Кармель, подойди, пожалуйста, позвал девушку Феликс.
Тимур очнулся и пошёл к воде. Сашка, увидев его, предложил поплавать наперегонки. Вылезли они из воды, когда зубы начали отбивать чечётку. Вещи с кустов исчезли, Кармель тоже. Феликс укладывал краски, кисти, мольберт.
Ну и как? Согласилась позировать? Тимур растёрся полотенцем и теперь торопливо одевался. От реки полз туман и сырость.
В свободное время. Вечером.
Ну, я же говорил, кто откажется от такого.
Кстати, она повторила твою фразу. Сказала: я ей польстил, усмехнулся Феликс. Говорит: у неё нос длиннее.
Сашок натягивал на мокрые ноги кроссовки и чертыхался.
Угадайте, сколько мы меток поставили с именами погибших?
Тимур проворчал:
Чего гадать. Говори уж.
Двадцать четыре.
Феликс присвистнул.
Такими темпам нам до конца лета хватит поднимать солдатиков. Нашла она своего Ивана Гордеева?
Нет. Я Кармель на чай приглашу. Чего ей одной сидеть в палатке, предложил Сашка.
Тимур съязвил:
Только кружечку свою пусть прихватит, чтобы два раза не бегать.
В лагере их встретили возмущёнными криками.
Вы чё, про плац забыли!?
Тимур поднял руки.
Чесс слово завтра отработаем.
Кармель развесила полусухую одежду на плечиках. Загнала Апельсинчика в клетку. Кролик, просидевший взаперти много времени, запищал возмущённо.
Хорошо, хорошо. На день буду тебя отпускать. Попадёшь хищнику в зубы, пеняй на себя.
Она разогрела готовый суп, открыла баночку печёночного паштета. Огромный диск солнца тонул в тёмной полосе леса за речкой. Завели свою песню сверчки и цикады. Кармель накинула на плечи вязаную кофту.
Здорово придумали. Открыл баночку и готовить не надо, восхитилась Катя, пытаясь разглядеть в сумерках надпись на этикетке.
Прогресс, Кать, удовлетворённо заявила Кармель, поглаживая живот. После таких прогулок по лесу и сухарь покажется вкуснятиной. О! У них затарахтела переносная электростанция, попрошу зарядить телефон.
Зашуршала трава, прямо перед ней возникла фигура человека. От неожиданности Кармель вскрикнула.
В следующий раз буду подавать сигналы, засмеялся Феликс.
Какие же? Гудки? хмыкнула Кармель.
Пойдём к нам, посидишь за компанию.
Мне нужно зарядить телефон, необходимо позвонить родителям.
Поставишь.
Возле костра, кроме Игоря Петровича, собрались все поисковики. Кармель сначала отнесла телефон в штабную палатку, поставила на зарядку, потом вернулась к костру. Сашок и Феликс подвинулись, предложив место рядом с собой. Кармель опустилась на тёплое бревно. Сергей подкинул в костёр ветки. Огонь жадно накинулся на новую добычу. Языки пламени дрогнули от порыва ветра.
Сашок сказал: ты обнаружила двадцать четыре погибших солдатика? поинтересовался Антон Доля.
Всё верно.
Допустим, ты видишь сквозь землю. Но откуда тогда ты знаешь имена тех, кто не заполнил медальоны?
Надо же. У мужика длинные волосы, прям как у бабы, пробурчала Катя, разглядывая причёску Антона. У него ещё и серьги в ушах. И в бровь колечко вставлено. И любопытный тоже, как баба.
Кармель, слушая характеристику, данную Антону Катей, невольно улыбнулась.
Доля принял её улыбку на свой счёт.
Я что-то смешное спросил?
Нет. Информация поступает ко мне от погибшего. Больше ничего сказать не могу, ответила Кармель, стараясь не смотреть на гримасы Кати. Вот вы все давно занимаетесь поиском солдат. Объясните мне: почему их столько осталось лежать в земле? Почему их сразу не обнаружили после боя?
Как пример, я приведу только один официально зарегистрированный факт. После боев на ельнинском направлении из шестой дивизии народного ополчения численностью четырнадцать тысяч в живых осталось только семьсот тридцать восемь человек, сказал Игорь Петрович.
Ой, а мы не заметили, когда вы подошли, воскликнула Марина, делая вид, что испугалась.
Катя ахнула, услышав цифры потерь.
Как же мы найдём Ваню?
Над головами сидящих с шорохом пролетела огромная птица. Кармель невольно пригнулась.
