Будь здоров, малыш. Если зайдет Бран, поздоровайся с ним от моего имени, хорошо?
Дэниел начал плавно пятиться к двери. Янтарные глаза кота следили за ним, но не выражали никакого любопытства по поводу тарелки, что он оставил.
Конверт Брана с инструкциями для Дэниела и оплатой ждали в куче листьев неподалеку. Дэниел поднял его, сунул в карман и вышел на крыльцо.
Снаружи на дереве его снова поджидали вороны, встретив скорбным карканьем, некоторые с опаской отлетели подальше. Дерево под ними почти умерло. На нем пока еще висело несколько случайных листьев, но Дэниел подозревал, что через год оно совсем зачахнет. Ворон было так много, что они казались фальшивыми листьями, облепившими деревотемные, постоянно в движении, перелетают с ветки на ветку. Он опять склонил голову, проходя под ними и пробираясь сквозь спутанные клубки мертвых кустов и живых извивающихся лиан.
Он изо всех сил старался запомнить планировку сада из окна, поэтому продирался сквозь растения в том направлении, где, как ему запомнилось, находился склеп. Инструкции в письме Брана гласили, что сад необходимо восстановить, но все же в первую очередь говорилось о приведении в порядок склепа, поэтому Дэниел решил, что это приоритетная задача. Он уже потратил впустую все утро, осматривая особняк и гоняясь за котом, поэтому решил, что пора браться за дело, чтобы заработать себе на жизнь.
Сначала он нашел сосновую рощу. Сосны создавали почти идеальный щит вокруг склепа, и ему пришлось буквально протискиваться между ними, чтобы найти фасад из темно-серого камня.
Сооружение было красивым даже в запущенном состоянии. Полностью построенное из каменных плит и достаточно большоеиздалека можно принять за маленький дом. Остроконечная крыша на несколько футов возвышалась над головой Дэниела, а на стенах были вырезаны изображения растений и животных. Арочный вход вел в небольшой альков шириной шесть футов, где могли укрыться люди. Внутри проглядывали темно-коричневые оттенки, что позволяло предположить наличие двери в дальнем конце укромной ниши. Но Дэниел не мог подойти ближе, чтобы убедиться. И сам вход, и участок вокруг склепа заросли свирепым колючим кустарником. В кустах запутался плющ, и растения одновременно и поддерживали, и душили друг друга.
Дэниел провел пальцами по волосам, обдумывая, что можно сделать. Неудивительно, что Бран хотел привести склеп в порядок. Действительно, было что-то ужасное в том, что последнее пристанище человека задыхалось в уродливых колючих зарослях. Дэниел посмотрел на свои руки. Да, без перчаток ему не обойтись, если он не хочет разодрать пальцы в кровь. Но он понятия не имел, когда Бран придет за запиской и доставит все необходимое.
Ищи компромисс. Он осмотрел стены. Плющ рос выше кустов. Его стебли покрывали замысловатую резьбу на стенах и крыше и, казалось, скрывали усыпальницу. Если за плющом ухаживать, с его помощью можно создать приятный мягкий вид. Но теперь он так разросся, что просто душил все вокруг, включая само сооружение.
Дэниел пробежался обратно к коттеджу садовника. В маленькой кухне он нашел нож и два кухонных полотенца. Он оставил лампу и конверт с оплатой, затем вернулся к склепу и обернул руки полотенцами для защиты. Работать было сложно и неудобно, но Дэниелу удалось взобраться на упавшую сосну и дотянуться до лоз, расположенных на высоте. Шипы все равно кололи его, даже сквозь ткань, но он упорно продолжал работать, отсекая плющ, росший над крышей гробницы. Шаг за шагом, он отделял темно-зеленые листья от камня и сбрасывал их на чистый участок земли, где соберет их позже.
К тому времени, когда он обогнул все сооружение, очистив его от плюща, руки его были в ссадинах, а солнце уже садилось за верхушки деревьев. Нож был полностью покрыт соком растений, и Дэниел очистил его одним из полотенец. Улучшение было налицо, хотя кусты он пока не трогал. Дэниел довольно улыбнулся, радуясь, что без утяжеляющих крышу растений здание хотя бы частично вернуло свой прежний достойный вид.
Теперь стало возможным разглядеть фасад склепа. Среди искусно вырезанных листьев, свитков и миниатюрных колонн было начертано имя: Аннализа Мирикс. Эмблема над ним представляла собой брошь, приколотую к платью девушки на картине.
