Он медленно повернул к ней голову, и Саша почувствовала себя добычей динозавра. Она молчала, всматриваясь в неподвижное лицо манекена и не знала, что сказать, как не знала бы, что на это сказать мёртвому зайцу. Неприятный спазм в горле не позволял ей говорить.
Тебе придется так или иначе со мной сотрудничать. Воротник будет на твоей шее еще сутки, ты неуклюжа и вечно вертишь головой. Позволь уточнить, ты не собираешься сейчас умирать?
Саша мрачно прошипела:
Пока нет.
Предупреди, если захочется.
И что тогда?
Пристегну тебя наручниками к кровати и некоторое время ты будешь питаться большим количеством сладкого. Это чуть-чуть поднимет уровень эндорфинов. Кстати, хочешь конфетку?
* * *
Саша сидела на кухне уже почти два часа. Порой Кристиан видел ее с закрытыми глазами. Он не нарушал ее одиночества, а она и не думала общаться с ним. Иногда ему казалось, что даже не наблюдая за Фишером, Саша всё-таки видит его сквозь стену, отделяющую кухню от кабинета. Это постоянное ощущение присутствия было Кристиану неприятно и незнакомо.
Когда пришло письмо, детектив сидел в соседней комнате. Едва он нажал курсором мышки по иконке почты два раза, как Саша открыла глаза, снова ощутимо напряглась и нахмурилась, не заметив, как задержала дыхание. Поэтому, когда Кристиан зашел на кухню, она смотрела на него без удивления, с ожиданием:
Есть результат анализа отпечатков пальцев убитого? Ты стал клацать мышкой и клавишами более быстро.
«Это не внимательность, а следствие ее всегдашнего напряжения. Многие люди долго не выдерживают в подобном состоянии», немедленно рассудил Кристиан.
Его зовут Артур Асламбеков. Сорок три года, не женат, дважды разведён, не служил. У нас есть его адрес. Официального места работы нет. Его задерживали два раза в позапрошлом году по подозрению в изнасиловании и убийство девушек, один раз по подозрению в краже. Отпускали. Я дал запрос Диме поднять подробности всех случаев его задержания.
Саша оживленно спросила, подняв брови:
Слушай, если наш мститель знал, кому именно мстить, то мы можем совсем скоро его найти. И это объясняет, почему убийца постарался избавиться от документов. В том хостеле не было регистрации по паспорту.
Внезапно она поняла, что выпалила это искренне. Ей становилось интересно это расследование.
Да, вероятно, скоро мы вычислим преступника, отозвался Кристиан безразлично. Пока что поедем на тот адрес, который указан у Артура адресом прописки. Придется контактировать с ненадежными элементами, и пояснил на взгляд Саши: с людьми. Ты ездишь со мной, но не вмешиваешься. Просто смотришь, как я допрашиваю, делаешь заметки, ясно?
Это я могу. А когда уже закончится твой экзамен?
«И что, чёрт возьми, будет потом? Когда ты дашь мне возможность поболтать с Верой наедине?»
Сначала поймаем убийцу. Потом мы вернёмся к проблеме, которая раздражает меня уже год. Потом я займусь перепиской твоей жизни. Нужно менять тебе имя и дать тебе новое существование. Тогда ты будешь готова к работе со мной.
«Хорошенький план. Давно его проработал. Давно, чётко и быстро. Распорядился моей жизнью, как компьютерной программой, переписав её. Мразь! Ненавижу!»
Вслух она произнесла:
И работа эта предполагает мою круглосуточную занятость, полагаю?
Придётся многому тебя учить, многое исправить, а время летит быстро. Так что вряд ли я позволю тебе личную жизнь или отпуск. Семья бы не позволила тебе работать. Онатвоё слабое место. А у тебя не может быть слабых мест, если ты будешь моим инструментом.
У него была манера говорить с людьми словно бы между прочим, по большей части игнорируя сам факт их присутствия. Это взбесило Сашу, и она слабо, издевательски улыбнулась, голос её звучал вкрадчиво:
И что мешает мне втереться к тебе в доверие, а потом просто кому-нибудь рассказать в подробностях, что ты
Кристиан повернулся к ней, чуть приподняв бровь, Саша была вынуждена вжаться в стену.
