Ее улыбка была неожиданной и яркой, точно блеснувший луч солнца. И в ней не чувствовалось ни капли обмана.
Иди сюда, Энни, сказала она. Иди, лохматка.
Девочка зашлепала по воде, полоща в ней подол юбчонки.
Вот, одна есть, сказал Дэниел, приседая и шаря рукой по илистому дну. Смотри-ка.
Поймав рыбку, он выпрямился, и девочка подошла к нему. Она наклонилась так низко, что ее длинные волосы упали на поверхность воды и тихонько на ней покачивались. На раскрытой ладони Дэниела трепетала, пытаясь улизнуть, маленькая рыбка.
Как это ты ее поймал? с восхищением выдохнула девочка. Значит, это и есть лунная рыбка?
Он засмеялся:
Это в общем, да. Такое у нее название, ничуть не хуже любого другого. Но теперь нам придется ее отпустить. Поможешь мне поймать еще одну? Смотри внимательней.
Девочка медленно поворачивалась в воде, опустив туда руки по плечи и почти касаясь лицом речной поверхности. Дэниел быстро глянул на девушку, стоявшую рядом.
Вообще-то волосы у нее уже мокрые, сказал он.
И девушка принялась набирать горстями воду и осторожно поливать ею волосы сестренки. Почувствовав это, девочка нахмурилась и оттолкнула ее руки.
А вот и еще одна, постарался отвлечь ее Дэниел. Смотри-ка! Хочешь сама ее подержать?
Девочка, невольно окунув лицо в воду, подняла голову. Вода грязными ручейками стекала по ее мордашке. Дэниел опустил рыбку в ее протянутые ручонки и улыбнулся, потому что малышка прямо-таки застонала от восторга. Она вряд ли выглядела бы более счастливой, если б он положил ей в руки медовую коврижку.
Ну что, дело сделано? спросил он у ее сестры. Та кивнула. Он взял руки девочки в свои, и они вместе выпустили рыбку в воду. Теперь малышка уже промокла насквозь и вся дрожала.
Ну, на сегодня, пожалуй, достаточно, да? сказал Дэниел и нежно ущипнул ее за подбородок.
Сестры, держась за руки и переступая мокрыми блестящими ногами, побрели к берегу. Подолы их потрепанных юбчонок тянулись за ними по воде, влажные спутанные волосы сверкали на солнце. Прекрасные оборванки, подумал Дэниел, наклоняясь и поднимая с земли носки и башмаки.
Вдруг девушка резким движением протянула к нему руку: на ее раскрытой ладони лежал какой-то камешек.
Это тебе от меня. В подарок, сказала она.
Он взял камешек и стал его рассматривать. Обыкновенный серый голыш, еще мокрый, только что из реки.
Ой, смотри, мама сердиться будет! испуганно прошептала девочка.
Не будет, если мы ей не скажем.
Хорошенький камешек, сказал Дэниел. О, да в нем еще и дырка!
Девушка посмотрела на него как на полного идиота.
Ведь это же ведьмин камень! Защищает от проклятий, от порчи, ото всего такого. Неужели у вас на ферме ни одного такого нет? Хотя бы чтоб молоко не скисало?
Он покачал головой:
Мой отец не одобряет
А девочка, от нетерпения подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, сообщила:
Если ты в эту дырочку посмотришь, то, может, даже фею увидишь, а если в реку его опустишь, так увидишь русалку или водяного!
Дэниел вертел камешек в руках.
Это действительно ценный подарок. Я буду очень его беречь.
Да, сказала девушка, ты обязательно его береги. И она обратилась к сестренке, ласково взяв ее за руку: Ну, Энни, что нужно сказать этому парню?
Меня зовут Дэниел, с опозданием представился он.
Малышка сосредоточенно сосала большой палец. Не вынимая его изо рта, она поблагодарила:
Спасибо. Потом, быстро глянув на сестру, прибавила: А шепчущей раковины ты мне так и не достал!
Дэниел рассмеялся и пообещал:
В следующий раз непременно достану. Он уже собрался уходить, потом снова повернулся к девушке и спросил: А тебя как зовут?
По ее лицу пробежала тень подозрения.
Зачем тебе?
Он вспыхнул, смущенно покраснел.
Я ну просто все так делают, когда знакомятся.
Ах вот как все делают! Она нахмурилась и даже отступила на шаг, словно подозревая его в каком-то обмане.