Но ведь после боя похоронные команды должны были собрать погибших? недоумевала она.
Кого успели. В сорок первом у немцев отбили Ельню, свыше сто тысяч тогда наших солдат полегло. Но вскоре немцы вернули город назад и многих просто не смогли похоронить. Вот у Феликса дед играл в Государственном духовом оркестре Союза ССР. Этот оркестр в полном составе вошёл в ряды шестой дивизии народного ополчения. Так вот музыканты оркестра в полном составе сгинули где-то под Вязьмой или в самой Вязьме. Ты только представь, Кармель. Ни одного оркестранта не осталось в живых. Феликс тоже хотел бы найти деда. И Тимур мечтает отвезти домой прадеда тоже Тимура. Война для его прадеда закончилась здесь в этих лесах. На семнадцатый день войны именно сюда прибыла с Алтая дивизия сибиряковсто седьмая стрелковая. Сибиряки почти все полегли на номерных высотах и берегах лесной речки. Лена Данькова тоже желала бы отыскать прабабушку: медсестру Нонну Гаврилову, пропавшую где-то в районе станции Ельня. Так что для многих поиск личное дело.
И всё-таки, настаивала Кармель. Ладно в сорок первом, немцы не дали похоронить бойцов, но почему в сорок третьем столько пропавших без вести?
Ты хоть чуть-чуть представляешь, что за ад здесь творился? не выдержал Сергей.
Я плохо понимаю, почему окопы находятся посреди леса?
На месте боёв такой лес вырос позже. Раньше тут были дороги, поля, деревни. Вот здесь, где наши палатки, когда-то жили люди. Стояла деревенька с красивым названием Яблоновка. Ты не заметила, в лесу много одичавших плодовых деревьев?
Кармель покачала головой. Сергей продолжил:
Война стёрла с лица земли десятки деревень. Лес, конечно, тут тоже был. Но окопы под деревьями никто не рыл. Это теперь корни проросли сквозь останки солдат. А ещё представь: сильный взрыв, окоп завалило. Кто будет раскапывать? Шли вперёд.
Я отправил запросы родственникам, найденных солдатиков. Если они живы, приедут в конце августа хоронить своих «без вести пропавших» по православному обряду и с воинскими почестями, Игорь Петрович зевнул. Ну вы тут долго не сидите, а то потом утром вас не добудишься.
Теперь нашей гостье понятно объяснили? поинтересовался у Кармель Николай.
Она посмотрела в одутловатое лицо Долгова и поняла: их неприязнь взаимна. Вот ничего она не знает о нём, а терпеть не может этого человека. И его антипатию к ней ощущает буквально кожей.
Понятно, нехотя ответила Кармель.
Тим, проводи нас тут неподалёку, а страшновато одной, игриво произнесла Марина.
Лена недоумённо брякнула:
Чего тут страшного? Давай я тебя отведу в туалет.
Кармель рассмешило простодушное предложение Лены. Марина же сердито толкнула подругу в бок. Авилов усмехнулся.
Видишь, Мариш, тебя есть кому охранять.
Девушки ушли, но брюзжание блондинки ещё долго раздавалось в ночи.
Феликс, а можно послушать ещё что-нибудь того же автора?
Феликс посмотрел на Кармель.
Это просьба спеть?
Кармель кивнула.
Сашок, принеси гитару, попросил мальчишку Феликс.
А мои песенки послушать не желаешь? полюбопытствовала Ира Солнцева.
Если песенки Сукачёва, то нет.
Антон Доля что-то сказал на ухо Лине. Она отмахнулась от него и ехидно заявила Кармель:
После Феликса споёт Ира. Мы обожаем Гарика.
Кармель развела руками.
Ваше право. Как я уже поняла: только мой слух оскорбляют его песни.
Катя охнула:
Кармель, ты чего вредничаешь?
Лина возмутилась:
А у нас, значит, плебейский вкус?
Это вы сказали, не я, ответила Кармель.
Что ты из себя корчишь? пробурчал Антон и обхватил Лину за плечи, удерживая её на месте. Подумаешь, экстрасенша. Не позволим обижать наших девочек.
Чем я обидела? Всего-то высказала своё мнение о песнях Сукачёва. Не понимаю причины конфликта, досадовала Кармель.
Сашок принёс гитару и вручил её Маркову.
Не мог побыстрее. Тут девочки не сошлись во взглядах на музыку, укорил его Феликс.
Да я только водички попил.
Ира засмеялась.
И, наверно, полбанки сгущёнки слопал.
