Глава 19. Грех Уныние и Алчность
Вальтер и Анри стояли и рассматривали под ногами мозаику. Комната наполнялась светом.
Очень напоминает черепаху и насекомое, прокомментировал изображение Анри, символ всего медленногочерепаха, значит под нами грех «уныние». В четвертом круге Чистилища познают свой грех ленивые, путем быстрого бега. Заметили, Вальтер, как здесь быстро стало светло? Видимо, прохождение комнаты будет очень быстрым, что-то заставит нас бежать к выходу.
Главное, чтобы не кто-то, заметил инспектор, внимательно вглядываясь в мозаику.
Намекаете на хранителя подземелья? А как им становятся? Вряд ли его, словно кошку в новое подземелье запускают, в голосе Анри сквозило сомнение.
Я считаю, что хранитель одинэто создатель ловушек, убили и закопали здесь, а помощников у него много и это души погибших бедолаг при строительстве и испытании подземелья.
Тогда в каждой комнате должно быть с десяток приведений, возразил француз.
А может, они у входа собираются? Или, что еще страшнее для нас, ждут у выхода. Куда стремится душа?
В царство небесное? спросил Анри.
Это понятно. Но если душа осталась здесь, на земле грешной и не может покинуть его по какой-либо причине?
Ну не знаю, протянул модельер, кому, что милее было при жизни: кто в кабак, или к женщинам. Вот Вы стали бы вечным смотрителем тюремных казематов. Нынешние заключённые сразу сознавались бы в преступлениях, лишь бы не оставаться там на ночь. Представляете, как повысится раскрываемость? Вальтер, напишите в завещание, что после смерти похоронить Вас в тюрьме. Полицейские будут вам благодарны, и это станет доброй традицией, засмеялся Анри.
В нашем случае, души погибших стремятся к свободе, которую им обещали при жизни, а в подземелье символом свободы, является выход! инспектор проигнорировал юмор напарника.
Пройдем мы испытания грехами нашими, и последним станет для нас прорыв через души, не упокоенные? Последний этап на пути к Раюэто проход через стену огненную. Только чистая душа может пройти, остальные сгорят. Наверное, все кто погиб действительно собрались там и ждут праведников, которые проведут их. Жуть какая, Анри задумался о перспективе выхода из подземелья.
Будущее не предопределено, давайте решать по-настоящему, инспектор вернул друга в реальность. С черепахой разобрались, что с насекомым?
Это алчность. Видимо аналогия с саранчой, которая съедает всё на своем пути и не может насытиться.
Понятно. Комнату придется проходить быстро и налегке. Чтобы победить грех «алчность» надо избавиться от всего земного. Монеты золотые придется вернуть подземелью.
Какие монеты? удивился Анри.
Те, что Вы забрали в самом начале, золотые такие, вкрадчиво произнес инспектор, а затем мы удирали от возмущенного хранителя.
Я их хотел фрау Кюн отдать, первый взнос, так сказать, в дело благое, произнес француз и поднял взгляд в вверх, Господи!
Потом расскажите о своем хорошем намерение, заворчал Вальтер, осталось понять куда вернуть золото, чтобы подземелье приняло возврат.
Посмотрите вверх, инспектор, теперь я вижу, что заставит нас бежать быстро, француз побледнел.
Вверху комнаты, когда света стало много, отчетливо различались шипы. Инспектор оценил размер и количество каменных игл и нервно сглотнул.
Считаете, что они будут откалываться и падать нам на голову? Обратите внимание, шипы вдоль стен меньше по длине.
Нет, падать не будут. Рельеф длины шипов полностью повторяют низ комнаты. Они будут опускаться вниз, и скорость бега нам в помощь. Теперь стало совсем светло. Раньше был полумрак изумрудный во всех комнатах, а сейчас добавили света солнечного. А вот и золото! Анри указал рукой на каменные чаши, заполненные монетами и расположенные по стенам комнаты.
Вот это я понимаюалчность, присвистнул пораженный инспектор.
Чувствую спиной, что времени мало осталось на выработку способа прохождения. Давайте разбираться и действовать. Видели когда-нибудь мясо на шпажке?
