Если инцидент с Копацким в Берлине вполне мог еще сойти за совпадение, то все, что говорил Голицын сейчас, уже должно было навести Энглтона на серьезные размышления. Так и случилось.
7 ноября 1945 года, советская шпионка-курьер Элизабет Бентли перешла на сторону США и рассказала следователям Федерального бюро расследований, что в конце 1942 или начале 1943 года она узнала от советских шпионов Натана Сильвермастера и Людвига Ульмана, что одним из источников государственных документов, которые они фотографировали и передавали куратору от НКВД Якову Голосу, был замминистра финансов США Гарри Декстер Уайт. На следующий день директор ФБР Джон Эдгар Гувер отправил письмо курьером советнику по военным вопросам президента Трумэна, генералу Гарри Вогану, сообщая, что «некоторые нанятые правительством США работники передают информацию и данные посторонним лицам, которые, в свою очередь, передают эту информацию агентам разведки Советского Союза». Письмо содержало с десяток названных Бентли подозреваемых, вторым в списке был все тот же Гарри Декстер Уайт. ФБР проанализировало предоставленные Бентли сведения и результаты проведенных на их основе расследований по названным ею подозреваемых, включая Уайта, и подготовила доклад «Советская разведка в США», который был отправлен 4 декабря 1945 года в Белый Дом, Генеральному прокурору и Государственному департаменту.
Трумэн доклад изучил. У Гарри Декстера Уайта был произведен обыск. При нем были обнаружены украденные из Минфина клише немецких марок, выпускаемых американской оккупационной администрацией, которые он частично передал СССР, частичноне успел. Союзу эти клише нужны были, чтобы печатать на занятой американцами территории Германии деньги в неограниченном количестве, раздувать инфляцию и причинять США экономический ущерб, который, вследствие этих согласованных действий Уайта и советских спецслужб, составил 250 млн. долларов.
Вообще об Элизабет Бентли надо сказать особо. В 1938 году она работала в итальянской библиотеке в Нью-Йорке, которая пропагандировала итальянский фашизм в США. Питая неприязнь к фашизму, сама сообщила в штаб-квартиру Коммунистической партии США о желании шпионить за фашистами. Коммунисты приняли её предложение и познакомили Элизабет с одним из руководителей своей партииЯковом Голосом, эмигрировавшим в США после побега из российской ссылки в 1909 году. Впоследствии они, не регистрируя свой брак, стали жить вместе. Бентли полагала, что работает для американской компартии, на самом деле помогая разведке Советского Союза, где она получила кодовое имя «Умница» (так же, как Декстер Уайт имел прозвище «Юрист» или «Адвокат»).
В 1940 году Министерство Юстиции США, действуя на основании Закона о регистрации иностранных агентов, заставило Голоса зарегистрироваться в качестве агента советского правительства. После этого его дальнейшие контакты с подконтрольными ему шпионами и получение от них документов стало представлять собой опасность, и он постепенно передал эту работу Элизабет. Также Голос хотел, чтобы кто-то занимался управлением компании United States Service and Shipping Corporationподставной организации для осуществления Коминтерном разведывательной деятельности в США. Элизабет взяла на себя и это. Она никогда не получала непосредственных выплат за свою шпионскую деятельность, однако, её ежемесячная зарплата Вице-президента United States Service and Shipping Corporation со временем стала составлять значительную для того времени сумму в 800 долларов.
Большинство контактов Элизабет Бентли были в среде юристов и государственных служащих, которых впоследствии назовут Silvermaster groupсеть шпионов вокруг Натана Сильвермастера. Эта сеть стала одной из самых разветвлённых и важных для советской разведки. В это время СССР и США были союзниками во Второй мировой войне, и большая часть информации группы Сильвермастера собиралась для СССР в борьбе против фашистской Германии, включая данные об открытии второго фронта в Европе. В эту группу входил и Гарри Декстер Уайт.
Когда в конце 1943 года с Яковом Голосом случился сердечный приступ, Элизабет взяла на себя многие функции, выполняемые им. Она продолжила шпионскую деятельность с новым агентом СССРИсхаком Ахмеровым. В этот период, по свидетельству самой Бентли, она снабжала секретной информацией многих высокопоставленных лиц в СССР, пользуясь сетью примерно из двадцати шпионов. Однако, с молодости она привыкла совмещать приятное с полезным: поскольку Голос больше не мог быть ее любовником, на эту роль вполне сгодился молодой и горячий Ахмеров.
