Надоело прогуливать? Привет.
Я подняла взгляд и увидела ее, стоящую возле стола.
Ага. Типа того.
Серьезно?
А если серьезно, вернись к той чванливой девице и насладись своим обедом. слова так и вырывались изнутри.
Я осеклась и посмотрела на Киру. Она присела на край стула.
Я испугалась сильнее тебя, произнесла она дрожащим голосом, Кто он такой?
Я бы не стала задавать вопросы. Ты вообще выбрала не ту девчонку для дружбы.
Давай это я буду решать, Кира произнесла это с легкой улыбкой. Дрожь в голосе пропала, и она заметно расслабилась.
Ты принимаешь не те решения. Все, что связано со мной не несет в себе света. Ты хочешь подвергнуть свою жизнь опасности?
Кира изменилась в лице.
Я думаю, мы друг друга поняли. Сейчас я хочу заняться поиском жилья, ну или ночлега. я кинула взгляд вниз. Студенты уже перестали толпиться возле стойки кассы. Встав со стула, я обошла стол и, направившись к лестнице, проговорила через плечо: Я в библиотеку. Не скучай.
Целую пару я потратила на поиски приемлемого и по качеству, и по цене жилья. Но когда к прочим своим критериям поиска я добавила, помимо цены, комфорта, доступности к метро еще и богатую инфраструктуру все дешевые варианты тут же исчезли.
А-Ррр. Нет, я звонко выдохнула. Я так все свои сбережения истрачу. Кроме того, на работу у меня вообще сейчас времени нет. Как на ее и поиски.
Я собрала все свои листки и сунула их в рюкзак. Взяв в руки темно-бордового цвета плащ, я вышла из компьютерного читального зала библиотеки. В дверях я столкнулась с Кирой.
Оо. Как прошло Право? поинтересовалась я.
Как и всегда. Хотя откуда тебе знать, как оно проходит, если ты не была не нем ни разу.
Я прищурила глаза и уставилась на нее.
Ладно. Что у нас там по расписанию еще сегодня?
Все. Все пары прошли.
Серьезно? Вот же блин.
Мы едем ко мне, почти приказным тоном скомандовала Кира. По дороге можешь как раз рассказать, что с тобой происходит. Отговорок не приемлю. Я предупредила родителей. Они в курсе и не против.
Всю дорогу я следовала за ней и молчала, собственно, как и она. У подъезда она повернулась ко мне и проговорила: Мои родители не навязчивые. При этом иногда, задают много вопросов. Не знаю с чем это связано. Ты не обязано отвечать на все. Смотри сама. она еще раз посмотрела на меня и приложила ключ к домофону.
Мы пришли, обычной интонацией проговорила Кира. Будто фраза уже приелась изо дня в день.
Оказавшись в коридоре, я сразу уловила запах, идущий с кухни. Через мгновение появилась женщина среднестатистического роста. С короткой стрижкой русых волос с мелированными белыми прядями. Волосы были завиты в локоны и по своей длине едва доходили до мочки ушей. Вместе с тем сзади их длинна была видно длиннее. Она была облачена в светлые синие джинсы и сиреневую футболку.
Привет девочки! проговорила она и скрылась.
Пойдем, с улыбкой произнесла Кира и открыла дверь очевидно в свою комнату. Комната, как и коридор, была выполнена в светлых тонах. При этом кровать и дизайнерская полка на стене, состоявшая из разных уровней прямоугольных элементов, добавляли ей мягкие акценты пастельного синего и сиреневого цветов. Комод и угловой шкаф, не считая кровать, были самыми массивными элементами комнаты. Небольшой столик в углу. Всеми своими элементами говорил о рабочей площади. Хотя эта площадь была условной, т. к. на полу небрежно лежали листы с чертежами и рисунками. В одном я узнала последнюю работу по живописи. Цвет ватмана спорил с выбеленным паркетом и белоснежным ковром похожим на пушистое облако.
Извини. У меня тут творческий беспорядок, поймав мое недоумение, она добавила, Распространенное выражение для творческой личности.
