Второй сон - Роберт Харрис 8 стр.

 Вы готовы вкушать Тело Господне?  Он устроился перед постелью.  Помолимся все вместе? Господь, всемогущий и вечно сущий, творец рода человеческого, исправляющий тех, кого Ты любишь, и карающий всех, кто предстает перед Ним, молим Тебя, не оставь милостью своей болящую рабу Твою Матильду, даруй ей терпение смиренно переносить недуг и исцели ее от немощи, если будет на то Твоя воля.

Женщина была слишком слаба, чтобы проглотить облатку. Фэйрфакс обмакнул палец в вино и смочил ее растрескавшиеся губы. Когда обряд был закончен, она положила свою перебинтованную руку поверх его руки и закрыла глаза.

Остаток утра они переходили из дома в дом, исполняя обязанности, которые прежде лежали на отце Лэйси и которые целую неделю после его гибели никто не исполнял: навещали больных и обездоленных. Роуз точно знала, куда его вести, и проворно передвигалась между дворами, ныряла в узкие улочки, приподнимала веревки с сохнущим на них бельем, чтобы он мог пройти.

Последующие часы слились для него в бесконечную череду грязных постелей, рыдающих пучеглазых детей, полутемных комнат, отвратительных запахов, нечистот и соломы, собак, кошек, свиней и кур, бродящих туда-сюда. Он причащал, выслушивал еле слышные признания, произносил слова утешения, принимал скромное угощениеводу, чай, хлебвсякий раз, когда его предлагали. Не потому, что ему этого хотелось, нет, видит Бог, он с трудом сдерживался, чтобы не кривиться всякий раз, когда делал глоток, но из опасения обидеть людей отказом. Все это время он понимал, что Роуз наблюдает за ним, и отдавал себе отчет в том, что поступает так не только из чувства долга, но и ради ее одобрения. Пусть она увидит, что он серьезный человек, а не какой-нибудь молодой фанатик, возражающий против того, чтобы она выходила из дому без сопровождения, или равнодушный богослов из большого города, брезгующий бедными. Это было абсурдно, но факт оставался фактом: в тот момент для него было важнее хорошее мнение о нем простой деревенской девушки, нежели умудренного жизнью могущественного епископа.

Когда все облатки были использованы, а фляга с вином опустела, они вернулись по залитым водой переулкам на главную улицу и перешли по мосту на другую сторону. На этот раз девушка шла рядом с ним, а не впереди. Фэйрфакс счел это знаком расположения и, когда они поравнялись с церковью, сказал:

 Спасибо тебе, Роуз, за помощь. Сегодня утром я чувствовал себя ближе к Богу, чем на протяжении многих месяцев.  Девушка никак не отреагировала, и он продолжил говорить в пустоту:  Кроме того, я чувствовал сродство с отцом Лэйси. У меня было ощущение, что в этих убогих лачугах витает частица его духа. Он был хорошим пастырем, теперь я это вижу. Поистине святым человеком, кто бы что ни говорил про него в деревне.

Роуз посмотрела на него и поджала губы, точно была не вполне с ним согласна. Но Фэйрфакс списал это на игру своего воображения.

Когда они дошли до дома священника, она знаком велела ему идти не через парадную дверь, а через боковую. Деревянная калитка в серой каменной стене вела в небольшой хозяйственный двор. Там располагались огород, сад, курятник и дощатая уборная, которых он не заметил в темноте позапрошлой ночью. Все это содержалось в безукоризненном порядке. В небольшом загоне, за оградой из жердей, щипала сочную травку бурая корова. После дождя воздух был чистым и свежим. Вдалеке блестели в лучах солнца рощи и холмы.

Ворота конюшни делились надвое по горизонтали. Верхние створки были распахнуты, и оттуда выглядывала Мэй. Роуз потерлась бледной щекой о серую морду кобылы, промычала что-то успокаивающееФэйрфакс впервые услышал звук, исходящий от нее,  и потрепала лошадь за ухо. Потом открыла нижнюю дверь. Пройдя мимо кобылы, она вернулась с седлом Фэйрфакса в руках, прислонила его к стене и вновь скрылась внутри.

Он устремил взгляд на холмы. Разумеется, девушка была права: следовало немедленно отправляться в обратный путь, пока вновь не разыгралась непогода и не отрезала ему дорогу. И тем не менее Фэйрфакса задело то, как неприкрыто она демонстрировала свое желание спровадить его. Послышался шелест сметаемой соломы. Фэйрфакс подождал некоторое время, но Роуз так и не появилась, и он зашел в конюшню. Девушка только что закончила расчищать пятачок в дальнем углу стойла. Отставив в сторону метлу, она опустилась на колени и принялась вытаскивать из стены кирпичи, аккуратно складывая их. Затем сунула в отверстие руку и вытащила один за другим четыре больших плоских предмета, завернутых в старинную пластиковую пленку черного цвета.

