Так решалась её судьба. Девушку стали готовить к заброске.
Стерненко получил «добро» из Москвы от комиссара госбезопасности второго ранга Максимова. Но комиссар Лурье все равно сомневался:
Авантюра чистой воды!
Да почему же?
Настя не сможет выдать себя за Музыку.
А я тебе говорю, что сможет. На машинке она уже учится печатать.
А голос? Я посылал человека в Ровно. Голос другой!
Я же тебе говорил, что после «болезни», воспаления легких, голос журналистки слегка огрубится.
Это насторожит лидеров ОУН. Да и что делать с теми, кто знает Музыку близко?
Эти списки составлены и тебе заниматься их устранением. Ты пойми, комиссар, что это идеальный вариант для внедрения. Скоро нам понадобятся сведения про ОУН. А у нас там будет свой человек!
Девушка сильно рискует! Она не разведчица, командир.
Мы все рискуем. Вся страна рискует, комиссар.
Хорошо. Давай рассмотрим список контактов Музыки.
Музыка принята в состав центрального провода ОУН всего месяц назад. В руководстве ОУН её знают мало. А вот эти двое журналистов «Волыни» должны исчезнуть.
Этими мои люди уже занимаются, командир.
Но они должны исчезнуть, а не быть обнаруженными в качестве трупов.
Лурье заверил командира:
С этим проблем не будет. Никто тел никогда не найдет.
И с остальными также. Вот эти в списке до красной черты. Остальные не опасны.
Ты уверен, командир?
Да. Всех знакомых Музыки убирать нельзя. Слишком много вопросов возникнет. И сделать это нужно не сразу, как ты понимаешь.
Я уже составил очередь. Все будет выглядеть естественно
* * *
И, вот внедренную с такими трудом, Анастасию Берзенко (Елену Музыку) похитили АКовцы, капитана Шаинского. А ведь Настя не имела никакого отношения к статьям, которые написала Музыка.
Стерненко спросил Лурье:
Что скажешь, комиссар?
Если это АКовцы, то кто такая Музыка на деле они не знают.
А если знают? Мы должны учитывать все.
Ты о том, что нужно доложить в Москву?
Да, ответил Стерненко. Комиссар госбезопасности Максимов должен знать о похищении Музыки. А сам Максимов доложит Меркулову.
Не нужно никому докладывать, командир.
Ты о чем?
Мы сами вызволим Настю. Возможно, что она попала под раздачу случайно.
Провести войсковую операцию?
А что такого? Это поляки, а не немецкие полицейские части. Раскатаем их и все.
Но связной сказал, что это дело капитана Шаинского. А Шаинский имеет зуб на Ястреба командира Варты. А если сам Ястреб освободит Музыку?
Нет, сказал Лурье. У всех частей УПА-Север приказ Центрального провода боевых действий без приказа не начинать. Это точные сведения от разведки.
А что такое?
ОУНовцы собрали Третий «Велыкый збир» и решают как быть дальше. Определяют тактику борьбы. Пока они там в центре говорят, люди из УПА Боровца не станут действовать.
Ястреб может начать и без приказа, предположил Стерненко.
Не сейчас, командир. Освобождать Елену нужно нам.
Отряд не в полном составе. Часть людей под командой Носова мы отправили в Цимлянские леса. И батальон Ловеса отправился в помощь Ковпаку.
Справимся и сами, командир.
Зови связного!
Лурье позвал Гурченко.
Семен! Ты хорошо знаешь Вишневый?
Да, командир.
Стерненко разложил карту на столе и подвинул светильники ближе.
Подойди сюда.
Семен подошел.
Вот хутор Вишневый! палец командира показал на точку на карте. Покажи, как расположились там поляки.
Оборону заняли по всему периметру, командир. Я видел пулеметные точки по краям. Крайние дома превратили в крепости. Всюду расставили секреты. Я сам пробрался, потому что знаю местность как свой карман, и потому что был один.
Ты скажи, Семен, как нам войти на хутор? спросил Лурье.
Незаметно? Никак, комиссар. Поляки не пировать туда пришли, а устроили засаду.
Они ждут атаки и атаки крупными силами. А у нас всего 120 бойцов, сказал Стерненко. Здесь надобно подумать. Если сунемся в лоб, половину людей положим.
