Это вы меня послушайте, Дамир! вспылила девочка в ответ. Дамир её задел, кровь прильнула к щекам, и она сама вся напряглась, превратившись в натянутую струну. Если вы и дальше намерены меня оскорблять или говорить со мной в неуважительном тоне, можете катиться ко всем чертям. Я вас не держу. Вчера я, наивная, думала, что мы всё-таки сможем договориться. Сейчас, глядя на вас, наблюдая за вами, понимаю: нет. Вы думаете, я не знала, к кому шла? Знала. Прекрасно. Вы жестокий и самоуверенный делец. Вы привыкли мерить людей по своим параметрам. Думаете, я не поняла, какое клеймо вы повесили на меня ночью? Авантюристка и путана, желающая пристроиться на теплое место. Серьезно, Дамир? Вы пришли сейчас ко мне, чтобы предложить некую сумму. Вы ожидаете, что я начну отнекиваться, тем самым якобы набивая себе цену. Ошибаетесь. Я не хочу с вами бороться. Не хочу с вами спорить. Дискутировать. У меня нет на это ни сил, ни возможностей. Булату сегодня легче? Хорошо, я рада за него. На этом всё. Уходите.
Она под конец речи снизила тон, а когда закончила говорить и вовсе провела рукой по лицу.
Дамир прекрасно знал этот жест: так люди делают, не справившись с накатившей усталостью. Если приглядеться, то можно было заметить темные круги, начинающие проявляться под глазами девочки.
Странное.
Всё сказала? грубовато бросил он, поднимаясь.
Да. Провожать не буду. Где дверьвы знаете.
А с чего ты решила, что я ухожу?
Он уходить не собирался.
Не от неё
Поднялся и не спеша выдвинулся к ней. Он сам себе напоминал хищника, загнавшего желанную добычу в капкан. Не убежать, не выбраться. Дамир и сам не заметил, в какой момент его восприятие полностью сконцентрировалось на девочке-Ане. Только она. Весь мир сдвинулся.
Он встал напротив. Сначала, играясь, положил одну руку на подоконник рядом с ладошкой ведьмы, потом повторил то же и со второй. Девочка-Аня оказалась в ловушке. В непозволительной, дурманящей близости к нему. Он вдохнул и почувствовал, как его легкие наполняет дурманящий цветочный аромат её шампуня и геля для душа. Едва уловимый, пьянящий. От которого всё его нутро обожгло огнем вожделения, терзающий его с первой секунды, как она вошла в кабинет. В своем долбанном легком платье, облипающем бедра при каждом шаге.
Девочка-Аня, раз ты намереваешься стать моей невестой, а потом и женой, нам необходимо познакомиться поближе, сказал он, снизив тон до хрипотцы. Нагнул голову, попутно замечая, как затрепетали ее реснички. Как в очаровательных глазках мелькнуло легкое удивление, смятение.
Губы девушки приоткрылись, чтобы возразить.
Не успели.
Дамир впился в них поцелуем.
Глава 4
Она не отвечала.
Чертова кукла
Дамира потряхивало от нахлынувшего возбуждения, прострелившего каждую клетку тела, скрутившего внутренности в тугой узел и стекающего в пах, отчего яйца заломили с неимоверной силой, как у юнца, который, наконец, добрался до понравившейся девочки. Добрался, а что делать не знает.
Так и с ним. Скольких он целовал? Ласкал отрыто, без стеснения?.. В сексе не может быть запретовэто то кредо, которого он придерживался. Дамир в сексе любил всё. Ценил раскрепощенных партнерш, позволяющих делать то, что ему нравится. Он умел доставлять удовольствием. Хотел ли этогоуже другой вопрос. Но, несомненно, привык, что девушка хоть как-то реагирует на его прикосновения! В большинстве своем, положительно.
А ведьма?..
Она стояла, словно статуя, разрешая себя целовать. Именно разрешала! Как какая-то злая богиня, смилостивившаяся над своим юродивым почитателем. Подпустила к себе, позволила. У Дамира в груди взорвалась яростная комета, разнесшая всё благоразумие в клочья.
