Полковник из штаба Люфтваффе Рейслер рассказал ему много интересного.
Меня интересует направление работ русского ученого профессора Пильчикова, полковник.
У него много работ, рейхсфюрер. И в разных направлениях. Удлинение электромагнитных сигналов от пертурбаций, причиняемых действием волн, постоянно происходящих. «Протектор Пильчикова», рейхсфюрер.
А если проще, полковник?
Принцип управления по радио, рейхсфюрер. Сам принцип довольно прост: электромагнитные волны, излучаемые передатчиком, создают в антенне слабый электрический ток, достаточный для того, чтобы замкнуть контакты. Недостаток такой схемы: любые радиоволны, возникающие, допустим, при грозовых разрядах или при работе электрической аппаратуры, способны вызвать срабатывание системы независимо от волн оператора. Пильчиков же создал протектор (защитное устройство) который обеспечивает срабатывание исполнительного механизма, только тогда, когда антенны достигали радиоволны строго определенной частоты, равной частоте волн, излучаемой передающей катушкой Румкорфа.
И это устройство может быть использовано в радиомине?
Вполне возможно, рейхсфюрер.
Скажите, полковник, а архив этого ученного может представлять интерес сейчас?
Еще какой, рейхсфюрер. Я сам бы занялся им с большим удовольствием. Ради прочтения такого архива я выучил бы русский язык, если Пильчиков делал свои записи на русском.
Спасибо, полковник
***
Гиммлер позвонил на квартиру барона фон Рунсдорфа:
Я принял решение, барон. Вы отправляетесь в Харьков в качестве моего личного представителя. И вам будут оказывать помощь в ваших поисках!
Благодарю, рейхсфюрер!
Ваша задача вывезти архив профессора, если таковой находится в Харькове. Больше того, полковник. Возможно, в Харькове есть те, кто работал в направлениях, которые открыл профессор Пильчиков.
Я вас понял, рейхсфюрер!
Архив вам нужно вывезти в Берлин. Для этой цели вам предоставят самолет. Кстати в Харьков вы также отправитесь самолетом. Начать поиски нужно быстро!
Да, рейхсфюрер.
Глава 5Барон фон Рунсдорф из Аненербе.
Харьков.
Улица Сумская.
Федьдкомендатура.
Апрель, 1942 год.
Резиденция военного коменданта полковника Лайденбаха.
Военный комендант полковник Лайденбах не понимал смысла пребывания в городе барона фон Рунсдорфа. Его предшественник полковник Вагнер предупредил Лайденбаха, что этот человек прибыл с предписанием от самого рейхсфюрера.
Но какова цель его пребывания в городе? спросил Лайденбах.
Архив одного профессора, ответил Вагнер. Впрочем, в подробности меня никто не посвящал.
Какого профессора?
Я же сказал, что не вдавался в подробности, герр полковник. У меня своих дел было так много, что не знал с кем разделить эту ответственность. Но к счастью я сдаю дела вам. И теперь это ваша ноша.
Все так плохо?
В вашем непосредственном подчинении будут десять отделов, герр полковник. А порядка нет совсем. Я за свои два месяца так ни в чем толком и не разобрался. Желаю вам достичь на этом поприще успехов. А меня увольте. Уже завтра я убываю в Берлин!
Но вы так и не сказали о миссии барона Рунсдорфа. Он важная персона?
О драгоценном здоровье фон Рунсдорфа печется сам рейхсфюрер! А русские партизаны попытались замахнуться на это самое здоровье. И мне сразу звонок из Берлина!
Вам?
Я отвечал за город. Армейское командование не слишком желает лезть в это дерьмо. Они занимаются только проблемами войск. А город на мне.
А начальник гестапо?
Он, как и другие, не желает делить со мной ответственность. Но с завтрашнего дня с вами, полковник. Меня не посвятили ни во что! Просто пришел приказ помогать полковнику фон Рунсдорфу и обеспечить его безопасность.
Рунсдорф давно в городе?
Прибыл в город в январе 1942 года. Не стоит забывать, что он один из адъютантов рейхсфюрера. Ныне возглавляет отдел Аненербе. Хоть убейте, не могу вспомнить какой.
