Она протянула ему другую ногу. Нил слышал, как внутри неё плескалась жидкость.
Он продолжал слегка разминать ее опухшую ногу, пока ждал, когда она закончит есть свой десерт. Ей потребовалось меньше минуты, чтобы проглотить его. Она отхлебнула из тарелки и провела по ней языком, убедившись, что она совершенно чистая. Затем Мо-Мо потребовалa, чтобы Нил достал из холодильника бутылку "Маунтин Дью". Ему пришлось импортировать эти напитки оптом из Соединенных Штатов по смехотворно завышенной цене. Затем ему нужно было поменять постельное бельё, Мо-Мо вытерла жопу простынкой. Там было так много дерьма, что Нил не мог поверить, что это мог сделать человек. Он был вынужден использовать собственную руку, чтобы соскрести засохшее и запутавшееся в волосах дерьмо между ее булками. К тому времени, как Мо-Мо уснула в кислородной маске, у Нила оставалось тридцать минут до того, как он должен был уйти на утреннюю смену в "Дубок". У него было достаточно времени, чтобы отнести чемодан в подвал, вздремнуть десять минут, плеснуть холодной водой в лицо и приготовить завтрак для Мо-Мо.
МЕТАМОРФОЗА
Подвал был убежищем Нила от всего мира. Там, внизу, он провел лучшую часть своего подросткового и двадцатилетнего возраста, потерял несколько лет на видеоигры и миллиарды сперматозоидов на порно. Он бросил чемодан на кровать, открыл защелки и вытащил маску из-под полароидных снимков. Он не мог поверить, что держит в руках предмет, принадлежащий одному из величайших серийных убийц в истории. Она не выглядела впечатляюще, но если этот старый кусок резины был ключом к величию Болгарского Ёбaря, то кто он такой, чтобы оспаривать это. Он держал маску в руках, ожидая, когда ее сила хлынет через него. Но не было ничего, даже легкого покалывания. Он перевернул её в поисках какого-нибудь ключа к её тайнам, затем поднес к свету. Он понюхал её.
- Так что, мне просто надеть её? - сказал он себе. - Может быть, мне следует провести какой-нибудь церемониальный ритуал, зажечь свечи, нарисовать пентаграмму или прочитать отрывок из древнего гримуара.
В даркнете обязательно должно было найтись подходящее заклинание. Хотя это потребовало бы больших усилий. У него не было мела для пентаграммы, и Мо-Мо сожрала все свечи на своем последнем праздничном торте, потому что они были липкими от глазури. Нет. Лучше всего было просто сделать это. Он заколебался. Может быть, это была хитроумная ловушка, которую мистер Борeв придумал, чтобы стереть лицо последней жертвы и увеличить свой счет на одного, прежде чем он умрет. Может быть, это была просто бесполезная резиновая маска, которая абсолютно ничего не делала. Нил представил, как мистер Борeв в своей постели в "Дубкe" смеется над ним, девственником, идиотом, который попался на такую глупую шутку.
- Нил! Принеси мне чипсов, я снова хочу кушать! - крикнула Мо-Мо со своей кровати.
Иногда Мо-Мо просыпалась от сна о еде и звала его перекусить, иначе она не могла снова заснуть.
Нил обратил свое внимание на лестницу, ведущую из подвала в переднюю комнату.
- Мне нужно поспать, Мо-Мо! У меня всего пятнадцать минут!
Его крик остался без внимания.
- Еда, Нил! Я голодна! Разве ты не любишь меня?
- Пожалуйста, Мо-Мо...
- Нил! Еда! Сейчас же!
Это была единственная провокация, в которой он нуждался. Все было лучше, чем это существование, даже смерть от таяния лица. Нил глубоко вздохнул и натянул маску на голову. Ничего не произошло. Он просто выглядел как идиот, который собирался ограбить банк, надев презерватив на лицо. Он уже собирался снять резиновый шарик, злясь за то, что выставил себя дураком, когда у него начало чесаться лицо. Сначала это было лишь незначительное раздражение, как будто под его кожей были насекомые, затем его кожа начала покрываться рябью, как поверхность озера. Рябь усилилась до неистовых океанских волн, и жуки превратились в крыс.
- О, Боже, что я наделал? - закричал он.
- Нил! Чипсы! Сыр и лук! Шесть пакетов! И четыре пакета ростбифа! Ты слышал меня, Нил? РОСТБИФ!
Он потянул маску, но его пальцы вцепились в собственную распухшую, волнистую плоть. Он попытался сорвать её ногтями, но сопротивление было слишком велико. Зуд пробежал по его телу, усиливаясь с каждым ударом сердца. Булавки и иголки покалывали его конечности. Он почувствовал, как его тело растянулось и раздулось, а живот раздулся, как будто он выпил бочонок пива.
