Черт побери! О, простите, ваше величество я просто потрясен! воскликнул Томас. Невероятно!
Прав был бедный Эдуард, когда сказал, что люди становятся слепы, стоит лишь им нацепить ярлык на привычный предмет печально усмехнулась королева.
Я говорил уже, и повторю опятьлицом к лицу лица не увидать, закончив осмотр двойника, резюмировал Марлоу. Однако не думал я, что выгляжу со стороны таким напыщенным болваном.
Ну, Кит, не наговаривай на себя, улыбнулась королева. Этот человек все же не ты, слава Богу.
Ах, ваше величество! Искусство перевоплощения как раз заключается в том, что актер являет миру наиболее характерные черты, гримасы, жесты и так далее в гротескном сожалении развел руками Марлоу. Привыкнув к облику ближнего, мы выделяем из толпы лишь по нескольким ярким штрихам, чем этот молодой человек талантливо воспользовался. А в итогедаже друзья не видят очевидного
Прости, Крис, но мне в голову не могло прийти, что тыэто не ты! наконец оправился от шока Уолсингем.
Марлоу похлопал друга по плечу и ехидно ухмыльнулся.
Сессилы, что могли бы взглядом дырку просверлить на мне, и то ничего не заметили, могу ли я быть в претензиях к тебе, мой друг?
Тем временем, Ее величество обратилась к Генри:
Кто же ты, юноша? Надеюсь услышать от тебя подробный и исчерпывающий ответ.
Уолсингем, окнчательно пришедший в себя, подозрительно уставился на Генри, положив руку на рукоять кинжала. Рядом с королевой был чужак, неизвестный, и теперь Томасу приходилось выполнять роль телохранителя королевы.
На этот раз Генри рухнул на колени самым нецеремонным образом.
Простите меня, ваше величество! Я ненамеренно принял внешность вашего сына. Я совершенно не хотел узнавать все эти тайны. Я только хотел, чтобы моего деда похоронили как порядочного христианина, а не как самоубийцу. Я не знал, что все так получится! зачастил он, нисколько не беспокоясь, что выглядит довольно жалко.
Но его малосвязные причитания были прерваны королевой:
Спокойно. Спокойно, мой хороший. Я вижу, что ты пережил забавные приключения. Расскажи-ка все с самого начала.
Генри проглотил комок в горле, унял предательски трясущиеся губы, заставил себя успокоиться и начал рассказывать, заботясь произвести историей как можно более благоприятное впечатление:
Позавчера, прямо на сцене, умер мой коллега по труппе
Королева и Уолсингем слушали внимательно, иногда задавая вопросы.
Когда повествование дошло до поединка дворянской шпаги и кочерги служанки, королева искренне расхохоталась, поинтересовавшись у Томаса, не известна ли судьба незадачливого любовника?
Тот коротко поведал, что при обходе действительно был обнаружен в комнате, где зимой дворцовая стража сушит свою одежду, связанный Чарльз Макнил. До выяснения он был взят лейтенантом Фелтоном под стражу и отправлен в Тауэр, так как тот посчитал Макнилаи, оказывается, не без основанийпричастным к происшествию в комнате Арабеллы. Фелтон должен учинить допрос сегодня ближе к вечеру.
Мы хотим, чтобы этого Макнила немного остудили прохлада и тишина стен нашей резиденции, отсмеявшись, приказала королева. Пусть знает, что в нашем доме такое поведение, не подобающее джентльмену, не приветствуется.
Слушаюсь, ваше величество. Как долго?
Месяца хватит. А затем отправьте этого бездельника с поручением куда-нибудь во Францию, пусть там совершенствует свои мужланские навыки.
По ходу повествования Генри пришлось продемонстрировать и свой пояс с гримом, и свои способности к голосоподражанию. Они королеву просто восхитили, и в дальнейшем, видя произведенный успех, все происходившее с ним он принялся пересказывать куда подробнее и на разные голоса.
В конце рассказа королева вызвала прислугу и приказала принести воду и все остальное, что нужно для умывания.
Когда Генри привел себя в порядок, королеву, Томаса и Кристофера ждало еще одно удивительное открытие.
Надо же, а без грима и не похож совсем, сказала Елизавета, рассмотрев уже истинное лицо Рэя. Чудеса, да и только. Еще недавно бы сказали, что тут не обошлось без колдовства!