Дата, вырезанная рядом с именем, заставила сердце Дэниела внезапно сжаться. 17911803 гг. Она прожила всего двенадцать лет.
Может, болела? На портрете у нее невероятно бледная кожа, но я думал, что это работа художникаведь так было модно в то время. Она умерла юной, но, наверняка, ее нежно любили и увековечили и на картине, и в этой усыпальнице.
Он вспомнил слегка приподнятые уголки ее губ и страх в глазах. Она знала, что умрет? А картину написали специально, чтобы увековечить ее до того, как она уйдет навечно?
Закат горел яркими багряными и сверкающими золотыми цветами. Дэниел стряхнул с рук полотенца, завернул в них нож и отправился к себе в коттедж. Он намеревался вернуться в город до конца дня, но слишком увлекся работой и не заметил, как солнце практически село.
Дэниел остановился перед домом садовника. По сравнению с особняком и садом в маленьком аккуратном доме было комфортно. Даже уютно. Он потер затылок ноющей рукой. Было бы здорово жить в собственной комнате и не ограничивать себя в еде. Было бы еще лучше снова не пробираться через лес. Конечно, он сможет справляться с работой в Крейвен Мэнор в течение дня, но после захода солнца он все еще ощущал необъяснимую тревогу и беспокойство.
Есть осторожность, а есть паранойя. Ты провел здесь целый день, и ничего страшного не случилось. Рискни. Останься на ночь.
Он толкнул дверь коттеджа. Без солнечного света он казался неестественно мрачным. Дэниел безуспешно поискал выключатель. На территории нигде не было видно огней. В особняке висели масляные лампы на стенах и в большинстве комнат стояли камины. Дэниел подозревал, что здесь никогда не было электричества.
Да и холодильника тоже не было. Хотя для него это не проблема. Чай и кофе он привык пить без молока, потому что Кайлу не нравилось молоко. Но без холодильника любое мясо или скоропортящиеся продукты придется съедать сразу же.
Отчаявшимся не приходится привередничать.
Он фыркнул, опустившись на колени перед камином. До появления в Крейвен Мэнор он чувствовал себя отчаявшимся, постоянно хватался за любую работу, чтобы заработать деньги на оплату квартиры и еды, без конца рассылал резюме и получал отказы и всегда чувствовал свою ущербность из-за того, что у него не было дома.
Но в Крейвен Мэнор была совсем другая атмосфера. Складывая в камин щепу для растопки, Дэниел попытался прикоснуться к нему пальцем. Усадьба, конечно, не была веселым местом. И не светилась радостью и дружелюбием. Но она казалась незыблемой. Ничто за последние двести лет так и не смогло ее разрушить. Как бы не били в стены бури, как бы не пыталась задушить дом бурная растительность, он по-прежнему стоял неподвижно и гордо.
Несмотря на все хранимые тайны и пугающую атмосферу, в коттедже он чувствовал себя более уверенно, чем в квартире у Кайла. Это было поразительное открытие. У Кайла он всегда чувствовал себя гостем. Он платил половину арендной платы и половину коммунальных расходов, но его имя все равно не значилось в договоре аренды. Даже комната, в которой он жил, не была полностью его. Там хранилась гитара Кайла, его старая одежда и вещи, напоминающие о давно заброшенных хобби, что делало и без того маленькое пространство еще более тесным. А в Крейвен Мэнор у Дэниела был свой дом.
«Мой собственный дом». Он сказал это вслух, пробуя слова на вкус, и ему очень понравилось, как они звучат. Конечно, он не был настоящим владельцем коттеджа садовника, но ему казалось, что он имеет право его украсить, поставить новую мебель и ночевать здесь, не опасаясь, что его могут в любой момент вышвырнуть.
Не привязывайся слишком сильно. Он добавил полено в пылающий огонь и оставил его гореть. Конверт ждал на столе рядом с лампой, и Дэниел открыл его и вытряхнул содержимое. Может выясниться, что монеты ничего не стоят. Или владелец окажется сумасшедшим. Да и сам ты можешь проснуться следующим утром без почки.
Но, так или иначе, все страхи сегодня казались менее реальными, чем накануне. Он начал мысленно рисовать образ владельца Крейвен Мэнор и представил себе отшельника, который максимально избегал контактов с людьми. Это вполне устраивало Дэниела.
Он внимательно осмотрел монеты. Герб на них совпадал с изображением на картине и на склепе. Неудивительно, что он показался знакомым.
