Белкина собирается в декретсмелость покинула Таню, и она стушевалась.
Только думает или уже уходит? Лицо Никонова дернулось и застыло в каменной маске.
Уже уходит Она ждет ребенка.
Значит, ждет ребенка. Никонов откинулся спинку кресла и цокнул языком. Значит, уже окончательноТаня утвердительно кивнула.
Игорь Ефимович, мягко начала Федосеева, я здесь давно уже работаю, и работу знаю, и В общем, я бы хотела узнать, кто будет на месте Белкиной во время декрета.
Никонов злобно зыркнул в ответ, и Таня поспешила ретироваться. «Сначала место, а потом и до тебя доберусь, Игорь Ефимович» подумала она и с торжествующим видом поправила волосы.
День был солнечный, яркий и громкий: в окно долетали звонкие детские голоса, лёгкие покашливания машин и свистящие порывы ветра. Слава с серьёзным видом собирал документы Светы, а она лежала на диване, покачивая ногой.
Куда ты меня повезешь? Света перевернулась на живот и показала язык. Ты не даёшь мне делать то, что я хочу. Ты вернул в магазин мой байк!
А ты впадаешь в детство! Меня пугает твоё поведение и такие перемены в настроении ненормальны. Ты пытаешься отомстить мне? Или ты отказываешься понять, что носишь ребёнка?
Света застыла с отсутствующим взглядом.
Не знаю, но мне плохо.
Света лениво натягивала одежду, которую дал ей Слава. Ежеминутно она опускала руки и тяжело вздыхала, как маленький ребенок, для которого одетьсянепосильная задача. Слава начинал закипать:
Хватит придуриваться! Приди в себя! Чего ты добиваешься от меня, чего ты хочешь?
Но Света лишь печально вздохнула и подняла на него безжизненные глаза:
Я не знаю, у меня нет сил. Я хочу спать и чтоб всё это закончилось. Я опустошена. Всё словно не со мной.
Мужчина с трудом сдержал гнев, подсел к жене и обнял:
Давай просто оденемся и поедем к доктору, он тебя посмотрит.
Хорошо.
Через десять минут они спустились, и Слава нажатием кнопки пульта разблокировал машину. Он открыл дверцу перед Светой, но она не двинулась с места.
Что опять? терял контроль над собой Слава
Я не сяду в неё.
Ты не хочешь ехать?
Я поеду, но не в этой машине. Вызови мне такси.
Лицо Славы перекосило от злости. Он грубо схватил Свету за локоть и попытался силой усадить в автомобиль, но она вырвалась и закричала:
Я сказала, что не поеду в этой чертовой машине! Вызови мне такси или иди к чёрту!
Слава подошёл вплотную и сквозь зубы процедил:
Не позорь меня, Света. К чему этот цирк? Не хочешьбудет тебе такси, только не ори.
Белый потолок казался идеально ровным. Рядом со Светой возвышался монитор. Неудобно запрокинув голову, она смотрела на экран, где на черном фоне двигались точки и кругибыло не понятно, где и что, но чувствовалось беспокойное оживление. Слава настойчиво держал ее за руку, словно боялся, что девушка может вскочить и убежать. Проклиная всё на свете и себя в первую очередь, завел ее в кабинет УЗИ, надеясь, что, когда ребенок станет для нее более реальным, Света успокоится.
Белоснежный датчик легко скользил по животу. Врач внимательно смотрела в монитор, нажимала кнопки, легонько касалась полусферы на клавиатуре аппарата. Наконец, она установила датчик чуть левее середины живота и произнесла:
Всё хорошо, беременность 9-10 недель, плод один, сердцебиение прослеживается. Ребенок полностью соответствует сроку. Послушайте.
Размашистым движением врач нажала на кнопку и Света услышала глухие размеренные удары: бух-бух-бух. Слава был заворожен. На глаза будущей мамы накатили слезы, она с силой сжала руку мужа. Это были лучшие звуки, которые она когда-либо слышала. Трогательные, сильные и уверенные, они утверждали собой жизнь. Внезапно Света поняла, что теперь отвечает за маленького, еще не родившегося человека. И этот человек был ее частью. Напоенная чувством единения с ним, Света заплакала.
Уже стоя в дверях кабина, Света спросила у доктора:
Скажите, а можно установить точно дату зачатия? Я имею ввиду, можно ли узнать день, когда это произошло?
Зачем вам это? совсем не удивилась врач и рассмеялась, Неужели, не знаете, кого из папаш обрадовать?
Света густо покраснела и стыдливо опустила голову:
Нет, что вы но всё же, можно?
