На его обмякшее лицо.
И ужасающе неподвижные глаза.
И на открытую полость, в которой когда-то лежали его кишки, наполовину сожранные остатки которых были раскиданы вокруг его мёртвого друга.
Рик, не веря своим глазам, несколько секунд смотрел на тело.
Затем его с головой накрыло гореот наплыва сильного переживания его качнуло назад. Он отодвигался от тела, пока не упёрся спиной в толстое дерево. Он сидел и просто беспомощно смотрел на своего погибшего друга, не в силах отвести взгляд. Затем он задался вопросом, что же сталось с мёртвой сукой. Её нигде не было видно. Куда она ушла?
Долго задаваться вопросом не пришлось.
За мной!
Это могильное дыхание ни с чем не перепутаешь.
Рик вскочил на ноги, но прежде чем он смог сбежать, мёртвая сука возникла из тени за деревом и схватила его за руку. Подтянула его к себе и заключила его всё в те же псевдо-любовные объятия, только на этот раз гораздо более экспрессивные. Она обвила вокруг него ногу и прильнула к нему. Удар её огромных грудей снова вышиб из него кислород, и он принялся ловить ртом воздух.
Блядь, - думал он. - Надо мной надругается ебучая мёртвая зомби-сука!
Это продолжалось некоторое время.
Он даже начал чувствовать, что у него встаёт.
Ну а какого хера?
Он всё равно уже не жилец. Так в чём проблема?
Затем кое-что произошло.
Мёртвая сука отвернулась от него и зарычала. Затем разорвала объятия, и Рик отшатнулся назад. У него кружилась голова, в глазах расплывалось. Он сильно тряхнул головой, чтобы прийти в себя, и в изумлении вылупился на реанимированного, зомбифицированного Денни, который сошёлся в ожесточённой схватке с мёртвой сукой. Они катались по земле и раздирали друг друга своими ногтями. Со спины мёртвой суки полетели клочья плоти, когда Денни прошёлся по ней, как граблями.
Рика трясло.
И тут он краем глаза уловил стальной блеск.
Тридцать восьмой.
Он поднял пушку.
Приблизился к участникам драки.
Тщательно прицелился.
Выстрелил.
И ещё раз выстрелил.
Тела зомби утихомирились.
Рик долго смотрел на них. Поначалу он не мог связать изувеченное тело Денни с человеком, который с детства был его лучшим другом. Затем на него нахлынули воспоминания. Крепости, которые они строили в лесу. Тайные клубы, которые они организовывали с другими ребятами. Дикие подростковые времена. Тихая грусть, о которой они никогда не говорили, когда их друзья вырастали и обзаводились семьями, становились ответственными. Последующий полный уход в наркотики и выпивку, как единственный способ жизни, имеющей хоть какой-то смысл для таких, как они. А теперь вот это. Один из них - мёртвый в безымянной дикой местности. Выпотрошенный. И он, Рик, с дымящимся пистолетом в руке и без малейшего понятия, что делать дальше. Немного погодя, он развернулся и двинулся обратно к дороге.
Он стряхнул с водительского сиденья осколки стекла, едва обратив внимание на жжение от многочисленных порезов, и пробрался за руль.
Посмотрел на дорогу.
Уже почти совсем рассвело.
Дорога была всего лишь дорогой.
Ведущей куда угодно и никуда, как и всегда.
Но возможно где-то там у горизонта притаился монстр.
А может и много монстров.
Рик выкрутил радио на частоты AM, нашёл круглосуточную новостную радиостанцию.
Тонущий в помехах голос диктора рассказал ему то, о чём он уже догадался:
«В стране объявлено чрезвычайное положение. Гражданским лицам рекомендуется оставаться в своих домах до окончания кризиса. Повторяем, тела умерших поднимаются и нападают на живых. Власти призывают всех избегать контакта с мёртвыми. Если вы вынуждены противостоять ожившему трупу, вам необходимо уничтожить мозг этого создания, чтобы оно умерло. Команда ведущих учёных страны круглосуточно работают над решением этой проблемы, однако на данный момент причина восстания неизвестна. Некоторые предполагают, что радиация от»
Рик перестал слушать.
Удивительно, но на каком-то уровне он совершенно не был удивлён. Словно каким-то образом уже знал, что это должно было произойти, что это было неизбежно.
Он переключил магнитолу на кассетную деку и взял в руки «Зьюн» Денни. Прокрутив список исполнителей, он остановился на одном и рассмеялся.
