Да у нас и проблем таких никогда не было, подал голос завхоз. Весной ветер выкорчевал старые яблони в самом конце сада, мы деревья убрать-то убрали, но не мешало б новые насадить. Маргарита Сергеевна обещала, что эту проблему решим осенью.
Михаил Степанович, а то, что крыша в общежитии течет, вас, как завхоза, уже не волнует? Нет у меня денег на саженцы и не будет, пока крышу не отремонтируете!
Казанцев с интересом наблюдал за перепалкой. Ему даже показалось, что он видит, как нейронные сети засветились в голове Елены Александровны, сорокалетней миловидной шатенки, и она мгновенно, быстрее любого компьютера, составила смету на починку крыши.
Маргарита Сергеевна, смета у вас?
Да. Я передам Марку Дмитриевичу, пообещала бухгалтеру Пикуза.
Казанцев перевел взгляд с бухгалтера на Маргариту, и та утвердительно кивнула головой, мол, крыша течет, а как ей не течь? И смета подготовлена, лежит в шкафу на верхней полке.
Если бы вы деньги в начале лета дали, то крышу давно бы починили и оставшиеся знали бы на что потратить, а то сидите, как
Завхоз хотел сказать, на кого похожа Елена Александровна, сидящая на мешке с деньгами, но та, не обращая внимания на Семина, водрузила на нос очки и стала вводить в курс бухгалтерских дел нового директора.
Летом все строители едут на заработки, а в городе остаются только криворукие. Да и ремонтные работы осенью стоят значительно дешевле, объяснила Елена, и Казанцев без труда представил строителей с двумя левыми руками.
А если зимой крышу чинить, так и вовсе сделают бесплатно, не преминул поддеть главного бухгалтера завхоз.
Нормальная бригада крышу починит до середины сентября, а ваши криворукие, которые нам забор чинили, точно будут делать до весны. Маргарита Сергеевна
Елена обратилась за помощью к Пикузе и, вспомнив, что та уже ничего не решает, махнула рукой.
Ему никогда не было дела до ремонта крыш, и он никогда не составлял никакой сметы. Конечно, он занимался обеспечением вверенного ему отделения, но при этом он только отдавал распоряжения, а они уже решались теми, кто стоял рангом ниже. В армии приказы не обсуждаются.
Вспомнив о госпитале, Казанцев незаметно посмотрел на свои руки и почувствовал, как мелкая незаметная дрожь добежала до кончиков пальцев. Чтобы не видеть, как дрожат руки, он до боли сжал кулаки.
Марк Дмитриевич, если у вас больше ко мне нет вопросов, то можно я уже пойду. Елена Александровна, сняв очки, выжидательно смотрела на нового руководителя. Маргарита Сергеевна, когда переходили к педагогическим вопросам, меня и Михаила Степановича отпускала, уточнила бухгалтер.
Казанцев не знал, что лучшеотпустить бухгалтера и завхоза, как делала до этого Пикуза, тем самим поддержать правильность ее организационных подходов, или прямо сейчас начать вводить свои правила игры?
Вы свободны, наконец-то принял решение Казанцев.
Семин, шевельнув усами, первым направился к двери, на ходу захлопнув синюю кожаную папку, и так же быстро выскользнул из кабинета. И Казанцев разгадал его нехитрый маневр, цель которогоизбежать продолжения разговора с Еленой Александровной.
Под конец совещания Казанцев понял только одноправ был Гранин, когда говорил, что директор колледжаэто в первую очередь завхоз. И он сам, Максим Гранин, тоже завхоз. И разница между ними лишь в масштабах и в степени ответственности.
Людмила Аркадьевна, задержитесь на минутку, то ли попросил, то ли приказал Казанцев.
Совещание закончилось. Первой поднялась Пикуза и, ни на кого не глядя, направилась к двери. Белевич застучала высоченными каблуками вслед за ней. Станислава Игоревна начала искать в сумке телефон и явно не собиралась так быстро покидать директора, и только встретившись с неодобрительным взглядом завуча, поспешно закрыла сумку и вышла из кабинета.
Я вас слушаю, Марк Дмитриевич.
Я по поводу Хмелевского. Почему его не было на совещании?
Ах вот вы о чем? Людмила Аркадьевна спрятала очки в футляр и, близоруко щуря глаза, посмотрела на Казанцева. Так женился наш Хмелевский и еще не вернулся из свадебного путешествия.