Однако, очень скоро, не сдержав клятвы верности мисс Бентли, Ахмеров закрутил роман с дочерью секретаря ЦК Компартии США Лори, о чем Элизабет быстро узнала и, недолго думая, «заложила» всю цепочку Гуверу. Во все времена обиженная женщина была страшной силой!..
Не случайно ваш же проект «Венона», начавшийся после скандала с Бентли, который я уже упоминал ранее, выявил причастность к работе КГБ друзей Филби, Берджесса и Маклейна, продолжал бывший советский атташе. Потом ему каким-то чудом удалось отмыться от подозренийдопускаю, что за счет взятки, которые КГБ всегда раздавал щедро и на всех уровнях капиталистической системы управления, и он снова в тесных рядах разведки!
Чертов Гувер, в сердцах выпалил Энглтон. Если бы не его нерасторопность, мы бы в 45-ом этих подлецов не упустили бы
Бросьте, махнул рукой Голицын. Конечно бы, упустили. Филби правссориться в ту пору по таким пустякам было бы государственным преступлением почище любой измены. Сейчас же его измена вашей разведке, в верности которой он хоть и не клялся, но все же регулярно поставлял ей информацию по линии МИ-6, налицо. Она выражена все в том же умолчании. Он отлично знал про то, как был сбит «У-2». Знал, каким образом Советы выследили абсолютно невидимый самолет-разведчик. Знал, что накануне они обращалиськонечно, не называя фамилий и названийза консультацией по этому вопросу к английскому военному ведомству. Но ни о чем вас не предупредил, в силу чего вы, глазом не моргнув, отправляете Пауэрса вглубь Советского Союза, где его сбивают доработанной при помощи англичан моделью «С-75». И вы до сих пор об этом ни сном, ни духом, так как все военные контакты с Лондономв его компетенции. И не узнаете, пока он будет сидеть на этом информационном канале.
Доказательства?
Простите, картотеку и переписку с агентами КГБ мне с собой прихватить не разрешил.
Что жнемного помолчав, произнес Энглтон. Информация насчет Копацкого требует проверки. Насчет Пеньковского тоже. А что касается Филби, то тут я бы с вами поспорил. Онубежденный антикоммунист, английский колониалист, сын крупного британского чиновника в правительстве Индии, имеет блестящее классическое воспитание, окончил Кембриджский университет
Это не показатель, вы как разведчик должны это понимать, начал было спорить его собеседник, но тут же осекся и интригующе сменил тему. Что ж, я предвидел, что в случаях с Копацким и Филби вы мне не поверите
Энглтон опустил голову. Конечно, информация, что сообщил Голицын, была серьезной, но слепо доверять первому попавшемуся перебежчику «оттуда» было бы верхом безрассудства. Надо былохотя бы для видадать ему понять, что протекция Штатов дорого стоит. И что простыми россказнями типа «хочу в царство свободы, не могу жить при Советах» оплатить билет в новую жизнь не получится.
В таком случае, я скажу, что в Москве осведомлены о размещении американских ракет в Турции
Ну это секрет Полишинеля
и в качестве ответной меры Хрущев уже утвердил план стратегической операции под кодовым названием «Анадырь», в рамках которой советские ракеты будут размещены на Кубе.
Вот тут Энглтон по-настоящему опешил. До него уже ранее доходили неточные и отрывистые сведения о том, что Хрущев планирует, в ответ на попытку США подобраться через дружественную Турцию к советским границам на Черном море, разместить баллистические ракеты на Кубе, которая была, по сути, советским анклавом на территории, приближенной к США и по этому поводу даже подвергалась попытке захвата со стороны ЦРУ (полгода тому назад, в рамках высадки в заливе Свиней), но информация об этой «ответной мере» была непроверенной и сверхсекретной. Кроме него, знать об этом мог только Даллес. Ну или Хрущев. И, если этот «посыльный» советского лидера оперирует такими фактами, то, скорее всего, они соответствуют действительностиэта информация была слишком тайной, чтобы быть провокацией.