Глава 8Книги выдают секрет

Роуз шла впереди, проверяя, свободен ли путь. Прежде чем открыть заднюю дверь, дверь кухни и, наконец, дверь, ведущую в кабинет, она ненадолго останавливалась и прислушивалась. Свертки казались тяжелыми, как могильные камни. Фэйрфакс нес их, неловко прижимая к груди, и с облегчением сгрузил на стол. Ему уже было не по себе, словно он оказался втянут в какой-то заговор. Тем не менее он осторожно прикрыл дверь, чтобы не шуметь, и понизил голос:

 Я так понимаю, это и есть те самые приходские книги?

Взгляд широко раскрытых глаз девушки был прикован к его лицу. Она кивнула.

 Но зачем их унесли в конюшню? Это ты их спрятала?

Она энергично замотала головой.

 Значит, это был священник?

Неохотный кивок.

 С твоей помощью?

Она затрясла головой.

 Но ты видела, как он это делал?

Кивок.

 Он знал, что ты за ним наблюдаешь?

Она еле заметно сузила глаза и закусила губу, потом медленно, со слегка виноватым видом, покачала головой.

 Значит, ты видела, как преподобный выносил их из церкви, а он об этом даже не догадывался? Это было задолго до его смерти?

Она подняла вверх палец.

 За неделю до этого?

Она продолжала в упор смотреть на него.

 За день?

Она кивнула.

 В день его смерти?

Снова кивок.

 Но это же пугающее совпадение!  Фэйрфакс запустил руку в волосы, потом потянул себя за бородку, пытаясь осознать значение этого факта.  Зачем ему надо было прятать книги?  Он переформулировал свой вопрос.  Его что-то тревожило?

Она пожала плечами и снова покачала головой.

 Подумай хорошенько, Роуз.  Он наставил на нее палец.  Это очень важно. Отец Лэйси ничем не был расстроен?

Она сосредоточенно наморщила лоб, потом сложила вместе большой и указательный пальцы и повернула их по часовой стрелке. Ей пришлось повторить эту пантомиму еще пару раз, прежде чем до него дошло.

 Он сменил замки в дверях?

Она кивнула.

 Ты не замечала в деревне никого чужого?

Вновь поднятый вверх палец.

 Одного? Мужчину? Когда?

Она указала на приходские книги.

 В тот день, когда он спрятал их?

Кивок.

Не успел Фэйрфакс задать следующий вопрос, как в дверь дома громко забарабанили.

 Вы ждете гостей?

Роуз помотала головой. Оба как по команде вскинули глаза к потолку. Агнес спускалась по лестнице.

 Предлагаю не говорить обо всем этом миссис Баддхотя бы пока. У нее и так забот полон рот.

Она горячо закивала.

 Спасибо, Роуз. Ты правильно сделала, что все мне рассказала.

Фэйрфакс открыл дверь и вывел ее в коридор.

На ходу вытирая руки о фартук, Агнес спустилась с последней ступеньки. Она заметила их, и на ее лице промелькнуло удивленное выражение, сменившеесяпо крайней мере, Фэйрфаксу так показалось,  подозрением. Но тут снова раздался стук, и она поспешила открыть входную дверь.

Дверной проем перегородили могучие плечи Джона Хэнкока. Он снял шляпупоношенную, в форме пирога, с зеленым попугаичьим пером за ободоми поклонился.

 Утро доброе, Агнес. Священник тут?  Он выпрямился в полный рост.  А, вижу.  Не дожидаясь приглашения, он шагнул через порог. На нем были плотный коричневый сюртук и старые сапоги, заляпанные грязью. В правой руке он держал стек.  Доброе утро, преподобный отец! Я слышал, вам вчера вечером пришлось вернуться.

 Так и есть, капитан Хэнкок. Дорогу полностью завалило. Надо было послушаться вашего совета и выезжать раньше.

 Ну что уж теперь-то. У меня для вас хорошая новость. Мои люди расчистили дорогу, так что можете ехать, когда пожелаете.

 Быстро вы справились.

 Я отправил туда дюжину самых крепких ребят, как только рассвело. Могу самолично вас проводить, коли пожелаете.

 Спасибо, не хочу вас утруждать.

 А вы и не утруждаете. Я все равно поеду обратно этой дорогой. Только рад буду. Если вы согласитесь сделать небольшой крюк, я могу показать вам свою мануфактуру.

 Вы держите мануфактуру? Я думал, вы человек военный.