Ведьма! прорычал он, оторвавшись на секунду от губ, хранивших запах лесных ягод. Его всего потряхивало от напряжения, что с каждой секундой возрастало внутри. Он переставал себя контролировать, терял связь с миром. Никогда раньше ничего подобного не испытывал. Ни к одной девушке. Даже в юности. А тут его вело. От запаха девочки-Ани, от её близости. И от неприступности, черт побери, тоже!
Предложила себя! И что?.. Как она собирается выполнять супружеский долг? Лежа бревном под ним? Дамир даже не заметил, что его мысли постепенно скатываются к замужеству.
Он крепко сжал её влажные волосы. Пушистые Приятные на ощупь. Как же хотелось их потянуть на себя, развернуть куклу к себе спиной, заставить прогнуться в пояснице. Прижать сильнее. Вдавиться.
Он шалел от неё.
Его губы жадно пили сладость её рта, язык властно пытался проникнуть внутрь, раздвинуть её губы, но тщетно. Аня не пускала. В какой-то момент он потянул волосы сильнее, и она отреагировала. Он не заметил маленького кулака, направленного в его сторону, и когда она саданула ему по шее, зарычал.
Но её не отпустил.
Дерешься, девочка-Аня?
Он оторвался от неё лишь для того, чтобы заглянуть в омуты глаз. Таких близких, колдовских. С легкой поволокой, и явно не от пробудившегося желания.
Отпустите меня, выдохнула она, обдав его теплым дыханием.
Зачем же? Не вижу причин.
Пустите, теперь она уперлась ладонью ему в грудь, не замечая, как царапает ноготками, вызывая в нем ещё большую потребность тотчас овладеть ей. Когда он превратился в одержимого тестостероном маньяка?
Привыкай, ведьма, ты же за меня замуж собираешься. Или думаешь, что не будешь исполнять супружеский долг?
Вы
Что? он снова приблизил своё лицо к её. Брежу?
Ведьма задышала чаще, отчего её грудь при каждом вздохе проскальзывала в опасной близости от его. Ничего Ничего, придет время, и её сосочки заскользят по его грудной клетке.
Дамир. Хватит. Правда, она снова предприняла тщетную попытку сдвинуть его в сторону, вторую руку подняла и накрыла его ладонь, по-прежнему удерживающую её волосы.
Край пуловера сдвинулся, обнажая плечо. Нежно-розовое, с изумительно гладкой Взгляд Дамира наткнулся на неровные полоски бледно-красноватого оттенка, некоторые побелели сильнее.
Что это такое? прорычал он сквозь стиснутые зубы и, не церемонясь, сдернул ворот свитера вниз, максимально оголяя плечо.
Не смей! Аня дернулась в его руках и вскрикнула, когда он натянул волосы слишком сильно. Выругавшись, Дамир отпустил Аню, в его планы не входило причинять ей боль.
Девушка пошла ещё дальше: она умудрилась проскользнуть мимо его руки, окончательно высвобождая себя из его плена. Дамир позволилне будет же он гоняться за ней по всей квартире. Хотя и мог бы.
Аня отошла, как она считала, на безопасное расстояние. Сейчас она предстала перед ним беззащитной. Какой-то робкой. И никак не походила на авантюристку, за которую он её принял.
Неужели ошибся?
Дамир
Откуда шрамы, девочка-Аня?
Я попала в аварию.
Врешь.
Её глазки забегали, да и дыхание стало более глубоким.
Вы очень тяжелый человек.
Знаю. Со мной будет трудно договариваться.
Чем дольше с вами общаешься, тем сильнее возникает желание отказаться от первоначального плана, проговорила она, тщательно взвешивая каждое слово, а ещё, для пущей безопасности, делая шаг назад.
Но ты не можешь отказаться от него, Шаитов не спрашивал, он утверждал.
Осознание некой упущенности накрыло его.
Если на минуту поверить во всю эту чуть с шаманством, заговорами и лечением энергией, и дальше предположить, что девочка на самом деле обладает некой силой, способной исцелять, то он конкретно облажался. Но кто же в здравом уме, привыкший руководствоваться логикой, поверит в мистику и магию?