Согласен. Перспектива не очень. Одно дело шипы медленно, но верно вниз, другое, если там что-то сломалось за пару веком и это всё рухнет нам на голову моментально, поёжился Вальтер.
В уныние не впадаем! Грех это. Сколько здесь в длину примерно?
Примерно сотня метров, но отсидеться не получится, шипы все равно достанут. По центру, присмотрись, плиты чуть отошли вверх, инспектор направил луч фонаря на центр комнаты.
Да и так видно. Плиты переворачиваются, если на них наступить. В чашах с золотом так же не спрячешься, видишь на креплениях ось? Они перевернуться, и скинут человека. Плиты чуть идут под наклоном, значит, полетишь к центру и без вариантов на плиты, Анри подошел к границе начала пути и присев, внимательно всматривался в угол наклона пола.
Рядом с чашами, параллельно идут плиты с изображением черепахи. И справа, и слева от стен, всё симметрично.
Получается, что мастер ловушек направляет нас по плитам с черепахами вдоль стен мимо чаш, намекая, что пробегать надо быстро и по центру, как видно, не вариант. Шипы будут опускаться, а под плитами с изображением, видимо небольшие ямы, задержишься, и нога уйдет вниз. Там или крюки, чтобы ранить, или просто ногу подвернешь во время бега, и точно не сможешь достичь выхода быстро.
Шипы сверху и ямы с черепахой для избавления греха «уныние». Твоя скорость решает: жить или умереть. А что с алчностью? инспектор напомнил о втором грехе комнаты.
Чаши с золотом. Остановишься, и опять смерть быстрая ждет тебя. Не отвлечься на блеск монет, это надо иметь чистую душу. И бежать необходимо налегке, так что рюкзаки надо оставить. Вес тела уменьшим и удобнее так бежать. Посмотри, на плитах идет чередование изображений, значит, плита с насекомым работает на вес. Из-за перегруза, ждет тебя во время бега неприятный сюрприз.
Порядок движения такой, решительно подвел черту под всеми размышлениями инспектор, я справа, Вы слева, встречаемся у выхода. Рюкзаки оставляем здесь. Если кто-то из нас не добегает, другой, - Вальтер посмотрел вопросительно.
Возвращаться или нет, по обстоятельствам, ответил Анри.
Куда монеты подземелья вернуть? Уверен, что не просто так они появились. Возможно, каждая монета это дополнительная секунда нашей жизни.
Друзья одновременно повернулись к входу, и взглядом нашли изображение насекомого на стене, символа алчности.
А вот и прорезь. Начинайте очищать души наши от греха, инспектор дал отмашку началу прохождения комнаты.
Да направит руку подносящую, да не оскудеет рука дающего, проговорил на распев Анри.
Снова воскресная проповедь неизвестного священника?
Фрагмент из теологического диспута между монахом монастыря святого Маврикия и братом его по вере инквизитором ордена святой Марии всепрощающей о пользе и вреде малого возлияния Каоранектара, Богом отмеченного, перед службой утренней. Ибо молитва, идущая от души, наполненная верой и толикой малой Каора, звучит намного искреннее, чем без оной. Не тела грешного ради, а молитвы святой для, голос Анри был пронизан мудростью веков и почтением к монахам прошлого, и он без сожаления закидывал монеты в ненасытное нутро насекомого.
Я так понимаю, диспут состоял в определении меры этой толики малой, засмеялся Вальтер, наблюдая, как золото исчезает в стене.
Именно. Вы ухватили самую суть спора. Монах святого Маврикия настаивал на кувшине, как мериле всего сущего, ссылаясь на древние тексты писания, восходящие к трапезе Господа на тайной вечере.
А инквизитор, брат по вере?
Он мерой видел чашу малую и признавал употребление Каора, только по праздникам, остальное определял, как пьянство, ведущее в итоге к распутству и ереси, назидательно произнес Анри.
И результат сего диспута?
Оставили на усмотрение читателя, потому что истина всегда посередине. Но брат монах, опять же настаивал, что истину можно познать только на дне кувшина с Каором, расхохотался Анри.
Настроение подняли, время смерти притормозили, надо начинать забег жизни, Вальтер выдохнул, сжал руку Анри, желая удачи, и пошел на право готовиться к самому важному бегу в своей жизни.