И не только, продолжал Голицын. Попытка мистера Кеннеди стать ближе положенного к советским границам на Черном море очень разозлила Никиту Сергеевича. Так, что в Кремле решили устранить его Только не думайте, что о планах такого рода высшие государственные чиновники распространяются раньше времени со своими холопами. Нет, все не так. Эта информация поступила в КГБ от ГРУ, а тудаот господ Вильсона и Кекконена.
Вы имеете в виду президента Финляндии и лидера английских лейбористов?
Да. Дело в том, что мистер Вильсон был завербован еще в начале 40-х. Будучи президентом Совета по торговле в конце 1940-х годов, Вильсон находился в торговых миссиях в СССР и был в хороших отношениях с Анастасом Микояном и Вячеславом Молотовым. Он продолжил эти отношения, когда лейбористы стали оппозицией, и его знания британской политики были высоко оценены КГБ. Он же высоко ценил и господина Кекконена, дружившего со Сталиным с тех же самых времен и приведенного к власти в стране не без помощи советских силовых структур.
А они как узнали про планы Хрущева? удивился Энглтон.
Как у нас говорят, по пьяной лавочке, ответил Голицын. Никита Сергеевич проболтался Кекконену. Финн, он сам большой любитель выпить, и Хрущева всегда поит во время официальных визитов. Ну тот и не сдержался. А потом вошел в раж и, желая показать свою значимость во время встречи с официальной английской оппозицией, сказал Вильсону, что, если парламент Соединенного Королевства не изберет его премьером, дав ему возможность проводить линию сотрудничества с Советамиа он, как вы знаете, лейборист крайне левого крыла, то КГБ просто убьет Макмиллана, так же, как Кеннеди. Англичане сейчас слабы, Суэцкий кризис почти убил империю, и понятно, что советские шпионы покрыли тело умирающего льва так же, как тело настоящего льва на перед смертью покрывают всевозможные паразиты. Так что близость Вильсона и Хрущева вполне объяснима А уже Вильсон и Кекконен, как люди подневольные, завербованные, обязаны были эту информацию передать своим кураторам в ГРУ и Комитете. Что они и сделали.
Почему же Пеньковскийедва ли не третий человек в ГРУнам ничего не сообщил? недоумевал его собеседник.
Вы отвечаете на свой вопрос, который задали в начале встречи. С Пеньковским вся ясно, он проиграл.
Энглтон понял, что его визави явно не блефует, но информации за последние несколько минут было так много и она была столь серьезной, что требовала срочного осмысления. Причем, не в одиночку.
Спасибо, мистер Голицын, как будто сменив гнев на милость, заговорил он. Сейчас вас отвезут в отель. Там вы будете ждать нашего решения. Надеюсь, вам там будет комфортно и безопасно. Во всяком случае, мы приложили для этого все усилия.
21 декабря 1961 года, Вашингтон, округ Колумбия
Директор ЦРУ Аллен Уэлш Даллес принимал своего заместителя Джеймса Энглтона в одном из столичных офисов Управления. До сегодняшнего дня оно не имело центрального помещения, в котором бы размещались все службыони были раскиданы по Вашингтону, в не обозначенных табличками кабинетах внутри малоприметных магазинов или промышленных небоскребов. Строительство центрального офиса, занимающего целое здание, велось сейчас в Лэнгли, но до окончательной сдачи объекта в эксплуатацию было еще далеко, и потому мастодонту разведки приходилось встречаться с журналистами, осведомителями и шпионами, а также собирать заместителей на совещания в плохо приспособленных для этого кабинетах в разных районах столицы.
Бентли, Бентлипробормотал Даллес, выслушав до конца доклад своего заместителя по итогам встречи с Голицыным. Да уж, доставила нам эта дамочка хлопот во время подготовки Нюрнбергского процесса. Вернее, не она сама, а те, на кого она нас вывела
Даллес занимался подготовкой Нюрнбергского процесса и знал, что советские шпионы в Вашингтоне осенью 1945 года прикладывали недюжинные усилия, чтобы сорвать его проведение. Инициатива США провести процесс (в пользу которой свидетельствует, помимо прочего, проведение его именно на территории Нюрнберга, занятого американскими войсками) грозила вскрыть мировой общественности не просто дружбу Третьего рейха и СССР перед войной, но и основанные на личной симпатии Гитлера и Сталина территориальные претензии последнего в отношении Польши. Конечно, союзники, утверждая Устав Трибунала, договорились, что про пакт Молотова-Риббентропа речь в процессе не зайдет, но вот про казнь военнопленных в Катыни речи не было.