Доктор покачала головой:
Точно никто не скажет, в какой момент это произошло. Зачатие может произойти и во время акта, и после него. Знаете, как в полиции говорят: «Кто последний, тот и режиссер». А у вас один уже точно не против. Рожайте, мамочка, а потом разберетесь.
Дверь за спиной закрылась. В просторном коридоре с лавками вдоль стен был только Слава. Вид у него был лихой, словно случилось нечто грандиозное. Она без слов поняла его вопрос и ответила:
Всё хорошо, просто спрашивала, когда снова приходить. Теперь надо на учет встать, как порядочной беременной.
Света была в раздумьях. Хоть она и запретила Славе спрашивать об отце ребенка, ее и саму не покидали сомнения. Но теперь, после услышанного сердцебиения малыша, стало проще. Ведь и в самом деле, важно сейчас сделать всё возможное для ребенка, а не решать, кто же его отец. Да и не тот отец, кто дал жизнь, а тот, кто в этой жизни не бросил. Она оглядела Славу с головы до ног, и не смогла бы сказать, что она чувствует к нему. Хотела бы она, чтоб он оказался отцом ее ребенка? До недавних событий она точно знала. А теперь: кто этот человек? Что еще можно ожидать от него? Но лучше иметь хоть кого-то рядом, чем вообще никого. Тем более, сейчас. О втором кандидате в отцы лучше и не говорить: этот абсолютно чужой и неприятный ей мужчина никогда больше не появится в ее жизни. И про ту единственную ночь она старалась не думать. Хоть и удается это с трудом, ведь глядя на Славу, неизменно приходится давить всплывающий образ Царькова.
«Кто последний, тот и режиссер» смешно! Вот так просто решается проблема! Пусть и неизвестно, кто из них окажется режиссером, но сценарий точно будет написан Светланой! Так она решила и осталась довольна собой.
Месяц пролетал за месяцем. Счастливые родители ждали малыша, стараясь не вспоминать о прошлом. Света не сразу, но всё же примирилась с мыслями о Славе, и даже смогла вновь ему доверять. Ведь ни до, ни после он не давал ни единого повода усомниться в нем. Хотя Слава старался не касаться жену лишний раз, избегал близости с ней. Наступил торжественный день выписки домой. Цветы, шарики, радостные лица родителейбогатырь появился на свет и был назван Степаном. Слава бережно принял от медсестры сверток и заглянул внутрь.
И это всё? Такой крошечный? удивился он.
А чего вы ожидали? рассмеялась медсестра, Приходите еще, раз вам мало!
Нет, спасибо, нам в самый раз, Света забрала ребенка из рук новоявленного папаши, и они направились к машине. По заснеженным улицам медленно двигались машины, пешеходы тонули в сугробах на тротуарах, пробивая себе путь. Январь выдался теплым. Дома стояли прикрытые пушистым одеялом, с веток деревьев падали белые комья. Света наслаждалась видом из окна, когда Слава решился нарушить тишину.
Заметь, ты всё же села в эту машину. Сказал он и стал суетливо выкручивать руль, поворачивая и объезжая неудачно съехавший в сугроб у дороги синий автомобиль.
Света держала на руках конверт и вглядывалась в лицо малыша. На кого же он похож? На замечания мужа она лишь неопределенно пожала плечами: какое это имеет значение теперь? Наблюдая в окно за прохожими, выгуливающими собак, гуляющими с детьми, просто спешащими по делам, Света чувствовала, что всё в душе встало на свои места, и наконец-то пришло настоящее счастьестало спокойно и радостно.
*** *** ***
И вот теперь Света с ужасом в глазах прижимала к себе сына. Слава бегал по комнате, бессильно чертыхаясь и теребя волосы. На этаже открылись двери лифта и двое широкоплечих парней уверенно направились к квартире Белкиных. Мощные кулаки забарабанили в дверь. Света обмерла. Стук повторился снова, еще настойчивее. Бесшумно проскользив по полу, Слава укрыл своей курткой ящичек звонкатот самый, откуда раздается звук. И как раз в это время кнопка звонка была раздавлена и практически уничтожена. Амбалы снова постучали, перекинулись парой негромких слов и направились к лестнице. Постояв у нее пару минут, словно выжидая, они стали спускаться.
Слава, что происходит? умоляюще спросила Света, когда гул шагов с лестницы перестал быть различим.
Я не знаю, Слава суетливо копался в телефоне. Видимо, им опять что-то понадобилось.
«Опять»? до смерти напуганная Света машинально укачивала Степу на руках. Столько времени прошло Что теперь ЕМУ надо?
Слава быстро взглянул на жену, потом на сына, и по его взгляду Света поняла, о чем он догадался.