 Был в молодости, а теперь я суконщик. На меня работают пятьдесят человек, а наше сукносамое лучшее во всем графстве. Поехали, сами увидите. Я настаиваю.

 Предложение в высшей мере заманчивое, сэр, но меня здесь задерживают кое-какие дела, которые необходимо завершить перед отъездом.

 Дела?  переспросил капитан Хэнкок с таким видом, будто счел заявление Фэйрфакса крайне забавным.  И что же это за дела, позвольте поинтересоваться?

 По церковной части.

 А! По церковной части? Вот, значит, как?  Хэнкок хлестнул по голенищу сапога стеком и покрутил головой из стороны в сторону, точно надеялся обнаружить препятствия к немедленному отъезду Фэйрфакса и устранить их. Но тот стоял на своем, и капитан в конце концов сдался.  Что ж, предоставлю вам добираться самостоятельно. Но я бы на вашем месте не слишком медлил, если хотите поспеть в Эксфорд до комендантского часа. С тамошними шерифами шутки плохи. Дамы Фэйрфакс

Он прикоснулся к виску кончиком стека, кивнул, надел шляпу и зашагал по дорожке.

Фэйрфакс проводил его взглядом:

 Похоже, он куда-то спешит.

 Джон Хэнкок даже на свет появился в спешке,  сообщила Агнес, закрывая дверь,  и умрет тоже. Так, моя милая,  обернулась она к Роуз,  я знаю, где ты провела все утро, но тут дела тоже ждать не будут. Сходи-ка и принеси посуду из церковной пивной да перемой ее всю, для начала. А вы, преподобный отец, не желаете перекусить?

 Вы очень добры, миссис Бадд, но, боюсь, я должен последовать совету капитана Хэнкока и поспешить с отъездом. Вот только доделаю кое-что в кабинете.

Оставшись один, Фэйрфакс закрыл дверь, сел за стол, взял в руки сверток, который лежал сверху, и принялся внимательно его разглядывать. Стало ясно, что приходскую книгу положили в большой черный пластиковый мешок и несколько раз обмотали его вокруг содержимогодля надежности. На этот раз он без колебаний развернул фолиант и вытащил его. Любопытство разыгралось до такой степени, что ему не терпелось узнать побольше. Толстый кожаный переплет, замочек из потускневшей от времени меди в виде трилистника. Когда-то давно, много лет назад, книгу залили водой, и, открыв ее, Фэйрфакс вдохнул терпкий запах прошлого: смесь плесени, пыли и каких-то еле уловимых ноток, кажется, ладана. Чернила выцвели и стали бледно-рыжимилишь немногим темнее пожелтевшего пергамента, на котором были сделаны записи. Он зажег свечу, чтобы лучше видеть. Шрифт был угловатым, с длинными остроконечными хвостиками, расшифровывать его было сложно. Местами буквы стали невидимыми. Но Фэйрфакс все же кое-как разобрал написанное.

Латынь была возрождена Церковью, став еще одним бастионом в борьбе против наукопоклонничества, так что слова и правила склонения в семинарии в Фэйрфакса вбили намертво, и, как только он уловил логику сжатого стиля, дело пошло споро.

Все даты указывались в соответствии с календарем, который был в ходу до Апокалипсиса, а значит, книге было не меньше тысячи лет. Если не считать перерыва в 1640-е годы, она исправно заполняласьФэйрфакс различил десятки разных почерковвплоть до начала девятнадцатого столетия по хронологии древних.

Фэйрфакс отложил ее в сторону и раскрыл следующую. Она оказалась в точности такой же, только без замка, и кроме того, записи, сделанные более яркими черными чернилами, были четче.

Он переворачивал плотные страницы, и перед его мысленным взором разворачивалась картина жизни прихода. Одни и те же фамилии, снова и снова. Крещенобвенчанпохоронен. Крещенаобвенчанапохоронена. Эти скупые фразы напомнили Фэйрфаксу человечков из палочек, которыми он играл в детстве. Ни слова о том, кем эти люди были, что думали и чувствовали, как выглядели.

1

Перевод А. Сагаловой.  Здесь и далее примеч. перев.

2

Бытие, 1: 2.

3

Откровение апостола Иоанна Богослова, 16: 1619.

4

Евангелие от Иоанна, 11: 2526.

5

Первое послание к Тимофею, 6: 7.

6

Книга Иова, 1: 21.

7

Псалтирь, 89: 25.

8

Первое послание к Коринфянам, 15: 5152.

9

Книга Иова, 14: 12.

10

Имеется в виду принц Чарльз, сын Елизаветы II.

11

Бытие, 3: 3.

12

Шибболетхарактерная речевая особенность, выдающая принадлежность человека к определенной группе (например, этнической или профессиональной).

13

Послание Иакова, 1: 27.