И у вас были с ним проблемы?
Еще какие, герр полковник. Это не просто проблемы. Все как посходили с ума из-за этого барона. Его уже дважды пытались похитить.
Кто?
Местные партизаны. Начальник гестапо перетряс полгорода! Ему позвонили из Берлина из канцелярии рейхсфюрера! Досталось тогда и мне.
Вам?
Начальник тылового обеспечения генерал Достлер лично звонил мне и грозил всеми карами, если хоть волос упадет с головы барона! Кричал, что я ни на что не годен, если не могу обеспечить простую охрану!
***
Лайденбах уже неделю как был в должности и позвонил на квартиру Рунсдорфа. Нужно было налаживать с ним контакты. Ибо зависело от этого барона многое.
Господин барон? Это полковник Лайденбах!
Вы новый военный комендант?
Военный комендант Харькова.
Чем обязан, герр полковник? довольно грубо спросил голос из трубки.
Я хотел выяснить все ли у вас в порядке?
Моя работа, порученная мне рейхсфюрером, почти не движется. По-вашему это все в порядке?
Простите меня, барон. Но я совершенно не знаю направления вашей работы.
Барон словно не слышал его:
В этом городе нет никакого порядка, полковник. Даже простые вещи сделать крайне сложно.
Я только недавно вступил в должность и всего не знаю. Потому и позвонил вам. Дабы оказать содействие в вашей миссии.
Ваш предшественник этого не сделал.
Но я хочу сделать, господин барон. Не удостоите ли вы меня чести посетить задние фельдкомендатуры?
Охотно, господин полковник
***
Харьков.
Улица Сумская.
Апрель, 1942 год.
Квартира барона Рунсдорфа.
Барон Фридрих фон Рунсдорф посмотрел на своего адъютанта молодого лейтенанта Ганса Рикслера. Рикслер совсем не был похож на солдата. Да им и не являлся. Из военного на нём был только нескладно мешковато сидящий мундир вермахта.
Барон спас молодого Рикслера от Восточного фронта, куда не завершившего курс историка должны были отправить в декабре 1941 года. Конечно, этого тщедушного и худого студента никто не призвал бы в пехоту, если бы не случай.
Рикслер был противником нацизма и даже состоял среди сочувствующих социал-демократической партии. И дома у него была запрещенная ныне в Германии литература. На Рикслера донесли, и его путь лежал прямо в концентрационный лагерь для перевоспитания. Но бургомистром его родного городка оказался друг отца Рикслера-страшего, который также был ранее социал-демократом. Бургомистр вовремя уловил «куда дует ветер» и объявил свое социал-демократическое прошлое заблуждениями молодости. Хотя на момент его вступления в партию ему было 39 лет. Возраст совсем не юношеский.
И бургомистр вместо лагеря отправил молодого Рикслера в пехотное офицерское училище для подготовки офицеров тыла. Молодой человек, учитывая его почти университетское образование закончил его с отличием, но назначения в тыловую комендатуру не получил. Его сочли недостаточно благонадежным. «Пусть на фронте проветрится и наберется настоящего немецкого духа», так сказал про Рикслера один полковник вермахта. И молодой лейтенант получил назначение в маршевую роту на передовую.
Тебе повезло, парень, сказали ему. Скоро будешь среди тех, кто войдет в Москву!
Но молодой человек совсем не рвался совершать подвиги во имя Адольфа Гитлера. И судьба свела его с бароном Рунсдорфом.
Вы будущий историк, Ганс?
Был им, герр полковник!
Вы учились в Гейдельберге?
Так точно, герр полковник! Но курса не завершил и степени не защитил!
Какие ваши годы, Ганс. Вы готовитесь к отправке на фронт?
Так точно, герр полковник.
И я не смогу убедить вас остаться? Вы, как и другие молодые, люди хотите стать героем?
Никак нет, герр полковник, откровенно ответил Ганс.
Но на вас мундир офицера. Зачем же вы тогда ушли из университета?
Меня вынудили это сделать.
И каким образом?
Я был арестован, признался лейтенант.
За что?