Действительно, талант! восхищенно сказал Марлоу. А теперь я тебя точно узнал, обратился он к актеру. Я недавно видел тебя на сцене «Глобуса», ты играл служанку!
Грим меняет людей, ваше величество, скромно потупился Генри.
Мне ли не знать, фыркнула королева. К сожалению, наступает такой момент, что даже грим Впрочем, оставим эту тему.
Генри все же осмелился спросить:
А что же меня выдало, ваше величество? Как вы меня узнали?
Королева улыбнулась, и кивнула в сторону Марлоу.
Кристофер все это время был здесь. Мы не хотели его присутствия на заседании, ибо боялись, что он может все испортить своим острым языком. Твое появление в зале было для нас совершеннейшим сюрпризом, и сначала мы подумали, что Кит нас ослушался. Но, приглядевшись, мы увидели что у тебя глаза зеленые, а не карие. Ну и засим мы стали подмечать отличия и совсем успокоились. Правда, мы подумали, что это твоя хитрость, Томас, обратилась она уже к Уолсингему: Как ты мог не распознать подмену?
Тот развел руками.
Обстановка в зале не располагала. Сесилы жаждали крови, и я был сосредоточен больше на их лицах и лицах тех, кого можно было привлечь на свою сторону.
Королева молча кивнула, а Генри, вдохновленный такой неожиданной добротой к своей персоне, задал еще один, главный для него вопрос:
А что теперь будет со мной?
Мой двойник выразил вопрос, волнующий так же и меня, добавил Марлоу. Что будет со мной?
Елизавета помрачнела.
Сесил уже обозначил, на что он и его единомышленники согласны, печально произнесла Елизавета. Тебе, Кристофер, придется исчезнуть из Англии. Надолго, если не навсегда. Ты поможешь ему, Том? обратилась она к Уолсингему. Тот в ответ поклонился.
Разрешите мне высказать одну просьбу, вступил Марлоу.
Пожалуйста, Кит, легким кивком королева разрешила продолжить.
Марлоу сделал легкий поклон и указал на Генри.
Я думаю, что этот молодой человек мне в сем деле тоже очень пригодится. В изгнании понадобится надежный товарищ и слуга. Этот юноша доказал, что он весьма ловок и хитер, однако цель его, скажем такне совсем законных действий, была благородна, он защищал честь и бессмертную душу родного человека. Это говорит о большой смелости и преданном характере. Жаль было бы терять такого подданного. К тому же он знает, на последнем слове был сделан особый упор, а мы знаем, что онзнает. Мистер Генри производит впечатление умного человека, и будет держать язык за зубами Я прав?
Истинно, сэр! преданно выкатил глаза Генри. Да я мало того, что еще и не знал, о чем вы намекаете, сэр, так еще и все успел позабыть
Похвальное умение, одобрил Уолсингем.
Томасу показалось, что, но уловил мысль Кристофера. То, что этот актер может перевоплотиться в Марлоу Возможно, это поможет решить их проблемукрасиво вычеркнуть Кита из списков живых и дать ему возможность продолжить свое существование под другой личиной. Если же он ошибся, и Марлоу действительно хочет сохранить жизнь эдакому молодцу, то тоже хорошопарень действительно не промах, и Уолсингем уже оценил открывающиеся перспективы: если этот Генри не глуп, то он согласится работать на него, а значит, рядом с Кристофером появится пара зорких глаз и чутких ушей. За таким человеком, как Кит, все равно придется приглядывать
Уолсингем придал лицу твердость и, сурово уставившись на актера, спросил:
Может ли королева рассчитывать на вас в этом щепетильном деле, мистер Генри Рэй?
Генри смутился под их внимательными взглядами, но нашел в себе силы произнести достойно и искренне, обращаясь прямо к королеве:
Вы можете располагать мной всецело, ваше величество. Я не подведу ни вас, ни сэра Марлоу! Клянусь своей бессмертной душой!
Давая эту клятву, Генри прекрасно понимал, что альтернативой было бы всплыть раздувшимся утопленником в Темзе или сгнить безвестным узником в Тауэре, причем первое было куда более реальней второго. Однако он дал клятву с легким сердцем; невольно побывав в шкуре опального бастарда, Генри проникся к нему искренней симпатией, да и сейчас его будущий хозяин держал себя более чем достойно. Также Генри подумал о новых возможностях, что открывались перед ним, и они были совсем не похожи на перспективы актера, пусть даже лучшего театра Англии; а юное сердце звало к приключениям.