А ежели под немцев сработать? предложил Семен. У нас с прошлого раза комплектов десять формы осталось.
Комиссар посмотрел на командира.
Он дело говорит.
А если АКовцы откроют огонь?
По немцам? Нет. Они ждут сотню УПА. Зачем им ввязываться в бой с немцами? У них наверняка все еще действует «перемирие». Не станут они стрелять, командир. А нам бы только до хутора добраться.
Но нужен «офицер».
Я буду офицером, сказал Лурье.
Ты немецкого языка не знаешь. А там Шаинский, который говорит по-немецки как немец.
Но среди часовых не будет Шаинского.
А если его вызовут? Они наверняка это сделают когда увидят немцев. Да и поедем на чем? Немцы, путешествующие по лесу пешком, вызовут кучу подозрений.
Дак можно захватить бронемашину и пару мотоциклов в Соснах. Туда вчера прибыла команда под началом офицера, сказал Семен Гурченко.
Оттуда знаешь?
Да по пути мне наши из отряда Боровикова сказали. Я прямо на ихний секрет вышел. Они сказали через Сосны не ходить.
А это отличная идея командир. Бронемашина и мотоциклы как раз то, что нужно
* * *
Сарненские леса.
Село Сосны.
Ноябрь 1943 год.
В селе под названием Сосны действительно расположился небольшой отряд немецкой полиции лейтенанта Гротенбаха. Под его началом было 14 солдат. Они прибыли на бронемашине в сопровождении трех мотоциклов.
Сосны были большим селом, и там стоял отряд вспомогательной полиции из местного населения, около 30 человек. Захватить село нужно было быстро и желательно без потерь.
Партизаны сняли звезды со своих шапок, и надели белые повязки на рукава. Они расселись в двух телегах запряженных парами бойких лошадок.
Лурье приказал всем молчать. Переговоры взял на себя.
Хальт! немецкий часовой остановил телегу.
С немцем были три полицая.
Стоять! Куда прешь!
Усиление из района, сказал Лурье и протянул полицаю бумагу.
Тот взял, проверил печати управы и подпись бургомистра. Все было верно. Затем стал читать содержимое.
«Предписываю коменданту Черненко усилить полицейский отряд в селе Сосны отдельной командой в составе 20 человек».
Чего-то не слыхал я про усиление, сказал полицай, повернувшись к товарищу.
Дак жаловался наш начальник, что мало нас, ответил второй.
Да то когда было!
А кто их там в управе разберет.
Полицай вернул документ Лурье и спросил:
А чего мало-то вас. В бумаге прописано, что 20 человек. А вас сколько?
12-ть со мной. Остальные на третьей телеге будут. Задержались маленько.
Это где задержались?
А ты кто такой, дядя, чтобы мне вопросы задавать? Я комендант Черненко. А ты кто такой?
Ты на голос меня не бери. Может у себя ты и комендант. Но в Соснах ты дерьмо собачье.
Чего?! Лурье схватился за кобуру.
Дядя Михась! одернул полицая второй. Не заводись. Свои ведь. И ты, мил человек, за оружие не берись. А то сам понимаешь, чего быть может. К нашему начальнику проедем и там все скажешь, кто такой и по какой надобности. А мы люди малые. Караульную службу несем.
Лурье убрал руку от кобуры.
Так веди к начальству. Я разве против?
Тебя одного проведу. Твои люди здесь останутся.
Как скажешь, равнодушно произнес Лурье.
Свою задачу по отвлечению внимания он выполнил. Люди Семена незаметно подошли к посту и быстро ножами завершили дело. Никто из часовых даже не вскрикнул
* * *
Группа УПА-Север«Варта».
Сарненский лес.
Ноябрь, 1943 год.
Сотенный Ястреб снова вызывал к себе хорунжего Сома. Но тот не мог порадовать командира. Связного не было. А это означало одношеренговый Коваль (Влад Коваленко) выполнить свою задачу не сумел.
Он давно должен был вернуться, друже сотенный. И если его нет то
Знаю! перебил Сома Ястреб. Где поручик Грицай?
Здесь у входа с хлопцами. Рвется в бой.
Зови!
Грицай вошел и сказал с порога:
Я могу с моими хлопцами наведаться в Вишевый.
Но есть приказ генерал-хорунжего, сказал Сом. Строгий приказ!
