Не выйдет, ответила она. Ремонт доделаем, тогда.
Забились.
Она наклонилась пожелать Кортни спокойной ночи, и собака, изловчившись, облизала ей подбородок.
Ах ты хулиганка, рассмеялась Саша.
Папа уехал. Умаявшаяся мама стелила постель. Среди голых стен Саша без сил рухнула на кровать.
Она размышляла о Роме, об их променаде, и мухам не было места в ее голове.
8Пират и Сверчок
Они позавтракали хлопьями и шоколадным молоком. Закатали рукава и с энтузиазмом принялись за работу. Звонок в дверь (Ай, бляха, надо поменять эту верещалку!) застал их смешивающими известь и синьку.
Саша бросилась открывать. Протиснулась мимо затора из мебели.
В тамбуре стоял папа, рядомбородатый и румяный здоровяк. Усы подкручены, огромный живот упакован в тельняшку, багровый шрам над бровьювылитый пират.
Привет, крестница!
Дядя Коля?
Превосходная память! Посторонись!
Пират втащил в коридор звенящий бутылками пакет. Мама скрестила руки на груди, театрально насупилась.
Девять утра, Николай.
Право, Тань! Это топливо.
Вот, подмогу привел, сказал папа. Лучший в мире клейщик обоев.
Обоемэн. Крестный подмигнул улыбающейся Саше.
Он действительно плавал: добирался до Нью-Йорка, Исландии, Мексики. Но не пиратствовал, а мыл посуду на круизном лайнере. Его байки про кругосветное путешествие никогда не повторялись, даже повествуя об одном и том же инциденте, он выворачивал сюжет в новое русло.
Дядя Коля постоянно попадал в анекдотические ситуации. Пьяный мог очутиться в чужом городе. Или прыгать из окна любовницы в одних трусах. Отметину на лбу ему оставил обманутый мужсаданул табуреткой.
Мне неудобно, виновато сказала мама. Вы не обязаны.
Неудобно, Тань, когда дядя Коля понизил голос, зашептал маме на ухо и завершил громким басом: Из жопы!
Мама отмахнулась, втянула щеки, чтобы не рассмеяться.
Кушать будете?
Не заслужили еще! Слууушайте
Он повертелся, теребя флибустьерский ус.
Ну и апартаменты! Буржуйствуете, Алексины. Знал бы, топливом посерьезней запасся. Муху покажете?
Идем.
Дядя Коля откупорил пивоконечно, зубом. Долго и сосредоточенно рассматривал рисунок, прямо как посетитель Эрмитажа перед шедевром живописи.
Наконец взял шпатель и несколькими вдохновенными движениями дорисовал какашку.
Саше захотелось его расцеловать.
Они взялись за дело, дружно, под шуточки мужчин.
Родители прибрали в гостиной, застелили пол и грунтовали стены. Саша с крестным белили в спальне потолок. Саша поражалась выносливости дяди Коли. Он слезал со стремянки лишь для того, чтобы хлебнуть пива.
В детстве Саша мечтала сбежать на корабле. Бороздить океаны, побывать на всех континентах. Пусть и посудомойкойона бы драила тарелки до блеска.
Дядя Коля стирал носки в Индийском океане. Дрался с сутенером на Гаити. За пьянку его высадили в Осло (иногда, под настроениев Киото или Париже). А она что она вообще видела за свою жизнь?
Расскажи про Майами.
Да что рассказывать? Дыра дырой. Я про сменщика тебе рассказывал?
Не помню.
Это в первый день было. Поставили меня на кубрик. Объяснили, что да как. Говорят, твой напарник бухой, спит сейчас, в восемь проснется и тебя сменит.
Ты ей про проституток рассказываешь? спросила мама.
