Так уж водится, что любое явление Броньки напоминает цирковой прикол. Хоть стой, хоть падай. И нет уж сил и охоты дуться на нее за испорченное лето...
Мы сидели в уютном кафе «Арена» на Береговой, где скалы каскадами уходили в море, а площадка заведения почти висела над обрывом. Ажурные решетки оплетал виноград. Благоухающие альпинарии вздымались амфитеатром, играл инструментальный рок, салфетки были чистые, а официанты опрятные. Бронька трещала без передышки. Я ушла с головой в ее болтовню и на какие-то минуты забыла о своих неурядицах. Словно истинная Маша с «Уралмаша», Хатынская отправилась в долгое путешествие, не имея при себе нового российского паспорта. А в старом, серпастом, даже штампа о гражданстве не было. Ну не в курсе наша девушка, что эти вещи необходимы. По старинке живет.
И тебя пропустили?недоверчиво поинтересовалась я.
Ну, конечно,удивилась Бронька,а с кем ты разговариваешь? Я же не чужая, в конце концов. На российской таможне было очень весело, брателлы, что меня эскортировали, пошутили с погранцами, чего-то им дали, меня вообще без очереди выгнали. На хохлацкой, правда, какой-то солдатик не пускал, дурачок, грудью встал. Деньги из меня, глупый, тряс, но это же полный сюр, согласись? Пришлось идти жаловаться на солдатикадескать, что за самодурство вы тут позволяете подчиненным?.. Ну ничего, разобрались, счастливого пути пожелали. У них там фараон с такими красивыми усамия обещала, что на обратном пути непременно... А на въезде в Крым, представляешь, пост стоит. Будка. Экологический контроль. А это что за хреновина?спрашиваю. По-русски, заметь, спрашиваю. А он мне давай по-хохлацки загибать. Издевается, подлец! Я ни звука не поняла. А он лыбится внаглую, мол, выкручивайся, тетка, как знаешь. Гостеприимно, да? Я ему говорю: да ты хоть по-английски намекни, что за градусник ты мне там в выхлопную трубу суешь? «Та як же»,говорит. Потом подумал, рукой машет: «А, это самое,говорит,предельная концентрация двуокиси углерода». Чисто по-нашему. Ахты, гад, говорю. Что ж ты, подлец, по-хохлацки четыре слова вызубрить не смог? «Не-а,говорит,трудно...»
Пришлось дать?хохотала я.
Пришлось дать...согласилась Бронька.С двуокисью там все нормально было, я по глазам его голодным поняла. А время, знаешь, уже позднее, машин не густо, чего, думаю, человека мучить. Можно было, конечно, поорать вволю и этот «талон чистоты» ему на лоб прибить, да ладно, думаю, живиКрым-то вот он, под солнышком заходящим, переживу...
Ты в машине провела ночь?изумилась я.
Да ты бздынькнулась,постучала Бронька кулаком по макушке,я как вдарила по степичерез Джанкой, Симферополь, к ночи уже в Жемчужном была, у Лешки Кольцова...
Ты не говорила, что Лешка живет в Жемчужном!Я почувствовала в груди укол ревности. Лешка Кольцов был нашим одноклассником. Он исчез из поля зрения лет тринадцать тому назад, с тех пор о нем ни слуху ни духу, а ведь когда-то дарил мне цветы, объяснялся в любви и даже планы строил на совместное проживание.
Н-да?Бронька слизнула с ложки имбирный колобок и задумалась.Ну, значит, забыла. Ты посуди сама, Лидочек, как бы, находясь в Сибири, я сняла тебе бунгало в Крыму? Я что, олигарх? Это Лешка расстарался. У него денег нет, но есть телефонные знакомства, он ведь всему городу машины отрихтовал, его тут любая сволочь знает.
Нет, положительно, наша Броня классическая сукина дочь. Меня, значит, в бунгало (какое бранное слово!), а сама со всеми удобствамик Лешке под бочок.
Он в самом конце Жемчужного живет,продолжала бухтеть подруга.В районе старых развалюх на Топтунова. У него свой дом, большущий, но запущенный страшно, от родителей остался, руки до хозяйства не доходят, а жене в тягость, у нее якобы принципы. Ты помнишь, как Леха от армии косил? Классика жанра. Три года за ним, язвенником, лопухи в погонах носились, а когда обложили окончательно, он и рванул с тоски в Крымот ужасов подальше... Слушай, Лидуня, а что я все о себе да о себе? У тебя-то как дела, расскажи. Ты какая-то нервная стала, а вроде должна наоборот...