Ясно. Тогда у меня ядерный взрыв.
В коридоре заговорили голоса.
Это папа пришел. Все нормально. Уже с порога он начинает обсуждать свой рабочий день.
Раздался стук в дверь.
Девочки, через пятнадцать минут ужинать.
Мы прошли в кухню, на которой нас уже ждал накрытый стол. Стиль данного помещения был смелее комнаты Киры. Я бы назвала его авангардом. Данное понятие соответствовало внешнему виду кухни. Смелый красный цвет кухонной мебели. Стеклянный круглый стол в окружении строгих черных стульев с металлическим каркасом. Кирина мама продолжала суетиться за кухонным столом, тем временем как папа раскладывал приборы.
Кира прочистила горло.
Папа, мама, это Александра. Моя одногруппница.
Ее родители уставились на меня с улыбкой, а Кира продолжила, Это моя мама, Светлана Анатольевна и папа, Петр Сергеевич.
Очень приятно, проговорила ее мама.
И мне, произнесла я с улыбкой.
Не стойте в дверях. Проходите, скомандовал ее папа. Он все еще был облачен в рабочую одежду. Темно-синюю рубашку с расстегнутой пуговицей у воротника. На спинке стула весел его галстук светлее на тон с черными полосами по диагонали. Классические черные брюки завершали его образ. Он улыбнулся и провел ладонью по коротким усам и бороде.
Мы прошли и сели рядом. Когда все заняли свои места, ее мама подала горячее и села тоже. Через десять минут началось то самое, о чем меня предупреждала Кира. Вопросы.
Александра, а ты в каком районе живешь? спросила ее мама.
Просто Саша. Прошу.
Светлана Анатольевна широко улыбнулась и проговорила: Саша.
Я живу в районе метро Фрунзенская. Возле набережной.
Москва-река видна из окна? спросил Петр Сергеевич.
Да.
Я заметила, что очевидно он ожидал другого ответа.
Он откашлялся и добавил: С родителями?
Нет. Мои родители умерли.
Мама Киры не ожидала такого ответа, никто не ожидал. Она сразу начала извиняться при этом одернув супруга взглядом.
Прошу прощения, проговорил он.
Все в порядке. Это произошло очень давно. Я их совсем не помню. Моим воспитанием занималась тетя, и мы предпочитали не вспоминать о потерях. Смерти неизбежны, на этом я решила остановиться и сменить тему, Ммм. Потрясающее жаркое, Светлана Анатольевна. Вы должны поделиться рецептом. Обязательно приготовлю, с улыбкой произнесла я.
Непременно дам! с взаимной улыбкой ответила она.
После ужина Кира предложила послушать музыку в комнате. Хорошее предложение. Поблагодарив ее родителей, я встала из-за стола. Уже в дверях ее мама окликнула нас. Она предложила занести нам через полчаса молока и печенья. Я посмотрела на Киру. Очевидно, она любила это перед сном. Я согласилась, а она просияла широченной улыбкой.
Уже через сорок минут мы сидели на белоснежном ковре и пили молоко с шоколадными печеньями. Фоном не громко играла музыка. Мы листали журналы по дизайну и моде.
Слушай. Расслабься, не выдержив проговорила я, Мне понравились твои родители. И теперь я знаю, в кого ты такая высокая, в папу, с улыбкой добавила я.
Метр восемьдесят, это не высокая, произнесла она с наигранной обидой, У меня были к тебе вопросы, и я хотела их задатьпрочистив горло проговорила Кира, Но теперь все становится на свои места. Многое объясняется. Я не совсем понимаю, как и что произошло тогда, когда мы столкнулись с тем парнем. Думаю, и тому есть объяснение. Я всегда что-нибудь нафантазирую. Иногда это сливается с реальностью.
Я промолчала.
«Так будет правильнее. Ей лучше не знать».
Я устала, с улыбкой произнесла я, Давай уже спать ложиться.