Ты за кого меня принимаешь? обиделся дядя Коля. Короче, Сань. Пашу я, пашу и периодически заскакиваю в холодильник. Комнатабольше вашей. И там кушетка, а на ней мужик лежит. Прохлаждается. Ну, лады, с похмелья в холодкесамое оно понежиться Смочи-ка. Крестный подал Саше валик, она покатала его по поддону с раствором. И вот. Часы тикают, восемь вечера. Явежливо такземеля, смена твоя. Он спит. Ну, я ж не зверь, понимаю, что худо человеку. Через полчаса снова говорю: уважаемый, пробуждайся, я заманался горбатиться. Ноль реакции.
И что?
Что-что. В девять психанул, стал его трясти, а он дрыхнет, гад. Я злой, иду на кубрик, а там паренек заспанный, говорит: прости, братан, проспал я, за это тебе на час дольше поспать дам. Я говорю: не вопрос, но кто тогда в холодильнике спит? А он ржет: так это труп. Пассажир из второго класса крякнул, инфаркт. Ну и его в холод положили до следующего порта.
Саша рассмеялась.
Постой, постой Дядя Коля смотрел в окно со своего наблюдательного поста. А это кто еще?
Где?
Саша оперлась о подоконник.
Окна спальни выходили на пустырь и заросли рогоза. По протоптанной тропинке шла к дому пышнотелая молодая женщина с плетеной сумкой на сгибе локтя. Шла, должно быть, с пляжа: бейсболка защищает светлые волосы от полуденных лучей, под мышками завязано узлом парео. Ткань оставляет открытыми верхние половинки массивного бюста, покачивающегося при ходьбе, и бедратолстоватые, по мнению Саши.
Какая фея, причмокнул дядя Коля.
«Где-то я ее встречала»
Саша мысленно убрала темные очки.
Это же официантка из «Водопоя».
Ван момент! Крестный кинулся в коридор, споткнулся о порог, ругнулся. Хлопнула дверь.
Куда он? спросил папа. Он так только за бабами бегает.
За бабой, сказала Саша.
Дядя Коля возвратился через десять минут, запыхавшийся и довольный. Поелозил дисплей мобильного:
Сохранить!
Дала номер? восхитилась Саша.
Как мне откажешь! Что ж вы, братцы, с соседями не раззнакомились? Инночка аккурат над вами живет.
Не до того нам, Коля. Мама примерила к стене обрезок обоев.
Ничего святого, пожурил крестный.
В три Саша сходила за продуктами. Купила колбасу, сыр и лепешки. Позвонила Ксеня. Похвасталась, что уезжает в Крым на пять дней.
Вот змея! Я, значит, в ссылке, а подруга на море резвится.
Ага, с моей родней порезвишься!
Море, застонала удрученно Саша.
Я тебе сувенирчик привезу, рыбка.
Кругом было поле, казалось, оно нигде не заканчивается. Нет ни Речного, ни города, ни прочих городов. Океаны, Японию, Америку выдумал дядя Коля, чтобы развлечь крестницу.
Степь, и безоблачное небо, и бурый дом. Ветер шуршит пыреем. Она невпопад вспомнила прочитанное недавно стихотворение Уолта Уитмена. Траваэто прекрасные нестриженые волосы могил. Красивый и печальный образ.
В четырнадцать она сама писала стишки, любовь-морковь, весна-зима. Слава богу, бросила.
Саша сбавила шаг у лавочек. В окне маячил дядя Коля, советовал родителям, как резать обои.
«Хорошие люди меня окружают, подумала она и чуть не прослезилась. А вдруг эти несчастьяидут в придачу к хорошим людям?»
Солнце румянило плитки подъездного пола, но углы берегли густые чернильные тени. Темнота, как паутина, налипла под потолком, на розетках и балках. Саша направилась к ступенькам. Слух уловил жалобный писк.
Она замерла на полпути, вглядываясь вглубь вестибюля. Снаружи щебетали сверчки. По розовой шпаклевке скользили блики. Но там, где железные ступеньки спускалась в полуподвал, было черно. Шагнешь туда и исчезнешь в перевернутой нефтяной луже.
Между двумя лестницами сидел котенок. Шерстка в катышках, тоненькие лапки неуверенно упираются в бетон.