Может, это фамильный герб? Интересно, можно ли найти кого-нибудь, кто его узнает. Когда в этой усадьбе жили, она, наверное, была хорошо известна. Дом такой большой, и для его обслуживания, вероятно, требовалась целая куча горничных.
Дэниел отложил монеты в сторону, вытряхнул две записки, перечитал их и оставил на столе. Если работа была настоящей, а он начинал серьезно верить в это, он не хотел делать ничего такого, что могло бы поставить ее под угрозу.
«Правила:
Посторонним вход на территорию воспрещен.
Не входите в башню.
Не выходите из коттеджа садовника между полуночью и рассветом. Задергивайте шторы.
Держите дверь запертой. Если слышите стук, не отвечайте».
Последнее правило, как ни смотри, звучало зловеще, но Дэниел был не в том положении, чтобы нарушать указания. Поэтому он задернул шторы, чтобы в комнату не проникал лунный свет, затем закрыл дверь на замок. В качестве дополнительной меры предосторожности он подтащил к двери стул. Если кто-то вдруг действительно решит напасть на него посреди ночи, то он, по крайней мере, услышит шум и будет готов к визиту гостей.
Дэниел приготовил себе простой ужин, разогрев на огне тушенку, и съел ее с двумя кусками хлеба. Накануне ночью он почти не сомкнул глаз, и мышцы болели от работы, поэтому он решил, что ничего плохого не случится, если он ляжет пораньше. Он вскипятил на огне кастрюлю с водой и неловко помылся. Затем переоделся в чистую одежду, которую принес с собой, и улегся в кровать. Постель была теплой и мягкой, а потрескивающий огонь успокаивающе гудел, убаюкивая его, создавая чувство защищенности.
Вскоре после полуночи ощущение тепла и спокойствия закончилоськто-то начал стучать в дверь.
Глава 7
ДЭНИЕЛ РЕЗКО СЕЛ в кровати, сбросив одеяло. Он быстро заморгал, судорожно пытаясь прогнать остатки сна, который окутывал разум и делал его вялым. Ему потребовалась минута, чтобы вспомнить, что он не в квартире у Кайла.
Стук в дверь был негромким, мягким и как будто любопытствовалтук-тук, тук-тук. Навряд ли бы это тихое постукивание разбудило Дэниела, если бы накануне он так сильно не перенервничал.
Он выскользнул из постели и поджал пальцы ног, ступив на холодный пол. Огонь в камине догорал. Остатки тлеющих углей мерцали в темноте, отбрасывая блики по всей мебели.
Тук-тук-тук. В этом стуке, казалось, был заключен и вопрос, и приглашение, и просьба. Сначала Дэниел непроизвольно потянулся к двери, чтобы открыть замок и посмотреть, кто снаружи, но потом резко отдернул руку. Часы на столе показывали 00:19. Ему не разрешалось открывать дверь или выглядывать в окно до тех пор, пока не наступит рассвет.
Почему? Его охватил страх. И раньше это правило сбивало с толку и даже тревожило, но теперь от него повеяло чем-то по-настоящему жутким. Кто это? На что Бран запрещает мне смотреть?
У Дэниела даже пальцы зачесалисьтак ему хотелось отодвинуть занавеску и выглянуть в окно. Окно находилось у двери, и все, что ему достаточно сделатьэто отодвинуть уголок занавески и выглянуть.
Стук затих. Дэниел в напряжении ждал, но все равно вздрогнул, когда стук послышался у стены рядом с дверью, а затем начал медленно поворачиваться вслед постукиваниям, разносившимся по всему дому. Вот легонько постучали в окно. Затем раздались более глубокие и медленные звуки у стены прямо над плинтусом. Дэниел попытался сглотнуть, но во рту все высохло, и язык прилип к нёбу.
Не бойся. Дверь заперта. Что бы это ни было, внутрь ему не попасть.
Он прокрался к камину, стараясь не шуметь, чтобы не воодушевить существо снаружи, но ему отчаянно захотелось тепла и света. Он положил небольшое поленце на тлеющие угли и подождал, пока оно вспыхнет.
Постукивания эхом разносились по всему дому, доходили до самой крыши, и страх вновь охватил Дэниела. Адреналин хлынул в кровь, наполняя его энергией, которую он не мог потратить, и заставил дергаться. Что могло добраться до крыши? Возле дома нет ни лестницы, ни упавших деревьев, по которым можно взобраться. Что там такое, черт возьми?