Слёзы брызнули из глаз.
- Ну ты и пиздобол.
Он выбрал The End от Doors и запустил её.
Когда песня закончилась, он сделал единственное, что только мог придумать. Он поднял пистолет и приставил его к голове. Закрыл глаза и несколько секунд вспоминал всё хорошее, что происходило в его жизни. Семья и старые друзья. Хорошие времена. Музыку, которая ему нравилась. Да, были люди и вещи, по которым он скучал. Но мир погибал, и он не собирался смотреть на это в одиночку. Он начал давить на спусковой крючок.
Голос с пассажирского сиденья произнёс:
- Не будь мудаком.
Рик убрал палец от спускового крючка. Открыл глаза, опустил пистолет и повернул голову в сторону источника звука.
- Э
Со знакомой самодовольной ухмылкой на лице, облокотившись одной рукой на дверь, на пассажирском сиденье растянулся призрак Денни. По крайней мере, он должен был быть призракомбыла у него эдакая светящаяся прозрачность, как частенько показывали в фильмах. Более рациональная часть разума Рика напомнила ему, что он в своей жизни употребил кучу наркотиков, собственно, он употребил кучу наркотиков за одни только последние сутки, так что это вполне могла быть и галлюцинация.
Денни хихикнул и произнёс:
- Я не галлюцинация.
- Бля, ты что, мои мысли можешь читать?
Денни покачал головой.
- Не-а. Просто в каком-то роде тебя так же видно насквозь, как и меня. И Рик, если серьёзно, ты же не собирался вышибать себе мозги, послушав The End?
- Ну
Ухмылка Денни стала шире.
- Боже, ты действительно собирался это сделать. Слушай, это всего лишь слабость, если, конечно, ты не какой-нибудь замкнутый старшеклассник. Да и в этом случае, это тоже слабость.
Рик кивнул. Он положил пистолет в углубление под магнитолой.
- Ты прав.
- Ты стопудово прав, что я прав.
- Так как я тебя всё же могу видеть?
Денни пожал плечами.
- Да кто его знает, мужик? Может, вся эта наркота, что ты употребил, открыла в твоих мозгах рецепторы, которые раньше были закрыты,oн хихикнул.Двери восприятия, нахуй. Ты, наверное, постоянно должен быть упорот, чтобы я не исчезал.
Рик улыбнулся.
- Звучит логично.
Он извлёк из кармана рубашки наполовину выкуренный косяк и запалил её от прикуривателя. Глубоко вдохнул и протянул косяк Денни.
Тот помрачнел.
- Чувак, я же призрак. Я не материальный. Усёк?
Рик нахмурился.
- А. Точняк.
- Так что тебе придётся закидываться в два раза большеза нас двоих.
Рик подавился на следующей тяге, издав смешок.
- Ага. Чёрт. Я об этом не подумал. Хороший аргумент.
Денни растянулся на своём сиденье, закинув свои призрачные руки за свою нематериальную голову.
- Ну что тут скажешь? Я сообразительный засранец. Давай, вруби какую-нибудь песенку. Только не этот ёбанный The End. Нормальную песенку. И поехали уже. Нужно глянуть на этот долбанный зомби-апокалипсис.
Рик взял в руки «Зьюн» и проматывал список, пока не наткнулся на Space Truckin Deep Purple.
Он нажал «Play».
И издал звук, изображающий клавишные Джона Лорда.
Денни расцепил руки и принялся играть на барабанах.
Несколько секунд спустя «Шевель» уже катился по дороге.
перевод: Иван Миронов
"Слаггер"
Морщинистое лицо Уолтера Перси ничего не выражалоего безмятежный облик ни капли не выдавал его внутренней злости. У него всегда получалось скрывать свои истинные чувствасомнительный талант, который внёс большой вклад в распад его брака. Он был почти столь же искусен в сокрытии своих чувств, как когда-то был искусен в Игре.
Игра была бейсболом, естественно. И он любил её с безграничной страстью; она же разрушила его жизнь, коснувшись каждого аспекта его существования. Она была единственной действительно значимой вещью из всего того, что у него осталось.
Сегодня была первая игра сезона для «Рочестер Ред Уингз», команды класса ААА в «Балтимор Ориолз», и он должен был быть счастлив. Межсезонье, наконец-то, закончилось, весенние сборы с его мелочными ссорами почти забылись. Он был на бейсбольном стадионе - и близок к нирване, как никогда.