Пропаганда, герр полковник. Но я ничего такого не делал. Просто читал книги.
Запрещенные книги? И что у вас нашли?
Книгу Франца Оппенгеймера «Государство: переосмысление». А эта книга входит в список запрещенной литературы.
И это весь ваш грех?
Ещё разговоры, герр полковник, Ганс покраснел. Я вел неосторожные разговоры. Хвалил Веймарскую республику и сказал что время когда действовала Веймарская конституциялучшее время в истории Германии.
Понятно, ведь фюрер спас нас от этой конституции. За подобное могли в лагерь отправить.
Хотели, герр полковник. Но вместо лагеря я оказался в военном училище.
Понятно, лейтенант. Хотите стать мои личным секретарем? Другими словами моим адъютантом.
Вы не шутите, герр полковник?
Вы готовы принять мое предложение?
Так точно, герр полковник. Но меня могут не отпустить к вам.
Если я попрошу, то мою просьбу ваше начальство удовлетворит. До недавнего времени я состоял адъютантом рейхсфюрера СС.
***
И вот молодой Рикслер сидит рядом с ним в Харькове.
Вы выполнили мой приказ, Ганс?
Так точно, господин барон. Но в указанном вами месте интересующих вас бумаг нет.
Вы ничего не пропустили?
Как можно, господин барон.
И там ничего нет относительно профессора Пильчикова? Но меня убеждали в обратном.
Господин барон, это часть архива охранного отделения, которое работало в России еще при царе. Там есть документы по Харьковскому университету.
Охранное отделение? Тайная полиция?
Именно так, господин барон. И харьковскому университету эта тайная полиция уделяла много внимания. Дело в том, что там было весьма много неблагонадежных среди студентов и преподавателей.
А профессор Пильчиков?
О нем есть только донесение от 13 марта 1908 года. Составлено донесение на имя начальника харьковского охранного отделения. Также имеется копия этого документа на имя начальника департамента полиции города Харьков. Но эти донесения касаются только смерти профессора Пильчикова. В графе «Причина смерти» написано: «Самоубийство».
Это все?
Большего в указанном вами архиве нет, господин барон. Там не указано даже место жительства профессора в Харькове.
Его адрес мне известен, но там больше 20 лет располагалась какая-то советская организация. Для меня отыскали бывшего счетовода этой конторы. Но он ничего про профессора Пильчикова даже не слышал. Все что мы с вами узнали, Ганс это пустышка! Два месяца работы и ничего!
Но многие документы были вывезены русским. Возможно, что и бумаги Пильчикова были среди них.
Не думаю, что это так, Ганс. Бумагами Пильчикова никто не интересовался. Ни один опрошенный нами сотрудник университета даже не слышал про архив профессора.
Многие не слышали и про самого профессора, господин барон.
Ученик профессора инженер Бекаури был в Харькове в 1920 году. Это ведь вы нашли эту запись, Ганс.
Да. И меня привлек факт, что Бекаури был учеником Пильчикова. Но что это нам дает? Бекаури давно умер.
Мне прислали из Берлина интересную папку, Ганс.
Это та самая, что была доставлена в пакете специальным курьером?
Да.
Но на ней гриф «Секретно».
Это совсем старые секреты, Ганс. Я могу открыть их вам. Инженер Бекаури возглавлял Особое техническое бюро, которое занималась разработкой военной техники для Красной Армии. В 1925 году агент донес, что русские провели испытание прибора под названием «Беми» в Балтийском море. И на испытаниях был их тогдашний военный и морской министр Фрунзе! Пять фугасов уложили в отдаленном уголке Ленинградского порта. Там же зарыли в землю приемное устройство для подрыва фугасов. В море на расстоянии 40 км от места положения фугасов с радиостанции тральщика был передан сигнал для взрыва. И эти испытания прошли успешно.
Вы хотите сказать, что Бекаури использовал разработки профессора Пильчикова?
Думаю, что это так. Мы выяснили, что Бекаури приезжал в Харьков в 1920 году! И сюда он приезжал за разработками профессора.
Забрал архив?
Не думаю, что ему отдали архив, но покопаться в нем он смог. И доказательством служит еще один документ, присланный мне в той самой секретной папке.
