- Черт с ним. Мы едем туда. Мы получим мои деньги, - сказал Карлос.
- Мы? - спросил Мигель.
- Ну да. Ты меня слышал. Ты - за рулем. Поехали.
Мигель медленно встал и последовал за Карлосом. Они сели в машину и двадцать минут ехали обратно в ту часть города. Когда они подъехали ближе, он выключил фары и припарковался в полуквартале от дома. Карлос увидел синий "Таурус", стоявший на противоположной стороне улицы.
- Держу пари, что это он, этот кусок дерьма, - сказал Карлос.
- Он что, в машине?
- Я не могу сказать. Почему копы не отъебали его? Дерьмо. Мы пробыли здесь всего две минуты, и они начали нас преследовать.
- Не знаю, старик. Может быть, они его боятся.
- К черту это. Все эти легенды - чушь собачья. Это просто дерьмо, которое он наверно выдумал. Его хороший маркетинг - вот что это такое.
- Маркетинг? Что за чертовщина? - сказал Мигель.
- Да, он полностью создал свою легенду. Заставить людей бояться его и все такое прочее. Тогда мы все хотим нанять его, потому что считаем его таким безжалостным. Я уже использовал его однажды, но это не произвело на меня такого впечатления. На этот раз я нанял его, потому что знаю, что он профессионал. Он не будет меня трахать, как эти местные засранцы. Это если он когда-нибудь выполнит эту чертову работу.
Карлос открыл дверцу машины и вышел.
- Что ты делаешь?
- Пойду посмотрю, в машине ли он вообще. Если нет, то он, скорее всего, сейчас убивает их. Пошли, - сказал Карлос.
- Черт возьми. Мне это не нравится.
- Мне плевать, что тебе нравится. Вылезай из машины и пошли.
Мигель вылез из машины, и они оба достали пистолеты. Они шли к "Таурусу", держась в тени и избегая уличных фонарей. Карлос медленно подошел к пассажирскому сиденью "Тауруса". Он заглянул в окно, но машина была пуста.
- Здесь никого нет, - сказал он Мигелю.
- Возможно, это даже не его машина, - сказал Мигель.
- Возможно. Я хочу знать, что он с ними делает.
- Господи Иисусе. А мы не можем просто уйти?
- Мы так и сделаем. Давай поднимемся в дом. Посмотрим, сможем ли мы что-нибудь увидеть.
Карлос перебежал улицу и обогнул дом с тыльной стороны. Мигель следовал за ним по пятам. Они прокрались прямо под окнами. Карлос нашел тo, в котором не было задернутых штор. Он заглянул внутрь, но там было темно. Это было похоже на прачечную. В углу стояли стиральная машина и сушилка, а вокруг валялись груды одежды. Он прислушался, не раздастся ли какой-нибудь шум, но все было тихо.
- Мать твою. Этот чувак ни хрена не делает! - сказал Карлос почти шепотом.
- Может быть, он уже убил их всех.
- Тогда где, черт возьми, мои деньги?
- Не знаю, старик.
Карлос посмотрел на свой телефон, но пропущенных звонков не было. Куратор должен был позвонить ему и сообщить, где забрать деньги.
- Вот именно, - сказал Карлос. - Мы идем внутрь.
- Это плохая идея, парень.
- Заткнись нахуй. Давай.
Карлос встал и обошел вокруг дома. Мигель неохотно последовал за ним. Обходя дом, он проверил все окна, но жалюзи на них были опущены. Наконец он добрался до входной двери. Мигель стоял с другой стороны, оба с пистолетами наготове.
- Хорошо, - сказал Карлос. - На счет "три" я вышибу дверь.
ГЛАВА 16
Даррен не был уверен, заснул он или потерял сознание, когда почувствовал воду на лице. Когда он очнулся, перед ним стоял Дункан и поливал его из шланга. Холодная вода обжигала лицо и тело. Дженни закричала, когда ее тоже ударило струёй. Даррен попытался отдышаться, пока Дункан обрызгал Веронику в другом конце комнаты, заставив ее закричать. Даррен думал, что она, возможно, умерла. Она так долго молчала или была без сознания.
- Просыпайтесь, ребята, - сказал Дункан. - Сейчас время игр!
- Что за чертовщина, чувак? - закричал Даррен. - Ты чертов псих.
- Ну да. Я вешаю людей на мясные крюки, мучаю их, а потом съедаю. Хотя, наверное, я мог бы сказать, что все остальные были сумасшедшими, потому что не делали того же самого.
- Если ты собираешься убить нас, то убей уже сейчас, - сказал Даррен.