Сашок облизнулся.
Всего-то пару ложек.
Феликс сделал проигрыш. Все замолчали. Кармель поёжилась от пристального взгляда Тимура.
Простите мне растерянность мою10
Я словно прикоснулся вдруг к святому.
Я Вас люблю, Вы слышите, люблю!
Зачем Вы письма пишете другому?!
Ведь онмой друг. И этот Ваш конверт
Направлен прямо в сердце мне кинжалом.
Любовный треугольник Где ответ?
Горит душа неистовым пожаром.
О, нет! Я ни о чём Вас не молю,
Я не зову Вас к берегу златому.
Ноя люблю Вас, слышите, люблю!
Зачем Вы письма пишете другому?!
Я знаю, что судьба Вы не моя,
Что просто в миражи я окунулся
Вам вечно благодарен буду я
За то, что я к святому прикоснулся.
Спасибо, Феликс. Необыкновенно красивый романс. Отрада для души. Обязательно найду другие произведения этого автора, с восхищением произнесла Кармель.
Что все скуксились? А ну, Феликс, дай-ка мне, сбацаю, что-нибудь повеселей. Тимур забрал гитару.
Ася захлопала в ладоши. Кармель, услышав первые аккорды, скривилась: так испортить прекрасный момент.
Прибыла в Одессу банда из Амура11
В банде были урки, шулера.
Банда занималась тёмными делами,
И за ней следила Губчека.
Мурка, ты мой мурёночек
Мурка, ты мой котёночек
Мурка, Маруся Климова
Прости любимого.
Кармель не стала дожидаться окончания блатной песенки, пошла к себе в палатку, шепнув Феликсу, что устала. Сашке напомнила: завтра он свободен. Она отправится в город за покупками.
В палатке Кармель долго ворочалась в постели, вспоминая обжигающие взгляды Тимура. Она не могла ошибаться: её трюк на берегу реки с расчёсыванием волос не остался им незамеченным. И дурацкую «Мурку» он запел нарочно, чтобы ей досадить. Поступил совсем, как мальчишказначит, она сумела хоть чуточку, но сбить его столку. Неизвестно, что решил Тимур насчёт друга, Кармель же поняла сразу: Феликсу она нравится, чисто эстетически, как модель для картины.
***
Пока она ехала по травяной колее, «Нива» хоть и скользила, но шла исправно. Выезжая на грунтовку, Кармель забуксовала в огромной луже. С трудом, забрызгав машину до крыши, она выехала на дорогу. Дождь усилился. Видимость сократилась до нескольких метров. Кармель сбросила скорость до минимума, появилось полное ощущение, что машина не едет, а плывёт. В Ельню она добралась к десяти часам.
Утром Кармель проснулась от шума дождя. Капли барабанили по крыше палатки. Выглянула в окошкосерое небо низко нависло над поляной, из чёрных рваных туч тянулись бесконечные водяные нити. Она надела купальник, захватила с собой шампунь и выбралась наружу. Вода в речке пенилась от дождя. Кармель вымыла голову, окунулась, вылезла по скользкой траве на берег.
Ты ненормальная? услышала она голос Тимура. В грозу нельзя купаться.
А ты нормальный, если пришёл сюда? огрызнулась Кармель.
Потому и пришёл, что увидел чокнутую в купальнике, дефилирующую к речке.
Мне нужно было привести себя в порядок. Я поеду в город. Кармель обхватила себя за плечи.
Для тебя важнее всего почистить пёрышки? крикнул он вслед, злясь на эту идиотку. Как её только выпустили из дому, экстрасеншу хренову.
Тебе какое дело, любитель блатных песенок? огрызнулась Кармель, дрожа всем телом от холода. Оказалось: она безумно рада его присутствию.
Мокрая футбола облепила торс Тимура, давая возможность полюбоваться на его мускулатуру. Сообразив, что слишком долго его рассматривает, Кармель подхватила бутылочку с шампунем и направилась к тропинке, ведущей в лагерь. Он догнал и развернул её к себе.
Не стоит девушке бродить в одиночестве.
Сквозь пелену дождя обрисовался еле заметный силуэт Кати.
Кармель, неприлично девушке почти голой находиться рядом с малознакомым мужчиной.
Кать, только не сейчассловно актёр в театре, чуть в сторону прошептала Кармель.
Силуэт Кати растворился в потоке воды, льющейся с неба.
Что ты там бормочешь? поинтересовался Тимур.
Кармель тряхнула мокрыми волосами и облизнула губы. Совершенно глупый трюк, но он всегда действовал безотказно.