Видимо, тени этих мыслей все же пробежали по рдеющим румянцем лицу Рэя, и Марлоу, уловив их, довольно усмехнулся.
Он тоже был доволен, так как рассчитывал в дальнейшем использовать Генри в качестве связного между ним и Шекспиромбросать свои трудысонеты и пьесы он не планировал, а Генри знал уже и так много, что лучшего человека ему было не найти.
Есть ли у тебя, мой мальчик, какая-нибудь просьба к нам? мягким голосом спросила королева.
«Ничего не проси у сильных мира сего», когда-то сказал ему дед. Но сейчас Генри решился нарушить заповедь старика:
Есть и даже две, ваше величество! ответил пылко Генри и сделал самый изящный и низкий поклон, на который был только способен.
Вот как? Целых две? недоуменно повела головой королева. И какая будет первой?
Чтобы моего деда похоронили как подобает христианину Генри сглотнул комок в горле, образовавшийся от охватившего его волнения. Я, наверное, не смогу присутствовать на похоронах?
О, конечно, Генри. Томас, распорядись и проследи, махнула рукой королева.
Будет исполнено, ваше величество. Но уместно ли от имени самой королевы решать столь мелкий вопрос? При всем уважении, это же не похороны знати.
Могла я где-нибудь видеть вашего деда ранее? спросила Елизавета, переведя взор на Генри.
Да, ваше величество, в прошлом году мы показывали короткие комические сценки в день вашей коронации, дед играл испанского гранда.
О, как же, помню, такой высокий мужчина с седыми висками. Стало быть, я его знаю. Знаю, Томас.
Я вас понял, ваше величество, поклонился Уолсингем, я прослежу.
Итак, теперь вторая просьба, юноша.
Поцеловать руку ее величества, это была бы для меня лучшая награда!
Вот, Томас, и ты, Кристофер, сказала королева, рассмеявшись и протянув руку, к которой осторожно прикоснулся губами Генри. Обратите внимание Даже странно, откуда столько галантности в этом мальчикепростолюдине! Не удивлюсь, если в его рождении тоже есть какая-то загадка
Сказав это, королева многозначительно кивнула и поднялась с кресла, давая понять, что аудиенция окончена. Уолсингем и Рэй с поклонами вышли из покоев.
* * *
В Лондон Генри возвращался в экипаже Уолсингема. По пути пришлось внимательно выслушать довольно плотный инструктаж и запомнить много новых правил, которыми теперь придется руководствоваться.
Рассказал шеф разведки и о штатном способе контакта для двух агентов через зачерненный пенни и даже выдал один такойдля первого заданиявместе с дюжиной шиллингов на текущие расходы. Генри должен был, не теряя времени, собрать свои пожитки и отправиться в городок Дептфорд, ниже по течению Темзы. Где нужно было под личиной Марлоу вселиться в таверну на улице Дептфордстренд, которая принадлежала некоей Элеоноре Булл, и встретиться там с агентом Робертом Пули и его людьми. Следующие инструкции Генри должен был получить от этого агента.
Ну, удачи тебе, мальчик, попрощался Уолсингем и укатил прочь, высадив Генри недалеко от родного театра.
Генри вдыхал несвежие ароматы Лондона и наслаждался свободой. Все это время, даже сидя в карете своего нового покровителя, он ощущал себя сжатой пружиной и только теперь, оставшись один, он наконец почувствовал, что все позади. Захотелось орать и прыгать, и обнимать всех, кто попадется на пути, но он сдержал себя и, слегка шатаясь от пережитого волнения и счастья, что выпутался из такой передряги, да еще с прибылью, не слишком твердой походкой направился к «Глобусу». Только теперь он ощутил голод, ведь последний раз он принимал пищу больше суток назад.
Главное, что авантюрное расследование, не раз грозящее закончиться плохо, все-таки дало свой главный результат. Королева пообещала, значит, деда похоронят как подобает. Причина смерти Саттона открыта и даже известна его отравительница, правда, совершенно недосягаемая для правосудия. Оставалось только узнать, из-за кого умер дед. Кто и как подлил яд в склянку Но и этот вопрос обещал вскоре разрешиться.