- А что в этом весёлого? Видите ли, не акт убийства приносит мне удовольствие. Я имею в виду, это весело. Не поймите меня неправильно. Но, что действительно волнует меня, так это весь опыт. Захват, боль, крики, мольбы и, наконец, те сладкие последние мгновения, когда их жизнь ускользает. Нет ничего более интимного. Я имею в виду, что есть ли лучший способ узнать кого-то, кроме того, чтобы быть там с ними в течение последних нескольких мгновений их существования?
Даррен покачал головой. Он не мог поверить, как непринужденно этот урод говорил об этом. Как будто он обсуждал школьный научный проект.
- Я расскажу тебе, - продолжал Дункан. - Каждая из моих жертв внесла значительный вклад в мой личный рост, а также обеспечила меня питанием. За это я буду вечно благодарен.
- Господи Иисусе, - сказал Даррен.
- Даррен, - сказала Дженни. Она висела там и тихо плакала. - Я люблю тебя, Даррен.
- Я тоже люблю тебя, детка. Все нормально. С нами все будет в порядке, - заверил ее Даррен, хотя и знал, что это ложь.
Даже если они каким-то образом выйдут оттуда прямо в этот момент, они никогда больше не будут в порядке. Идея ограбления банка начинала казаться ему самой худшей из всех, что он когда-либо обдумывал. Банки постоянно грабят. Как часто грабители похищают людоеда-садиста? Должно быть, им "повезло".
- Ладно, пора поиграть, - сказал Дункан. - Даррен, я собираюсь дать тебе или твоей жене шанс на свободу.
- Ты дашь, да? Что же это за шанс? Еще одна больная игра? - сказал Даррен.
- Все очень просто. Я могу убить тебя и позволить ей уйти отсюда совершенно невредимой. Вариант второй: я могу убить ее и позволить тебе уйти отсюда совершенно невредимым. Третий вариант - я позволю вам обоим уйти, но мне придется отрезать вам руки, - спокойно объяснил Дункан.
- Или ты можешь просто отпустить нас сейчас. Ты даже можешь оставить себе эти чертовы деньги, - сказал Даррен.
- Нет, боюсь, что это не выход. Если один из вас выберет смерть, я обещаю, что это не будет больно. Это будет чистая смерть.
- Разве ты не просто Мистер чертовски хороший парень? - усмехнулся Даррен.
- Даррен? - сказала Дженни.
- Все в порядке, Дженни. Убей меня. Отпустить ее.
- Нет! - закричала Дженни. - Пожалуйста, нет. Я не могу жить без тебя.
- Дженни! Посмотри на меня, - сказал Даррен, поворачивая голову к ней. - Посмотри на меня, - oна наконец подняла на него глаза. - Мне очень жаль. Мне так жаль, что все так вышло. Это была ужасная идея.
- Это не твоя вина, - сказала она. - Это я тебя уговорила. Мне следовало прислушаться к тебе. Я не могу потерять тебя. Пожалуйста.
- С тобой все будет в порядке. Он отпустит тебя, и ты не пострадаешь. Ты можешь начать новую жизнь. Ты не позволишь мне тащить тебя вниз. Все будет хорошо, - сказал Даррен, но она не переставала плакать. Он посмотрел на Дункана. - Я готов.
Дункан подошел к стене и нажал кнопку. Крюк Даррена начал опускаться к земле, пока его ноги не коснулись друг друга. Его руки и плечи расслабились от столь необходимого облегчения. Он снял руки с крючка, но они оставались скованными наручниками.
- А теперь, если ты попытаешься выкинуть что-нибудь, хоть какое-то сопротивление, я с нее живьем шкуру спущу и заставлю тебя смотреть, - предупредил Дункан.
Даррен ничего не сказал, а Дункан указал на металлический стол. Даррен подошел и начал взбираться на него. Дункан расстегнул наручники и быстро схватился левой рукой за один из наручников на столе. Даррен не сопротивлялся, а Дункан схватил его за другую руку, так что oн лежал лицом вниз на столе, свесив голову.
Даррен повернулся и посмотрел на Дженни. Она прошептала ему одними губами:
Я люблю тебя.
- И я люблю тебя, детка. Не смотри, ладно? Я не хочу, чтобы ты это видела.
- Я должна, - сказала Дженни.
- О'кей, друг мой, - сказал Дункан. - Какие-нибудь заключительные слова или воззвания?
- Можешь идти нахуй, - сказал Даррен. - Надеюсь, кто-нибудь сдерет с тебя шкуру заживо.
- Вполне справедливо. Хорошо, я чувствую, что должен сказать что-то глубокое. Вы знаете, как в Игре престолов", когда Нэд Старк произносил эту маленькую молитву, прежде чем отрубить кому-то голову?
Он подошел к своему рабочему столу и взял большой мясницкий нож.
