Именно из-за тебя все сидят здесь, а не играют на улице, она топает дальше по вестибюлю, выписывая ногами кренделя.
Мы сидим дальше. Самые маленькие наконец засыпают, Габион растягивается прямо на полу. Несколько детей проходят миморазного возраста, мальчики и девочки, на многих одежда не по размеру. Никто из них не смотрит в нашу сторону, они идут, совсем нас не замечая.
Женщины в белых платьях с белыми фар туками торопливо снуют по лестнице и коридорам. Они тоже будто не видят нас.
Я крепко обхватываю пальцами лодыжки и сильно сжимаю, чтобы удостовериться, что еще существую. Мне кажется, будто я превратилась в человека-невидимку, о котором писал мистер Герберт Уэллс. Брини очень любил эту книгу. Он часто читал ее нам, а потом мы с Камелией играли в «человека-невидимку» с другими детьми из речных лагерей. Никто не может его увидеть.
Я ненадолго закрываю глаза и представляю, что ячеловек-невидимка.
Ферн хочет на горшок, и прежде чем я успеваю сообразить, что с этим делать, она описывается. Темноволосая женщина в белой униформе проходит мимо и замечает, как по полу растекается лужа. Она хватает Ферн за руку.
У нас здесь такого не будет. Ты будешь пользоваться туалетом,она вытаскивает из кармана фартука полотенце и бросает его на лужу. Убери здесь, говорит она мне. У миссис Мерфи должен быть порядок.
Она забирает с собой Ферн, а я делаю, как мне сказано. Когда Ферн возвращается, ее штанишки и платье постираны и надеты на нее снова, мокрыми. Женщина говорит нам, что мы тоже можем сходить в туалет, но только очень быстро, а потом нам нужно снова сесть тут, рядом с лестницей.
Мы только успеваем вернуться на свои места, когда снаружи вдруг раздается свисток. Я слышу, как собираются дети. Много детей. Они не разговаривают, но их шаги эхом отдаются за дверью в конце коридора. Они некоторое время топчутся там, а потом раздается громкий шум, словно они торопливо взбегают вверх по лестнице, но по другой, не той, которая рядом с нами.
Над нами скрипят и стонут доски, как борта и палуба «Аркадии». Звук знакомый и домашний, и я закрываю глаза, слушаю и представляю, что мы снова на нашей маленькой безопасной лодке.
Мои грезы быстро испаряются. Женщина в белом платье останавливается радом с нами и говорит:
Ступайте за мной.
Мы поднимаемся на ноги и следуем за ней. Камелия идет первой, япоследней, а все малыши, даже Шерри и Стиви, бредут между нами.
Женщина проводит нас через дверь в конце коридора; за ней находится кухня, где две чернокожие женщины ставят на плиту чайник. Все вокруг простое и обветшалое. Со стен свисают полоски бумаги и марли. Я надеюсь, что нам скоро дадут поесть. Мне кажется, что мой желудок съежился до размеров ореха.
Из-за одной этой мысли мне нестерпимо хочется орехов.
По другую сторону кухни вверх уходит большая лестница. Краска с нее почти стерлась, будто по ней много ходили. Половины прутьев у перил не хватает, а остальные шатаются, как немногие зубы в улыбке старого Зеде.
Женщина в белой униформе ведет нас вверх по лестнице и приказывает встать вдоль стены. Весь коридор заполнен детьми, они, как и мы, смирно стоят у стен. Где-то рядом льется вода.
Не болтать, командует женщина. Вы будете тихо издать своей очереди в ванну. Сейчас вы разденетесь и аккуратно сложите одежду в стопку на полу. Всю одежду!
Кровь, горячая и липкая, приливает к моей коже. И оглядываюсь и вижу, что все дети, большие и маленькие, послушно выполняют приказ.
Глава 9Эвери Стаффорд Айкен, Южная КаролинаНаши дни
Я сижу в лимузине вместе с матерью и отцом, мы едем в Колумбию на церемонию открытия.
Мэй Крэндалл. Ты уверена, что это имя тебе совсем не знакомо? Именно она вчера нашла мой браслет в доме престарелых, я говорю «нашла», потому что это звучит как-то лучше, чем «стянула прямо с запястья». Дизайнерская работа Грира, с гранатовыми стрекозамитот самый, что мне подарила бабушка Джуди. Я думаю, та женщина его узнала.