Что я, например, режу девушек на лоскуты. Или что я питаюсь мясом одиноких старушек, он неторопливо подошел к ней вплотную, так что Саша была вынуждена ощущать это приближение физически, как надвигающуюся на неё каменную плиту. И даже предъявить доказательства, его взгляд медленно скользнул от её ключиц к подбородку, губам и глазам, Александра, он улыбнулся ядовито-снисходительно, если ты думаешь использовать Веру или любого другого моего знакомого против меня, то таким образом убьёшь этого человека. И себе навредишь. Ты разозлишь меня, заставишь меня потерять время. Я очень не люблю его терять. У тебя нет ни одного рычага давления на меня. И не будет. Со временем ты станешь тем, кем я хочу тебя видеть, хочешь ты того или нет. Со временем ты уже не захочешь мстить мне.
Саша заставила себя безразлично посмотреть в пол:
С тобой уже пытались так разобраться, верно?
Конечно. Один из моих помощников.
И что с ним стало?
Пришлось от него избавиться.
Ты убил его?
Я уничтожил всю его документальную жизнь и увёз жить в другое место, сказав, что если он вернётся или попытается под меня копать, то его дочь умрёт. Ты показываешь лучшие результаты в короткий срок. Вероятно, придётся тебя убить, если ты подведёшь меня. Но это же хорошо. Ты ведь и так собиралась покончить с собой, верно?
В Москве немало жутких мест, хотя всё же меньше, чем в неустроенных кварталах и улицах Нью-Йорка или Гонконга. Оба этих города мне нравятся больше, чем столица моей родиныони откровенные. Москвалицемерка. Даже самые неустроенные её улицы пытаются выглядеть прилично или по крайней мере, скучно и убого. Именно на одной из таких улиц проживал Артур Асламбеков.
Александра в машине проводила более полный анализ личности убитого. Он приехал в Россию из-за рубежа, всё его детство прошло в бедности и при деспотичном отце. Он привык к тяжёлому труду и получил плохое образование. Он был чисто по-детски набожен. Не вникал в суть молитв и обрядов и даже не все их знал, но кое-что исполнял. Например, он никогда не ел свинину.
Оказавшись в России, Артур словно бы попал в другой мирчужой, опасный и злой. Его, как злые чудовища, немедленно окружили соблазны цивилизации, к которым он понемногу привык. Александра написала, что он мог насиловать девушек и убивать их не со зла, а потому что считал это нормой. Конечно, он понимал, что идёт на преступление, но законы чужой страны его не интересовали. Он искренне считал, что женщинывторосортные существа, вроде домашнего скота или старого авто. А женщины другой страны и религиипросто ходячие подстилки и добыча. Но это не мешало ему соблюдать собственные нехитрые принципы. Он строго уважал старших, никогда не предал бы своего брата и любил Аллаха. Словом, Артур являлся наполовину животным по устройству своего внутреннего мира. Его злоба была наивной, как у шакала. Он творил зло только потому, что считал его нормой. Если бы ему сказали, что у женщин тоже есть внутренний мир, он бы открыто рассмеялся, как над глупостью, сказанной ребёнком.
В Москве он жил в большой квартире старого трехэтажного дома, далеко от центра. Исправно платил за койку. Помимо него там были прописаны ещё пятнадцать человек.
Кристиан открыл дверь подъезда со сломанным кодовым замком и поднялся на второй этаж. Саша следовала за ним, брезгливо оглядываясь. Разумеется, Фишеру никто не отвечал на его стук, и дверь никто открывать не собирался. Тогда детектив вздохнул:
Мне очень нужно посмотреть, что там внутри.
Он достал из рюкзака небольшой набор с инструментами и к изумлению Саши, начал взламывать дверь.
Отойди от двери к окну, приказал он.
Девушка отступила и оглянулась. Ей снова захотелось бежать.
«Мне просто нужно найти любого прохожего, который даст мне позвонить. Телефон отца я наизусть помню» Саша представила себе, как убегает. Кристиан это заметит, разозлится. Потом он найдёт её, и к тому времени Саша уже встретится с семьёй, обнимет родителей. Что тогда сделает детектив? Он будет очень зол и захочет стереть все следы истории с Сашей. Он устранит её физически и заставит её семью молчать об этом.
«Я уже успела понять, что у него плотные связи с полицией. Этот Дима, с которым он сотрудничает, вроде бы работает в Следственном комитете. И наверняка этот человекне единственный. Мне нужно действовать более тонко, если я не хочу ни на кого навлечь беду».