- У меня даже нет такого крутого меча, как у него. Может быть, мне следует добавить это, просто для некоторого церемониального эффекта, - сказал Дункан.
- Господи, неужели ты самый надоедливый убийца в истории? - сказал Даррен. - Просто убей меня уже, мать твою.
- Ух ты. Не думал, что тебе так уж хочется умереть, но ладно. Стой спокойно.
Даррен никогда особо не задумывался о смерти. В детстве родители водили его в церковь, но он никогда не был слишком религиозным. Он всегда просто считал, когда ты умираешь - вот и все. Хотя он никогда не думал, что умрет в сорок лет, да еще так внезапно. Никто никогда так не думает. Он всегда считал, что доживет до глубокой старости и умрет с внуками у постели больного. Вместо этого он лежал голый, лицом вниз на холодном, металлическом столе в доме ужасов какого-то сумасшедшего.
Единственное, что его удивляло, так это то, что он не так сильно боялся смерти, как думал. Он ожидал, что по мере приближения этого момента он будет все больше пугаться и нервничать. Он видел старые кадры казни человека на электрическом стуле. Стражам порядка пришлось буквально тащить парня в камеру казни. Осужденный был явно в ужасе. Может быть, все дело в усталости и хаосе последних двадцати четырех часов, которые еще не прошли.
Даррен слегка повернул голову, чтобы видеть Дженни, и глубоко вздохнул. Она продолжала смотреть на него, их глаза встретились. Краем глаза он видел, как Дункан размахивает тесаком. Как раз перед тем, как тесак ударил его по шее, он услышал стук и крики, доносившиеся из другой части дома. Он хотел оглянуться и посмотреть, что это такое, но тесак ударил его по шее и снес голову. Когда голова Даррена упала на пол, в течение нескольких секунд он мог слышать крик Дженни. Он успел в последний раз взглянуть на свой окровавленный обрубок шеи, прежде чем все потемнело.
ГЛАВА 17
Дженни вскрикнула, увидев, как голова ее мужа упала на пол. Дункан положил тесак обратно на стол и тоже повернулся.
- Ты, ублюдок!!! - закричала она. - Я убью тебя!!!
У нее закружилась голова, когда она увидела, как ее брата изувечили, а потом обезглавили ее мужа. На несколько секунд ее зрение затуманилось, а глаза наполнились слезами. Как только все прояснилось, ей захотелось, чтобы он просто убил ее. Сначала они ограбили банк, чтобы получить деньги и жить вместе, как одна семья. Теперь ее семья исчезла. В ее собственном выживании не было никакого смысла.
- Не убьёшь. Кроме того, я - человек слова, - cказал он, подходя к стене, и нажал кнопку, опуская ее на землю.
Она сняла руки с крюка, без колебаний подбежала к его рабочему столу и схватила мясницкий нож. Когда она подняла его, стальная дверь в комнату распахнулась, и в комнату вбежали два мексиканца с пистолетами. Оба опустили оружие и огляделись.
- Какого хуя? - сказал высокий лысый. - Что это за дерьмо?
- Чем могу помочь, джентльмены? - спросил Дункан.
Невысокий мексиканец с растрепанными волосами посмотрел на голову Даррена, лежащую на полу, и его стошнило.
- Это чья-то гребаная голова? - сказал лысый, обходя стол и глядя поверх обезглавленного тела Даррена. - Срань господня.
Дженни стояла в углу позади Вероники. Она нажала кнопку на стене, опуская Веронику на землю. Как только она сняла руки с крюка, Вероника рухнула на пол. Дженни помогла ей подняться, и они отступили в угол. Лысый мужчина с пистолетом посмотрел на другого мексиканца, которого снова вырвало.
Дункан переводил взгляд с одного мужчины на другого.
- По-моему, вы вторглись на чужую территорию, - сказал oн.
- Заткнись нахуй, - наконец сказал лысый. - Полагаю, наши деньги у тебя.
- Деньги? У меня нет ничьих денег, - сказал Дункан. - Тут какая-то ошибка.
- Никто ни хрена не ошибся, - завопил лысый.
Он стоял спиной к Дженни, и она решила рискнуть. Она бросилась на него с тесаком, и яростно замахнулась. Мужчина шевельнулся в последнюю секунду, и она задела его плечо.
- Черт возьми! Ты гребаная сука! - вскрикнул лысый и ударил ее кулаком в лицо. Она выронила тесак и попятилась назад. Он схватил ее руку за наручники и толкнул через стол, наклоняя ее над столом. - Хочешь поиграть грубо, сучка? Ты хочешь играть грубо? - закричал он, расстегивая штаны.
Дженни закричала и попыталась вырваться, но он приставил пистолет к ее затылку и схватил за волосы.