Твоя бабушка часто надевала этот браслет. Его мог запомнить кто угодно. Он практически уникален... Мама роется в запасниках своей памяти, плотно сжимая губы идеальной формы.Нет. Никого с таким именем не припоминаю. Может быть, она из Эшвилла? Я встречалась там с мальчиком с такой фамилией, когда была очень юнойконечно же, до встречи с твоим отцом. Ты не спросила, из какой она семьи?для Пчелки, как и для всех остальных хорошо воспитанных женщин Юга ее поколения, это естественный вопрос: «Очень приятно с вами познакомиться. Прекрасная погода, не правда ли? А теперь расскажите про вашу семью».
Я и не подумала спросить.
Ну в самом деле, Эвери! Вот что нам с тобой делить?
Примерно наказать?
Отец усмехается и поднимает голову от дипломата с документами, отрываясь от чтения.
Ладно тебе, Пчелка, это я загрузил ее работой. И никто лучше тебя не сможет вникнуть в подобные мелочи.
Мама игриво хлопает его:
Ой, да ладно.
Он ловит и целует ее руку, а я застываю на месте и чувствую себя так, будто мне снова тринадцать лет.
Фу-у-у, хватит вам уже. Что еще за проявления чувств на публике!
Ты случайно не помнишь Мэй Крэндалл, Уэллс, подругу твоей матери?Пчелка возвращается к теме разговора.
Не думаю,отец тянет руку, чтобы задумчиво почесать голову, затем вспоминает, что его прическу обильно закрепили лаком. Для мероприятий на свежем воздухе необходима особая подготовка, ведь нет ничего хуже, чем фотография сенатора с торчащими во все стороны волосами. Лесли специально убедилась, что я зачесала волосы назад. Вообще-то у нас с матерью сегодня одинаковые прически: день французского пучка.
Аркадия, выпаливаю я, просто чтобы посмотреть, вызовет ли слово какую-нибудь реакцию. Это один из клубов бабушки Джуди?.. Или ее группа по бриджу... Или она знала кого-нибудь, кто жил в Аркадии, в одном из городов с таким названием?
Родители слушают с умеренным интересом.
Аркадияэто та, что во Флориде?мама хочет знать все.
Не знаю. Слово всплыло во время разговора о бридже,я не поясняю, что меня тревожит то, как бабушка произнесла это слово.Интересно было бы узнать поточнее...
Тебя это почему-то сильно занимает.
Я едва не вытаскиваю телефон, чтобы показать ей фотографию. Еле сдерживаюсь. Рука замирает на пол-пути к сумочке и вместо этого расправляет юбку. По липу матери видно, что у нее почти появилась новая причина для волнения. Если я покажу ей фотографию, она уверится в том, что нас втянули в какие-то отвратительные махинации и что Мэй Крэндалл что-то от нас нужно. Моя мамапрофессиональный паникер.
Не то чтобы сильно. Просто любопытно. Та женщина казалась такой одинокой.
Очень мило, что ты о ней беспокоишься, но бабушка Джуди нс сможет составить ей компанию, даже если они друг друга знают. Мне только что пришлось попросить «Девушек понедельника» больше не навещать ее. Слишком много старых друзей только смущают бабушку, ей неловко, что она не может вспомнить их лица и имена. И еще она очень волнуется из-за того, что это не члены семьивдруг она обмолвится, и пойдут разные слухи.
Я знаю, может, и правда стоит вытряхнуть Мэй из головы? Но связанные с ней вопросы мучают меня. Шепчут, донимают, дразнят. Весь день они не оставляют меня в покое. Мы болтаем, сплетничаем, аплодируем, когда отец разрезает ленту. Проводим время в зале для особо важных персон в местном загородном клубе, общаемся с губернатором и высшим руководством компаний. У меня даже получается дать бесплатную юридическую консультацию по поводу войны за добычу природного газа и законов, благодаря которым ее удастся остановить в соседней Северной Каролине. Экономика против защиты окружающей средыэти два тяжеловеса сражаются за общественное мнение и, конечно, за изменения в законодательстве, но только ли от этого зависит благополучие людей?
Но даже рассуждая о рентабельности производства, а эта тема меня по-настоящему волнует, я продолжаю размышлять о телефоне в сумочке и о том, какой отклик у бабушки Джуди вызвала фотография. Часть моего сознания упорно пытается решить загадку.
Я знаю, что она узнала женщину. Куин... или Куинн.
Это не просто случайность. Не может такого быть.
Аркадия. Что за Аркадия?..