Нет, она нервно усмехнулась и прижала к себе ребенка. Нет, он не мог узнать! Откуда?
Он может всё! В больнице, на работе у тебя, у меня в конторе
Да нет! Зачем ему через год что-то узнавать о тебе или обо мне? Год прошел!
Это Царьков. Он никогда ничего не забывает.
Слава был белее белого. Вся кровь у него отлила от лица. Казалось, что еще минутуи он упадет замертво.
Но откуда он мог узнать о ребенке?
Мужчина помялся и еле слышно проговорил:
Я работаю в его фирме
Света не могла поверить своим ушам! Она взметнулась и стала напирать:
Ты был ему должен, ты меня ему отдал! А теперь оказывается, что ты на него работаешь?! Слава, ты в своем уме?! После всего, что было, ты не разорвал с ним все связи?!
Я не на него работаю, а в конторе, которой он владеет! Мы лично не пересекаемся никогда. Ты же знаешь, как трудно мне было найти работу, потом я нашел это место. И только через пару месяцев, я узнал, что хозяин Царьков! Другой работы я не смог найти, и решил, что это не проблема, ведь Максим Иванович не появляется у нас лично. Он знает всех в этом городе, я не могу от него уйтиэто сразу как «волчий билет» на любую работу!
Света заплакала, прижимая захныкавшего Стёпу к груди. Слава присел перед ней и заглянул в глаза:
Солнышко, чей это ребенок? Мой или Царькова?
Света заплакала еще сильнее:
Я не знаю! Это мой сын! И я его не отдам никому! А если его? Ведь он отберет Стёпку у нас!
А если он всё же мой, то нам ничего не грозит, вкрадчиво начал Слава. Тогда он оставит нас в покое. Это ведь то, что нам нужно!
Но если Стёпа его, то у меня не будет сына больше! Понимаешь? Я не могу рисковать!
Степа перешел на крик. Света стала успокаивать малыша, кормить, но мальчик продолжал плакать. Истошно заливаясь, он покрылся красными пятнами и упрямо выгибал спинку. Ни укачивания, ни бутылочка с водой не помогали. Слава прыгал перед ребенком с игрушками в руках, стараясь отвлечь, но всё было бесполезно. Наконец, Света подошла к окну и открыла его. Струи свежего воздуха обдали лица прохладой, ребенок затих и взял грудь. А за окном девушка увидела огромный белый внедорожник, а возле него человека, которого ни с кем никогда не перепутала бы. Это был Царьков, собственной персоной. Она припарковались через дорогу и выжидали. К горлу покатил ком, на глазах снова появились слезы. Света поцеловала посапывающего сына и прошептала: «Никогда никому тебя не отдам».
В дверь с силой застучали. Света сжала кулаки. Слава побелел ещё больше. Стёпка снова захныкал.
Это они, зашипел Слава, Света принялась нервно трясти сына, стараясь его успокоить.
Белкин! Открой дверь! Раздалось в подъезде. Света моментально узнала этот голос. Самый ненавистный голос на планете.
Супруги переглянулись. В глазах Славы был только ужас, и Света поняла, что защищать семейный очаг придется именно ей. Передала ему в руки ребенка и, бросив обречённый взгляд на сына, открыла входную дверь. На пороге стоял Царьков. Он был всё такой же: те же колючие глаза, тот же острый нос и подбородок. Сколько прошло времени? Кажется, немногим больше года, а он ни капли не изменился: такой же наглый и отталкивающий. Пожалуй, стал только противнее. Света встретила непрошенного гостя с гордо поднятой головой.
Не нужно горланить на весь дом, у меня ребенок спит, с явным раздражением высказала девушка. Что тебе надо?
Узнал, что у тебя появился ребенок. Могла бы и рассказать мне про сына. Царьков попытался войти, но Света перекрыла ему проход.
К тебе он не имеет никакого отношения.
По срокам всё сходится, и я хочу знать, мой это сын или нет.
Это мой сын! Света наступала, с силой чеканя каждое слово. Неужели ты думаешь, что я бы родила, если бы ребенок был твой?! Чтоб каждый день смотреть на него и вспоминать о том, как я оказалась у тебя?
Ты так и осталась с Белкиным, после всего, что быловидимо, тебе нравится мучить себя. Признайся, сын мой. Не этого слюнтяя же.
Девушка вскинула голову:
Он мой муж. И отец моего ребенка. Остальноене твоё дело. Убирайся отсюда, тебе здесь не рады.
Она хотела закрыть дверь, но Царьков схватил ее за руку и пригвоздил к стене, сжав горло девушки. Света испуганно осела, и тяжело дыша, зажмурилась в ожидании удара.