Ну да. И как же все-таки твое имя? Разговаривать с ней было все равно что странствовать в незнакомой местности, не зная дороги.
Она колебалась, внимательно на него глядя. Он спокойно ждал.
Сара, тихо промолвила она, а он, не подумав, выпалил:
Как красиво!
Она так и взвилась. Смотрела на него, насупившись, словно он ее оскорбил.
Ничего особенного. Самое обыкновенное имя. И нечего так удивляться!
Нет, нет, я вовсе не удивляюсь. Просто просто это имя очень тебе подходит. Он вздохнул. Слишком поздно теперь проявлять осторожность. В кои-то веки ему захотелось стать безрассудно храбрым. Нет, правда очень красивое имя!
Он поспешно наклонил голову, пытаясь скрыть предательский румянец, и принялся счищать с босых ног прилипшие к ним грязь, траву и мелкие камешки. Подаренный ему ведьмин камень он крепко сжимал в руке. «Интересно, думал он, сколь велико его могущество? Сможет ли этот камень защитить меня от желания вновь и вновь видеть эту девушку? Сумеет ли скрыть нас обоих от обвиняющих глаз деревенских жителей, если мне все же не удастся этому желанию воспротивиться?»
* * *
Наконец все приготовления к севу были завершены, и земля уже достаточно согрелась. Вообще-то дни этой подготовки Дэниел не слишком любил, поскольку с утра до ночи приходилось жечь в полях прошлогоднюю ботву и всякий мусор. От дыма у него щипало глаза, слезы порой текли ручьем, драло горло, да и противный запах насквозь пропитывал одежду и держался потом еще много дней. Так что к празднованию Первомая он готовился с особым наслаждением, предвкушая отдых и разнообразные развлечения.
Для Королевы Мая отец выделил лошадь и повозку. С раннего утра деревенские женщины, которые давно уже перестали и надеяться на Майскую корону, и пялиться на парней, украшали эту повозку лентами, колокольчиками, бутенем и ракитником. Наконец повозка была готова, в нее впрягли старого Бориса, самого спокойного коня у них на ферме, и он стоически ждал своей участи.
Деревенский луг гудел от голосов и смеха; между собравшихся группами веселых взрослых с визгом носились дети, не получая ни единого замечания. Пир на весь мирвкусные кушанья, вино и эль в изобилиидолжен был состояться несколько позже, но многие уже успели изрядно выпить, судя по их раскрасневшимся лицам и неверной походке.
Широко шагая, Гэбриел подошел к Дэниелу и Бетт, на время оставив свою мать и младшую сестренку одних. Волосы на месте образовавшихся проплешин у него снова отросли, и чесаться он почти перестал, так что в целом рассматривал пережитое потрясение как некий вызов его силе. Хотя Бетт считала, что своим выздоровлением он полностью обязан мази, приготовленной знахаркой Хейворт.
Веселье сегодня еще, считай, и не начиналось, сказал он, хлопнув Дэниела по спине. Знаешь, Дэниел, что на этом празднике самое лучшее?
Этот разговор он заводил с ним каждый год, так что Дэниел, не задумываясь, ответил:
Танцы.
Гэбриел ухмыльнулся и, приставив к груди руки, согнутые чашечкой наподобие женской груди, закачался в танце.
Это точно, с довольным видом заявил он. Ох уж эти танцы!
Дэниел с трудом подавил улыбку, перехватив презрительный взгляд Бетт. На лице у нее было отчетливо написано отвращение.
Ты бы на себя-то посмотрел! Выдрючиваешься, как боров, страдающий запором, бросила она, и Гэбриел сразу перестал кружиться в танце и покраснел.
А ведь это единственный день, Бетти, когда ты, ей-богу, могла бы перестать хмуриться. Тебе бы это точно не повредило, буркнул он.
Молли протиснулась к ним и даже слегка толкнула при этом Бетт, заработав от нее гневный взгляд, которого, похоже, даже не заметила. Приподняв нарядную юбку, она покружилась и спросила:
Ну что, Дэниел? Разве я не говорила тебе, что к празднику у меня будет новое платье?
Ты прямо красотка! похвалил ее Гэбриел.
Но Дэниел молчал, глядя на три лица, обращенные к нему. У Бетт было насмешливое и довольное выражение, у Гэбриелараздраженно-смущенное, а вот Молли смотрела на него с обожанием. Неужели она и вправду в него влюблена?
Ну что, нетерпеливо спросила она, как тебе мое платье?
