирпич, обвивающие нас, как мамины руки, я почувствовал себя лучше. На Вест-Сайде, возле доков, нашли тело полицейского. Он лежал в луже собственной крови.
Его тело было накрыто простыней, копы едва сдерживали репортёров. Другой детектив - худой астматик Скипп - дышал через носовой платок. Пахло пристанями, доками. Этот застоявшийся рыбный запах залива, дующий сквозь пальцы тумана.
Скипп откинул простыню.
- Знаешь его? - спросил он.
Томми кивнул:
- Это Майки Райан. Работал в полиции нравов.
Я тоже знал Райана. Мы вместе ходили в Академию. Дрались, пили из одной бутылки, прошли через ад. Я был на его свадьбе. Теперь он был мертв. Еще один хороший полицейский покинул город, который в нём так нуждался.
Он не был изувечен. Его зарезали. Скипп сказал, что по меньшей мере пятнадцать-двадцать ударов ножом.
- Последний удар пришелся прямо в сердце, - сказал он нам. - А потом убийца сделал это.
Райану сломали шею. Из шеи сбоку торчал костяной хвостовик.
- Но он умер не сразу, - сказал Скипп.
Он поднял руку Райана, она была мокрой от крови. Надпись кровью гласила:
ЛУН
- Он прожил достаточно долго, чтобы оставить нам сообщение.
Томми продолжал смотреть на него, качая головой.
- Л-У-Н... как ты думаешь, что это значит? Может быть номер машины... это может быть что угодно, черт возьми.
Но я-то знал. У меня не было никаких сомнений.
- Он хотел сказать нам, кто сделал это с ним, - заметил я. - ЛУНА. Джонни Луна.
Томми посмотрел на меня.
- Он сейчас в морге.
Но я просто смотрел на него, сверля взглядом.
10
Не потребовалось много телефонных звонков, чтобы выяснить, что Луна исчез из морга. Дежурный санитар прикрыл свою задницу, сказав, что, возможно, его забрал частный морг. И это звучало хорошо. Но мы то с Томми знали: Джонни Луна ушел сам. Хорошо только, что никто не видел, как он это сделал.
11
На следующий день, после бессонной ночи, когда в темноте ко мне потянулись костлявые тени, я кое-что проверил. Я делал это очень небрежно. У меня была фотография Марианны Портис, и я начал показывать ее очень избирательно.
Часа через три-четыре мне улыбнулась удача.
Луи Пеначек, опустившийся игрок, который всегда был в долгах на три-четыре цифры. Не было ничего такого, чего бы он не сделал за доллар. Он был одержим скачками. Ставками на спорт. Карточными играми. Любой возможный способ, которым он мог бы поставить на исход чего-то, был ему по душе.
Едва достигая пяти футов, скользкий, как смазанная маслом ласка, я нашел его на ипподроме, где он сделал ставки на одну из лошадей. Прыгал вверх-вниз и кричал во всю глотку. К тому времени, как я добрался до него, он стоял, прислонившись к перилам, побежденный.
Увидев меня, он сказал вместо приветствия:
- Сукин сын должен был стать победителем, Винс. У него были все шансы. Я чуял это.
Я показал ему капусту: пара полтинников.
- Мне нужна кое-какая информация, - сказал я ему. - Если ты скажешь мне то, что я хочу услышать, ты их получишь.
Он облизнул губы, словно моряк, наконец-то пришедший в порт и впервые увидевший бордель.
- Конечно, конечно, Винс, - сказал он. - Не так уж много чего я не знаю.
Я показал ему фотографию Марианны.
Его лицо осунулось, как ртуть в холодный день.
- Нет, нет, нет, - он поднял руки вверх. - Я не хочу вмешиваться в это. Как это будет выглядеть?
Потом он снова посмотрел на деньги, снова облизнул губы.
- Ладно, черт побери, ублюдок Винс, ты сам напросился.
И он рассказал мне.
12
Через час после захода солнца, через два, я все еще не спал. Все еще думал. Я переговорил с Томми, но не сказал ему того, что сказал мне Луи. Я приберегал это до тех пор, пока не буду полностью уверен. На этот раз я должен был быть уверен. Томми рассказал мне, что Майки Райан работал под прикрытием, выслеживая курьеров итальянской мафии. Деньги шли от азартных игр, проституции, вымогательства. Он составлял карту их мест обитания, их маршрутов, как часто они приходили и уходили. Все это в преддверии большого рейда полиции нравов.
Но теперь он был мертв.
Как это повлияло на ситуацию? Я еще не был уверен. Я лежал на своей койке, прислушиваясь к тиканью часов и шуму уличного движения внизу. Я курил и смотрел, как неон из бара внизу освещает мою комнату, бросая на меня резкие тени.
И тут я услышал, как открылась моя дверь.