Да я и мои хлопцы снимем знаки различия и пощиплем поляков как курей.
Это капитан Шаинский и с ним добрая сотня молодцов. С кем щипать собираешься, друже Грицай? спросил Сом.
А чего ждать? Скажи ему, друже сотенный, поручик посмотрел на командира.
Грицай, я не могу отдать приказ! ответил Ястреб.
Грицай «вскипел»:
И нам ждать, когда поляки убьют девушку? Да разве только смерть ей страшна, пан сотник?
Не трави душу, пан поручик!
Да ты подумай, сотник. Я же дело предлагаю. Сработаем под советов! Мы же не раз так делали. Оденем кожушки вместо шинелей и сойдем за партизан. Я хлопцам накажу по-русски говорить. Решайся, командир.
Ястреб принял решение:
Возьмешь своих людей, поручик.
Всех? спросил Грицай.
В твоем взводе ныне пятьдесят шесть вояк. Так?
Так.
Всех и бери. Пусть новички получат боевое крещение. Но надо чтобы потом никто не болтал.
Пан сотник! вскричал Сом. Это безумие! Что он сделает с полусотней?
Это Варта! гордо заявил Грицай.
Но если у Шаинского не сто человек, а триста? спросил Сом.
У страха глаза велики, пан хорунжий.
Это совсем не страх, пан поручик. Нужна разведка, а не так, совать голову в петлю. А если засада?
Поручик нетерпеливо махнул рукой.
Ястреб не разделил такого оптимизма своего офицера. Он приказал выдать Грицаю четыре ручных пулемета и по два запасных диска на каждый. Но, к сожалению, сотник УПА не мог знать, что капитан Шаинский только для вида ввел в Вишневый сотню молодцов. Вокруг в лесах прятались еще две сотни солдат Армии Крайовой. Они готовили засаду для Варты
* * *
Хутор Вишнёвый.
Сарненский лес.
Отряд АК капитана Шаинского.
Ноябрь, 1943 год.
Бывший капитан Мазовецкой кавалерийской бригады Войска Польского, а ныне строевой командир Армии Крайовой Шаинский приготовил для Ястреба ловушку. Поляк считал бывшего красного офицера своим личным врагом и счеты между ними были давние. Но и разгром такой боевой единицы УПА как «Варта» будет иметь политическое значение и поднимет личный престиж Шаинского как командира.
Капитан рассчитывал, что сотенный УПА приведет за собой всю свою сотню. А у Ястреба людей было много. Про это поляк знал.
Ксендз Ставинский уже давно был в отряде капитана и сражался, как и другие с оружием в руках. Это он предложил устроить засаду для лучшей сотни генерала Боровца.
Если мы уничтожим «Варту», то нанесем большой удар по группировке УПА-Север.
«Варта» это еще не вся группировка Боровца! возразил тогда Шаинский. Это только сотня. Хотя в ней людей хватит для полноценного батальона.
Но это лучшая часть Боровца. Это его гордость. И потому нам так важно разгромить именно эту сотню УПА. И разгром должен быть полный!
То понятно, пане ксендз. Я и сам давно хочу убить этого Ястреба. Но хотеть одно, а сделать иное.
Мы сделаем это, пан капитан.
У меня сейчас 240 человек, пан ксендз. А у Ястреба по моим данным около 300. Расклад не в нашу пользу, пане ксендз.
Мы обеспечим перевес сил, сын мой.
Как?
Я уже отправил своего посланца к поручику Малайкату. А у него около 170 человек. И пора вспомнить, пан капитан, про ваш давний план.
Засада?
Именно засада! Это нам поможет справиться с делом.
Для засады нужна приманка, пане ксендз.
Вот над этим нам стоит подумать, пане капитан.
Шаинский задумался над словами ксендза. А ведь святой отец говорит дело!
Вы правы, ксендз! На этот раз правы, клянусь Иисусом Христом! Хутор Вишневый.
Вишневый? Но то есть польское село.
Дело не в том. Вы же знаете, что я иногда посещаю этот хутор. Пане ксендз?
Знаю, сын мой.
Там появляется иногда одна особа. И особа эта весьма важна для пана сотника.
Женщина?
Журналистка Елена Музыка.
Музыка? Из газеты «Волынь»? Я слышал про неё. Это наш убежденный враг.