Пока она рассуждала и боролась с острым желанием сбежать, Кристиан взломал дверь. Саша увидела в прихожей несколько мужчин от тридцати до сорока лет. Они кричали на детектива. Неожиданно Фишер на каком-то незнакомом, гортанном языке что-то громко сказал им. Всего несколько фраз, но кричать на него перестали.
Я не из полиции, пояснил им Кристиан на чистом азербайджанском. Я просто хочу кое-что у вас спросить. Среди вас жил человек по имени Артур Асламбеков. Расскажите мне о нём, и я уйду.
А зачем он тебе? хмуро спросил самый молодой из них.
Хочу знать, кто его убил. Может, кто-то из вас на очереди.
Полиции у них, судя по всему, ещё не было.
После этих слов Кристиана впустили в квартиру. Все мужчины выглядели напуганными. Фишер позвал с собой Сашу, и она была вынуждена протиснуться следом за ним. На неё, впрочем, не обратили внимания, принимая за мелкое недоразумение.
Где он спал? спросил Фишер.
Ему показали нижнюю койку в одной из комнат. Кристиана больше не боялись. Кто-то спросил, как убили Артура.
Его тело нашли в хостеле, ответил детектив. Ему отрезали детородные органы и заставили их съесть перед зеркалом. Еще его били и пытали.
Это произвело на всех впечатление. Саша оглядывалась, украдкой всех рассматривала, пока Кристиан о чём-то говорил с мужчинами на незнакомом ей языке. Она тихонько тронула Фишера за плечо и еле слышно произнесла:
Тот парень у двери в комнату, вероятно, полезен тебе. Но не точно. Это просто моя догадка.
Мужчина, на которого указала Саша, был самым худым из всех. Он выглядел больным. Стройный, с узким лицом и красивыми, карими глазами, под которыми пролегли глубокие круги, он слабо выделялся среди прочих.
Он не слишком удивился тому, что ты им говорил, пояснила Саша. И я чувствую его иначе, нежели остальных.
Как тебя зовут? спросил Кристиан, обращаясь к молодому человеку.
Муслим, ответил тот тихо и хрипло.
У Артура могли быть враги? Может, он поглядывал на чью-то женщину, предположил Кристиан.
Это не моё дело, быстро ответил мужчина, нервно смотря вниз. Я не смотрю, чем все занимаются. Тут у всех своя жизнь.
Артур бы никогда не увёл женщину у другого мужчины, нахмурился кто-то ещё. Его подло и позорно убили за то, что онне русский!
Возможно, солгал Кристиан. Но тогда и вы все в опасности. Вам нужно вспомнить всех, кто мог бы желать Артуру зла, он внимательно посмотрел на Муслима.
Он не хочет говорить с тобой при всех, прошептала Саша так, чтобы её услышал только Кристиан.
Пару раз к нему уже приходили из полиции, искали его. Нашли на работе. Его подозревали в деле об изнасиловании, внезапно сказал ещё кто-то. Нас всегда подозревают, как будто мы звери какие-то. Да мы в жизни женщину не обидим, он посмотрел на Сашу, и она сразу опустила взгляд.
Вот ты, не побоялся сюда со своей женщиной прийти. Потому что мынормальные люди. А для русских мы же все на одно лицо! Артур никого не трогал. Работал, как проклятый, деньги домой отсылал, мечтал на родину вернуться. Никому тут ваша Москва не нравится. Просто приходится жить как-то
Этого человека горячо поддержали.
Хорошо. Спасибо за информацию. Я буду искать дальше, решил завершить этот разговор Кристиан и незаметно пробормотал Муслиму: Выйди на пятнадцать минут из дома, мне нужно с тобой поговорить без чужих ушей.
Муслим отрицательно качнул головой, а Кристиан чуть крепче сжал его плечо:
Я не из полиции, но могу её сюда привести, и сказать всем, что этотвоя вина.
Затем Кристиан и Саша вышли из квартиры.
Саша была рада выбраться на свежий воздух. Голова у неё кружилась от страха и духоты. Кристиан посмотрел на неё и неожиданно произнёс не так сухо, как обычно:
Спасибо. Потерпи немного, потом перекусим где-нибудь. Тебе нужно поднимать уровень гемоглобина. Как ты поняла, что мне нужен именно тот парень?
Я тоже не люблю объяснять, Крис, устало произнесла Саша.
Просто пытаюсь понять логику.