Но ведь вы не только из-за этого выступили против его кандидатуры?
Из-за этого тоже. Не хочу о коллеге говорить плохо, но Хмелевский не из тех, кто будет работать. Он, как бы вам сказать Я завучем работаю больше двадцати лет и, поверьте, коллектив знаю. Никакой предвзятости к Хмелевскому у меня нет. Он и преподаватель не ахти какой, а эта должность очень ответственная.
Посмотрим, неопределенно сказал Казанцев.
Марк Дмитриевич, я собиралась уходить с должности, как только на пенсию ушел наш прежний директор. Думала, что Маргарита найдет себе заместителя помоложе, но она уговорила меня еще поработать. Это я к тому, что мое заявление о переводе на преподавательскую должность лежит без подписи теперь уже в вашем столе, улыбнулась Кудрявцева.
Хорошо, я разберусь, опять неопределенно ответил Казанцев.
«Откровенного разговора не получилось. Людмила Аркадьевна поддерживает Пикузу и считает, что я занял ее место под солнцем. И не скрывает этого, и не старается мне понравиться. Молодая пенсионерка, хмыкнул Казанцев. Получается, что Андреева права. Я иду по трупам, хоть и условным, и у меня скоро перестанут дрожать руки. Нет, спохватился Казанцев, чтобы руки не дрожали, вначале надо спуститься в подвал и еще чей-то прах предать земле. Свихнуться можно».
Казанцев обвел взглядом кабинет и уставился на портрет Пирогова так, словно тот мог знать, что ему теперь делать дальше.
* * *
Петр Петрович Звонарев долго ворочался в постели. Идея Курбатюка ему изначально не нравилась, но ничего другого он не мог предложить взамен. «Легко сказатьоткрыть трубу, и пусть себе вода течет в подвал, пока здание не даст трещины. А кто это сделает?» мучивший вопрос не давал уснуть Звонареву.
В мэрию поступит анонимная жалоба на директора колледжа. А уж он потом лично проследит, чтобы Комиссия по охране объектов культурного наследия в кратчайшие сроки отреагировала на жалобу неравнодушных сотрудников колледжа. А там, между делом, и выяснится, что техническое состояние колледжа давно не соответствует требованиям, проще говоря, здание находится в аварийном состоянии. «У мэра дочь там учится, значит, он сам лично будет заинтересован в безопасности заведения. Ну Курбатюк, ну голова!»
Ты чего не спишь? сонно спросила Наташа.
Не спится.
Неприятности на работе?
Все хорошо. Бессонница мучает.
Хочешь, капли тебе накапаю?
Нет, спи. Пойду чай с медом выпью. Наташа, ты не помнишь, кто из ребят твоего курса занимался раскопками?
Всех не помню, конечно. Многие разъехались после института. А тебе зачем?
А кто из них в городе остался? вопросом на вопрос ответил Звонарев.
Васясейчас уже декан в институте. Зину Мирохину ты сам знаешь. Кто еще? Игорь Климов, вспомнила Звонарева. Он учился в моей группе. Такой перспективный парень был. Вот ему-то и пророчили научную карьеру, но не сложилось у него с наукой.
Чего так?
Отчислили с последнего курса. В какую-то историю он вляпался с «черными археологами», а тогда, сам знаешь, строго с этим было, вот ему и предложили написать заявление.
Что за история? Звонареву стало жарко под одеялом.
Вроде он сам проводил раскопки, а потом продавал на черном рынке добытую немецкую амуницию. Комсомол предал его анафеме, и Климову пришлось уйти из института.
Значит, Климов может быть в городе? Где он живет, не знаешь?
Где-то на окраине, в частном секторе. Точнее не знаю. А тебе зачем?
Просто спросил, спи.
Звонарев поцеловал в висок жену и по-молодецки выскользнул из постели. Возникшую мысль необходимо было срочно додумать, и он пошел на кухню.
* * *
Во второй половине дня Звонарев медленно ехал по улице Повстанцев, боясь пропустить нужный дом. Он почему-то представлял жилье Климова обязательно обветшалым, с таким же старым ветхим забором. И был несколько удивлен, когда дом в конце улицы оказался добротным строением с ухоженным двором, утопающим в винограде и цветах. Может, секретарь ошиблась, когда диктовала ему адрес Климова? Калитка была открыта, он решительно толкнул незапертую дверь и сразу услышал, как звякнула тяжелая цепь и пес зашелся в лае.