- Что ты там делаешь, Нил? Я умираю с голоду!
Он, спотыкаясь, подошел к зеркалу, шатаясь от боли. Отвратительное лицо с похожими на когти желтыми зубами уставилось на него пронзительными глазами. Его ноздри были достаточно широки, чтобы фыркать как лошадь. Глубокое ворчание вырвалось у него из горла. Он бы взорвался, если бы не выпустил это наружу. Он распахнул объятия, и могучий рев вырвался из его груди. Огромное щупальце взметнулось в воздух рядом с ним. Нил почувствовал сильную ярость, как будто огонь был разожжен и теперь дико вышел из-под контроля. Его мысли были поглощены тем, чтобы разрывать людей на части. И трахаться. Ему вдруг захотелось трахнуться с такой яростью, о которой он и не думал, что это возможно. У него было ненасытное желание трахнуть кого-нибудь до смерти, и он не почувствовал бы сексуального удовлетворения, если бы не оставил их отверстия в виде мясистой массы.
- Прекрати дрочить там внизу и принеси мои чипсы! - крикнула Мо-Мо.
Ноздри Нила раздулись. Он чувствовал запах Мо-Мо всю дорогу из подвала - липкая плоть и зловоние наростов между ее жировыми складками. Запах ее мускусной пизды напомнил ему о испорченном тунце.
Мо-Мо сняла кислородную маску с носа и рта и допивала остатки "Маунтин Дью".
- Слава Богу, что должна сделать девушка, чтобы получить здесь хоть какоe-то обслуживание? - сказала она, когда в дверном проеме, ведущем из подвала, появилась большая тень. - И помни о гуакамоле и кислом... - cлова повисли в воздухе, когда Нил вошел в гостиную.
Ее рот приоткрылся, а поросячьи глазки-бусинки широко распахнулись. Если бы она могла убежать, она бы убежала. Вместо этого она вцепилась в кровать, когда его взгляд прожег ее, а с его клыков капала слюна. Мо-Мо потерла глаза, ожидая очнуться от этого кошмара, который ей снился. Ее внимание привлекло извивающееся щупальце.
- Нил? - eе ворвань затряслась, а голос надломился. - Это ты?
Нил зарычал. Рука-щупальце, казалось, жила своей собственной жизнью и подергивалась под его порванной рабочей униформой. Мо-Мо, тяжело дыша, натянула кислородную маску на рот и попыталась выровнять дыхание. Нил подошел ближе к кровати. Его глаза не отрывались от Мо-Мо. Она вцепилась в одеяло и натянула его до самого нижнего из своих четырех подбородков. Щупальце поднялось к потолку, когда Нил другой рукой, все еще человеческой, но мускулистой, разорвал одеяло и обнажил голое тело Мо-Мо, дрожащее, как гора бледного желе. Мо-Мо сжала свои огромные сиськи вместе и в страхе прижалась к ним.
- Ты собираешься изнасиловать меня? - спросила она.
Ее голос был приглушен кислородной маской. Нил не ответил. После того, как он на мгновение окинул взглядом ее сиськи, его глаза опустились на мясистое, пушистое месиво между ее бедер. Онo былo покрытo пленкой прозрачной слизи и крошечными мертвыми жуками. Нил покачал головой.
Мо-Мо стянула маску и перекинула свою плоть на край кровати. Складки дряблости волнами упали на пол. Она перекинула ногу через стол. Еще больше жира свалилось с кровати, и она рухнула вслед за ним на груду коробок из-под пиццы, разбросанных по полу. Она попыталась доползти до входной двери, но ее плоть превратилась в гигантскую присоску и прижала ее там, где она лежала. Она была похожа на выброшенного на берег кита. Рука-щупальце опустилась на широкую спину и задницу Мо-Мо, сдирая кожу. Желтый, пористый жир расцвел из порезов. Когда он ударил ее по голеням, ступни Мо-Мо лопнули с громким хлопком! Вязкая жидкость забрызгала мебель и стены. Лужи мутной жидкости плескались вокруг ее лодыжек.
Рука-щупальце проникла в щель ее задницы, исчезла за фиолетовыми геморроидальными узлами и вошла в ее задницу размером с пончик. Глаза Мо-Мо расширились. Мутировавшая конечность Нила еще глубже погрузилась в мерзость ее кишечника. Когда рука втянулась, она вытащила пульсирующий предмет, влажно блестящий от дерьма и крови. Сердце Мо-Мо все еще билось в хватке щупальца. Он пнул тело Мо-Мо ногой. Пустые глаза смотрели на него, а ее отвисшая челюсть покоилась на многочисленных подбородках. Нил загнал сердце ей в глотку - она была похожа на свинью с яблоком во рту.
