Аспен хихикнула.
- Ха-ха, я такая шлюха, детка.
- Мы будем делиться с вами нашими глубокими и значимыми мыслями на протяжении всего фильма.
- Блядь, - прорычал Нил.
Он мог двигаться, но все равно мог бы их слышать, если бы не спустился к самому фронту. Но он ненавидел сидеть впереди, потому что у него болела шея, и его огромное присутствие, несомненно, привлекло бы слишком много внимания со стороны других посетителей кинотеатра. Все, что он хотел сделать, это спокойно посмотреть самый ожидаемый фильм ужасов года, черт возьми.
В кинотеатре воцарилась тишина. Голова Аспен склонилась, и она зашуршала пластиковым пакетом у своих ног. Она подняла перед камерой огромный пакет овощных закусок без глютена. Звук ее чавканья французскими бобами и сахарным горошком резал уши Нила. Скайла отхлебнула гигантскую диетическую колу с слякотью, запихивая в рот пригоршни соленого попкорна.
Нил стиснул свои острые как бритва резцы, пытаясь сопротивляться тихому удушению, пока их головы не оторвались от шей. Он с нетерпением ждал этого фильма, и даже отказ Линдси сопровождать его не мог полностью погасить его энтузиазм. Нил не хотел, чтобы его выгнали из кинотеатра за совершение двойного убийства до того, как начнутся титры.
Название фильма вспыхнуло на экране, и все ахнули от волнения. Нил соскользнул с обоих стульев и ухмыльнулся. Это было он. Момент, которого он так долго ждал.
Первая сцена показала Свинореза семифутового свиночеловека, во всей его красе. Он колотил кувалдой по загону, полному людей. Казалось, он бил их по всем частям тела, кроме голов, продлевая их агонию. Когда жертва теряла всякое подобие человеческого облика, Свинорез переходил к следующей жертве. Люди метались в загоне, пока их не искалечивал маньяк. Нил был очарован. Может быть, ему следовало взять кувалду вместо руки-щупальца. Было намного грязнее и неприятнее видеть, как беспомощные люди постепенно превращаются в консистенцию рвоты.
Скайла и Аспен заткнули рты, когда Cвинорез трахнул наполовину измельченный труп большегрудой блондинки. Восторженные визги Cвинорезa смешивались с их неодобрительными воплями.
- Это так отвратительно! - сказала Аспен, скручивая волосы в узлы свободной рукой.
- Я знаю! Это, типа, совершенно отвратительно! Можно подумать, что менеджер предупредит людей, - ответила Скайла, с отвращением отшатываясь от экрана. Она в шоке прикрыла рот, когда Свинорез оторвал голову беременной женщине, а затем продолжил трахать окровавленную, зияющую дыру в её шее, все время маниакально фыркая. - Они должны запретить такие фильмы, как этот! Например, никому не должно быть позволено увидеть это когда-либо!
- Типа, кто вообще захочет это смотреть, детка? - спросила Аспен, прикрывая глаза от разыгрывающейся перед ней оргии насилия.
- Полные психи! Неудачники! Серийные убийцы! - заявила Скайла, подняв трубку телефона и посмотрев на себя на экране камеры.
Нил ненавидел таких идиотов, как эти двое. Там могли быть мигающие огни и воющая сирена, предупреждающая вечно обиженных, что фильм экстремальный, и все равно их тянуло бы к нему, как мух к немытой заднице. Затем они жаловались и оставляли отзыв с одной звездой, потому что их мам не было рядом, чтобы ободряюще обнять их, когда они обсерались. Ублюдки. Законченные мудаки. Они действительно заслуживали того, чтобы умереть как можно медленнее и мучительнее.
Почти вся аудитория, пришедшая посмотреть "Свинореза", к середине фильма вышла. По мнению Нила, лучшее только начинало происходить. В кинотеатре остались только он, две истеричные женщины и одинокий пожилой мужчина, сидевший в первом ряду.
- Кажется, меня сейчас вырвет, Скайла!
Аспен мелодраматично вырвало. Скайла направила телефон на свою подругу, повернув его как раз так, чтобы запечатлеть идеальную реакцию для своего обзора фильма на YouTube.
- Посмотрите, что этот фильм делает с моей лучшей подругой Аспен! - Скайла громко плакала, гарантируя, что звука будет достаточно для постпродакшна. - Создателям фильма должно быть стыдно! Кино должно быть стыдно! Любому, кто смотрит этот фильм, должно быть стыдно! - oна повернула голову и увидела горящие глаза Нила, пронзающие темноту.