Ее глаза сияли. Дэниел чувствовал, что сияют они только для него одного, и его охватило странное чувствонекая смесь неловкости и удовольствия, причем последнее усиливалось благодаря тому, что Молли явно не обращала внимания на комплименты Гэбриела и обращалась исключительно к нему, Дэниелу.
Это это Платье было из какой-то легкой и светлой ткани, казавшейся воздушной, оно было совсем не похоже на те серые шерстяные юбки, какие обычно носят деревенские женщины. Он понимал, как Молли счастлива, надев такое красивое платье. Это просто замечательное платье!
Бетт засмеялась, и он покраснел, догадавшись, что такого ответа Молли было недостаточно. Однако девушка, похоже, ничуть не обиделась, напротив: кокетливо склонив голову набок, она поглядывала на Дэниела снизу верх и даже начала уже что-то говорить ему, но тут ее позвали. Пора было выбирать Майскую королеву, и те девушки, что надеялись быть избранными, уже собрались стайкой в центре луга.
Пожелай мне удачи, быстро сказала Молли, на мгновение сжала его руку и убежала.
Желаю успеха! крикнул Дэниел ей вслед и, перехватив взгляд Гэбриела, в кои-то веки получил удовольствие: у того было на редкость кислое выражение лица.
Ага, заметила Бетт даже, пожалуй, игривым тоном, праздник еще только начинается, а первые цветы любви уже расцветают.
Дэниел весело ей улыбнулся, снова мельком заметив хмурую физиономию Гэбриела, и они стали смотреть, как выбирают Майскую королеву. Девушки выстроились в ряд перед украшенным лентами колодцем, хихикая, подталкивая друг друга, облизывая губы и похлопывая себя по щекам, чтобы вызвать румянец. Юная Филлис Росс, впервые в этом году получившая разрешение быть включенной в число претенденток, то хлопала в ладоши от волнения, то корчила рожи своим маленьким кузинам, заставляя их смеяться. Дэниел заметил, что Молли помахала ему рукой, и нащупал в кармане подаренный Сарой волшебный камешек с дыркой.
Судил на Майском параде как всегда магистрат Томпсон. Шляпа его сегодня была украшена цветами, засунутыми за ленту тульи. Эту свою обязанностьодну из немногихон исполнял с явным удовольствием, прохаживаясь вдоль шеренги девиц и время от времени останавливаясь, чтобы одну погладить по нежной щечке, у другой поправить локон, а у третьей спросить, не нужна ли ей работа, потому что у него снова свободно место служанки.
Из осмотра кандидаток магистрат устроил настоящее представление: каждую девушку приподнимал за подбородок, внимательно рассматривал ее личико, потом приказывал несколько раз повернуться и показать красоту груди, талии и бедер. Он каждый год повторял, что выбрать Майскую королевудело нелегкое.
Но в итоге решение было принято. Молли, когда выкрикнули ее имя, даже взвизгнула от восторга и тут же обеими руками прикрыла рот, обводя торжествующим взглядом стоявших рядом подруг. Несколько парней с Гэбриелом во главе подняли новую королеву и поставили на повозку. Молли крепко держала свою шляпу и нарочито брыкалась, чтобы все могли полюбоваться ее стройными ногами в беленьких чулочках. Но смотрела она только на Дэниела. Он отвернулся и невольно глянул в сторону проклятого холма, куда через весь луг тянулась тропа. Нет, ничего он не мог с собой поделать!
Ты бы подошел к Молли да поздравил ее, сказала Бетт. Она же так этого хочет.
Что ты знаешь об этих Хейвортах? невпопад спросил Дэниел.
Бетт нахмурилась: такого поворота она явно не ожидала. Но, пожав плечами, сказала все же:
Лечат, ворожат, а может, понемногу и колдовством занимаются. Травы всякие знают и всякое такое. Мать-то у нихзнахарка известная, настоящая мастерица. А вот о парнишке я такое слыхала, что просто кровь в жилах останавливается.
А о девушке?
Бетт прикрыла глаза рукой от слепящего солнца. У них за спиной вокруг Молли уже собралась целая толпа, слышались крики, веселый смех.
А ты почему спрашиваешь? Бетт подозрительно на него посмотрела.
Ну я просто
Она сжала его руку:
Ты сегодня о Хейвортах лучше вовсе не думай.
Но я и не Да я вовсе и не думаю. Просто я По уши влюбился. Но выговорить это вслух он не смог.
Бетт прищурилась.
