Они мне не друзья, спокойно ответила путешественница. Наш оркестр гастролирует по стране. Скука смертная.
Так ты что, сбежала?
Она лизнула эскимо. С неудовольствием взглянула на поднимающееся солнце:
Опоздала на автобус. Как бы случайно. Им нравится играть, а мнесочинять. Ничего не поделаешь. Я ищу новый стиль, иное звучание, понимаешь?
Он кивнул. Уж кто-кто, а он её отлично понимал.
Скрипка? кивнул он в сторону футляра.
Ага. Семилетка в музыкальной школе. А сейчас я на третьем курсе консерватории.
Ян с уважением кивнул.
А ты?
Самоучка, ответил парень. Так, умею всего понемногу.
Она забавно пошевелила бровямимол, с тобой всё ясно. Небрежно бросила:
Значит, едем в Сады?
Он усмехнулся. Перекинутый через дорожную сумку пиджачок с плечиками, и туфельки, и миниатюрные ухоженные руки выдавали в ней жительницу столицы. И хотя у неё почти не было багажа, он мог поспорить, что её сумка почти вся забита редкими книгами.
А не боишься ехать с первым встречным?
Ну ты же не бродяга какой-нибудь.
Мотоциклист прыснул.
Что, наморщила она лобик, нигде не учишься и нигде не работаешь?
Уже нет.
Ну хоть дом-то у тебя есть?
Конечно. Есть родители и два брата.
Вот и отлично. С двумя братьями хочешь не хочешь, а начнёшь бродяжничать. Давай, заводи мотор и покажи мне, как правильно сидеть на этой штуке.
Сначала надень вот это, он нахлобучил на неё потёртый шлем.
Она неловко повертела головой, подняла руку с мороженым и чуть не ткнула им в стекло. Оба расхохотались.
Когда с эскимо было покончено, а вещи уложены в багажник и седельные сумки, он повернулся и сказал, чуть-чуть заикаясь:
Тебе нужно держаться держаться за меня, чтобы не упасть.
Понятное дело.
Она забралась на сиденье. Мотоцикл пружинисто осел. От неё пахло морем и цветущей вишней.
Готова?
Её руки обняли его за талию крепко, без стеснения.
Угу. Надеюсь, ты учился водить?
Надейся, он похлопал мотоцикл по тёплому баку, как хлопают по шее скакуна. Кстати, я сам его собрал.
Он увидел в зеркале, как она удивлённо хлопнула глазами, дал газу. Мотоцикл рванул с места, поднимая клубы пыли. Ногти Дины вцепились в джинсовку. Один из металлических значков на его куртке больно впился в ладонь. Навстречу им нёсся цветущий, дышащий жизнью полуостров.
Они поужинали на галечном берегу возле обросшего водорослями и ракушками волнореза.
Что-то заставило их подальше отойти от шумной набережной, от толпы отдыхающих, от ярких огней курортного городка. Это «что-то» было не просто взаимной симпатией двух молодых людейвесь день они говорили о Звенящих Садах.
Бродяга умело сложил костёр из веток. Растянулся у огня.
У каньона придётся оставить мотоцикл и спускаться по горной тропе. Говорят, это опасно.
Знаю, ответила она, наклоняя к костру голову и расчёсывая непослушные мокрые волосы.
Знаешь? он посмотрел на её туфельки. Как бы тебе ноги не переломать.
В Сады не попадают по путёвкам и приглашениям. К ним невозможно заранее подготовится. Тебе или повезёт их увидеть, или нет.
Знаю, пробурчал Ян и уставился в звёздное небо.
Знаешь? ехидно бросила она.
Они поговорили о метеорите, который когда-то упал в каньон. Дина сказала, что его никто никогда не видел, а Ян начал спорить с ней, мол, его отец видел кристаллы странного льда, рассыпавшиеся по деревьям, они оттуда, из глубины Вселенной. Прилетело небесное тело и раскололось от удара на мелкие части. Вот выросшие на этом месте деревья и звенят.
Те, кто нашёл Сады, не могли потом сказать точно, мираж ли это или конкретное место на карте.
Они же огромные, разве их не видно с вертолёта?
Вертолёты там не летают. Над каньоном воздушные водовороты. Несколько пилотов погибло.
По-моему, всё это бредни, зевнула в кулачок скрипачка.
И всё-таки ты туда едешь.
Она замолчала, стала серьёзной:
Не могу как все. Хочу оставить что-нибудь особенное после себя. Хочу отправиться туда, где никто раньше не был.
Ян кивнул. Он снова отлично её понимал.