Он угрожающе уставился на нее. Прежде чем она успела отреагировать на чудовищное лицо, которое, несомненно, было гораздо более отвратительным, чем любые протезы и спецэффекты на экране, Нил схватил головы Скайлы и Аспен, одну рукой, другую щупальцем, и ударил их друг о друга, пока треск костей постепенно не сменился шлепками мяса.
На экране было так много криков и резни, что старик даже не обернулся, чтобы проверить, что происходит у него за спиной. Черты лица Аспен слились воедино к тому времени, как Нил перестал колотить их головами. Ее зубы торчали из одной щеки, нос был прижат к другой. Правое глазное яблоко торчало из распухшей глазницы. Левая порвалась, и прозрачное желе сочилось из подергивающейся дыры и стекало по ее сморщенному лицу. Нил отшвырнул ее труп в сторону, и он приземлился на пол между двумя рядами сидений.
Он вытер забрызганную кровью руку о сиденье перед собой. Удерживаемая щупальцем в вертикальном положении, Скайла содрогнулась, жизнь покидала ее тело. Нил уже видел эту тявкающую пизду раньше на YouTube. Каждый фильм, который ему нравился, она прокручивала. И она только что заставила его пропустить некоторые моменты своим раздражающим, неуместным комментарием. Он взглянул на экран. Тучная мать Свинореза трахалась и сосала так много свиного члена, что ее "киска", должно быть, пахла жареной свининой, а дыхание - дымящимся беконом. Какой-то точеный красавчик, который дошел до того, что обоссался и обосрался, тоже был скормлен Свинорезом в мясорубку. Беззаботные маленькие поросята с виляющими кудрявыми хвостиками бегали вокруг, гоняясь друг за другом. Гигантская свинья с головой женщины и вытекающим молоком из каждого из ее четырнадцати сосков радостно наблюдала, как человеческий фарш выливается на покрытый навозом пол сырой и грязной кухни. Нил взвыл от смеха, как сумасшедший. Этот фильм был, безусловно, таким, каким он хотел его видеть. Он не мог дождаться, чтобы опубликовать об этом в Facebook для своих друзей в интернате.
Скайла что-то пробормотала себе под нос. Она, казалось, была едва в сознании. Ее лицо было таким же разбитым, как и у ее покойной подруги. Нил наклонился ближе, пытаясь разобрать слова.
- Бубба-бубба-бу...
Он понятия не имел, что она пыталась сказать, но, без сомнения, это было что-то унизительное о фильме или поклонниках ужасов. Свободной рукой Нил схватил уродливую макушку Скайлы и потянул ее назад и вниз к ее заднице. Позвоночник выступал из плоти между ее лопатками. Он отделил позвонки от туловища, прежде чем оторвать голову Скайлы от свисающего спинного мозга. Щупальце отпустило тело Скайлы, и оно обмякло, расколотое, как цыпленок-табака. Нил уронил голову на пол и топтал ее, пока она не превратилась в розовую комковатую пасту, застывшую на ковре. Мужчина в первом ряду так и не повернулся.
ОБОСРАНЕЦ
Нил протянул руку и взял у Скайлы большую порцию диетической "Kолы". Ему не нравился соленый попкорн, а пакет с овощными закусками мог сразу смело идти на хуй. Стакан с безалкогольным напитком был все еще почти полон, но Нил залпом выпил его одним глотком.
Вскоре его мочевой пузырь остро нуждался в опорожнении. В тот момент, что, как он надеялся, было затишьем на бойне - яйца Cвинореза были глубоко засунуты в свиное дерьмо его сестры, пока он трахал ее в пизду, - он решил сходить в туалет. Он низко опустил голову под капюшоном своей мантии и проигнорировал приветствие билетера, проходя мимо. Шаркая по коридору к мужскому туалету, Нил схватился за свой членказалось, что он в любой момент может брызнуть мочой.
Он пинком распахнул дверь мужского туалета, и на него обрушилась стена дерьма. Воздух был таким зловонным, что казался коричневым. Нил раздумывал, не вернуться ли в коридор и не воспользоваться туалетом для инвалидов, но ему действительно не нравилось, как эти ублюдки мочатся на сиденье унитаза, и у них не хватает ума вытереть его потом. Он затаил дыхание и бросился к писсуару. Он забыл, что его член был таким большим, и когда он вытащил его, толстый кончик приземлился в унитаз рядом с писсуаром. Он выпустил свой поток. Моча вышла так быстро и яростно, что он подумал, что может расколоть фарфор. Ему пришлось закрыть глаза от брызг.