Настал мой черед делиться сокровенным. Я рассказала ей практически все, исключив лишь некоторые моменты, выставляющие меня в дурном свете. Я знаю, что на Броньку можно положиться: она болтает лишь там, где это позволительно, а что касаемо тайны близкого человека, Бронькамогила.
То, что я ей рассказала, произвело на Броньку впечатление. Она отодвинула третью по счету вазочку с мороженым и принялась меня разглядывать, словно жирафа в Норильском зоопарке.
Вот это да!восхитилась она.А ты большого риска человек, Лидуня. Не устаю удивляться. Объясни, почему такое происходит? В любом месте, где появляешься ты, мир начинает взрываться и лететь ко всем чертям! Самое интересное, что ты всегда остаешься живой, а вокруг тебя громоздятся горы трупов. Это нечестно, Лидок.
Такого удара от близкого человека я не ожидала. Так вот кто, оказывается, виноват во всех моих несчастьях! Я сама! А кто посоветовал мне купить это долбаное парео!
Но вместо слов упрека я лишь беспомощно всплеснула руками:
Опомнись, Бронька, погибла лишь одна женщина! Какие горы?
А ты уже уезжаешь?парировала Бронька.
Я молчала, разобидевшись не на шутку. Заметив это, Бронька попыталась поменять тональность и смысл диалога:
Ты просто приукрасила. С фантазерами это бывает. Это последствия стресса, Лидочек. Ты склонна все преувеличивать. Скажи лучше, ты хоть с кем-нибудь познакомилась в мое отсутствие?.. А почему? Нет, я не могу выносить такое безответственное отношение к благородному делу блуда. Тебя пичкают лучшими южными лекарствами, а ты продолжаешь шизовать и переживать наяву литературные сюжеты. Я должна срочно взяться за твое здоровье, иначе твоя мама будет иметь ко мне претензии.
Оглянись тихонечко назад,вздохнула я,у кафе стоит «рено-меган» серо-стального цвета. Внутри двое характерных ребят. Еще один характерный сидит с банкой колы у стойки бара и пристально смотрит на твою шляпку. Прикидывает, как она будет выглядеть в прорези прицела. Не хотела тебе этого говорить, но ты сама напросилась, извини.
Бронька начала фыркать, а потом съежилась. Потом опять фыркнула и повертела, как сова, головой (ничего себе«потихонечку»). Подумав на заданную тему, сделала вынужденное допущение:
Ты права, Лидочек, это очень бескомпромиссные парни. Ты у нас превращаешься в охраняемое лицо, поздравляю. А я и не говорила, будто ты сочинила эту историю от начала до конца. Но в основной части ты малость перегнула, не бывает такой «удачи».
Она погрузилась в дальнейшие размышления. Я гоняла по вазочке кокосовые колобки и исподтишка наблюдала за наружкой. Шатен в «бойцовской» майке швырнул пустую банку в корзину. Она пролетела приличное расстояние и приземлилась там, где надо. Он даже не следил за ее полетомбыл уверен в попадании. Мазнул по мне равнодушным глазом, взял у бармена вторую банку и вновь уставился на Бронькин головной убор.
Смотрит?тихо спросила Бронька.
Еще как!подтвердила я.Ты начинаешь пользоваться успехом.
Я всегда пользуюсь успехом. Подчас бешеным. Слушай меня внимательно, девочка.Натянув шляпку на глаза, Бронька обрела заговорщицкий вид и как-то вся сгруппировалась.Твоя природная шизоидность передается и мне. Я против! Не за тем волоклась через полглобуса. Сейчас мы сбрасываем с хвоста этих топтунов и едем отдыхать. Ни слова о худом, усвоила? Кафе, рестораны, фигли-мигли. Ну и, конечно, магазины. Затем мы вместе едем к Лешке и кормим его ужиномон голодный. Если останется время и силыпрогуляемся до казино и мужского стриптиза. Тяжело, согласна... А кто сказал, что будет легко?..
Уверенность подруги передалась и мне. Просто захлестнула. Правда, на очень короткое время. С каменной решимостью на лице мы прошествовали паровозиком мимо шатена. Тот немедленно отвалил от стойки и пристроился нам в затылокприцепным вагоном. Такой вереницей мы и вывалили из кафе. Двое в «рено» напряглись. Хлопнула дверцашатен присоединился к коллегам.
Ничему не удивляйся,заявила Бронька, загружая в «кефир» свой тяжеловатый фюзеляж.И следи за дорогой, будешь штурманом.