Дай попробовать ту вчерашнюю песню, попросила девушка, укладываясь на ещё тёплые камни. На вкус.
Он достал из рюкзака флягу, открутил крышку. Хотя Дина сидела по другую сторону костра, она отчётливо расслышала тихий звон и аромат будущей песни. Она сделала глоток:
Грустные и такие тягучие нотки.
Это блюз, сказал парень. Отец говорил, что в нашей стране его слушают мало. Он мог бы это изменить, но обычное вино он полюбил больше, чем то, которое привёз из Сада.
Он опустил голову, словно не хотел смотреть в её сторону.
Ты что, стащил у него остатки?
Ян поднял глаза:
И ни разу не пожалел об этом.
Она вздохнула, крепко закрутила крышку на фляге и передала ему. Он положил бутыль в рюкзак.
Теперь твоя очередь. Сыграй что-нибудь.
Девушка не заставила себя упрашивать, вынула из сумки баночку и ложку. Съела что-то тёмное. Достала из футляра скрипку, подкрутила колки и смычок. Села, скрестив ноги, прижала подбородком деку, заиграла.
Плавная неизвестная музыка, сопровождаемая шелестом волн, разлилась по воздуху, ярче зажгла звёзды на небосклоне. Он закрыл глаза, перестал дышать. Мелодия чуть переменилась, зазвучала привычнее. Он угадал несколько знакомых нот, быстро сел.
Что это? Ты это нашла в Садах?
Она заиграла, как раньше. Расхохоталась, глядя на его удивлённое лицо:
Я никогда не была в Садах. И никто из моих близких не был. Это Дворжак. Ария русалки. Классика, а в ней немного музыки из твоего вина.
А как же баночка? Что в ней?
Крыжовниковое варенье, она стёрла выступившие слёзы. Тебя легко провести.
Он посмотрел на неё и тоже засмеялся.
Было уже далеко за полночь. В костре догорали угли.
Они лежали в шаге друг от друга, тихо переговаривались.
Что, если Дворжак ездил в Сады и нашёл там своё звучание?
А метеорит в то время уже упал?
Не было никакого метеорита. Может, и Сады тоже не существуютвсё пустые слухи.
Хотелось бы проверить.
Дина села:
Так чего мы ждём? Едем сейчас. Утром мы уже будем на месте.
Ян зевнул, почесался.
Сейчас? А вздремнуть немного?
Она встала и потянула его за рукав:
Утром мы уже будем там. Какой тут сон?
Бродяга поддался и всталкак будто не сам, а это она его подняла, хотя он был тяжелее и выше. И неловко замер, оказавшись к ней лицом к лицу.
Едем, голос девушки прозвучал мягче, чем обычно.
Она едва коснулась тыльной стороны его ладони. Скользнула к мотоциклу, оставив в воздухе запах вишни и моря.
«Восход» летел по пустой трассе, разрезая мрак электрическим лучом. Бледные мотыльки шарахались в стороны, удивляясь, почему безумный фонарь луны несётся прямо на них.
Что люди делают с плодами из Сада? перекрикивала рёв мотора Дина.
То же, что и со всеми остальными, консервируют, варят, сушат или превращают в вино.
Музыка от этого может испортиться?
Испортиться? Нет. Но может немного изменить свойства. Отец говорил, что его вино раньше нравилось ему больше.
Может быть, у него просто изменился вкус?
Может быть.
Мотоцикл зарычал, запел и рванул вверх, к светлеющему небу.
Когда запахло древней пылью, а не морской солью; когда солнце начало припекать макушку, а горы стражами окружили их со всех сторон, путешественники увидели руины монгольского города на скале и остановились.
Несмотря на ранний час, длинный поток туристов поднимался в гору.
Пройдите через солнечные врата, спуститесь по ступеням и отправляйтесь в увлекательную прогулку по золотому каньону, кричал в рупор местный зазывала. Он говорил монотонно, на его кислом небритом лице в панамке читалась скука. Мы знаем безопасные тропы с великолепными видами. Возможно, именно вы увидите Звенящие Сады, о которых ходит столько легенд.
В толпе Ян разглядел несколько музыкантов, таких же юных, как он. По двум сторонам дороги теснились палатки.
Фрукты из Звенящего Сада! кричала носатая торговка в нижнем ряду. Купите и сочините шедевр.
Ну-ну, перебила её тучная соседка в узорчатом платке. Я видела, как ты срываешь обычные сливы и виноград со своего огорода.
Что?! А ты срываешь с чужого! огрызнулась носатая.
Дина поморщиалсь.
Я как-то иначе представляла это место.