Но ебучая шпана её разрушила.
Они ржали над ним, хихикая, как дебилы, и отпуская грубые шуточки по поводу его необъятных размеров. Это были чистенькие подростки, все из себя американцы, опьянённые алкоголем и молодостью. Шпана, которая умоляла бы его дать автограф, если бы его карьера не завершилась столь скоропостижно.
Вместо этого они бросали в него бумажные стаканчики из-под пива. Только один из них достиг цели, ударившись о его переносицу, а затем упав на колени. Небольшое количество пива, сдобренное щедрой порцией слюны, вытекло из чашки, пропитав его джинсы в районе промежности.
- Эй, жирдяй!заорал один из этих засранцев.Ты обоссался что ли?
Он отбросил стакан и продолжил свои попытки игнорировать нескончаемый шквал оскорблений. В конце концов, он собирался смотреть игру. Хорошую игру. Только что началась нижняя часть шестого иннинга, и счёт был ничейный. Майк Дженсен, главная угроза Денвера, готовился к удару. Толпа встала, все как один, - огромная волна плоти, и в унисон освистала его.
Если бы не эти говнюки, с которыми Уолтер Перси делил в целом пустую секцию по правой стороне трибуны. Они окончательно потеряли интерес к игре, находя словесные оскорбления более достойными их внимания. Это был вид спорта, без сомнения, жёстче, чем бейсбол, и, по их мнению, забавней.
Не поворачивая головы, Уолтер вращал глазами из стороны в сторону, просматривая близлежащую территорию в поисках охранников, но никого поблизости не было. Они определённо ограничились тем, что сосредоточили свои силы на проблемах в более людных частях стадиона.
Обычно ему доставляло удовольствие сидеть вот так, отдельно от всех, если бы не вся эта херня и орава малолеток. Он видел происходящее на поле достаточно хорошо, и, если уж на то пошло, у него был бинокль. Здесь так редко кто-либо садился, что он стал воспринимать этот отдалённый сектор трибун, как дом вне дома, как свою личную собственность. Это было единственное место, которое давало ему ощущение, что с миром всё в порядке; оно действовало, как буфер здравомыслия, как гарантия, что, может быть, не всё так плохо на самом деле, и, может быть, он сможет совладать со своей жизнью в следующие полгода, чёрт, может быть, даже переживёт следующее унылое межсезонье.
А теперь вот эти мелкие опездолы нарушали его личное пространство, оскверняя его неприкосновенность. Он был взбешён до невозможности, но он знал, что любое действие с его стороны только распалит их, сделав ситуацию ещё хуже, если это, вообще, было возможно. Если бы он только мог хорошенько сосредоточиться на игре
- Жиртрест!
Чёрт! Да оставьте же вы меня, - подумал он. - Идите, ради Бога, докопайтесь до кого-нибудь другого!
- Бля буду, тебе лопата нужна, чтобы найти свой хер во всём этом дерьме, да, жиртрест?
Одна из девчонок, эффектная блондинка, закричала:
- А как ты дрочишь, толстожопик? А, я знаю - ты используешь бульдозер, чтобы до него добраться, и кран, чтобы его поднять.
Залп, который выдала блондинка, вероятно, показался ребятам самой смешной штукой в мире; они разразились безудержным смехом, который для всего остального мира звучал, как смех больных астмой гиен.
Как только он стих, они приготовились возобновить словесный обстрел. Видимо, впечатлённые её предыдущим выстрелом, все остальные уступили блондинке.
- Ты знаешь. Ты таааакой сексуальный, толстожопик. Просто тебя таааааак много. Уверена, ты должен
Ну хватит! У каждого парня есть предел, и она только что до него добралась.
- Иди на хуй, пиздень.
Это их тут же заткнуло; казалось, они на мгновение не смогли поверить, что это существоэтот прожорливый свинсмеет дать отпор.
Долго это не продлилось.
- А может, - сказал один из парней, - мне стоит подойти и навалять тебе по твоей жирной жопе.
В первый раз он посмотрел на них прямо.
- А почему бы тебе не подойти и не попробовать, тупой мелкий мудила.