На обратном пути в офис отца в Айкене я нахожу невинную причину ненадолго ускользнуть от родителеймне нужно выполнить несколько поручений и все такое... На самом же деле я собираюсь снова навестить Мэй Крэндалл. Если происходит что-то важное, мне лучше быть в курсе. Тогда я смогу решить, что со всем этим делать.
Папа выглядит немного огорченным: до ужина у него было запланировано стратегическое совещание со своей командой, и он надеялся, что я буду на нем присутствовать.
Ох, ради бога, Уэллс, должна же у Эвери быть личная жизнь, вмешивается мама. Ты помнишь, что у нее есть юный красавчик-жених и им хотя бы иногда нужно общаться?Пчелка поднимает худенькие плечи и хитро мне улыбается. И планировать свадьбу, Они никогда не смогут ее хорошенько обсудить, если не будут разговаривать!
Конец фразы произносится повышенным тоном, звенящим от нетерпения. Мама похлопывает меня по колену, склоняется ближе и адресует мне многое значительный взгляд. В нем читается: «Давай наконец приступим к приготовлениям!» Она на мгновение затихает, копается в сумочке, а затем будто невзначай меняет тему.
Садовник на днях принес какой-то новый вид перегноя... для азалий... по совету ландшафтного дизайнера Битси. Прошлой осенью они положили его под свои азалии, и сейчас они в два раза толще наших. Будущей весной сады в Дрейден Хилле станут предметом зависти... ну... всеобщей зависти. Где-то в конце марта. Они будут просто... изумительны!
Конец фразы «и станут идеальным фоном для свадьбы» мама не произносит, но он угадывается без слов. Когда мы с Эллиотом объявили о помолвке, он заставил Пчелку и Битси пообещать, что наши прекрасные матери не будут вмешиваться и ускорять процесс приготовлений. Но теперь это обещание просто убивает их. Они бы сами все сделали, лишь бы мы не путались у них под ногами, но наше решение непоколебимо: мы сами все спланируем в свое время, наилучшим для нас образом. А сейчас Пчелке стоит полностью сосредоточиться на здоровье отца и не волноваться из-за приготовлений к свадьбе.
Хотя Пчелке этого лучше не говорить.
Я притворяюсь, что не поняла, куда она клонит.
Думаю, Джейсон мог бы и в пустыне вырастить розы. Джейсон начал заниматься садами Дрейден Хилла задолго до того, как я уехала учиться в колледж.
Он будет в восторге от возможности похвастаться азалиями перед всеми нашими знакомыми. Но Эллиот никогда не возьмет на вооружение идею, подсказанную Битси. Он любит свою маму, но он один в семье и порядком устал от ее постоянных попыток устроить его жизнь.
«Все по порядку», напоминаю я себе. Папа, рак, политика. Вот «большая тройка» моих неотложных дел.
Мы останавливаемся напротив офиса. Водитель распахивает дверь, и я выскальзываю наружу, радуясь обретенной свободе.
Последний тщательно завуалированный намек вылетает следом за мной из лимузина:
Скажи Эллиоту, пусть поблагодарит от меня свою мать за предложение насчет азалий.
Обязательно, обещаю я и торопливо шагаю к своей машине, где действительно звоню Эллиоту, Он не берет трубку. Велика вероятность, что он общается с клиентом, хотя рабочий день уже закончился. Его клиенты разбросаны по всему миру, так что запросы от них могут поступить в любое время суток.
Я оставляю ему краткое сообщение насчет азалий. Оно его точно позабавит, а после тяжелого дня ему не помешает небольшая разрядка.
Я проезжаю один квартал, когда мне звонит средняя сестра, Эллисон.
Хэй, Элли. Как делишки?говорю я.
Эллисон смеется, но голосу нее усталый. Фоном шумят тройняшки.
Дорогая, у тебя есть возможность... хоть какая-то возможность забрать Кортни из танцевального кружка? Мальчишки заболели, мы уже три раза полностью переодевались, и да, мы снова голые. Все четверо. Кортни, скорее всего, стоит напротив танцевальной студии и недоумевает, куда я запропастилась. Я спешно разворачиваюсь в сторону студии мисс Ханны, где когда- то не слишком удачно пыталась построить карьеру актрисы и танцовщицы. К счастью, у Кортни настоящий талант к танцам. На весеннем отчетном концерте она выступила потрясающе.
Конечно, Само собой. К тому же я неподалеку. Смогу подобрать ее через десять минут.