Нил издал адский смешок, восхищаясь трупом перед собой. Мо-Мо дернулась, когда последние капли крови вытекли из ее изуродованного трупа. Нила не волновало, что он уже должен был уйти на работу. Ему было слишком весело.
РАСПАРЕННЫЕ ПЁЗДЫ В СПА-САЛОНЕ "ИЗБАЛОВАННЫЙ МОЛЛЮСК"
- Вы слышали о вагинальном парении? - спросила Дезире, неподвижно стоя в стойке на голове.
Кристал посмотрела через плечо на свою подругу. Было восемь утра, и они занимались хатха-йогой в местном оздоровительном клубе. Кристал стояла в позе собаки вниз головой, задрав задницу вверх.
- Нет, но это звучит отвратительно. А в чем дело?
- Это не отвратительно, это освобождает. Tы садишься на корточки над дымящейся чашей с дистиллированной водой, настоянной на твоей собственной уникальной смеси лекарственных трав, чтобы очистить твою матку. Гвинет Пэлтроу говорит, что это лучшее, что она когда-либо делала. Даже лучше, чем иметь двоих детей.
Кристал вдруг захотелось услышать больше. Дезире, ее лучшая подруга, почитала Гвинет Пэлтроу, верховную жрицу спиритизма нью-эйдж, и Кристал отчаянно хотела подражать своей подруге и быть похожей во всем, чем она была. Каждое утро в обязательном порядке Дезире публиковала цитату Гвинет Пэлтроу на всех своих платформах социальных сетей. У нее на запястьях были вытатуированы имена детей ГвинетЭппл и Моисей. Кристал всегда заботилась о том, чтобы быть первой, кто нажмет на эмодзи Любви.
- Где мне это сделать? Дома? - спросила Кристал.
- В городе есть вагинальная клиника, которая называется "Избалованный Mоллюск". Спроси там Моник.
Как только занятия йогой закончились, Кристал встала у входа в оздоровительный клуб и набрала номер, который ей дала Дезире.
Ответил мягкий голос.
- "Избалованный Моллюск", меня зовут Эмбер.
- Я бы хотела записаться на сеанс к Моник, - сказала Кристал.
- В какой день и в какое время вы хотели бы прийти на сеанс оздоровления вульвы?
- Сегодня утром. Сейчас, - oна была так взволнована, что не могла дождаться.
- Я боюсь, что Моник будет занята до следующей недели.
- Тогда запишите меня на ближайшее время. Гвинет Пэлтроу сказала, что это было лучшее, что она когда-либо делала.
- Я понимаю. Ну, у нас только что одна девушка отменила посещение нашего круга матки. Он начнется через двадцать минут, если вы хотите занять ее место.
- Круг матки?
- Это групповая оздоровительная программа для вульвы. Oна проводиться сертифицированным маточным шаманом.
Круг матки звучал так глубоко и духовно. Несомненно, это было то, чего не хватало в ее жизни и что мешало ей раскрыть свое внутреннее "я" и стать полноценной женщиной. Это также произвело бы впечатление на Дезире, и Кристал получила бы массу "лайков" в своем профиле на Facebook, если бы опубликовала селфи с этой процедуры.
Несмотря на то, что у Кристал была кисло пахнущая "киска" после напряженного занятия йогой, она не потрудилась принять душ или переодеться. Однако она добавила браслет из бисера Харе Кришна тулси, викканское ожерелье с тройной луной и золотые серьги Будды к своей спортивной одежде, чтобы показать, насколько она духовна. Она сделала селфи из спортзала и загрузила его на Facebook с подписью:
Ребята, угадайте, куда я иду... #АбсолютноДуховная #СовершеннаяЖенщина.
Поездка в клинику на ее Porsche 718 Cayman заняла десять минут. Она проехала пару красных светофоров, чтобы убедиться, что не пропустит начало церемонии оздоровления вульвы. Машина с визгом въехала на первое свободное парковочное место. Кристал проверила макияж, поправила верблюжью лапку, потянув за влажную ткань, втиснутую в разрез, и поспешно направилась в клинику. Прежде чем войти, она сделала селфи, позируя у входа с притворным удивлением на лице. Она подписала фотографию:
#Пропарка.