Тогда, говорил Даллес, Сталин начал искать варианты срыва процесса в соответствии с международным правом. Его юридический советник, бывший прокурор, замаравший себя участием во всех крупнейших политических процессах 1930-х, Андрей Вышинский, хоть и перешел на службу в МИД, но не перестал быть специалистом в области юриспруденции. Он-то и подсказал ему, что суда не будет, если признать всех подсудимых невменяемыми. Таким образом, противники процесса убивали одним выстрелом двух зайцевне только спасались от гласного судебного разбирательства, но и лишали какой бы то ни было состоятельности слова сподвижников Гитлера, могущих подтвердить его дружбу со Сталиным. Кто поверит сумасшедшим?
Самоубийство одного из подсудимых, Лея, в канун процесса как нельзя более подходило на роль информационного повода для проведения экспертизы. И судебно-психиатрическая экспертиза вскоре была назначена. Проведение ее было поручено военному психиатру Дугласу Келли. Что тут необычного, спросишь ты? А то, что он был учеником другого американского психиатра, доктора Альфреда Коржибски, поляка по национальности. А тот в Первую мировую служил в Русской Императорской Армии, куда пришел из охранки, царской тайной полиции! И, по стечению обстоятельств, в это же время в охранке служил не кто иной, как Иосиф Сталин! В ту пору я добыл много доказательств этого факта.
Но тогда эта экспертиза ни к чему не привела
Да, Келли нам удалось отставитьвыяснилось, что его назначение экспертом пролоббировал не кто иной, как Декстер Уайт, который курировал подготовку процесса над финансистами рейха и потому имел отношение к сенатской комиссии, ведавшей кадрами для Нюрнберга. Шпионский скандал вокруг Уайта не дал нацистам избежать ответственности Но сейчас мы не об этом.
Ну почему же? вскинул брови Энглтон. Опять русские шпионы вставляют палки в колеса мировой политики и внутренней политики Штатов
и наша задачаим помешать, продолжил мысль его шеф. Значит, говоришь, они обложились агентами влияния? Что ж, зная, кто такие Вильсон и Кекконен, и то, что без участия Советов им бы никогда выше депутатов нижней палаты местного парламента не продвинуться, поверить в это можно. Как и в то, что Джей-Эф Кей стоит поперек горла Союзу из-за наших действий в заливе Свиней. Конечно, с нашей стороны это была провокация, попытка столкнуть лбами Джека и Хрущева, пусть даже и без ведома первого, но она того стоила. Теперь Советы показали свою истинную заинтересованность в Кубе. И в этом вопросе они не остановятся ни перед чем, включая убийство Президента. Это и понятнотакой анклав внутри Соединенных Штатов. Им ничего не было и не будет так важно, как пребывание рядом со своим стратегическим противником. Ведь, находясь у нас под носом, на Кубе, они смогут заглядывать даже туда, куда обычно им заглядывать не положено. И, соответственно, держать нас за причинное место, регулируя, как ты правильно подметил, наши действия по всем основным направлениям международной политики. Что это де-факто означает? Проигрыш в «холодной войне», мягкую капитуляцию на продиктованных врагом условиях мира с тем, с кем вообще никаких договоренностей заключать нельзя!
И как мы поступим? спросил Энглтон.
Боюсь, что в свете сказанного этим Голицыным у нас не остается иного выбора, кроме как вернуться к плану трехлетней давности.
Плану ликвидации Кастро?
Да, кивнул Даллес, к операции «Мангуст». Думаю, сейчас самое время ее возобновить. Конечно, докладывать об этом Президенту мы не будемон настроен к нашим врагам даже слишком дружелюбно, и его эта инициатива на данном этапе спугнет, даже, если мы расскажем ему про этого русского перебежчика. Поэтому согласовывать операцию мы будем с генеральным прокурором.