Она не всегда есть, призналась она, поняв, что слишком утомлена для игр и лжи. В той квартире я не понимала, что ты им говоришь, но видела, как все напуганы и удивлены. Я чувствовала всеобщий переполох и возбуждение. В общем эмоциональном фоне кто-то ощущал совсем иные эмоции. Я обратила внимание на человека, который был не слишком удивлён. Он был озадачен, мрачен, и смерть Артура его совсем не огорчила. Мне кажется, он даже испытал облегчение от этой новости. Я наблюдала за его мимикой, но по большей части, я доверяю своей эмпатии и умению автоматически считывать чужие эмоции.
Неплохо.
Саша нахмурилась, услышав похвалу.
«А теперь он погладил моё самомнение. Не сработает. Я и без тебя знаю, что классно справляюсь, Кристиан. Засунь себе свой Стокгольмский синдром знаешь, куда?»
Муслим вышел из подъезда и закурил. Кристиан подошёл к нему и сказал по-русски:
Я не думаю, что ты замешан в смерти Артура, но мне нужно знать, что тебе известно.
А мне ничего не известно, ответил тот. Просто догадки и наблюдения. Ты же видел, как мы живём. Тут все у всех на виду. Я, вообще-то, учусь и работаю. Сейчас заболел, меня домой отправили. Здесьвсе нормальные, но Артурон другой человек. Остальные не слишком внимательны, понимаешь? Один раз у одного из нас был день рождения, все напились и меня заставили. И пошли разговоры о женщинах, он посмотрел на Сашу смущённо. Ну в общем
Нормально, я всё понимаю, быстро сказала Саша. Рассказывай.
М-да, он посмотрел на свои ботинки. Там все делились всякими подробностями кому блондинки нравятся, кому тёмные. И вот Артур сказал, что нет никого лучше, чем молоденькая блондинка, которая от тебя отбивается. Что он почувствовал себя настоящим охотником, мужчиной. Он рассказывал с такими подробностями, что я протрезвел. Никто тогда ничего не понял. Но я догадался, что он изнасиловал девушку. Что это он не про игру в постели рассказывает, а про реальное насилие. И я ещё тогда вспомнил Один раз он со смены вернулся позже обычного. И не уставший, а какой-то взбудораженный. Кто-то ещё спросил, где его рабочая форма, а тот сказал, что переоделся прямо на работе и оставил форму там. Я решил, что онна наркотиках. Он долго мыл руки, потом курил, временами улыбался, и глаза у него так блестели.
Когда это было?
В ноябре прошлого года, но я не уверен. Осенью, когда похолодало, ответил Муслим. Но ещё до первого снега. Поймите, это же всё только наблюдения мои. Никто этих слов не подтвердит, и на суде я точно никаким свидетелем не буду.
Не беспокойся об этом, ответил Кристиан. Я не имею отношения к полиции.
Перед тем, как сесть в машину, Саша приняла одну таблетку препарата от укачивания и постояла немного на улице. Она рассеянно смотрела по сторонам. Кристиан, открыв дверь машины, сидел в водительском кресле и внимательно просматривал блокнот своей стажерки-ассистентки.
Поехали, перекусим, спокойно сказал он.
Саша молча села в машину. Она утомлённо откинулась на спинку сидения.
Ты и правда помогаешь раскрывать преступления. И ты не убиваешь подозреваемыхэто бы быстро вскрылось. То есть, ты помогаешь сажать за решётку реальных преступников. Благое дело, медленно произнесла она.
Кристиан молчал.
Не взирая на то, что тыпсихопат, я бы согласилась с тобой работать, если бы ты просто подошёл ко мне и предложил это, резюмировала она устало.
Я не люблю повторяться, Александра. Мне не нужен помощник, мне нужен солдат.
Зачем?
Потерпи, ты всё поймёшь со временем. Я пробовал нанимать себе помощников, это не эффективно. Где ты хочешь перекусить? Кристиан запустил навигатор.
Так, она иронично закатила глаза. Ну я хочу стейк с кровью и кофе по-венски.
Кристиан секунду подумал, а потом набрал в навигаторе какой-то адрес. Саша настороженно нахмурилась:
Куда мы едем?
В единственное место в городе, где хорошо умеют готовить стейки с кровью.
Эй, перестань, я же пошутила! испугалась Саша. Не нужны мне никакие стейки. Я, вообще, не хочу в общественное место, мне там страшно. Просто давай вернёмся в агентство, и я сама что-нибудь себе приготовлю. По дороге возьмём где-нибудь кофе, она смотрела на него озадаченно. Ты собрался кормить меня тем, чем я захочу?