Климов был ровесником жены Звонарева, то есть лет на десять моложе его самого, но выглядел гораздо старше своего возраста. «Пьет он, что ли?» испуганно подумал Звонарев.
Климов Звонарева в дом не пригласил, а чтобы успокоить пса, плотно закрыл калитку и махнул рукой, приглашая непрошеного гостя пройтись. Звонарев начал разговор издалека, зачем-то вспомнил институт, который сам окончил раньше Климова, и замолчал, когда понял, что Климову все эти воспоминания не интересны.
Вы хотите, чтобы я нашел подходы к старым подвальным коммуникациям, так? неожиданно точно подвел итог Климов.
Да.
Зачем вам коммуникации?
Звонарев вдруг засомневался, стоит ли посвящать пьющего человека в свои планы.
Найти вход в подвал не сложно. Для этого я, во-первых, должен свободно передвигаться по колледжу и, во-вторых, иметь на руках план здания.
Я все решу. В колледже будете работать официально. У вас есть образование? на всякий случай уточнил Звонарев. Климов мотнул головой.
План здания я возьму в музее, пообещал Звонарев.
Лучше возьмите в архиве. Там будет послевоенный, после реконструкции здания. И еще Я должен знать, зачем вам этот подвал?
Звонарев молчал.
Я не люблю, когда меня используют втемную, объяснил свое любопытство Климов.
Хорошо, решился Звонарев. Садись в машину.
* * *
К должности кочегара Игорь Климов приступил в конце сентября, за месяц до начала отопительного сезона. Первым делом он оборудовал в котельной подсобку, отгородив часть помещения, и навесил, на всякий случай, на дверь тяжелый амбарный замок. Затем пошел на склад и среди давно списанной мебели, годящейся только в топку, выбрал себе стол и пару стульев. Вот только со шкафом получилась незадачавсе как один с узкими полками. Заказывали их давно, специально для учебных кабинетов, чтобы ставить микроскопы и пробирки. «Ты что, для приданого шкаф ищешь? от души подтрунивала над ним кладовщица. Бери, что есть. Лучше нет». И видя, что Климов не уйдет, пока не пересмотрит все шкафы, открыла дверь в соседнюю комнату, где хранилось такое же старье. Нужный шкаф стоял в самом углу. Правда, без полок, но полкидело наживное. Любую доску приспособить можно, главное, чтобы весь инструмент можно было спрятать от посторонних глаз.
На следующий день, чтобы не привлекать лишнего внимания, Климов позвал завхоза и обошел с ним всю территорию по периметру, объясняя свое действие противопожарной бдительностьюкотельная стоит рядом со зданием, а случись пожар, что тогда делать. Завхоза такая бдительность только огорчила. «Как ни крути, а Климов прав».
И огнетушители должны быть, и песок должен лежать возле котельной, и ведро с лопатой должны висеть на щите. «Я что, без тебя этого не знаю?! Умник мне нашелся! А деньги где взять?» ругался в душе Семин.
Деньги, конечно, на противопожарную безопасность выделялись исправно в начале каждого года. Только тратил Семин их не по прямому назначению. И как он теперь придет к главному бухгалтеру? Да она одним взглядом его в порошок сотрет. «Может, и на этот раз пронесет?» неуверенно подумал Семин.
Игорь, только ты об огнетушителях пока помалкивай. Сам разберусь, а вот песок и все остальное я организую. Лады?
Да мне-то что. Мне главное, чтобы котельная работала да трубы не прорвало, а остальноене мое дело.
А чего это ты о трубах заговорил? всполошился Семин.
А когда вы последний раз проверяли в них давление? вопросом на вопрос ответил Климов.
«Откуда ж ты только взялся на мою голову такой умный?» сплюнул Семин.
Рано еще проверять.
Если хотите, я сам проверю. За полцены, предложил Климов.
Надо подумать. Если у тебя всеиди и не морочь мне голову, проворчал недовольно Семин.
Климов, подставив лицо осеннему солнцу, прикрыл глаза, наблюдая, как завхоз семенящей походкой направился в гараж. После чего и сам пошел в свою подсобку.
Оставшись довольным обходом, он взял в шкафу карту и по памяти сверился с ней. Получалось, что никакого входа в подвал со двора нет, иначе он бы заметил. «Отсутствие результататоже результат, философски изрек Климов и улегся на жестком топчане. Значит, вход в подвал придется искать внутри здания».