Или забег смерти, не согласился Анри, я, знаете ли, далеко не спортсмен и бегаю не быстро.
Господь нам в помощь, ответил Вальтер удаляясь.
Скорее адреналин, пробормотал француз.
Мужчины стояли и смотрели вперед, куда наступать, и запоминая путь на уровне подсознания. Тело само будет бежать, прыгать, спотыкаться и падать, а разум смотреть на это из далека и молчать в ужасе от происходящего. Сердце будет стучать в бешеном ритме, пытаясь прокачать за мгновение огромное количество крови в организме, легкие взорвутся от нехватки кислорода, а ноги начнут предательски наливаться свинцом и усталостью. Для разума этот забег растянется в вечность, а тело будет проживать десяток секунд, как в последний миг, пытаясь выжить. Это потом, разум похвалится, что только благодаря его слаженным командам и чуткому руководству они все выжили. Укажет словом ласковым, что ноги должны быстрее двигаться, а мышцам следует тренироваться и не плакать о больших нагрузках, выпавших на их долю. И всё это под завывание внутреннего голоса, который будет клясться, что больше никогда не станет участвовать во всяких аферах и смертельных приключениях.
Готовы? прокричал Вальтер, обращаясь к Анри, на счет три.
Не готов, конечно, пробормотал француз, с ужасом глядя на дорогу его смерти.
Раз, два, голос Вальтера дрожал от напряжения, три!!!
Мужчины рванули вперед. Как только кто-то из них первым коснулся плиты, механизм комнаты пришел в движение, и шипы устремились вниз к их грешным душам. Наступая на плиту с изображением черепахи, отталкиваясь от нее для дальнейшего прыжка, каждый из друзей чувствовал, как плита на мгновение давала возможность продолжить бег. Не останавливаться и не оглядываться назад, не отвлекаться по сторонам, где с одной блеск монет, а с другой можно было увидеть, как продвигаются дела у друга, вверх смотреть так же не разумно, шипы приближались неотвратимо, скорость регулировалась колесом смерти внутри этого дьявольского механизма. Задыхаясь от нехватки кислорода, подстегивая себя адреналином в кипящей крови друзья, почти одновременно, влетели на площадку выхода, но дверь была закрыта. Вальтер бросил взгляд наверх и оценил жизнь в пять, шесть или восемь ударов сердца, ровно на количество монет, отданных в виде платы подземелью.
Верую, Господи, заорал на выдохе Анри и начал стучать по изображениям черепахи на каменной кладке. Делал он это на инстинктах, заложенных во всех нас еще со времен предков. Последовательность нажатия была в виде креста и пятое усилие в центр, Аминь! прошептал француз.
Каменная дверь в один удар сердца постояла на месте и затем резко ушла вверх, раскрывая темноту спасительного выхода. Уже абсолютно без сил и физических, и моральных друзья сделали шаг к жизни, дверь закрылась, смывая два греха с них. Они не видели, как через мгновение шипы пронзили место, где они стояли.
Глава 20. Император Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик
Барон, обратился Вильгельм к другу, пока они ждали мистический зеленый, зачем мы проходим подземелье очевидной дорогой, той, что заложил мастер ловушек? Предлагаю, сделать не стандартный ход!
Какой? поинтересовался Курт, взять и умереть? Вы не хотите пройти подземелье живым?
Очень хочу! Но тут, как на охоте и нас гонят на флажки. А мы продолжаем идти и подвергать себя смертельной опасности. Мне очень не понравилось, что камень мог упасть и на меня. Я плохо выгляжу раздавленным!
Есть конкретные предложения?
Давайте что-нибудь просто сломаем в этом дьявольском механизме! Нигде не написано в правилах, что мы обязаны вернуть подземелье в том виде, в котором его начали проходить. Наша главная задача остаться живыми и в конце пути найти малую корону. Это я, к слову, напоминаю.
Это историческое место, здесь всё дышит тайнами, возмутился барон и в нём проснулся историк, столетия назад трудом тысяч людей создавалось подземелье! И всё сломать? Да это варварство.