Пойдем, я провожу в ванную комнату.
Прихватив свой рюкзак, мы вышли в коридор. Оказавшись в ванной комнате, я будто оказалась внутри сапфира. Синие, бирюзовые, лазурные оттенки были главной цветовой палитрой.
Вот тебе полотенце, ну а я в комнату.
Я кивнула. После того как Кира скрылась за дверью я подошла к раковине и включив холодную воду, несколько раз умыла лицо. Посмотрев на себя в зеркало, я снова умыло лицо.
Соберись. Она сама предложила. Я ничего ей не должна.
Пока Саша прибывала в ванной, я металась по своей комнате.
Что это за детский сад? Совы. я нервно снимала постельное белье, Вот. Полоски. Это нейтрально. У нее, наверное, что-то строгое и однотонное. Никаких детских рисунков.
Ручка двери дернулась.
Я зашла в комнату. Кира была уже облачена в шелковые шорты и майку фисташкового цвета.
Пройдя к окну, я увидела, как она ногой заталкивает скрученную ткань с дизайнерскими совятами под кровать.
А чем тебе не угодило это постельное белье? поинтересовалось я.
Кира покрылась румянцем.
Эм. Я не взяла с собой пижаму, проговорила я, окинув взглядом ее прикид.
Я могу дать тебе что-то из своего. Мы вроде одного строения.
Да. Было бы не плохо. Может футболку?
Кира открыла шкаф и начала рыться в вещах.
Какого цвета или покроя?
Я распахнула глаза.
Да дай любую. Хоть ту, с собакой. Кира посмотрела на меня, а потом снова зарылась в вещах.
Вот держи, с улыбкой протянув ее, проговорила она, Я в ванную комнату, а ты пока переодевайся.
Когда она пришла, я уже лежала в постели и смотрела один из тех журналов, что стопкой лежали на маленьком рабочем столе.
Надеюсь, ты не против.
Нет. Бери, смотри, что хочешь.
Спасибо, притупив взгляд, проговорила я.
Кира забралась под одеяло и ее ноги соприкоснулись с моими. Я почувствовала их тепло. Ее дыхание было едва слышным. От нее пахло лавандой.
Я отложила журнал. И отключила свет лампы.
Доброй ночи, произнесла я, Сегодня был тяжелый день, проговорив это, я чуть слышно рассмеялась.
Да уж, со звонкими нотками в голосе ответила Кира, Приятных снов!
Отвернувшись к окну, я и не думала закрывать глаза.
«Странно. Я ведь и правда, ничего ей не должна» подумала про себя я.
Устремив взгляд в окно, я начала пробираться сквозь пелену темноты. Высматривая контуры зданий. В отдаленности проглядывались огни высоток, но я предпочла смотреть на вертикальные линии окон и домов. Эти элементы своей тяжестью удерживали меня и не давали раствориться в каких-либо грезах, как светящиеся огни. Ведь своей тяжестью линии уходили в бетонные панели, каркасы арматур и прохладную землю.
Глава четвертаяТе далекие дни
Кира. Вставай!
Я ходила уже одетая в свою одежду из угла в угол в напряженном состоянии.
Что? Но будильник
Раздался мелодичный нарастающий звук.
Одевайся. Я приняла решение.
Через полчаса мы уже были у метро.
Что за спешка?
Мы едем ко мне.
Как? Но нам к первой паре.
Ты это серьезно? Я думала, ты хочешь узнать все про меня. Кто я.
Кира распахнула глаза и чуть заметно кивнула.
Выйдя из метро, я направилась к Пушкинскому мосту. Кира следовала за мной молча, не отставая. Когда мы стали подниматься по мосту она заговорила.
А разве ты не на набережной живешь?
Именно.
Оказавшись, с другой стороны, я взяла курс к Елизаветинскому пруду. День выдался серый, что и не удивительно для октября. Дождя на улице не было и это уже радовало. В такое раннее время набережная была пустая. Пустая глухая тишина. Она было во всем. В кроне деревьев и пожухлой траве. В воздухе. Лишь изредко тишина сокрушалась шагами пробегающих людей.