Оставим её таланты, пане ксендз. За журналистку сотенный УПА вступаться не станет. А вот за женщинуда.
Вы считаете, что он имеет особенный интерес до Музыки?
Уверен в этом.
Между ними что-то есть?
Этого я не знаю, но сотник к ней неравнодушен! Про то доносит Франек. А пан ксендз знает Франека.
Знаю. И захвату Музыки мы сможем придать политический окрас, пане капитан. Будь его коханка простая дивчина, нас могли бы осудить наши соратники по борьбе. Но если дело касается Музыки, то нас все поддержат. Это будет и военная и политическая акция
* * *
Вначале все шло по плану Шаинского. Но появление сотрудника Абвера ломало все планы капитана и ксендза. Влад Коваленко заставил капитана задуматься. Если в деле замешаны немцы то стоило трижды подумать, прежде чем начинать.
Что скажете на это вы, пане ксендз?
Будем действовать по нашему плану.
Но если тот хлопец говорит правду? Если он из Абвера? А пан знает, что мы в последнее время действуем заодно с немцами. Это они дали нам оружие для всех наших людей. Это они помогают нам с информацией по УПА и советам.
В глазах Польши мы боремся с немцами, сын мой.
Это так, пане ксендз. Но именно сейчас нам нужны немцы. Нам нужно оружие. Рядом с нами отряды Армии Людовой. А их хорошо вооружают большевики. И делают они это не просто так. За это те люди, что называют себя поляками, сделают нашу Польшу большевистской.
С нами Англия, сын мой.
Но Англия далеко, пане ксендз. А советы под самым боком!
Вы раздумали мстить, сын мой?
Нет! Но если мы сделаем неверный шаг, как посмотрит на это наше руководство?
Ксендз задумался. В словах капитана была истина. В условиях красного наступления на фронте политическая обстановка быстро менялась. Скоро здесь будут большевики. И именно сейчас обострять отношения с немцами не стоило. Никто ему этого не простит.
А если тот хлопец врет? спросил ксендз.
Пан ксендз не верит что он из Абвера? Я уже послал за Франеком.
Франек прибудет сюда?
Мне нужно чтобы Франек опознал этого молодца и сказал, что в его словах правда
* * *
Полковник АК Войцеховский.
Ноябрь, 1943 год.
Католик Франек Шавлевский был сыном ксендза, и потому он получил довольно приличное образование. Говорить умел хорошо и быстро раполагал к себе собеседника. Он был популярен среди своих, имел связи и с немцами, и с украинцами. Мать Франека была украинкой, и потому украинский язык он знал в совершентсве.
Франек служил у АКовцев связником и лес знал хорошо. Он часто спасал отряды польских повстанцев от неприятностей. Особенно его помощь стала необходимой после 11 июля 1943 года, когда украинские партизаны нанесли свой удар по полякам. Тогда в родном селе Франека Киселине было убито сразу 90 человек, которые собрались на мессу в костёле. В тот день погиб отец Франека ксёндз Шавлевский.
К Франеку обращались часто. АКовцы ценили его. Шавлевский в свое время работал с Яном Каринским, который доставил в Великобританию доклад об уничтожении евреев в Польше. И роль Франека в составлении того доклада была более чем значительной.
Франек Шавлевский давно сотрудничал с капитаном Шаинским. И сейчас он ждал гонца от капитана или от ксендза Ставинского. Но на этот раз за ним пришел сам представитель командования АК полковник Войцеховский.
Франек никак не ждал такого высокого гостя.
Здравствуй, Франек.
Пан полковник?
Тише. Не стоит так меня называть.
Простите, пан, но никак не ждал вас здесь. Что-то случилось?
Да. Как скоро ты сможешь добраться до хутора Вишневый, Франек?
Через три дня там буду.
А быстрее?
Можно и за два дня, но к чему такая срочность?
На хуторе стоят отряды капитана Шаинского и поручика Малайката. Они готовы развязать настоящую войну. Тому нужно помешать, Франек.
Но разве подразделение Шаинского стоит на хуторе? Насколько я знаю, Вишневый посещает сам пан капитан при небольшой охране. У него там коханка.
На этот раз Шаинский приготовил войсковую операцию. Но проводить её нельзя!
Вы можете мне объяснить, что случилось, пан полковник? А то я пока не понял с чего такая срочность?