Слишком наигранно, дорогая Кармель. Со мной такие штучки не проходят, засмеялся Тимур. И вопреки своим словам притянул её к себе ближе и принялся жадно целовать мокрое лицо и мягкие податливые губы девушки.
Кармель почувствовала, что в ней разгорается тот самый пожар, о котором она читала в книгах и слышала от подруги. Её губы горели от поцелуев, а на коже каждая клеточка вдруг стала болезненно чувствительной. Тимур оторвался от губ девушки и долго посмотрел в её непроницаемо чёрные глаза. Кармель улыбалась чуть лукавой хмельной улыбкой. Мир вокруг неё кружился в водяном вальсе.
Действительно, не стоит бродить одной, зацелуют, хмыкнула она, запечатлела поцелуй на колючей щеке Тимура и, выбравшись из кольца его рук, быстро пошла по тропинке.
Кармель еле сдерживалась, чтобы не побежать вприпрыжку. Она чувствовала себя счастливой и необыкновенно живой, словно до этого существовала в полусне. Сейчас ей нравилось всё: серебристая пелена дождя, лохматые, чёрные тучи, скребущие брюхом по верхушкам деревьев и даже скользкая от влаги трава.
«Как много лет любовь во мне спала. Мне это слово ни о чём не говорило», пропела пару строк Кармель, влетая в палатку.
Не нравится мне этот монгол, пробурчала Катя. Про таких говорят: себе на уме. Ты бы с ним поосторожнее.
Кармель обняла воздух на том месте, где стояла призрачная подруга.
Зато мне он очень, очень нравится. И я ему нравлюсь. Кать, поверь, я знаю, как понять, что мужчина увлечён по-настоящему. Много раз наблюдала эти признаки. Когда он смотрел на меня кстати, оказалось: у него не чёрные, а тёмно-карие глаза. Так вот, когда он посмотрел на меня, у него увеличились зрачки, затрепетали крылья носа, усилилось сердцебиение.
Непохоже, что ты влюблена, обрадовалась Катя. Говоришь, словно доктор на приёме.
Кармель вытерлась полотенцем насухо, принялась одеваться.
Ошибаешься, Катя. Я отметила это мельком. У меня самой сердце чуть не выскочило из грудной клетки. А как он приятно пахнет не одеколоном, нет. Запах его кожи, вкус губобалдеть. Мне понравилось целоваться с ним. Никогда такого раньше не чувствовала.
Ладно, ладно, смутилась Катя. Можно без подробностей. Ты уверена, что он ощущал то же самое, что и ты?
Кармель проверила сумку-корзинку, надела резиновые сапожки, накинула прозрачный плащ-дождевик.
Amor et tussis non celatur, вздохнула она. Очень на это надеюсь.
Ну и что ты мне сказала?
Это на латинском языке. Любовь и кашель не скрыть.
Катя вышла за Кармель под навес. Лиска спала на маленькой подушечке рядом с открытой клеткой Апельсинчика. Сам кролик грыз под столиком сухарь.
Вы остаётесь, с собой не беру. Сидеть дома, в лес не шляться, наставительно произнесла Кармель.
Лиска открыла один глаз и лениво шлёпнула хвостом. Апельсинчик догрыз сухарь и стал пробовать траву под навесом. На дождь он старался не высовываться.
Кать, ну зачем ты всё испортила? Да ну тебя! Я не ошибаюсь, твёрдо произнесла Кармель, пытаясь прежде всего, уверить себя.
Но память, как назло подкидывала одно воспоминание за другим.
Вот она выслушивает признание в любви однокурсника и с досадой думает: «Неужели он не чувствует её равнодушия и притворства. Слепой что ли?». А ведь Катя права, влюблённые мужчины не слышали их с Леной слов и оправданий: ошибка вышла, останемся друзьями, ты хороший, ещё встретишь свою половинку. Они уверяли: «Я знаю, ты меня тоже любишь». Или: «Моей любви хватит на двоих. Только со мной ты будешь счастлива». А что если она тоже принимает желаемое за действительное. Да нет! Чепуха. Тимур целовал её с такой страстью.
Ельня встретила её мелким моросящим дождём. Водяная пыль висела в воздухе, размывая очертания улиц и домов. Кармель заправила машину под завязку, купила продукты, возле одного из жилых домов выкинула мусор в контейнер.
Ты забыла про батарейки? напомнила Катя.
Точно! Сашок просил купить, мне они тоже нужны для фонариков.