Я надеюсь, ты сильная. Выдержишь мой рассказ и не сочтешь меня безумной, с иронией в голосе и с лживой улыбкой произнесла я.
Тогда мы обе безумны. Прогуливаем пары, причем те, по которым экзамены.
Я остановилась.
Учеба не самое главное. Для меня она вообще не имеет смысла. Кира, если хочешь, возвращайся. Успеешь еще на пары.
А как же рассказ о тебя? Испугалась?
Я посмотрела на нее так, будто Кира бросила мне вызов. Возможно, так и было. Единственное, о чем я боялась, это ее реакции. За столько времени у меня появился человек, который хочет дружить со мной. Я больше не одинока и может, в таком ключе я быстрее все решу. Я перемещаюсь по эпохам скачками, а она твердо идет изо дня в день.
Ладно. Пройдем еще немного.
Я потерялась внутри себя.
«С чего же начать?» через пару минут я решилась.
Я проклята Кира. И этому проклятию уже не один век.
Кира остановилась как вкопанная и распахнула глаза.
Я решила продолжить после того, как она пару раз проморгалась.
Я родилась задолго до тебя. В одна тысяча семьсот восемьдесят четвертом. На тот момент я была долгожданным ребенком. Вот только мое появление и таящаяся во мне сила несла всем угрозу. Это увидела одна ведьма. Она предсказала, что я как полуденный свет ослеплю всех, имеющих магические способности, тем самым выжгу у них эти силы. Кара будет как Страшный суд, но он будет при жизни и вестись только над людьми, в чьих венах течет магия. К этому будут вести знаки. И самый главным был тот, что я родилась двадцать девятого февраля. В високосный год. Уже тогда были поверья, что этот год несет в себе повышенное число смертности. Мои родители жили тогда вблизи Москвы. Среди обычного народа. Только вот среди него были и знахари, и шептуны, и ведьмы. Мои родители имели способности знахарства, а моя прабабка, по материнской линии, была самой уважаемой среди них. К ней обращались многие, и даже приезжие из самой столицы. Вот только совладать, устранить она не смогла это предсказание. На одном из собраний было принято решение убить меня до моего рождения. Но родители не могли допустить этого. Они бежали. Так как у мамы был уже большой срок, они затерялись в шумной жизни столицы. После моего рождения они покинули страну. Перебрались в Париж. Прожив, почти пять лет, во Франции мы вернулись. Да и не так уж там было спокойно в то время, в революцию.
Я росла. Во мне росла и моя сила. К шести годам я уже обладала даром ясновидения и управлением стихиями
Тут-то я и вспомнила тот инцидент, с тем парнем. Тогда и он, и Саша оставались сухими, а ведь в тот день был дождь.
Не отводя взгляд, я продолжала смотреть на Сашу. Выражение ее лица изменилось, погрустнело. Внутри меня что-то защемило. Где-то подсознательно я начала осознавать что-то недоброе.
Меня стало сложнее укрывать. Магия пропитывало все. Нас нашли, и я разом лишилась тех, кто ради меня бросил все. Стали врагами для всех лишь потому, что решили сохранить меня. Бросить вызов судьбе, и даже несмотря на то, что и сами в себя таили магию и могли погибнуть от меня.
Тут я почувствовала на своем плече руку. Теплую и нежную. Я посмотрела на Киру. Она стояла рядом. Ее губы дрожали.
Мне очень жаль. Жаль, что ты присутствовала и все видела.