В ответ я слышу долгий вздох облегчения.
Спасибо. Ты меня просто спасаешь. Сегодня ты моя любимая сестра, звучит шутка времен нашего детства. Эллисон очень любила выбирать, кто же из нас ее любимая сестра: старшая, Миссис ней ей было интереснее, или я, младшаямной всегда можно было командовать.
Я мягко усмехаюсь.
Ради этого стоило лишний раз проехать через весь город.
И пожалуйста, не говори маме, что мальчишки болеют. Она тогда обязательно придет к нам, а я не хочу, чтобы папа заразился этим вирусом, каким бы безопасным для взрослых он ни был. Высади Кортни у Шелли. Я пришлю тебе сообщение с адресом. Я уже договорилась с мамой Шелли, они не против, чтобы Кортни у них переночевала.
Хорошо, будет сделано,из нас всех Эллисон больше всего похожа на Пчелку. Она всегда словно генерал на поле боя, вот только когда родились мальчишки, ее стала побеждать наступающая армия. Я уже почти возле студии. Как только спасу твою дочьнапишу.
Мы завершаем звонок, и через несколько минут я подруливаю к учреждению мисс Ханны. Перед домом стоит Кортни. Лицо ее проясняется, когда она видит, что про нее не забыли.
Привет, тетя Эвс!говорит она, садясь в машину.
И тебе привет.
Мама снова про меня забыла?она закатывает глаза и свешивает голову на одну сторонужест, из-за которого она кажется гораздо старше своих десяти лет.
Нет... просто без тебя мне было скучно. Я подумала: может, нам с тобой прогуляться, сходить в парк, покататься на горке, поиграть в детской крепостичто-то в этом роде?
Ну серьезно, тетя Эвс...
Меня немного задело, что она так быстро отвергла мое предложение. Она слишком взрослая, что в общем-то неплохо. Вроде бы только вчера она тянула меня за штанину и умоляла полазить с ней по деревьям и Дрейден Хилле?
Ладно. Мне позвонила твоя мама и попросила забрать тебя, но только потому, что мальчишки заболели. Мне сказано отвезти тебя к Шелли.
Лицо Кортни озаряется радостью, и она выпрямляется на пассажирском сиденье,
О, здорово!Я бросаю на нее притворно сердитый взгляд, и она добавляет:Я не про то, что мальчишки заболели...
Я предлагаю остановиться и взять по мороженомукогда-то это было нашим любимым развлечением,но племянница говорит, что не голодна. Девочка хочет побыстрее добраться до дома подруги, поэтому и включаю GPS и устремляюсь в нужном направлении.
Кортни выхватывает свой телефон, чтобы написать Шелли, и я грустно думаю, что моя племянница стремительно мчится к подростковому возрасту. А потом мои мысли снова уносятся к «Аркадии» и Мэй Крэндалл, которые затмевают подступившую грусть. Что ответит Мэй, если я спрошу, что значит это слово«Аркадия»?
Только вряд ли я успею что-то выяснить сегодня: когда я доберусь до жилища Шелли, в доме престарелых как раз настанет время ужина. Персонал будет занят, и Мэй тоже.
Я сворачиваю с главной дороги и петляю по обсаженным деревьями улочкам между величественных зданий столетнего возраста, окруженных идеально подстриженными газонами и ухоженными садами. Проскочив несколько кварталов, я неожиданно понимаю, что путь к дому Шелли неспроста кажется мне странно знакомым: недалеко отсюда, на Лагниаппе-стрит, стоит дом бабушки Джуди.
Слушай, Кортни, ты, случайно, не хочешь забежать в дом бабушки, перед тем как я оставлю тебя у Шелли?Мне не хочется идти туда одной, но ведь среди вещей бабушки Джуди могут найтись ответы на мои вопросы.
Кортни опускает телефон и глядит на меня с недоумением.
Как-то боязно, тетя Эвс. В нем никто не живет, но вещи бабушки Джуди все еще там, она выпячивает нижнюю губу и честно смотрит на меня большими голубыми глазами. Дети тяжело восприняли резкие перемены в бабушке. Они первый раз так близко столкнулись с тем, что все люди смертны. Но если тебе действительно нужно, чтобы я пошла е тобой, то, конечно, пойду.
Нет, все нормально, я проезжаю мимо поворота. Ни к чему втягивать в это дело Кортни. Я сама забегу на Лагниаппе после того, как оставлю племяшку у подруги.