Так называемая площадка для парковки располагалась на вершине бугра. Для подъезда к «Арене» нам пришлось подняться по узкой, мощенной булыжником улочке, застроенной старинными домами. И приклеиться к самой стенкеиначе другие машины просто не протиснулись бы. То же самое проделал и «рено», встав метрах в пяти перед нами.
Развернуться на этом крохотном пятачке было невозможно. Только съезжать дальше, мимо строений с живописными разводами плесени на стенах. Но что для Броньки невозможное?
Не вздумай разворачиваться,испуганно предупредила я.На этой улочке одностороннее движение.
Ну я же не обезьяна, севшая за руль,обиделась Бронька.Как я развернусь в этой щели? Никаких разворотов, подруга.
Но что-то она задумала. Не зря надвинула на глаза очки и сжала губы.
Бронька завела мотор и пропустила надсадно переваливший бугор «Москвич». Медленно стала выруливать на середину улочки. Сидящие в «рено» терпеливо ждали, пока мы проедем, чтобы пристроиться в хвост.
Никого сзади?поинтересовалась Бронька.
Я оглянулась:
Никого.
Круто падающая улочка была пуста. Далеко внизу виднелась узкая арка в стене дома. В просвете мелькали машины на оживленной Береговой.
Ну тогда с Богом!решительно произнесла Хатынская.
Мы уже поравнялись с «рено». Все трое дружно повернули головы в нашу сторону. Водила похотливо подмигнул. Остальные, видимо, были импотентами. Тут Бронька и врубила заднюю! Да еще педаль выжала до упора! Я не успела толком завизжать, а мы уже неслись вниззадним ходом. Каких-то туристов с рюкзачками едва не сплющило по стеночке. Меня затрясло как в ознобену не приспособлен булыжник для скоростных гонок! Замелькали дома, окна, двери, подвальные зарешеченные оконца... Все быстрее, быстрее... Ужас!..
Остановись!верещала я.Разобьемся!..
А ты глаза закрой!прокричала Бронька.Как я!..
Мы неслись опрометью, как в пропасть... Каким-то чудом ей удавалось держать направление. Никого не сбили и даже не сместились за границы бордюра. Но арка была такая крохотная, как игольное ушко.
Тормози-и!крикнула я.
А смысл?нашла время удивиться Бронька.Что нам это даст?
Я еще видела, как далеко на бугре изумленные качки распахнули дверцы «рено». Повторить смертельный номер у водилы мужества не хватило. И больше ничего не видела! Мы влетели в арочный тоннель в сантиметре от стены. Навалилась темнота. Я зажмурила глаза и даже закрыла их ладонями.
А вот теперь как повезет...философски заметила Бронька.Все, как говорится, в руках Господа...
Мы вылетели на яркий солнечный свет: он ударил даже сквозь веки и ладони. Бронька резко дала по тормозам, вывернула руль. Машина сделала сложный гоночный пируэт и остановилась. Я открыла глаза. На нас летела разболтанная иномарка без тормозов. Водитель вопил от страха. В последний миг ему удалось уйти с линиипотерявшая управление машина полетела на лоток, где пацан-коммерсант торговал лакированными ракушками. Пацан оказался расторопным: нырнул ласточкой вбок за секунду до того, как иномарка разметала дары моря. По счастью, она проволокла лоток метра два и остановилась, не причинив серьезных разрушений.
Ах ты, лох непуганый,ласково пожурила Бронька неопытного водителя.Ну кто же так ездит?..Она сорвалась с места, точно торпеда, и через пару секунд мы влетели в соседний переулок, затем выскочили в другой, третий и только в четвертом, где нас еще никто не знал, остановились.
Разве это не круто, Лидок?повернула она ко мне улыбающуюся мордаху.Теперь мы совсем одни. Согласись, ради таких моментов стоит жить.
Ради таких моментов стоит даже умереть,пробормотала я, толчками приходя в себя.
Да не устраивай ты сцен,отмахнулась подруга.Подумаешь, проветрились. Я в аварию-то попадала всего один раз. Летом. Давно это было, уж не вспомнить. По насыпи ехала, в сельской местности, а навстречу трактор открытого типа, а за рулем трактористну вылитый Дионис, по тазовые косточки обнаженный... Я засмотрелась ну и чего-то там проглядела, полетела с откосаи кубарем в стог сена... Так этот тракторист, он ко мне подбежал, из машины вынул, помощь оказал, мы с ним еще дважды в этом стогу встречались или трижды, не упомню уж, слаба я к старости стала памятью, Лидочек...