Ты тоже?
Они долго поднимались наверх, глотая пыль и щурясь от яркого солнца. Примерно на полпути девушка начала прихрамывать.
Кажется, я натёрла мозоль.
Они остановились возле небольшого источника, бьющего прямо из скалы, умылись и присели на тёплые камни. Поток людей всё двигался и двигался наверх.
Фью-и, просвистел кто-то неподалёку.
Молодые люди обернулись, увидели тёмный сгорбленный силуэт, затаившийся в тени.
Фрукты из Звенящего Сада! проскрипел старческий голос.
Ян вытер мокрый лоб:
Настоящие, и только у вас?
А как же, ответила старуха и вышла из тени. Её кожа, бронзовая, высохшая на солнце, собралась в складки. Во рту блеснул серебряный зуб. Я зря не болтаю. Нужно, так попробуйте.
Она скрылась в тени и через минуту появилась с маленькой плетённой из бересты шкатулкой.
Что это?
А вы понюхайте.
Торговка открыла крышку. Из шкатулки полился терпкий аромат трав, сладковато-горький запах ягод.
А теперь возьмите по одной.
Путешественники переглянулись.
Ян пожал плечами и засунул чёрную ягоду в рот. Его глаза округлились.
В голове застучали барабаны, завыл дудук, и колючие голоса старух задорно подхватили какой-то древний мотив.
Что-то из фольклора, пробормотал бродяга. Он обернулся на Дину: она стояла закрыв глаза, жуя суховатую ягодку и медленно покачиваясь.
Пять раз Сады впускали меня к себе, прошептала старуха. И теперь весь полуостров поёт песни, которые я когда-то сочинила.
Ян протянул руку, чтобы взять ещё ягоду, но торговка быстро захлопнула шкатулку:
Хорошего понемногу. Сначала заплатите за те, что съели.
Заплатить? Но вы сказали, что они бесплатные.
Я сказала, что они настоящие, вьюноша. Это вам не фруктовый рынок, где можно всё попробовать. Каждая ягодка на вес золота. Так что платите, пока я не начала кричать «Воры!».
Это шантаж, бабуля, Ян побледнел и погрозил ей пальцем. Вы ведёте себя очень нехорошо.
Заплатите за ягоды, она подмигнула. И я покажу короткую тропу до Садов. Она опаснее и круче, но ведёт прямо к тайному месту.
Старуха кивнула головой в сторону толпы.
Этих балбесов водят за нос. Они бродят по каньону по одной и той же проторенной дорожке. Проводники втюхивают им незрелую шелковицу, лишают сна на несколько дней или заставляют дышать так часто, что у них начинает кружиться голова.
Она сплюнула и вытаращила жёлтые глаза.
После такого и Сады увидишь, и чёрта лысого, торговка едко расхохоталась, огляделась по сторонам. Но всякий умник знает: хочешь найти ту единственную песню, иди тропой, которой ещё никто не ходил.
Ян сложил руки на груди:
Ничего мы не заплатим. Небось, держите нас за таких же балбесов.
Старуха хищно ухмыльнулась, зуб сверкнул на солнце:
Дело твоё, вьюноша.
Подожди, Дина придержала его за руку. Она правда была в Садах, разве ты не видишь? Как это?
Как? торговка пожала плечами. Как кущи небесные, девочка. И повсюду звон хрустальный. Прислушаешься, и вот он, твой родимый напев, льётся издали.
Сколько нужно заплатить? скрипачка полезла в сумку.
Нет-нет, девочка, деньги тут не помогут. Вещь за вещь. Твоя игрушка мне нравится. Подаришь?
Девушка машинально вцепилась в футляр со скрипкой, задумалась, её пальцы разжались.
Подарю.
Дина, Ян подошёл к ней вплотную. Ты хочешь поменять старинную дорогую скрипку на кислую ягодку и пустые обещания?
Девушка сверкнула глазами. Щёлкнули замки, пустой футляр упал на землю, чиркнул по воздуху смычок, скрипка запела в её руках гневно, с чувством. Её пальцы то бегали по грифу, как белые пауки, то впивались в дерево и трепетали. Ян открыл рот, покачнулся. Музыка, как фонтан ледяной минералки, ворвалась в голову, защекотала у самой макушки.
Что это? Кельтские ритмы? Монгольское горловое пение? Африканские напевы? И в нихбронзовой змейкой «Плач Ярославны» Бородина.
Поток людей колыхнулся, затормозил. Прохожие заполнили небольшую площадку возле источника.