Нил подумал о кинематографической бойне и сильном удовлетворении, которое он испытывал от каждого убийства, которого он достиг до сих пор - даже от своей собственной матери, Мо-Мо. Прилив адреналина пробежал по его венам, и Нил внезапно почувствовал желание убить еще много ничего не подозревающих ублюдков после окончания фильма. Мотель "Белая Леди", расположенный чуть дальше по улице, был печально известным местом скопления подонков и, что более важно, всегда был заполнен до отказа, так как это был самый дешевый мотель в этой части города. Это было бы идеальное место, чтобы добавить дополнительных жертв в его систему показателей. Болгарский Ёбaрь гордился бы амбициями Нила.
Парень в кабинке пукнул, и вслед за этим раздался всплеск, когда в унитаз приземлилась какашка, похожая на кирпич. Он больше не мог задерживать дыхание. Он почувствовал, что его лицо становится ярко-красным, но внутри него все еще оставалось так много мочи. Нил осторожно вздохнул. Это было все равно что всосать пердеж. Его рот наполнился кислой слюной.
- Прекрати гадить паскуда! - зарычал Нил.
- Отвали и дай человеку спокойно посрать.
Раздался быстрый грохот выстрелов, за которым последовал залп звучных пукающих звуков и, наконец, напряженное ворчание. Вонь была такой сильной, что Нил подавился. Парень позволил себе еще один рывок, и Нила вырвало прямо на его член.
- Пиздец тебе, пeдрила!
Он засунул свой сочащееся мочой, покрытый рвотой член в штаны и бросился к кабинке. Нил сорвал дверь с петель и увидел полулысого мужчину в возрасте, сидящего на унитазе. Пушок покрывал его ноги, а лысеющая голова была зачесана так, чтобы выглядеть менее заметной. В руке он держал кусок туалетной бумагион был покрыт дерьмом, похожим на арахисовое масло. У него отвисла челюсть, и он сидел молча, по-видимому, в состоянии шока от того, что только что стал свидетелем того, как дверь туалетной кабинки была сорвана.
- Какого хрена? Ты с ума сошел, чувак! - крикнул вонючий говнюк после небольшой задержки.
Нил схватил его под колени, перевернул вверх ногами и сунул головой вперед в унитаз. Внутри было несколько каках, размером с бревно, а стенки унитазa были покрыты шоколадной жижей, пропитанной большими кусочками кукурузы. Мужчина попытался оттолкнуться руками, но Нил был слишком силен, и он использовал мужчину как картофелемялку, чтобы уничтожить какашки. Дерьмо было раздавлено и взбито в кашу. Оно хлюпало и выплескивалось через край унитаза, как переполненная кастрюля с картофельным пюре и соусом.
Нил позволил парню передохнуть. Он был погружен в дерьмо по шею, его прическа была дополнительно украшена шляпой из дерьма, и он выплюнул полный рот жидкого дерьма, как мокрый пук, который не мог решить, хочет ли он быть испражнением.
- Пожалуйста, пожалуйста... Я больше никогда не буду пользоваться общественным туалетом. Я обещаю, - пробормотал он.
Его зубы были окрашены в коричневый цвет.
Нил обнажил клыки, а затем засунул голову мужчины обратно в унитаз.
- Неееет... гуууг... гугг... гугг... - закричал он, когда его горло наполнилось размятыми фекалиями.
Мужчина попытался вырваться, чтобы глотнуть воздуха, но ему это не удалось. Его сопротивление становилось все слабее и слабее, пока его тело не обмякло. Нил оставил мужчину делать стойку на голове в туалете, прежде чем вернуться, чтобы посмотреть конец "Свинореза".
- У вас есть билет? - спросил билетер, преграждая Нилу путь.
Он был долговязым рыжим подростком-пиздой, с такими же прыщами. Чудовищные черты лица Нила действительно сумели сформировать озадаченное выражение под капюшоном. Этот глупый придурок поздоровался с ним по дороге в мужской туалет буквально меньше десяти минут назад. И Нил не был совсем незаметен, даже когда был одет в мантию с капюшоном, которая скрывала его руку-щупальце.
- Ты видел, как я выходил из зала. Только что.
- Извините, я не помню, чтобы видел вас, сэр. Многие люди приходят и уходят, - сказал билетер плаксивым голосом, от которого Нилу захотелось оторвать лицо этой пизде.
Нил огляделся. В фойе кинотеатра больше никого не было. Он обыскал оба кармана своей человеческой рукой, но нашел только мелочь и браслет из бисера Харе Кришна тулси.
- Походу я его потерял - проворчал Нил.
- Извините, сэр, без билета вход воспрещен.