И что это за документ? Донесение агента?
На этот раз нет. Это выписка из отчета Комитета по делам изобретений за год 1920-й. И пункт 40 отчета говорит нам: «Бекаури. Мина заграждения. За отчуждение в собственность республики10 миллионов рублей. За полное отчуждение изобретения в собственность РСФСР с обязательством изготовления образца в 6-месячный срок со дня выдачи этой суммы5 миллионов рублей дополнительно за испытание образца».
Значит, этот самый Бекаури продал разработку своего профессора?
Но сам Пильчиков был к тому времени уже мертв. Бекаури присвоил себе его разработку. А что это нам говорит?
Лейтенант пожал плечами.
Это говорит о том, что архив профессора все еще здесь! Бекаури не стал обнародовать документы, которые взял с 1920 году. Он выдал все это за свою собственную разработку. А Бекаури был у красных важной фигурой. С 1921 года он возглавил Особое техническое бюро! И в 1925 году они испытали беспроводную мину.
Вы правы, господин барон. Но что нам делать дальше?
Искать! Мой отец не зря обратил в своих записях внимание на этот Архив. Его никто не пожелал слушать. Но архив Пильчикова в Харькове!
Что вы прикажете мне, господин барон?
Отдыхай, Ганс. Ты слишком много работал в последние шесть дней. А я должен навестить этого надутого индюка полковника Лайденбаха.
Нового коменданта? Думаете, он будет лучше полковника Вагнера?
Не думаю, но визит ему нанести стоит
***
Харьков.
Улица Сумская.
Федьдкомендатура.
Апрель, 1942 год.
Резиденция военного коменданта полковника Лайденбаха.
И вот полковник барон Фридрих фон Рунсдорф удостоил Лайденбаха своим посещением.
Господин барон фон Рунсдорф, рад знакомству.
И я рад, полковник Лайденбах.
Надеюсь, ваше пребывание в городе ничем не омрачено?
Какое там, полковник. Я уже два месяца в Харькове и не нашёл то, что найти должен. Что мне докладывать в Берлин? Местная полиция мне совершенно не помогает! Местное гестапо занимается своими делами и не может выделить мне толковых помощников. У меня хороший адъютант, но что он может один? Он потратил на уцелевший архив охранного отделения почти неделю. Я топчусь на месте. Ваш предшественник ссылался на то, что работа тыловых служб еще не налажена. Но сколько мне ждать?
Я охотно помог бы вам, барон, если бы знал, что вы ищете в Харькове?
Архив одного местного профессора.
С этим проблем быть не должно, удивился Лайденбах. У меня имеется список профессуры города Харькова. И тех, кто уехал с большевиками, и тех, кто остался.
Но меня не интересует список советской профессуры, герр полковник. Профессор Пильчиков был ученым еще в царской России.
Это до большевиков? О! Тогда сведений у меня в настоящее время нет. С этим будет сложнее. Но можно привлечь гестапо. У них есть специальная картотека.
Я уже пробовал идти этим путем. Ничего. Да и что им мои поиски? Разве они способны понять? Но я узнал что вы, герр полковник, человек весьма образованный.
Барон польстил самолюбию Лайденбаха.
Это так, но я совсем недавно в своей должности. Хотя я думаю, что смогу вам помочь.
Вот как? барон оживился. Был бы вам весьма благодарен.
В нашем распоряжении есть областной архив.
Барон махнул рукой:
Я половину своей жизни провел в архивах, герр полковник. Но в здешнем архиве после большевистской эвакуации ничего найти нельзя. Я пробовал. Варварское отношение к историческому прошлому.
Вы возможно ничего и не нашли, барон. Но в комендатуре есть один сотрудник по фамилии Лимоненко. Работает письмоводителем. Отлично печатает на машинке.
И чем он сможет мне помочь?
Он был архивариусом.
В здешнем архиве?
А вот этого я не помню, герр полковник. Я только знаю что он архивариус.
А вам был нужен архивариус?
Нет. Мне нужен человек, который грамотно печатает на машинке. Вы не поверите. Но такого найти оказалось сложно.