Скрипачка будто вынула из дерева душу. Смычок отяжелел, рука повисла. Дина чуть наклонила голову, и Ян увидел у неё на лбу россыпь холодных капелек.
Слушатели захлопали часто и громко, кто-то свистнул и закричал «Бис!». Скрипачка замотала головой. Люди потоптались и вернулись в поток, оглядываясь и перешучиваясь. Впрочем, Ян заметил в толпе и другие взглядыжадные и любопытные.
Он отвёл Дину в тень:
Что это было?
Девушка вытерла лоб, убрала скрипку в футляр.
А ты ещё не понял? Фрукты из Сада действуют. И я хочу получить их во что бы то ни стало.
Она подошла к торговке, футляр с глухим стуком опустился на пустой прилавок.
Старуха довольно сощурилась, потянула за край потускневшего одеяла, которое представляло собой заднюю стенку её убогой палатки. Ян увидел высокий сухой кустарник и в нём узкий лаз.
Вот и тропа.
Дина быстро обернулась, исчезла за сплетением веток. Бродяга двинулся за ней, но почувствовал на руке цепкие пальцы.
Уверен, что тебе туда?
Я уже ни в чём не уверен.
Торговка поманила его пальцем, зашипела в ухо:
Сады найдёт только один.
От неё пахло сухой резиной и уксусом. Ян отстранился, шагнул в проход. Рваное одеяло закрыло прореху.
Каменистая тропа извивалась, то становилась пологой, то резко спускалась вниз. Дикий склон, заросший колючим кустарником, наступал на неё с обеих сторон, коварно подсовывал под ноги шипастые ветки. Девушка успела продвинуться далеко. Удивительно, как легко она шла в своих крохотных туфельках среди камней. Вот её фигурка покачнулась, но удержалась на склоне.
Дина!
Она не обернулась. Ян нахмурился, ускорил шаг, чуть не полетел кубарем, когда древесный корень, такой же рыжий, как земля, попал под ногу.
Скоро девушка захромала, пошла медленнее, и он легко её догнал.
Ты куда рванула?
Она резко обернулась:
А ты как будто не знаешь?
Чего не знаю?
Только не говори, что отец тебе ничего не рассказывал. Звенящие Сады можно увидеть, только если ты бродишь в одиночку. Они не являются целой компании зараз.
Ян улыбнулся, постарался, чтобы его голос прозвучал как можно мягче:
Всё верно. Но пока это неважно.
Он указал пальцем вниз, на долину, которую покрывали торчащие из песка валуны.
Видишь, мы идём по одной тропе, а дальше она расходится. Дорожек становится всё больше и больше, и ты можешь пойти по своей, а я по своей.
Не лучше ли разойтись на ближайшей развилке?
Ян облизал губы:
Если ты хочешь
Да, сказала Дина. Хочу.
Он кивнул. Скрипачка переступила через ветку, сделала пару шагов.
Стой!
Послушай, не надо
Я сказал «стой», и не двигайся! что-то в его голосе заставило её окаменеть.
Краем глаза девушка заметила какое-то шевеление в сухой траве. Ян медленно нагнулся, поднял увесистый булыжник. Тусклая кожистая верёвка скользнула у самой ноги, подняла сплющенный кончик, зашипела. В воздухе что-то мелькнуло. Камень чиркнул по плоской голове, увлёк за собой змеиное тело, впечатал в землю. Дина зажмурилась, услышала мерзкий хруст, шагнула назад, расцарапав ногу о терновый куст, прикусила губу.
Горная гадюка, пробормотал бродяга, разглядывая на земле обмякший канат, покрытый ржавыми пятнами.
Я Думала, это какое-то растение.
Ян прочистил горло:
Жаль. Она занесена в красную книгу. Как и подснежники.
Он вздохнул, переступил через мёртвую змею и пошёл вниз по тропинке. Дина поспешила за ним.
Куда ты?
Искать Сады. Ты уже забыла?
Я с тобой.
Извини, но у тебя слишком быстро меняются планы.
Она фыркнула. Тропа повернула, огибая гладкий валун наподобие тех, что высятся в круге стоунхенджа. С этого, первого, начинался целый лес тупых каменных зубьев, навеки застывших посреди долины. Между ними виляла тропа, делилась, расползалась и снова собиралась. Солнце припекало, в сухом воздухе глохли шаги.
Ты туда, ясюда.
Ян зашагал прочь от Дины, у следующего валуна остановился, махнул рукой.
Найди свой Сад и своё звучание. И если захочешь, возвращайся на эту развилку. Я буду ждать.
Она медленно подняла руку, а потом исчезла за камнем.