Ты, кажется, не поняла. -Максим злобно оскалился. Его лицо было настолько близко, что Света видела тонкие полосы морщин под его глазами. Я у тебя ничего не спрашиваю, а говорю, что пришел за сыном. И ты мне его отдашь, по-плохому или по-хорошему. Не советую выделываться. Я вас сотру в порошок. Завтра в девять приеду за вами, поедем на анализ. И без фокусов, Светочка. Подумай о муже.
Царьков торжествовал!
И передай Белкину, что он безработный.
Максим скрылся в лифте. Мир снова переворачивается с ног на голову, а ведь Света только начала привыкать к скучной счастливой жизни. Три месяца назад она уговорила себя не думать о том, кто настоящий отец ее сына и принять факт, установленный в документахБелкин Вячеслав. И теперь появляется Царьков и разбивает в пух и прах всё то, что с таким трудом восстанавливали Слава и Света. В подъезде стало зябко и пусто. Лифт, не останавливаясь, проехал на верхние этажи. Соседские двери неприступно чернели, поглощая весь проникающий на площадку свет и отталкивая любые звуки. Удивительно, но Света не знала никого, кто жил за этими дверьми. И сейчас двери были безмолвны. Они имели лишь порядковый номер, номер в цепи других номера, таких же безличных и недоступных. Лифт пронесся вниз, унося оживленный громкий разговор, разбавленный смехом. Возвращение было неизбежно.
Ну, подлетел к жене Слава, что он хотел? Что сказал?
Он хочет установить отцовство и забрать моего сына
Слава на секунду потерялся в раздумьях, а потом оживлённо зашептал:
Но сын может быть и мой, ведь так? И тогда нам ничего не грозит! Подумай, ведь Стёпка может быть моим! И тогда Царьков отстанет от нас. Мы же этого хотим, правда?
Света обессилено вздохнула: «Если ребенок его, то он заберёт сына себе. Я не могу рисковать, Слава!»
Такое ощущение, словно ты уже сама решила, кто отец. И это не я.
В голосе мужчины слышалась обида. Света собрала последние силы и подняла голову, посмотрела в глаза мужу.
Такое ощущение, что ты меня не слышишь. Мне всё равно, кто его отец. Он мой сын. А вот тебя, похоже, это не устраивает.
Слава закипел:
А что меня должно устраивать? Что я не знаю, своего ли сына воспитываю? Нет, меня это не устраивает! Я хочу знать, кто отец! Когда будут делать анализ?
Завтра в девять приедут.
Отлично! Я отпрошусь с работы до обеда!
Не стоит, тяжело вздохнула Света, но Слава перебил ее.
Стоит! Я поеду с вами! прошипел он сквозь зубы.
Царьков тебя уволил.
Мужчина окаменел. Света тяжело поднялась, взяла ребенка и уложила в кроватку. Сверху раздались шаги, и вновь загремел женский смех.
В тот день Слава не сказал ни слова. Вечером он поужинал в одиночестве и лег спать. Света тоже молчала. О чем говорить? Если решение уже принято, и слушать доводы жены он не собирался. Она же приняла своё решениеона ни за что не отдаст ребенка. Никому.
Когда Света проснулась, было пять утра. На цыпочках, стараясь не шуметь, она собрала необходимые вещи, документы, положила в сумку несколько погремушек. Из шкафа она достала деревянную шкатулку, где хранили сбережения, и переложила деньги в свою сумку, распределив по внутренним карманам.
В полной тишине заскрипел диван. Света инстинктивно присела и затаила дыхание. Слава перевернулся на другой бок и вновь мерно засопел.
Света собрала сына, взвалила довольно увесистую сумку на плечо и легонько прикрыла за собой дверь. Лифт стремительно уносил девушку вниз, усиливая тревогу. Куда они сейчас пойдут? Ведь идти им некуда: ни родителей, ни друзей у нее не было. Были коллеги с работы, но они никогда не были близки настолько, чтоб заявиться с ребенком под утро. Федосееватогда придётся всё рассказать, а после Таня сотрёт и Славу, и Царькова в порошок Лифт остановился и двери раскрылись. Съедаемая страхом, Света застыла в нерешительности. Вот кнопка нужного этажа. Стоит лишь ее нажатьлифт помчит наверх, и придется довериться судьбе. Доверить судьбе маленького человека, ее сына. Света посмотрела на личико ребенка. Он не похож на Славу. Но и на Царькова тоже не похож. Ах, если бы знать заранее! И тут же вспомнился Максим, развалившийся в кресле с видом победителя. В груди поднялась волна ненависти.