Ожидаемой выволочки за опоздание к дневному представлению не случилось. Труппа сидела в пустом театре и слушала, как мастер читает текст новой пьесы.
Оказывается, спектакля сегодня не было из-за все еще продолжающегося запрета городских властей на любые скопления народа. Беспорядки в ремесленных кварталахдраки между местными мастеровыми и многочисленными эмигрантами-фламандцамивыплеснулись уже на улицы Лондона и пока не собирались прекращаться. Так что в расписании спектаклей образовалась пауза неизвестной длительности.
При его появлении, Роджер и Сэм Далтон вытаращились на него, словно он вернулся из Преисподней, а когда он приблизился к ним, принялись толкать и щипать, словно хотели удостовериться в том, что он настоящий.
Эй, что с вами? нашел в себе силы прошептать Генри, так, чтобы не заметил мастер. Шекспир крайне не любил, когда актеры отвлекались, когда он зачитывал свой очередной шедевр.
Мы думали, что тебятого, поймали, так же шепотом пояснил Роджер. Мы видели утром карету, в которой повезли какого-то полуодетого мужчину. Далтону удалось подслушать разговор стражников у кареты. В ней везли пойманного во дворце шпиона. Кто-то его связал и бросил там. Мы были уверены, что этоты.
Ничего не знаю, пожал плечами Генри. Я лишь поговорил кое с кем, и меня отпустили, как видите.
Узнал что-нибудь про деда?
Да, узнал. Во-первых, дед невиновен, а во-вторых, его похоронят как полагается доброму христианину.
А кто Саттона отравил?
Э Нет.
Ладно, после расскажешь подробнее
Извините, ребята, но это я не могу сделать. Дал слово одной высокой особе, что буду молчать о том, что со мной произошло.
Роджер и Далтон, были разочарованы, но услышав слово «особа», похоже сделали из него какой-то свой вывод, и бесстыже заулыбались, толкая Генри с двух сторон под бока. Он не стал их разочаровывать и подмигнул, сотворив самое распутное выражение лица.
По окончании чтения мастер приступил к распределению ролей. Призрака он взялся играть сам. Роль Гамлета ожидаемо досталась Ричарду Бербеджу, а остальные роли распределялись не без склок и споров, которые мастер не торопился тушить. Вспомнили и о женских ролях:
Так, Генри, бери текст роли Офелии. Роль небольшая, но трагическая, надо сыграть так, чтобы зал рыдал.
Рэй взглянул на протянутый ему листок и развел руками.
Друзья мои, я не буду играть в этом спектакле и в последующих тоже. Волею судьбы мне предстоит покинуть Англию. И я я благодарен всем вам за доброту ко мне и за науку, которой каждый из вас со мной поделился.
Генри, сглотнув комок в горле, сделал общий поклон, а труппа с застывшими и недоумевающими лицами выслушала его речь, и когда смолкли слова Рэя, разразилась шквалом восклицаний и вопросов: «Что за блажь?! Как?! Почему?! Куда ты поедешь? Зря ты так, мальчик»
Объяснять Генри что-либо наотрез отказался и перевел разговор на тему раздачи долгов. Когда очередь дошла до мастера Уильяма, Генри протянул ему закопченный в пламени свечи шиллинг.
Простите, сэр, монетка несколько испачкалась, но подлинной быть не перестала.
Генри, скрывая волнение, выжидательно уставился на мастера. Тот ухмыльнулся, но ответил правильно:
У тебя все монеты грязные, или все-таки найдешь ей замену?
Нет, только этой не повезло. Вот другая.
Генри протянул новенький шиллинг.
Уильям Шекспир взял монету и, сделав знак следовать за ним, пошел в свой кабинет.
Оставалось самое рискованное место в плане Генри. Он еще во время суда в Хэмптон-Корте обратил внимание на некоторое огорчение на лице Роберта Сесила, когда тот говорил, что свидетель обвинения в содомии умер «не далее, чем позавчера». И одновременно с этим Томас Уолсингем выглядел совершенно удовлетворенным этим фактом, как будто он в таком исходе ни секунды не сомневался. Связать все в одну непротиворечивую версию особого труда не составило, и первую проверку версия уже прошла. Шекспир действительно оказался человеком Уолсингема. Оставалось самое рискованноеполучить у него полное признание вины.
Войдя в офис, мастер Уильям предложил Генри сесть за стол, а сам вытащил из бара бутылку.