Он посмотрел на девушку и слабо мяукнул.
Малыш, это ты плакал?
Сердце сжалось. Саша нагнулась, подобрала бедолагу. Он почти ничего не весил.
Где твоя мама?
В хрупкой груди стучал моторчик.
Идем, поищем ее.
Разноцветная кошка откликнулась на первое кис-кис. Выпрыгнула из кустов, стала ластиться к ногам.
Ты что же, свое дите не кормишь?
Саша подсунула ей малыша. Кошка обнюхала его, дернула хвостом. И заскребла землю вокруг, поднимая пыль. Так закапывают экскременты животные. Вдоволь накопавшись, кошка продефилировала к газону.
Мать называется! вспыхнула Саша. Что ж с тобой делать-то?
Котенок запищал, словно просился на руки.
Ты кто? Ты мальчик? Мальчик!
Она погладила по тощей спине, по выпуклому позвоночнику.
В темной части вестибюля что-то заскрипело. Сделало шаг снизу вверх, по чугунным ступенькам.
Саша полминуты смотрела туда, но звук не повторился.
Ма
Что, солнышко?
Вот Она показала находку.
Этого еще не хватало!
От него кошка отказалась. У нас молоко есть?
Есть, вздохнула мама.
О, какая животина! сказал идущий в ванную папа. Без кота жизнь не та. Будет ваших мух ловить.
Саша погрела молоко, наполнила крышку из-под консервации. Котенок вылакал все и потребовал добавки. Наевшись, сделал лужу под столом, но Саша успела ее вытереть до прихода мамы.
Как тебя зовут? Сеня? Нет, не нравится? Ммм
В окно влетала монотонная сверчковая трель.
Сверчок?
Котенок опрокинулся на спинку и подставил ласкам живот.
Сверчок, улыбнулась Саша.
К вечеру дядя Коля выдул пять литров пива, он был благостен и велеречив. Спальня преобразилась, муха упокоилась под обоями. На стене висели полки, у окна стоял компьютерный стол. Такой спальне обязательно нужны тотемы: плюшевые мишки, зайцы, куклы.
Мужчины ушли, отужинав напоследок.
Мама прибирала со стола, улыбка блуждала на ее губах. Сверчок дремал возле холодильника.
Как тебе комната, доча?
Я бы жила в такой.
Покрасим батареи, купим люстры и до ванной дойдем.
Саша глотнула остывший чай.
Слушай, а почему ты не вышла замуж за дядю Альберта?
Улыбка не исчезла с маминого лица, но стала грустной, и взор подернулся дымкой.
Я боялась, что он изменится. Мужчины меняются после ЗАГСа.
И папа?
И он. Не обязательно в худшую сторону. Но что-то в них пропадает. Отмирает, а вместо него возникает нечто другое. Я так любила Альберта и не хотела, чтобы он изменился ни на йоту. Это очень глупо, доченька, из-за этой блажи у нас отняли дом. Идиотский пример, не для подражания.
Ты же все равно была счастлива? Саша пытливо изучала маму. Без свадьбы?
Каждый день. Пять лет и семь месяцев.
Они вымыли посуду и просто сидели на кровати вдвоем, смотрели на обои и потолок, и сквозь них, вдаль.
9Бамбук и соль
Благодаря полуциркульному проему над дверным полотном Алексины заранее знали, что к ним идут визитеры. Звуки шагов глухим эхом отдавались от бетона. Но гам им не докучал, в подъезде обитали исключительно бесшумные граждане. Изредка проскочат по лестнице соседские детишки, и опять дом погружается в тишину.
Осенью застеклим, сказала мама и, взобравшись на самый высокий стул, зашторила проем марлейот комаров. Комары и мошки сидели под подъездными сводами, набивались в гипсовое кружево карнизов.
Топ, топ, топ
Папа с утра пораньше?
Надеюсь, нет. И так стыдно перед Вероникой.
Саша отложила ножницы, которыми резала обои, и направилась в коридор. Завизжал звонок.