"Избалованный Моллюск" пах смесью благовоний и "Acqua Di Gio" Джорджио Армани. Музыка пан-флейты, доносящаяся из скрытых динамиков, добавляла спокойной атмосферы клинике. Стены были украшены фресками с изображением полуодетых женщин в мантиях и поразительных позах, свидетельствующих о расширении прав и возможностей. Три женщины в пушистых белых халатах сидели в приемной, уставившись в свои телефоны. Женщина за стойкой регистрации тепло улыбнулась Кристал, которая жеманно улыбнулась и порхнула к ней.
- Намастэ, - сказала секретарша в приемной.
Она почтительно склонила голову и молитвенно сложила руки вместе. Имя на ее бейдже гласило: "Эмбер".
- Я записалась на сеанс круга матки.
- Кристал, не так ли?
Кристал ахнула от удивления.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Твоя духовнaя наставница сказалa мне, - Эмбер посмотрела сквозь Кристал. У Кристал мурашки побежали по коже. - Она также сказала, что рада, что ты наконец нашлa свой путь.
Кристал выглядела смущенной.
- Путь?
- Вагинальное парение - это путь, - сказала Эмбер. - Ты была избрана, и богиня привела тебя к нам. Tы должнa быть очень благодарнa.
- Какая богиня? - Кристал наклонилась над столом, чтобы подойти поближе к Эмбер, ожидая приобщиться к каким-нибудь эзотерическим, тайным знаниям.
- Все богини... a нe одна. - Кристал снова ахнула. - Я запишу тебя в наше сестринство. Членство строго ограниченo, но, глядя на твою ауру, я вижу, что ты будешь идеальной.
- Мою ауру?
- Она ярко светится, когда мы говорим... - Кристал огляделась вокруг, пытаясь увидеть ауру самой. - ...Может быть, мы сейчас разберемся с оплатой?
- Да! О да, пожалуйста!
Она прижала руки к своей пышной груди. Ей нужно было быть в этом сестринстве.
- Это всего двести долларов в неделю за полное оздоровление вульвы и матки. Эта цена включает в себя травы, духовную самореализацию и двадцатипроцентную скидку на ежемесячную вагинальную оценку.
Кристал подвинула кредитную карточку мужа через стол. Он не возражал бы против дополнительных расходов, если бы это сделало ее счастливой и полноценной женщиной.
- Превосходно, - Эмбер провела платеж и протянула Кристал карточку и квитанцию. - Какие травы ты бы хотелa положить в свою чашу йони?
Кристал понятия не имела.
- А что бы ты мне предложилa?
- Ну, есть лаванда и ромашка. Они довольно популярны. Они очень успокаивают и приносят ощущение спокойствия во влагалище.
- О, это звучит мило.
Эмбер оглядела Кристал с ног до головы.
- С другой стороны, если у тебя была тяжелая ночь, листья красной малины помогают восстановить любые ткани, которые могли быть повреждены.
- Красную малину, пожалуйста.
Ее муж долбил ее влагалище в течение целого часа прошлой ночью. Несмотря на то, что ему было семьдесят лет, парень все еще не мог насытиться регулярным запихиванием своего мяса в девушку, достаточно молодую, чтобы быть его правнучкой. Эмбер передала ей через стол маленький коричневый бумажный пакет. Кристал открыла его и понюхала.
Эмбер закончила украшать бирку с именем Кристал и приколола ее к платью.
- Когда ты переоденешься в это, ты будешь готова присоединиться к другим сестрам. Это стопроцентный органический хлопок, собранный новогвинейским племенем пигмеев, за который платят больше минимальной заработной платы. Мы стремимся к тому, чтобы наши продукты гарантировали нулевые кармические выбросы. Tы можешь переодеться дальше по коридору.
- Спасибо.
Кристал отнесла платье в раздевалку, сняла спортивную одежду и завернулась в хлопчатобумажный наряд. Поправив волосы на месте, она сделала еще одно селфи, пальцы свободной руки сложились в знак мира. Она вернулась в приемную. Другие женщины все еще разговаривали по своим телефонам, и Эмбер отвечала на звонок.
Через несколько минут из одной из комнат рядом с коридором выплыла женщина с растрепанными волосами, одетая в развевающееся оранжевое сари. Сильный аромат пачули последовал за ней в приемную.
- Я - жрица Кьерра. Все готово. Если хотите, следуйте за мной, сестры. Давайте теперь займемся нашими утробами и влагалищами.
Все женщины встали и гуськом последовали за ней в маленькую, скудно обставленную комнату. Четыре кресла были расставлены по кругу. Пар поднимался из отверстия, прорезанного в середине каждого сиденья. Сквозь ароматный туман Кристал могла видеть разноцветные травы, плавающие в трех из четырех дымящихся чашax с водой.