Стучавший полностью обошел вокруг здания и снова достиг дверираздалось финальное тук-тук-тук, медленное и серьезное, как последнее предупреждение. Затем наступила тишина.
Дэниел, скрючившись, сидел на полу, у огня. Прежнее теплое чувство, что он испытывал к Крейвен Мэнор, испарилось. Сейчас ему больше всего на свете хотелось, чтобы рассвет наконец прорвался сквозь адскую тьму и чтобы он мог уйти. Огонь еще как следует не разгорелся, и спина у Дэниела мерзла, а по телу периодически пробегала дрожь. В ночи любой тихий звук казался грохотом. Скрипели на ветру ветви. Жужжанье и шорохи насекомых звучали, как язык пришельцев. Каркнула и затихла в темноте ворона.
Тянулись минуты, превращаясь в часы, и усталость все же победила Дэниела. Он повалился бочком на коврик у камина и задремал. Когда он наконец окончательно проснулся, сквозь края оконных занавесок пробивался рассвет.
Ну, слава богу! Он вскочил на ноги, потряхивая онемевшей левой ногой, по которой теперь словно бежали иголки, и допрыгал до окна. Рассвелозначит опасность миновала?
Он отдернул угол занавески, увидел каменную ступеньку у двери, и на ней никого не было. Ранний солнечный свет играл с тенями в заброшенном саду, окружавшем его дом.
Дэниел посмотрел на особняк. Солнце уже вставало, подсвечивая его сзади, из-за чего он казался сплошь черным. Но башню, возвышавшуюся над крышей, было видно отчетливо. От изогнутого купола отражался свет. В окне что-то мелькнуло.
Что это? Дэниел полностью раздвинул шторы, чтобы лучше видеть, но фигура в башне исчезла. Он мог поклясться, что видел что-то, похожее на женский силуэт. Но как бы он ни напрягался, больше ничего не разглядел, кроме двух занавесок, закрывавших окно. Они немного шелохнулись, как будто от ветра. Может, это и был ветер? Возможно ли, что я просто увидел, как колышутся занавески, и решил, что это человек?
Объяснение показалось ему не убедительным, но другого не было. Навряд ли в доме кто-то жилтогда бы пыль не лежала там нетронутыми сугробами. И Дэниел не заметил внутри ничьих следов, кроме своих собственных.
Вспомнив о большой двери, выкрашенной в черный цвет с белым крестом на створке, он почувствовал дискомфорт. Он уже начал отходить от окна, когда вдруг заметил на нем мутное пятно и остановился. Пятно было расплывчатой формы, но выглядело как след от руки. Прищурившись, Дэниел наклонился ближе и разглядел на пятнах крошечные завитки, как от отпечатков пальцев.
«Кто бы это мог быть» подумал он и приложил свою руку рядом. Разница в размере была значительной. Пальцы на отпечатавшейся руке были вдвое меньше его.
Это оставило существо, которое бродило вокруг моего дома ночью? Ему стало физически плохо от этой мысли. Но пятно было размытым, и он решил, что это чей-то старый след. Кто-то же должен был приходить в коттедж, чтобы убираться и пополнять запасы в кладовой. И этот кто-то мог бы оставить свои отпечатки.
Он потер мурашки, побежавшие по обнаженной коже рук. Дэниел не мог вспомнить, видел ли этот отпечаток накануне, потому что не внимательно осматривал коттедж. Может, он просто не обратил на него внимания.
Хорошо, давай исходить из логики, Дэниел. Мы остаемся или нет?
Нутром он чувствовал, что лучше убраться отсюда. Конечно, у Кайла ему не очень удобно жить, но там, по крайней мере, никто не стучит в дверь по ночам. Такое случилось лишь однажды, когда какой-то алкаш подумал, что это его квартира, и разозлился, что у него не подошел ключ. Это воспоминание породило легкую улыбку. Кайл вышел из своей комнаты, размахивая бейсбольной битой. Он и алкаш орали друг на друга через дверь, пока незнакомец, наконец, не сдался и не ушел.
Улыбка Дэниела дрогнула. Кайл был местами грубоват, но все же они были братьями, хоть и двоюродными, и Дэниел был в долгу перед ним за то, что тот пустил его в свой дом. А он ушел оттуда среди ночи, даже не попрощавшись.
Затем Дэниел подумал о Флетче, работнике фаст-фуда, который взял и выдавил его из комнаты в один миг. Может, он и не хотел его обидеть, но обидел все равно.