Послышался топот ног. Очень небрежно я пошел за своим пистолетом на ночном столике. Я не знал, чего ожидать. Свет был выключен. Я осторожно развернул светильник так, чтобы, когда я его включу, он осветил незваного гостя, временно ослепив его. Это даст мне преимущество.
Дыхание застряло в моих легких, я ждал. Струйка пота стекала по виску, как муравьи на пикник. Мой палец был горячим и влажным на спусковом крючке браунинга. Я уловил запах чего-то застарелого и острого как специи. Я слышал, как незваный гость прошел через гостиную и приблизился к двери моей спальни.
Дверь распахнулась.
Я увидел тень... тонкую, почти прозрачную.
Я включил свет. Я мог бы дать вам список жалких ублюдков, которые хотели моей смерти и которых я ожидал увидеть на пороге своей спальне. Но такого я не ожидал.
Там стояла Хелен.
Мертва уже два года, но все равно шаркает вперед. Она превратилась в мумию. Я все еще узнавал бриллиантовое колье на ее иссохшей шее. Она была обнажена, её плоть сморщилась, прилипла к скелету, как мокрый купальник. Только она была не мокрой, а сухой и натерта пряностями, чтобы не рассыпалась совсем. Когда она плыла ко мне, вытянув руки-палки и сжимая пальцы-веточки, она, казалось, распадалась на части. Ее частички плясали в луче света от лампы.
Она попыталась ухмыльнуться, но это была ухмылка моргов и лагерей смерти, ухмылка чего-то давно погребенного под зыбучими египетскими песками. Безглазая, с зияющей пустотой на месте носа, с почерневшими зубами, она пыталась говорить... но ее голосовые связки давным-давно были изъедены червями и превратились в пыль. То, что я услышал, было сухим и отвратительным карканьем.
Мои внутренности превратились в желе, похоронные колокола звенели в моей черепной коробке, я наклонился вперед и, издав пронзительный крик, всадил ей в голову две пули. Она сложилась, как карточный домик, рассыпавшись в пыль, кости и лохмотья, когда ударилась об пол.
Моя спальня была заполнена её вонью, мой разум был полон безумного визга, я упал рядом с ней, рыдая.
Это была их последняя игра.
Но это не отпугнуло меня, а сделало все более личным.
13
Это был огромный и уродливый дом в тюдоровском стиле в миле от городских огней. В районе, где дворы тянулись на полквартала, а подъездные дорожки были круглыми и обрамленными плакучими ивами. Вот куда я прибыл. На этом все и закончится. Дом был окружен низкой каменной стеной.
Я перелез через нее и упал в траву.
Я ждал собак, охранников, чего-нибудь похуже. Но никто или ничто не пришло. Удивлены? Эго людей, стоящих за этой ужасной маленькой игрой, не могло или не хотело принять вызов любого рода. Подъездная аллея была забита "Роллс-Ройсами" и "Мерседесами"... но там было несколько низкосортных "седанов" и фургонов. Я увидел машину, которая увезла Марианну Портис, и улыбнулся. Я также видел грузовик доставки. Я без сомнения знал, что мертвецы прибывают сюда, как войска.
Я был рад, что она здесь.
Я хотел, чтобы она была частью этого.
Пока я осматривал здание, какой-то парень, подошёл к изгороди, вероятно, в поисках места, где можно было бы облегчиться. Он увидел меня и потянулся за пистолетом, но не успел. Я ударил его три-четыре раза по лицу, и он упал. Затем я ударил его по голове и окончательно вырубил. Я заткнул ему рот его же платком, связал его же ремнём и оставил в кустах.
Я не был осторожен.
Я пнула ногой подвальное окно и забрался внутрь. С помощью фонарика я быстро осмотрел это место. Я все искал и искал, пока не нашел котельную, особенно заинтересовавшись баком с топливом у одной из стен. Он вмещал более 200 галлонов и был почти полон. И тогда я понял, чем это для них кончится. Я нашел то, что искал.
Я открыл сумку и принялся за работу.
Во время войны я служил на флоте. В КПС, если быть точным. Команда подводных сапёров. Вы, наверное, читали о нас. Нас ещё называли подводниками. Мы подплывали и устанавливали бомбы на лодки, доки, пляжи. Иногда мы выходили из воды для быстрых рейдов коммандос. Как и любой из КПС, я знал взрывчатку лучше, чем свою собственную рожу. Я склеил десять тротиловых шашек изолентой и прикрепил к ним капсюль-детонатор. Затем я провел положительный и отрицательный провода от будильника к капсюлю-детонатору. Затем установил таймер на девяносто минут. Я никуда не спешил, и, если верить Луи Пеначеку, эти маленькие сборища длились всю ночь.
После того как я закрепил бомбу к топливному баку, я пошел прямо вверх по лестнице.