Тут жди беды, парень. К ним за помощью обращаются только те, кому уж очень нужно. А иначе не стоит. Посмотри, вон как Молли на тебя поглядывает, хотя, ей-богу, более глупой девчонки не найдешь. Зато она очень хорошенькая, правда ведь?
Возможно, Бетт была почти во всем права, но он все же не мог к ее советам прислушаться.
И она, еще разок погрозив ему пальцем, пошла разыскивать в толпе своего мужа.
От неожиданно сильного удара по плечу Дэниел даже пошатнулся. Гэбриел.
Ну что, Дэниел, зря надеялся, что Майская королева тебя выберет? Такой щенок, как ты, ей в ухажеры точно не годится.
Что?
Я же вижу, что она на меня глаз положила. Давненько мне такой удачи не выпадало. Хватит мне с грязными шлюхами возиться. Хватит вкалывать в поте лица, вечно оставаясь в тени. Наступает чудесное лето, и мне только плоды с дерева обтрясти остается. Или, скажешь, я неправ? Он подмигнул Дэниелу: Знаешь, когда я ее обнял, так даже через одежду почувствовал, какая она горячая.
Дэниел помолчал, потом сказал:
Мне сейчас в другое место нужно, и пошел по тропе через залитый солнцем луг.
Он уходил прочь от этого празднества, ото всех, кого знал с детства. И от той хорошенькой девушки в повозке Майской королевы, что вместе с шумной процессией двигалась сейчас по деревенской улице, а дети бросали перед повозкой цветы.
Но в тени проклятого холма, на склоне которого словно присела полуразрушенная чумная деревушка, а земля до сих пор носит в себе следы похороненной в ней ядовитой плоти, и духи умерших, жалобно стеная, все еще бродят, порой возникая в воздухе, живет девушка со «штормовыми» глазами и острым языком. И эта девушка увидела в нем, Дэниеле, то, чего другие никогда не видели.
Он никогда не был хозяином собственной судьбы. Так какая разница, кому именно он вручит себя? Может быть, ей? По крайней мере, он сам выбрал ту, что сумела подчинить его себе. Эти мысли дарили ему некую свободу, некое дикое вольное чувство, которое словно освещало ему путь и одновременно промораживало до костей.
Зубы
Джон сидит на корточках в темном углу возле своего тюфяка. В руках какая-то дощечка, под поношенной рубахой проступают костлявые плечи. Это он надеется прихлопнуть одну из тех мышей, что гнездятся в наших соломенных матрасах. Впрочем, охотой на мышей он обычно занимается, только если настроение у него особенно плохое.
А я думала, ты пошел работу искать, говорю я и ставлю ведро у стены, покрытой пятнами сажи и плесени, особенно наверху, где протекает крыша. Распрямившись, я потираю поясницу и перевожу дыхание. Да кинь я сейчас на тлеющие угли кусок бараньего жира, мать и этого не заметит, настолько она поглощена своим занятием. Даже в полумраке нашего жилища я хорошо вижу, как дрожат у нее руки, когда она, сидя за столом, растирает червей и пурпурные цветы, готовя к Майскому дню любовный напиток.
А я ходил! с отчаянием говорит Джон. Ходил, искал, спрашивал, умолял. Вел себя так, как мужчине вообще себя вести не подобает. Только никто мне работы предложить не захотел. Никакой. Я только в зубы лишний раз получил.
Опять с кем-то поскандалил?
Он продолжает сидеть, скорчившись в три погибели, и глаз от тюфяка не отрывает. Голос у него совсем тихий, чтоб ни одну мышку не спугнуть, но в каждом его слове яд.
Я в каждую дверь стучался, спрашивал, не надо ли крышу починить, дров наколоть или хотя бы воды натаскать, хоть это и женская работа. А в ответ получал только оскорбления да оплеухи. Меня и негодяем, и мошенником, и лентяем называли, а этот тупоголовый пень, плетельщик сетей, заявил, что, даже если я ему заплачу, он меня и через порог не пустит, иначе, мол, у него весь дом насквозь провоняет, а потом взял да и опрокинул на меня котелок с водой. Так что единственное, что мне удалось «наработать», это рожу ему раскровянить да зубы выбить. Кровища у него из носу так и текла, он им хлюпал почище нашей Энни. Да и морда у него теперь не слишком привлекательно выглядит.
Ты что, до смерти его избил? Я просто в ужасе, и слова застревают у меня в глотке, а в голове одна только мысль: что с нами станется, если это правда?