Джереми Уилборн, здравствуйте! в трубке раздался незнакомый Джереми мужской голос.
Здравствуйте.
Меня зовут Билли Вайс, я являюсь журналистом издания
Пошёл нахрен! яростно перебил его Джереми, сбрасывая звонок.
Что ж, этого стоило ожидать. Жаждущие взять у него интервью журналисты, чтобы урвать себе кусочек столь популярной нынче новости, готовы были использовать любые средства. Было бы даже странно, если бы они не воспользовались самым простым способом, учитывая известную всем дырявость баз данных. Сообщил свои данные кому-то одномубудут знать все. И названивать или написывать со своими нахрен никому не нужным предложениями или ва-а-жными вопросами. Продавцы всякой хрени, букмекеры, мобильный оператор-конкурент, банки, мошенники, изображающие из себя банки. Ну а Джереми, как особо везучему и вытянувшему совсем недавно счастливый билет с тарифом «всё включено», доставалась бонусом армия журналистов. В любом случае ему ещё повезло, что в Бритчендбарн его отправили почти что секретнохотя бы удалось добраться без расставленных по всему пути кордонов с камерами и микрофонами.
С кем это ты так невежливо? спросила, усаживаясь за стол Анна, наливая из исходившего паром чайника кипяток в чашку.
Да так, одно издание хотело устроить мне внеочередной допрос.
А-а
Слушай, а что вообще происходило вчера? До того, как мы встретились?
Ох давай не сейчас. А то уже скоро восемь тридцать, времени совсем нет. Потом расскажу. Как-нибудь. Если всё ещё будет интересно. Кстати, если хочешь, можешь подвинуться столу, на троих хватит чего я тут сварганила по-быстрому.
Нет, спасибо. Хотел ещё как раз спросить, кто третий, спохватился Джереми и, видя, что Анна повернула на него голову и недоумённо смотрит, добавил. Я видел, как кто-то захлопнул дверь в комнате напротив.
Девушка коротко рассмеялась.
Она такая, это да! Стеснительная просто ужас. Точно не в меня, улыбаясь, сказала Анна, после чего звучно крикнула, повернувшись вполоборота к таинственной комнате. Элиза! Иди к нам, не бойся!
Несколько секунд они сидели в тишине, Анна внимательно прислушивалась. Но ни единого звука не прозвучало, потому она позвала некую Элизу ещё раз: