- Думаю, - пробормотала она, - так было бы лучше, чем... чем это все.
- Несомненно.
- Но ты должен был сказать мне об этом.
- Я ждал подходящего момента. Прости, что тебе пришлось узнать об этом именно так. Она, наверное, повергла тебя в настоящий шок.
- Да, скажу я тебе.
- Но ты хорошо с этим справилась. Ты - умница, - с этими словами он распахнул ее кимоно.
- Даррен! - она быстро прикрылась.
И посмотрела на Джойс. По виду которой нельзя было сказать, что она подглядывает. Взгляд бывшей жены был устремлен не на Барбару, а на открытое окно над кроватью, вид которого, казалось, развлекал ее.
- Ну же, - сказал Даррен. - Расслабься.
- Но Джойс...
- Она не может видеть, что мы делаем, она же мертвая!
- Какая мне разница? Не перед ней. Ни за что.
- Ты ведешь себя глупо.
- Глупо? Черт возьми!
- Тссс, тссс. Успокойся. Все хорошо. Я о ней позабочусь.
Даррен низко наклонился, приподнял краешек кимоно, обнажив низ живота, нежно поцеловал ее туда, и перелез через кровать. Встав перед Джойс, он снял свою велюровую пижаму.
- Ты же простишь меня? - спросил он, и накрыл ее пижамой.
Отошел. Посмотрел на Барбару. Улыбнулся.
- Так лучше?
- А не мог бы ты вынести ее в коридор или еще куда-нибудь?
Даррен, казалось, расстроился.
- Это некрасиво. Это и ее спальня тоже, ты же знаешь. Я не могу просто так вынести ее отсюда.
Барбара вздохнула. Эта ночь должна была стать первой, которую они провели бы как муж и жена. Она не хотела поднимать шум. Кроме того, это действительно было не так плохо, ведь лица Джойс не было видно.
- Ладно, - сказала она.
- Я могу снова положить ее под кровать, если ты...
- Нет, все в порядке.
Под кроватью она была бы гораздо ближе. Прямо под ними, как тогда, когда они занимались любовью. Ужасно.
Даррен повернулся к выключателю.
- Нет, не выключай свет.
- Ты уверена?
- Я не... хочу быть с ней в темноте.
- Как скажешь, дорогая.
Когда он вернулся в кровать Барбара, приподнялась и сняла кимоно. Потом она взглянула на Джойс, улеглась и закрыла глаза.
Даррен залез на Барбару и поцеловал ее в губы.
- Я так горжусь тобой, - шепнул он.
- Я знаю. Я - умница.
- Так и есть. На самом деле.
Барбара ничего не могла поделать - каждый раз, как Даррен целовал ее, ласкал ее или входил в нее, она поглядывала на Джойс. Его другую жену. Его мертвую жену. Лежащую здесь, накрытую пижамой. Которая была натянута не настолько низко, чтобы скрыть, как ее прозрачная ночнушка, колыхаясь на ветру, касалась темного пучка волос у нее между ног.
Он занимался с ней любовью, - подумала Барбара. - Здесь, на этой самой кровати.
Знает ли она? Знает ли она, что он занимается сейчас этим со мной, прямо перед ней? Ревнует?
Не выдумывай.
Барбара попыталась стряхнуть эту мысль. Не смогла.
Выбрав подходящий момент, она изобразила оргазм.
Даррен некоторое время приходил в себя. Вскоре после того, как он снова задышал ровно, Даррен прошептал:
- Видишь, все было хорошо.
- Ага.
- Она же тебя не беспокоила, да? Джойс, я имею в виду.
- Нет, на самом деле.
Ложь. А почему бы и нет?
- Готов поспорить, что с ней тебе было лучше. Мне было.
О, Боже, - подумала Барбара, но вслух сказала:
- Не знаю. Может быть.
Через некоторое время Даррен сказал:
- Может, теперь я могу выключить свет?
- Нет, не выключай.
- Ты же уже не боишься?
- Немножко.
- Ну хорошо. Я уверен, что ты уже немножко к ней привыкла.
Я никогда к ней не привыкну, - сказала Барбара про себя. - Никогда.
* * *
Даррен скоро уснул. Барбара тоже старалась, но не могла - из-за переполнявших голову мыслей. Она только что вышла замуж за человека, который держал свою мертвую жену у себя в спальне. И ему это нравилось. И он явно заводился, занимаясь любовью, от того, что она рядом.
Ужасно. Отвратительно.
Но мысли о том, как все изменится, когда она избавится от Джойс, успокоили Барбару. Успокоили настолько, что она почти смогла уснуть.
Но каждый раз, погружаясь в сон, она просыпалась в тошнотворном ужасе и должна была посмотреть. Чтобы убедиться, что Джойс не двигалась, не стянула пижаму с головы, не подползла ближе к кровати.
Эта сучка, казалось, лежала там же.
Естественно.
Все, что, казалось, было в движении - ее ночнушка, что колыхалась от легкого ветерка, и касалась ее живота, кудрей на лобке и бедер.
Когда Барбара проснулась, комната была залита солнечным светом. Она уснула, в конце концов. Все-таки. Несмотря на Джойс.
Джойс.
Она не хотела ее видеть, и уставилась в потолок, сопротивляясь искушению взглянуть, и пыталась наслаждаться теплым ветерком, ласкающим ее тело.
Я не могу провести еще одну ночь в комнате с ней, - подумала Барбара. - Просто не могу. Я должна заставить Даррена прислушаться ко мне.
Она повернула голову к другой половине кровати.
Даррена не было.
Нет! Что, если он забрал свою пижаму? Что, если она не накрыта?
Барбара поспешно повернулась в обратную сторону.
Джойс тоже не было.
Где она?
Барбара вздрогнула. С глухо стучащим сердцем она осмотрела комнату. Никаких следов тела. Она слабо выдохнула и наполнила легкие сладким утренним воздухом.
Она не здесь. Может, Даррен опомнился и...
Она похолодела внутри, и по коже побежали бумажки.
Он положил ее под кровать!
Стеная, она бросилась прочь с матраса в середину комнаты. Там, на безопасном расстоянии, она встала на четвереньки, и заглянула в пустоту под кроватью.
Джойс не было.
Слава Богу.
Но где же она? Что Даррен с ней сделал?
По крайней мере, она не здесь. Это главное.
Потихоньку успокаиваясь, Барбара поднялась на ноги.
Она все еще дрожала, покрывшись гусиной кожей.
Я не могу так жить, - подумала она, возвращаясь в кровать. Она надела свое шелковое кимоно, закуталась в него поуютней и завязала пояс. Потом повернулась к шкафу - хотела взять домашние тапочки.
А что, если Джойс там?
Она посмотрела на запертую дверь. И решила, что лучше ей оставаться запертой. Она может обойтись без тапочек.
Направляясь к двери спальни, она заметила, что ее чемодана не было на месте. Даррен, наверное, вынес его в гараж.
Может, он и Джойс вынес в гараж.
Если бы.
Держи карман шире.
Она остановилась в дверях, вытянулась вперед и посмотрела по сторонам. Коридор чист. Устремилась в ванную. Ее дверь была открытой. Никаких следов Джойс. Пережила несколько неприятных секунд, подходя к ванне. Но ванна была пустой. Барбара вздохнула, немого расслабившись.
Воспользовалась туалетом, умылась, почистила зубы, присела на край ванны и попыталась набраться смелости покинуть свое убежище в ванной.
Это сумасшествие, - сказала она себе. - Почему я должна бояться Джойс? Она ничего не может мне сделать. Ничего не может сделать, но сводит меня с ума. Из-за нее я думаю, что вышла замуж за психа.
Он не псих. Он заботится о ней, вот и все. Не может с ней расстаться.
Черт бы побрал это все!
Он еще как с ней расстанется, черт возьми! Или я, или она.
Правильно. Что я буду делать? Куда пойду? Я оставила свою квартиру. Я уже ушла с работы, ради Бога! Будто я всегда смогу найти...
Почему я должна уходить? Она мертва.
Нужно просто поговорить с Дарреном. Если он ко мне прислушается и уберет ее куда-нибудь, все будет в порядке.
Барбара заставила себя выйти из ванной. Когда она шла по коридору, кто-то вышел из спальни. Она вздрогнула, прежде чем поняла, что это Даррен.
Он уже оделся. На нем была одна из тех ярко-красных гавайских рубашек, которые они купили на Мауи. Рубашка свободно болталась над шортами. Под шортами виднелись загорелые ноги, а под ними - белые носки "Рибок".
- Доброе утро! - сказал он, и поспешил к ней. - Ты что там, спала?
Она очутилась в его руках, крепко обняла и поцеловала. Мой Даррен, - подумала она.
Он был таким крепким, таким теплым, таким уютным.
Когда они выпустили друг друга из объятий, Даррен сказал:
- У меня для тебя сюрприз.
- Ты убрал Джойс в кладовку?
Его улыбка погасла.
- Не глупи. Я съездил за пончиками. Кленовые пончики!
Он знал, как Барбара любит кленовые пончики. Но она лишь смогла выдавить без особого энтузиазма:
- О, здорово!
Взяв за руку, Даррен повел ее на кухню. На столе уже стоял кофе, и ждала тарелка с пончиками, четыре из которых были с кленовым сиропом. В углу, улыбаясь, и уставясь на Барбару, едва та вошла, стояла Джойс.
Ее волосы были собраны в конский хвостик. На ней была чистая белая блузка, сквозь тонкую ткань проглядывал черный бюстгальтер. Блузка была аккуратно заправлена под эластичный пояс ее блестящих голубых шорт. Еще на ней были белые носки и голубые кроссовки "Эл Эй Гир".
- Ты переодел ее, - пробормотала Барбара.
Даррен усмехнулся.
- Ну не сама же она переоделась.
- Почему?
- Разве это не очевидно? - он тихо засмеялся и поднял кофейник.
- Я имею в виду, зачем ты ее одеваешь?
- Ну, было бы некрасиво, если бы она весь день ходила в ночной рубашке.
Он наполнил чашки кофе и поставил их на стол. Пододвинул стул Барбаре.
- Я присяду здесь, - сказала она.
И заняла место на противоположной стороне стола. Чтобы не поворачиваться спиной к Джойс. И приглядывать за ней.
Даррен присел на стул, предназначавшийся Барбаре, и отхлебнул кофе.
- Вообще-то, некоторое время я держал Джойс в купальном халате, в самом начале. Я думал, зачем мне лишние хлопоты с ее переодеванием? Но это расстраивало меня. Дни и ночи она проводила в этом халате. Из-за этого она выглядела... ну, не знаю... как инвалид.
Вместо того, чтобы поддаться искушению высказать замечание, Барбара вцепилась зубами в пончик.
- И я решил начать переодевать ее. Снять этот надоевший старый халат, и надевать на нее... ну, то, чего требовали обстоятельства. Ночную одежду - ночью, повседневную - днем, одно из ее стильных бикини - когда мы выходим к бассейну... ей всегда нравилось отдыхать со мной у бассейна, хотя она не особо любила плавать. Для более торжественных случаев - дней рождения, Дня благодарения, и всякого такого - красивое вечернее платье. То, что казалось подходящим.
Улыбаясь, он вцепился в желейный пончик.
- Как будто у тебя кукла Барби в натуральную величину.
- Ты - моя кукла Барби, - сказал он с набитым ртом. Его губы были покрыты сахарной пудрой и красным желе. - А она - моя кукла Джойси.
Джойс улыбалась, глядя на Барбару..
- Тебе не... трудно ее одевать? Ну, она же не сгибается.
- О, мы справляемся. Что-то надеть проще, что-то - сложнее, но мы делаем все, что можем.
Барбара попыталась откусить еще кусочек пончика. Но он был бы словно ком грязи в ее горле, как и первый, и не пошел бы в горло. Она положила пончик и отпила немного кофе.
- Что-то не так с твоим пончиком?
- Нет, он хороший, - тихо сказала она.
Озабоченно нахмурившись, он слегка подался вперед.
- Это из-за Джойс?
- Ну конечно из-за Джойс. О чем ты думаешь?
- Мы же разобрались со всем этим прошлой ночью, дорогая. Я думал, ты поняла.
- Боже мой, ты одеваешь ее будто она настоящая.
- Она и есть настоящая.
- Но она мертва! Ты таскаешь ее из комнаты в комнату. Одеваешь. Надеваешь на нее бюстгальтер. И трусики, судя по всему, тоже.
- А тебе было бы лучше, если бы она была без трусиков?
- Было бы лучше, если бы ее здесь не было.
Кивая, он разжевал, проглотил. Отхлебнул кофе.
- Ты к ней привыкнешь. Когда ты познакомишься с ней поближе, я уверен, ты...
- Я хочу, чтобы она убиралась отсюда.
- Из кухни?
- Из этого дома. Желательно на долбаное кладбище.
- О, дорогая. Ты расстроилась.
Печаль на его лице отразилась болью в ее сердце.
- Прости, - пробормотала она. - Да. Я люблю тебя. Но Джойс...
- Она пугает тебя, да?
Барбара кивнула.
- Она не укусит, ты же знаешь.
- Знаю.
- Она вообще ничего не делает.
- Она смотрит на меня.
- Это всего лишь стеклянные глаза, - пояснил Даррен.
- Не ее?
- Ее глаза не выдержали... процедуры. Но если они тебя беспокоят... Вернусь через секунду, - oн оттолкнулся от стола и быстро вышел из кухни.
* * *
Когда он ушел, Барбара принялась изучать лицо Джойс. Стеклянные глаза. Они выглядели как настоящие. Слишком настоящие, слишком яркие и проницательные. Стало ли Барбаре легче оттого, что она узнала, что они ненастоящие? На несколько мгновений она подумала, что это так.
Это не глаза Джойс.
Это не ее мертвые глаза. Просто пара блестящих стеклянных шариков, вставленных в углубления.
Углубления.
На самом деле, у Джойс не было глаз. Их выдавили? Вытащили? Вынули с помощью хирургических щипцов? Или они высохли во время "процедуры" и выпали?
Эти прекрасные, живые глаза, внимательно смотрящие на макушку Барбары, были кусочками стекла, воткнутыми в дырки.
Выпадают ли они?
Бывает ли, что Даррен с любовью вынимает их время от времени, чтобы почистить?
Барбара уставилась на Джойс. Нет глаз. Боже. Это - не ее глаза. Просто крышечки. Колпачки, вставленные туда чтобы скрыть пару отвратительных впадин.
Почувствовав омерзение, она отвернулась. Спасибо, что сказал мне, Даррен. Спасибо большое.
- А вот и мы, - сказал Даррен, с шумом ввалившись на кухню. - Это будет то, что доктор прописал, - oн поцеловал Барбару в макушку головы и быстро обошел стол.
Она посмотрела как раз вовремя, чтобы увидеть, как он натягивает на лицо Джойс солнечные очки. Они были очень похожи на те, что носил патрульный, который остановил Барбару в прошлом месяце за то, что она нарушила правила, пересекая линию на трассе в Санта-Монике. Проволочная оправа, стекла в форме капли с серебристой отражающей поверхностью.
- Как тебе это? - спросил Даррен. Отступив на шаг, он восхищенно оценил произведенный эффект. - Так она выглядит довольно стильно, правда?
Теперь я не могу сказать, куда она смотрит, - подумала Барбара. Но она не хотела обижать Даррена. Он старался помочь.
- Так намного лучше.
Может, так и на самом деле лучше, - сказала она себе. - Сейчас, хотя бы, ее глаз не видно. Может, я смогу забыть о них. Забуду, что это не глаза, а просто колпачки, скрывающие впадины.
Даррен сел к столу, явно довольный собой.
- У каждой проблемы есть решение.
- Думаю, что это так, - сказала Барбара.
Она взяла пончик и заставила себя есть.
Когда Даррен спросил, как она хотела бы провести этот день, Барбара предложила пойти на пляж.
- Великолепная идея, - выпалил он. - Это будет так, словно у нас все еще медовый месяц.
- Только мы вдвоем, да?
- Конечно.
- Ты же не хочешь взять её с нами?
- Джойс будет хорошо здесь, - он подмигнул. - Она, на самом деле, очень домашняя девочка.
В спальне Барбара завязала своё бикини, сверху одела блузку и шорты, и обула сандалии. Даррен вошел, когда она застилала постель.
- Я возьму полотенце и все такое, пока ты переоденешься, - сказала она.
- Я буду готов через секунду, - ответил он и подмигнул.
Перед уходом Даррен перенес Джойс в гостиную, положил её на диван, сунул подушку под голову и снял с неё туфли.
- Тебе удобно? - спросил он.
Даррен хлопнул Джойс по ноге, забрал пляжную сумку у Барбары, и пошел к выходу.
* * *
Было прекрасно уйди из дома. Подальше от Джойс. На пляже они побродили по побережью, взявшись за руки. Расстелили полотенца на песке, натерли друг друга кремом от загара и лежали неподвижно под горячим солнцем и успокаивающим бризом.
Измученная почти бессонной ночью, Барбара спокойно задремала.
Позже, они опробовали пирс. Ходили по сувенирным магазинам. Покатались на бамперных машинках. Даррен попал мячом в корзину, и выиграл ей пушистого розового плюшевого мишку. Они ели жареных моллюсков и домашние картофельные чипсы на скамейке высоко над океаном.
Потом они вернулись на песок. Снова расстелили полотенца, улеглись, и Барбара снова заснула.
Она проснулась, когда Даррен поцеловал её плечо.
- Нам уже пора идти.
Её желудок скрутило, он завязался узлом, повис ледяной глыбой.
- Не сейчас.
- Мы же не хотим сгореть.
- Мы не сгорим. Крем...