На следующее утро Климов, бросив рюкзак в подсобку, сразу направился в кабинет завхоза. Только найти Михаила Степановича оказалось делом не простым. Все его видели, а вот куда он пошел, никто не заметил. Игорь сходил в гараж и к столярам заглянул, после чего решил, что проще всего ждать завхоза возле его кабинета. Но стоило ему усесться на подоконник, как появился завхоз.
Я готов, Климов спрыгнул на пол.
К чему готов?
Так мы вроде вчера договаривались трубы смотреть в кабинетах, напомнил Климов.
Не получится. Занятия идут, а за перемены не успеем.
Так я могу сам проверить вечером, когда все разойдутся, если ключи дадите.
Возьмешь на вахте, я предупрежу вахтера, пообещал Семин.
А деньги когда?
Какие деньги? удивился Семин.
За работу.
Когда работа будет сделана, тогда и расчет получишь.
Семин открыл дверь с красовавшейся на ней табличкой «Заместитель директора по административно-хозяйственной части» и, не сказав Климову больше ни слова, скрылся в кабинете.
Вечером Климов бегло, создавая одну видимость работы, прошелся по кабинетам второго этажа и стал тщательно осматривать каждую аудиторию первого этажа. Главноенайти помещение, которое полностью соответствовало разметке на карте. Вроде и дело не сложное, а так сразу и не разберешься. За истекшее столетие перепланировку в особняке проводили несколько раз. Последний разкогда помещение приспосабливали под учебное заведение. Теперь разберись, где остался вход в подвал, когда сам черт ногу сломит от всех этих перестроек. Единственным местом, отдаленно напоминающим комнату, из которой был дополнительный вход в подвал, оказался анатомический кабинет. И даже не сам кабинет, а маленькая подсобка. Если бы не линолеум, он бы прямо сейчас и простучал бы весь пол. Пустоты звучат по-другому. Этот звук, как песню, Климов не спутал бы с другими.
«Придется снимать линолеум», пришел к выводу Климов. Он представил выражение лица завхоза, когда тот увидит потоп в кабинете, и открутил немного вентиль на батарее.
* * *
Утром Валентина Анатольевна подняла такой скандал, что места было мало. Первым под руку попал завхоз, после чего тот сразу отправил дежурную на поиски Климова. Увидев, как технички старательно убирают набежавшую за ночь воду, он еле подавил довольную улыбку. Линолеум, как он и предполагал, промок насквозь и пошел волнами.
Что это? Почему вода бежит из трубы?
Валентина Анатольевна блеснула очками и перевела взгляд с завхоза на Климова.
Михаил Степанович не виноват, стал на защиту своего начальника Климов.
Тогда кто виноват? не унималась заведующая кабинетом.
Это еще хорошо, что трубу прорвало до начала отопительного сезона, Климов попытался успокоить анатомичку.
Да?! Посмотрите, во что превратился линолеум! Я что, за свои деньги его буду менять?
Найду я вам линолеум, уже из двери пообещал Семин и быстро ретировался из кабинета.
Найдет он, как же! У него снега зимой не выпросишь!
Надо отодвинуть шкаф и посмотреть, может, трубу прорвало в двух местах?
Делайте, что хотите, махнула рукой Валентина Анатольевна. Вы здесь один справитесь?
Справлюсь. Что в шкафу?
Одежда. Что там еще может быть? Сколько надо времени, чтобы привести все в порядок?
Неделя. Придется снимать доски, объяснил Климов. А когда высохнут, я их обратно уложу, а уже потом и линолеум можно будет стелить.
А без него можно обойтись? на всякий случай спросила анатомичка.
Можно. Только придется пол красить.
Ответ немного успокоил Валентину Анатольевну, и она, не дожидаясь, когда Климов начнет отодвигать шкаф, все так же неодобрительно кивая головой, покинула подсобку.
Никакой трубы за шкафом, конечно, не было. Предположение он высказал лишь для того, чтобы быстрее выпроводить анатомичку из кабинета. Климов опустился на стул, подумав, что онгений. Кто, скажите, мог бы справиться с поставленной задачей в такие сроки? Никто. Решив, что идти к завхозу, пока тот не остыл от выволочки, еще рано, он достал из рюкзака бутерброд и с удовольствием откусил мягкий ржаной хлеб с сочным мясом.