- Не двигайся, чертова сука, - сказал он.
Все еще держа ее за волосы, он вставил пистолет между ее половыми губами. Холодная сталь заставила ее содрогнуться, и она почувствовала, как прицел пистолета царапает внутреннюю часть ее влагалища. Он вставлял-вынимал его в нее, в то время как металлический ствол царапал ее изнутри с каждым движением.
Как будто она и так не была достаточно унижена, ее должен был изнасиловать этот придурок, используя свой пистолет. Это было чертовски больно. Она старалась не кричать, но боль была слишком сильной. Она чувствовала, как разрывается ее влагалище, когда он вставлял и вынимал пистолет.
Он вытащил пистолет и вставил в нее свой член, а другой рукой схватил ее за волосы и прижал пистолет к ее затылку. Его член был маленьким, так что она едва заметила это, не считая толчков. Мужчина крякнул, несколько раз входя-выходя из нее. Дженни всё ещё чувствовала дуло пистолета у себя на затылке.
Впервые взглянув вниз, она поняла, что склонилась над мертвым телом Даррена. Не было даже слов, чтобы описать то, что она чувствовала. Быть изнасилованной на мертвом муже - это не то, что испытывали многие люди. Она хотела сопротивляться, брыкаться, кусаться или кричать, но боялась, что пистолет выстрелит, и этого не случилось. Он кончил в нее, а затем швырнул ее на пол.
Приземлившись, она закрыла лицо руками. Она ненавидела себя за то, что ввязалась в эту историю. Ненавидела себя за то, что позволила Даррену умереть, и ненавидела себя за то, что осквернила его тело таким образом. Несмотря на то, что она никак не могла остановить это, она знала, что все началось с того, что она уговорила Даррена ограбить банк вместе с ней. Если бы она не вынудила их к этому, они бы сейчас сидели в своей дерьмовой квартирке при изнуряющей жаре и ели чипсы.
Тот, что пониже ростом, все время держал Дункана на мушке. Лысый парень подтянул штаны и указал на Дункана.
- Ты, вон там, в углу, с девочками. На пол, все вы, - сказал он.
Дженни отползла в угол и села рядом с Вероникой. Дункан сидел перед ними, а коротышка стоял в нескольких футах от них, направив на них пистолет.
- А где же деньги? - спросил лысый.
- Я же сказал, что у меня нет денег, - сказал Дункан.
- Да, и у тебя здесь есть своя чертова камера пыток, - oн посмотрел на коротышку. - Не спускай с них глаз. Я пойду поищу деньги, - сказал лысый, выходя из комнаты.
Дженни старалась не шевелиться, оглядываясь по сторонам. Она слышала, как он рылся в доме, переворачивая его вверх дном в поисках наличных. Это было почти смешно для нее, деньги были такой большой сделкой. Она чувствовала, что их жизнь не может стать хуже, поэтому им нечего было терять, грабя банк. Она не могла быть более неправа.
Лысый вернулся в комнату, обливаясь потом и выглядя еще более сердитым, чем раньше.
- Где чертовы деньги? - крикнул он Дункану, приставляя пистолет к середине его лба.
Дженни была поражена тем, насколько спокойным оставался Дункан, но это, вероятно, было типично для социопата.
- Не знаю, сколько раз тебе повторять, что денег нет, - настаивал Дункан.
Мужчина начал ходить по комнате. Он посмотрел вдоль стен и подошел к ряду шкафов в углу. Он опустился на колени и открыл большие дверцы. Внутри лежала сумка с наличными.
- Да, черт возьми. Вот о чем я говорю, - сказал лысый. - Эй, Мигель. Убей всех этих придурков. Давай выбираться отсюда.
Прежде чем Мигель успел ответить, из соседней комнаты донесся звук работающей бензопилы.
ГЛАВА 18
Падре посмотрел в окно на дом Дункана Кинкейда. Он был в доме напротив дома Дункана. Он пытался сидеть в машине и смотреть в оба, но любопытный сосед то и дело выходил и спрашивал, что он делает. Падре старался вести себя непринужденно и сказал ему, что он просто ждет кое-кого. Парень не хотел верить ему и угрожал вызвать полицию.
К несчастью для соседа, Падре пришлось перерезать ему горло и запихнуть в багажник. Он зашел в дом этого парня, но там у него были жена и двое детей. Они все еще спали, и ему было легче перерезать им глотки. Дети были подростками. Не то чтобы это имело для него значение. Он и раньше убивал младенцев. Но было только два случая, когда он убивал. Если ему платили или если это было необходимо для выполнения работы. Когда он был на работе, там не было людей, только препятствия. Эти люди превратились в препятствия.