Тот, который угрожал ему, поставил свою выпивку и встал. Он был высоким и в хорошей форме, мускулистым, как тяжелоатлет. Когда-то, много лет назад, и Уолтер так выглядел. Тогда он бы не ощущал страха, стоя лицом к лицу перед парнем вроде этого; а теперь он испытывал именно страх, и ему это ни капельки не нравилось. Внезапно он разозлился сам на себя за то, что так сильно запустил себя; мысленную стену самоотречения, которую он возводил годами, смело в секунды. Боже, так не должно было случиться! Он мог держать себя в форме, и, если бы он так делал, он бы легко справился с подобным придурком. Его затрясло от силы ненависти к себе.
Тяжёлоатлет усмехнулся.
- Крутой, да?
Остальные засмеялись.
- Ты, наверное, обосрался уже, а, жирдяй?
Блондинка захихикала.
Уолтер встал, но не для того, чтобы драться с этим парнем; это была драка, в которой ему, пожалуй, не победить, и он это знал. Он решил обойтись малой кровью и уйти. Он вздохнул, ощущая тяжесть сожаления на сердце. Уолтер подсознательно чувствовал, что он нескоро сюда вернётся. Он не решится ещё раз столкнуться с этими придурками или другими такими же.
Он отвернулся от них и двинулся в сторону бетонных ступеней, ведущих к торговым автоматам. Спустился по лестнице настолько быстро, насколько ему позволяло его массивное телосложение, стремительно прошёл через зал с торговыми автоматами, отмахнувшись от полуобнажённой девушки, желавшей продать ему какую-то программу, и наконец, вышел на парковку.
Он поискал взглядом свою серую «Хонду», щурясь, чтобы лучше видеть в стремительно сгущающейся темноте. Она стояла, он это точно знал, где-то в третьем ряду по правую руку. Он двинулся в том направлении.
Приближаясь к машине, Уолтер почувствовал, что у него за спиной люди, ещё до того, как услышал их на самом деле. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это были ребята с трибун. Он не сомневался, что у них что-то нехорошее на уме. Они походили на охотничьих собак, отказывающихся отпустить свою добычу. Вот, кто они, - подумал он, - звери. Он ускорился, прекрасно понимая, что это напрасно. Они были моложе и быстрее его.
У него не было шансов.
Получив меткий удар по заднице, он растянулся на тротуаре. Его лёгкие выплюнули большую часть воздуха, как только он ударился животом о землю. Он тяжело, прерывисто задышал, отчаянно втягивая воздух большими глотками. Из глаз по обеим сторонам носа покатились слезы.
- Вставай.
Это был тяжелоатлет; этот голос он узнал моментально. Уолтер остался лежать на земле, не в силах пошевелиться, - он всё никак не мог отдышаться.
- Я же, бля, сказал, вставай. Я знаю, что даже такие жиробасы, как ты, могут слышать, так что делай, что я сказал.
Девчонка засмеялась. Блондинка. Самая горластая и лютая среди них. Она же девушка, чёрт возьми! Куда катился этот мир?
- Думаю, он не может встать, - произнесла она.Он такой тяжёлый, что даже сам себя с земли поднять не может.
Он услышал мягкий шелест кроссовок, бегущих по тротуару. И затем возле него присела блондинка. Он поднял глаза на неё; она улыбнулась ему сверху вниз, и у него в голове всё перемешалось, будто мозг был неспособен принять реальность происходящего. Она была милая, очень симпатичная, типичная чирлидерша. Она была из тех, о ком мечтают все парни в старших классахи множество мужчин постарше. Но глаза в центре этого личика были полны необъяснимой ненависти. Откуда у неё это? - гадал он. - Из-за чего такое могло случиться?
Её улыбка изменилась, губы сморщились, затем раздвинулись, рот широко раскрылся и исторг из себя большой харчок. Слюна плюхнулась ему на лицо, смешиваясь со слезами. По лицу потекли свежие слёзы. Он начал всхлипывать.
Они все засмеялись. Одна из девчонок сказала: «бедненький малыш».
На лице у блондинки всё ещё блуждала эта ласковая улыбка. Она была словно ожившая кукла Барби: бесстрастная, лишённая настоящих чувств. Кроме неподдельной ненависти.
- Ага, - произнесла она.Бедненький толстенький малыш. Ты заслуживаешь наказания, малыш.
Она стояла, а он уставился на эти длинные, лоснящиеся, загорелые ноги, ноги, стоящие того, чтобы о них мечтать. Он зачарованно смотрел, как одна из них ушла назад, а затем качнулась вперёд, крепко приложившись носком к его подбородку. Зубы соединились, прикусив кончик языка. Тоненькая струйка крови скатилась из уголка его рта.