Они могли и меня убить, но меня спас пожар. Дом, в котором мы жили и прятались, вспыхнул и уже через несколько минут был объят пламенем. Меня спасла двоюродная сестра отца. Она вывела меня из огня и забрала к себе. Чтобы не накликать и на себя беду она сокрыла меня ото всех. На третий Високосный год со дня моего рождения она запечатала мои силы. Она была искусной ведьмой. Хитрой, коварной. Мне парой казалось, да и сейчас, она не любила меня и вовсе. Конечно, она обучала меня. Учила контролировать силы. Только вот ее заклятие не продержалось долго. В следующий Високосный год моя магия вернулась ко мне. Кроме того, она восполнилась. Я могла увидеть через прикосновение к предмету или человеку его прошлое, то, что происходило с ним и окружало его в какой-то момент его бытия. Кроме этого, я имела контроль и манипуляцию над предметами с помощью психического воздействия над ними. Такими силами обладала редкая ведьма, да и то, за годы практики и уж никак не в двенадцать лет. Сама Агнесса вскоре стала избегать меня. Тетя стала пропадать на собраниях. По ее словам, ей нужно было знать обо всех решениях, принятых на них. Я очень часто оставалась одна.
Я подошла к бордюру, что отделял зону пешеходов от Москвыреки. Запах воды сулил прохладой, а ее гладь была серой и неподвижной. Потом повернулась спиной к ней и устремила взгляд на Летний домик.
Я любила проводить время в имении Демидова. В его ботаническом саду. В окружении самых разных растений. Здесь открывался, да и сейчас очень красивый вид. Спокойный. Несуетной. Я тогда даже и подумать не могла, что буду привязана к этому месту.
Это, в каком смысле? раздался голос Киры. Своими звонкими переливали он отогнал ту меланхолию, что накрыла меня.
Совет принял решение избавиться от меня. Непонимание моих сил стала угрозой. Изначально они решили, что я не выжила, но когда активность моих сил появилась, то они сразу вычислили меня. Скрывать Агнесса больше меня не могла, и она покинула наш дом, чтобы не причинить вред своей семье. Уже пришел новый век. И в первый Високосный год нового века было принято решение касаемо меня. Меня схватили. Кроме того, еще и повесили смерти своих близких, плохой урожай и гибель скота на меня Я никогда не забуду тот день. День летнего солнцестояния. Меня связали и притащили в место для всеобщих сборов. Тысяча глаз выкрикивала мне в лицо свои проклятия. Я ощутила жар. Жар всего тела. Мне казалось, что я стою в пламени огня. От воздействия сил заклятия я потеряла сознание и рухнула на землю. Когда я пришла в чувства, меня одолела паника. Я лежала в очень узком непонятном месте со стеклянной крышкой. В гробу. Выбравшись из него, я не понимала ничего. Не узнавала не место, не осознавала того, что произошло. Оказавшись на улице, я поняла, что моим склепом стала постройка, никогда мною не виданная. Она была на территории Нескучного. С годами я узнала, что это Летний домик графа Орлова и моя усыпальница. Но в тот момент единственное, что я понимала, это то, что нужно бежать и по инерции я побежала к дому, в котором жила последние годы. К дому Агнессы. На месте я увидела лишь руины. Жизни там не было уже несколько лет. Тот год был самым страшным. Непонимание. Безысходность. Я бродила в поисках ответов, но натыкалась на закрытые двери и новые лица. Страх в глазах и боль в груди от непонимания происходящего. Я не понимала, что делать. А потом случился он. Страшный пожар. Москва была объята пламенем. По улицам как шакалы бродили войска Наполеона. В поисках трофей и уцелевшего. Я вновь бродила по улицам и попалась на глаза двум вольтижерам, вооруженным ружьями со штыками. Я, не теряясь, побежала прочь. Но разве убежишь от пуль? Один крикнул в след и нажал на курок. Обернувшись, я увидела, как и второй спускает курок своего ружья. Только вот в отличие от предыдущей, пуля остановилась в нескольких сантиметров от меня. Застыв на мгновение, она упала к ногам. Я оттолкнула их жестом руки и в ярости и испуге сделала так, чтобы их накрыла крыша горящего дома. Просто, взглядом. В тот момент я поняла, насколько сильна и, кроме того, бессмертна. от переполняемых меня эмоций и от моего рассказа, я и не заметила, что из глаз по лицу бегут полоской слезы.