Я не стала говорить, что напрасно она так рисковала. Городок маленький. И «кефиров» в немраз-дваи обчелся. А ГАИ (в смысле ДАIшикарная аббревиатура!)у Рокота в кармане. Не пройдет и получаса, как крутая иномарка снова приткнется нам в хвост. Лично я ничего против не имею. Пусть лучше люди Рокота нас «пасут», чем их таинственные оппоненты в масках.
Но Бронька ни о чем не догадывалась. Она лучилась счастьем. Мы тащились какими-то колдобистыми переулками, мимо глиняных мазанок, мимо понурых контуров строенийто ли недоломанных, то ли недостроенных.
Знаешь, подруга, ты будь за штурмана,заявила Бронька.Я этом городке еще не вполне ориентируюсь. Мне Лешка обрисовал в трех словах, но я, по правде, не поняла. Где тут главные памятные места?
Везде. Прямо ползи. Все дороги ведут на Народную. Расскажи мне о Лешке.
А что тут рассказывать,Бронька сбросила скорость, переползая через какой-то противотанковый ров,ты отшила его еще в школе, помнишь?
Я помню. Он настойчиво предлагал мне руку и сердце, а взамен просил немного удовольствиявсего лишь одну часть моего тела. Чуть в стороне от руки и сердца. А я была девушка порядочная.
Он очень переживал. И потому в двадцать лет женилсяназло одной особе с косичками.
Ну и дурак...
Причем конченый. Увлекался техникой, а поступил на исторический. Неделю отучился, запил. Трудился в автосервисе, фарцевал, попутно от военкомата бегал. Три года бегал, представляешь? С двумя язвами в желудке и врожденным пороком сердца. Какая армия? В девяностом его наконец отыскали, обложили, как медведя. Ночью звонят в дверь, он не будь дуракоткрывает. В трусах. На пороге прапор, четыре мента и вся мощь закона. Кольцов, говорят, Леонид батьковичэто вы будете? Будьте добры следовать за нами. В Морфлот. Повезло, что тупые попались. А у Лехи в припадке ужаса голова заработала. Жена из спальни выглядывает, он уставился на нее замороженным взглядом и произнес гениальную фразу: «Наташа, а как твоего мужа зовут?» Красиво, согласись. Жена, не врубившись, отвечает, причем сермяжную правду: «Лешей зовут, милый»... Ну те пятеро и прибалдели. Репы почесали, извинились, ушли. Той же ночью Лешка и вспомнил про дом отца в Крыму. Купил билет, спихнул корешам техникуи на вокзал бегом, навстречу новой жизни... Жена, правда, отказалась ехать. Ничего, он тут новой обзавелся, ребеночка сделал, язва за год заросла. А потом случился развал Союза, нищета, безработица, все такое. Словом, сейчас, при золотых руках, перебивается случайными заработками и чахнет над рваной гривной.
А семья?
Бронька покорежилась, как от зубной боли.
Я одно тебе скажу, Лидок: она не обрадовалась моему приезду. Лешка обрадовался, а этини в какую. Может, из-за того, что я ночью приехала, как думаешь?.. Абсолютно всё против меняжена, собака, сортир на задворках. Дите какое-то трудное... Ты Вовочку Фокина по моей площадке помнишь? «А как, Вовочка, «Ваня» по-взрослому?»«Ива-ан».«Правильно, Вовочка. А Толя?»«Толя-ян». Причем дети-то ни в чем не виноваты, Лидок. Это их матери-бездельницы виноватыни хрена делать не хотят, и дети у них олигофренами растут...
За такие слова я бы Броньку по стене размазала. Моя Варюша тоже в этом году отличилась. Я в качестве теста на эрудицию поинтересовалась у нее, кто такой ефрейтор. «Ну ты, мать, и ту-ундра,протянула Варюша,заруби на носу: ефрейторэто тот, кто играет на ефрейте...» Я не нашлась, что сказать. А мама ехидно заметила: «Тебе хоть стыдно за себя и дылду свою тринадцатилетнюю?»
Мы неплохо провели с Бронькой этот день. Запарковав машину, мы бродили по людной Народной. Эта улица в светлое время суток совсем не такая, как в ночное. На ней меньше порока. Мы шатались по многочисленным сувенирным лавкам. Бронька накупила бус из здешних членистоногихтак визжала от восторга, что прохожие озирались. Никогда не думала, что ей нравятся пауки. Приняли участие в местном «лохотроне»я еле оттащила ее от барабана с «призами». Позаигрывали с российскими морячкамиих из Севастополя доставляют, на солнышке погреться.
Между прочим, достойнейшая публика. Не хочу обижать их украинских коллег, но наши выглядят опрятнее, у них фуражки не мятые, почти все симпатичные и почти не грубят.