Сохранить прошлое и раскрыть тайны для потомковэто важно, но только когда ты живой и здоровый рассказываешь о своих приключениях вечером у камина за рюмкой коньяка. История, что смотрит на тебя с витрины музеязамечательно, но когда ты лежишь под столетней глыбой, то историческая ценность камня уходит на второй план. Я не думаю, что баронесса Эльза оценит положительно, факт появления в Вашей голове, жутко исторической и весьма ценной штуки, в виде арбалетного болта.
Конечно, дополнительный болт был бы некстати, но потомки, - Курт пытался найти достойный аргумент для продолжения спора.
Хранитель истории, усмехнулся Вильгельм, когда предложили взорвать, а затем увлеченно проломили кувалдой стену дворца, ради поисков короны, не думали об исторической ценности каменной крошки?
Здесь другое, завёлся Курт, на одной чаше малая корона, утерянный артефакт, а на другой стена! Это большая разница. Но в целом, согласен с Вами. Тем более, в комнате сенатора Катона старшего и так всё разрушено теперь, вздохнул, не состоявшийся хранитель исторического наследия.
Ага. Так и расскажем, фрау Кюн. Этот не отёсанный солдафон всё сломал, не понимая ценности земной, а ученный, в вашем лице, был категорически против, засмеялся Вильгельм.
Так они поддевали друг друга, обыгрывая сцену и разговор с фрау Кюн, до тех пока Курт не прочитал надпись на барельефе. Смех резко оборвался и лицо побледнело.
«Ave, Caesar, morituri te salutant». Это плохо.
Понял только «славься Цезарь» и всё, нахмурился Вильгельм.
«Славься Цезарь, идущие на смерть, приветствуют тебя». Эту фразу произносили гладиаторы при выходе на арену Колизея для смертельного поединка, обреченно перевел Курт, обычно кто-то из них умирал. На барельефе изображен император Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик.
Умирать обязательно?
Исключения случались. Бой должен был, так понравиться бушующей толпе, что они даровали побежденному жизнь. Символпалец поднятый вверх. Ты видишь вокруг призраков, которые будут голосовать за наши с тобой жизни?
Придется рассчитывать только на себя, вздохнул Вильгельм, но сломать что-нибудь просто жизненно необходимо.
Мужчины начали взглядом исследовать и оценивать комнату, где им по задумке мастера из прошлого предстояло умереть. Вильгельм тщательно исследовал стену рядом с барельефом.
На стене небольшие сколы и мелкие вмятины, внизу каменная крошка, предположу, что из противоположной стены вылетают каменные шарики, возможно, цилиндры. Расстрельная стена.
С моей стороны то же самое и нечто круглое, только не пойму рисунок. Всё в известковом налете. Сейчас, Курт начал стучать по кругляшу рукою, пытаясь сбить известняк, ага, стрелка, острием вниз.
Попробуйте повернуть вверх, может это перст судьбы для жизни гладиаторов? А я попробую со своей стороны, Вильгельм проделал манипуляции для очистки своего кругляша, получилось!
Как только Курт повернул стрелку вверх вслед за Вильгельмом, то раздался звук запускающего механизма.
Мы запустили шестеренки, и арена смерти готова принять первую кровь, прошептал Курт.
Справа и слева плиты более мелкие, чем в середине. И на них есть изображение. На орла похоже, с сомнением произнес Вильгельм.
Орелэто Рим и его могущество. Символ войны. Значит, плита с орлом активирует выстрел из противоположной стены. Наступать на них не вариант. Вижу плиты с изображением оливковой ветви, это символ мира. Безопасное место, но их очень мало. Шансов их достичь нет.
Мастер приглашает двигаться по плитам, что посередине, но обычно это самый тяжелый путь, задумался Вильгельм.
Если от каменных пуль увернутьсяэто легкий путь, то какой тогда сложный? изумился Курт.
Сверху падать не должно. В прошлых комнатах упало всё что можно. Предположу, смерть придет снизу, задумчиво произнес Вильгельм.
Пики?
Бубны, рассмеялся бывалый солдат, но должна быть система.
Слово?
Древний Рим, гладиаторы, поставлю полжизни на слово «fatum»«судьба».
Вариант не плохой. Количество плит предполагает слово из пяти букв. А другую половину, на какое слово? Курт был заинтригован.