Билетер ухмыльнулся, выглядя довольным тем, что наконец-то смог продемонстрировать хоть каплю власти. Нил откинул капюшон и продемонстрировал свои плотоядные челюсти. Билетер нервно улыбнулся. Он, конечно, не был новичком в приеме фанатов, которые наряжались, чтобы посмотреть свои любимые фильмы, но эта маска явно нервировала его. Напряженные, горящие глаза пробуравили две дыры во всем существе билетера, что заставило его сделать шаг назад, а чрезмерно широкий рот, полный нечеловеческих, острых как иглы зубов, заставил его ноги подогнуться.
Нил схватил рыжую пизду за шиворот, прежде чем тот потерял сознание. Раздвинув челюсти, как ловушку для венерианских мух, Нил вставил верхнюю половину головы билетера в рот. Oн сильно сжал челюсти. Его зубы проломили череп и погрузились в мягкую мозговую ткань. Давление заставило глаза билетера вылезти из орбит. Кровь хлынула из каждого лицевого отверстия. Нил оторвал верхнюю часть головы билетера. Вязкие нити запекшейся крови свисали с нижней части, как будто Нил только что разломил палочку моцареллы пополам. Пережевывая мозговое вещество и хрустя черепом, Нил потащил тощий труп к подсобному шкафу, расположенному рядом с туалетом для инвалидов. Нил запихнул билетера внутрь. Его тело скрючилось среди двух дюжин рулонов туалетной бумаги и объявления "Осторожно: скользко, когда мокро" на тяжелых напольных подставках. Нил усмехнулся тому, что ожидало уборщиков, когда они в следующий раз заглянули в подсобный шкаф и мужской туалет. Гребаная легенда, - подумал Нил. Он вернулся в темноту кинотеатра. По крайней мере, он сможет спокойно посмотреть заключительную часть фильма теперь, когда остальные зрители так или иначе ушли. Может быть, старик все еще был там, спал в первом ряду. Пока он не храпит слишком громко, - подумал Нил, - я могу просто оставить его в живых.
НИГГЕР ЖЖЁТ!
- У меня есть для вас кое-что! - Линдси подпрыгивала на носках, но ее улыбка была неискренней.
Она не была счастлива. Дениз вызвала ее на ночную смену. Шерил в последнюю минуту позвонила и сказала, что заболела. Там было скопление дерьма, мочи и различных неопознанных выделений организма, отчаянно нуждающихся во внимании.
Прошла неделя, и Линдси возненавидела эту работу. Она напомнила себе, что деньги оплачивали счета и скрывали дохлого папу. Папа все еще вонял в своей спальне, так что ей тоже не особенно хотелось слоняться по дому. Обитатели "Дубка" воняли, но, по крайней мере, они не были такими вонючими, как шестимесячный труп, оставленный при комнатной температуре.
Толстые, неряшливые обитатели мужского пола напомнинaли Линдси папу. Она делала все возможное, чтобы избегать их, предпочитая вместо этого справляться с нуждами пациентов с кататонией и тех, кого она считала в целом жалкими и безобидными. Дениз поручила Линдси организовать вечерние развлечения. Дюжина сморщенных, пыльных тел сидела, откинувшись на спинки стульев, в комнате для занятий, в то время как Линдси стояла посреди комнаты, пытаясь собрать хоть какое-то подобие энтузиазма.
- Хендрикс, наш уборщик, согласился исполнить несколько танцевальных номеров. Разве нам не повезло! Он сказал мне, что раньше был главным хореографом в школе танцев для мальчиков в Южной Африке, прежде чем его заставили... Я имею в виду, решил эмигрировать.
Слезящиеся глаза жильцов безучастно уставились на нее. Некоторые глаза снова опустились на загнутые страницы "Женского еженедельника". Все, о чем могла думать Линдси, так это о том, что старость - это приговор хуже смерти. Может быть, создатели фильма знали толк в "Бегстве Логана". Фильм, который она смотрела, когда Шерил выбирала вечернее занятие для жильцов.
Линдси нажала кнопку воспроизведения на проигрывателе компакт-дисков, и из крошечных динамиков завыла старая песня "Purple Haze". Хендрикс вбежал в комнату без аплодисментов. Линдси пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы удержаться от смеха. Уборщиком был чернокожий пожилой невысокий мужчина с пышным афро на голове. На нем был плохо сидящий фиолетовый бархатный топ, а его накрахмаленные белые теннисные шорты были такими обтягивающими, что Линдси могла видеть очертания его короткого обрезанного члена, сложенного вверх так, чтобы он упирался в живот.