Это был огромный особняк. Но мне потребовалось всего несколько минут, чтобы найти людей. За дверью стояла пара мафиози, я застрелил их обоих и пинком пробил себе путь через двойные дубовые двери. Там я и встретил Марианну и её шайку. Множество высокопоставленных головорезов из итальянской мафии. Потому что, видите ли, таков был мой план: я хотел, чтобы они все были в одном месте.
Парочка крутых парней бросилась на меня, и я убил их на месте. Затем я прицелился в вожака крысиной стаи - Кармин Варга, босса синдикатов. Тучный смуглый парень с лицом, похожим на застывший жир. Оно, казалось, блестело от жира и зла. Он был таким толстым, что ему следовало бы повесить на задницу оранжевый треугольник. Я видел его фотографии в ежедневных газетах, но ни одна из них не отдавала этому парню должного. Всю свою жизнь я гадал, когда же встречу парня с патентом на уродство, и вот он здесь. Я держал его на мушке, пока остальные ощетинились, как свиньи, которыми они были. Они все хотели разорвать меня, но он остановил их легким покачиванием головы.
- Винс Стил, - сказал он, как будто мы были старыми приятелями. - Я все гадал, когда же ты явишься.
Я взял сигару в рот и поджег кончик, выпустив облако дыма.
- Где же они? - сказал я ему, оглядываясь вокруг, рассматривая убранство - длинные столы с кулинарными изысками, импортное шампанское, произведения искусства, которые висели на стенах.
Все вещи украдены или куплены на кровавые деньги.
- Где мертвецы, толстяк?
Он ухмыльнулся мне и быстро взял себя в руки.
- Мертвецы? - он засмеялся. - О чем ты говоришь?
Я посмотрел на него равнодушно, злобно и голодно, как смотрит на вас гремучая змея, прежде чем вонзить зубы в ваше горло.
- Ты знаешь, о чем я говорю, жирный кусок дерьма. Они здесь? Они внизу? Наверху? Отвечай мне и даже не думай лгать, потому что если ты это сделаешь, я разбрызгаю эту фотографию из морга, которую ты называешь лицом, по всей гребаной комнате.
Марианна Портис шагнула вперед, ее глаза превратились в стальные шары - холодные и ржавые.
- Мистер Стил, вы понятия не имеете, во что ввязались... уберите пистолет, пока еще не поздно.
Я улыбнулся ей. В ней было что-то милое... как в голодном леопарде, идущем на тебя в темных джунглях.
- Заткни эту дырку, которую ты называешь ртом, милая, и скажи мне, где эта гниющая коллекция придорожных трупов. Думаю, ты знаешь, о ком я говорю.
Изможденный мужчина рядом с ней сделал шаг вперед в тщетной попытке защитить свою возлюбленную. Может быть. Должен признать, что Марианна - с распущенными волосами, темными и блестящими, с макияжем, и в облегающем вечернем платье, которое почти не оставляло места воображениювыглядела шикарно. Бьюсь об заклад, она была в большем количестве постелей, чем грелка.
- Спокойно, Дракула, - сказал я ему. - Не думаю, что тебе понадобится деревянный кол в сердце, чтобы сдохнуть.
- Бросьте оружие, мистер Стил, - сказала Марианна.
Я уставился на нее.
- Это был хороший трюк - послать ко мне мою мертвую жену. Самая отвратительная работа, которую я когда-либо видел.
Она улыбнулась, как кошка, потрошащая мышь.
- Мой подарок вам.
- Очень мило. А вот тебе мой, - сказал я и всадил пулю в этот прекрасный живот.
Она издала рвотный, кашляющий звук и упала на пол, кровавый бутон распустился по ее платью, как алый цветок. Она уставилась на меня сквозь боль, кровь текла из ее губ. Худощавый подошел ко мне, и я дал ему ещё один подарок прямо в лицо, забрызгав остальных содержимым его черепа. Я плевался свинцом без разбору, потому что мне было все равно.
- Это адский способ умереть, дорогая, - сказал я Марианне. - Кишки всмятку. Может пройти много часов, прежде чем ты окочуришься.
Я почувствовал движение за спиной, и ощутил знакомый запах разложения. Джонни Луна. Тони Айсмен. Я нашпиговывал их, пока Тони, лицо которого свисало, как конфетти, не толкнул меня, и я упала на землю. А потом, конечно, они набросились на меня.
Головорезы Варга задали мне хорошую взбучку, заставили меня сплюнуть немного крови и сделать непристойные комментарии об их матерях. Но потом меня усмирили и привязали к стулу. Но, несмотря на все, что они делали со мной, я продолжал улыбаться.
- Ты недолго будешь улыбаться, сукин сын, - сказал мне Варга. От парня пахло рыбьим жиром и салом. - Нет, когда мы закончим с тобой. Но позволь мне объяснить...
Я сплюнул немного крови.