Это первое.
Второе. Он посмотрел на девочку-Аню. Потом снова обвел взглядом её комнату. Вспомнил, как Максим смотрел на ведьму, как говорил про неё.
И сказал:
Собирайся.
Аня снова обхватила плечи руками и медленно покачала головой:
Нет.
Не спорь. Даю час. Переодевайся и собери всё необходимое. Ты переезжаешь к нам. Ты же этого хотела, девочка-Аня. А там мы снова с тобой поговорим. Уже более обстоятельно. И без эмоций. К тому же, как я понимаю, у тебя в моем доме будет защитник. Даже два. В обиду не дадут.
Два?
Булат и начальник охраны. Максима ты знаешь.
Про себя он добавил, что ему срочно нужна информация. Про неё. Про лжеаварию. Почему, в конце концов, его циничный безопасник так лоялен в отношении конкретно этой молодой женщины?
Она, явно обдумывая его слова и стараясь поддерживать разговор, произнесла:
Максим хороший человек.
Дамир, сам за собой не замечая, сжал челюсти с такой силой, что зубы неприятно заскрипели. О нем она явно так не думала. Непонятная злость снова всколыхнулась в груди.
Да что ж такое!..
Вот этот хороший человек за тобой и заедет через час.
Дамир, я сегодня дежурю. Я не смогу.
Она сказала спокойно, обыденно.
И ему понравилось.
Слышать её мелодичный голос без страха или напряжения.
Когда освобождаешься?
В десять.
Говори адрес. Тогда я заеду.
Может, Максим
Я. Сам.
Она медленно кивнула, явно делая над собой усилие.
Реабилитационный центр на Вартовой.
Дамир не удивился. Он ожидал услышать нечто подобное.
Вещи собери. Приготовь всё необходимое, чтобы мы не возвращались к этому разговору.
Хорошо.
А вопрос про условия дальнейшего сотрудничества остается открытым.
* * *
Аня сошла с ума.
Иначе её поведение и то, что она надумала сделать, никак не назовешь.
Ань, ты выглядишь усталой. Может, чайку тебе заварить? Или водички принести?
Саш, спасибо, ничего не надо. Я уже заканчиваю.
Вера уснула?
Да.
Снова ей читала сказку?
Не знаю, можно ли назвать «Артемис Фаул» сказкой, девушка пожала плечами, а потом отвела их назад. Ей бы не помешала горячая ванна с душистой пеной.
И массаж.
И нормальный сон.
И поездка на море
И
Аня заставила себя прекратить думать о том, что в её случае недоступно. По крайней мере, в ближайшее время точно.
А на море она обязательно попадет. Когда-нибудь.
Господи, и что только в голову ни придет от недосыпа. Что-то она совсем расклеилась, никуда не годится. Надо собраться. Впереди нелегкая ночь. Ближайшие два часабезусловно.
Часы на стене показывали без пятнадцати десять.
Ей пора.
Уходить не хотелось. Она бы в центре и ночь провела, но заведующая ясно дала понять, что с её стороны это будет перебором.
Ещё в начале недели Лариса пригласила её к себе.
Анют, мы благодарны тебе за всё, что ты делаешь, но дальше так продолжаться не может.
Аня поняла её без лишних слов и объяснений.
Пара часов дежурства. Всё. Выбирай любое время.
Она выбрала с семи до десяти. Сможет уложить малышей.
И, Аня Никакой самодеятельности.
Самодеятельностью она больше и не занималась. Наверное, пришло время подумать и о себе, как бы эгоистично это ни звучало.
Саша, волонтер, что также вечерами приходил в центр, поднялся со стула, когда увидел, что она собралась уходить.
Слушай, Ань, может быть, я тебя провожу?
Саш, за мной заедут.
Молодой парень нахмурился. Она знала, что нравится ему, и между ними ранее уже происходил разговор, когда она вполне доступно объяснила, что не испытывает к нему ничего, кроме легкой симпатии. Александр был хорошим парнем. Но не для неё. Возможно, познакомившись с ним год назад, она с радостью бы приняла его приглашение и дальнейшие ухаживания.
Не сейчас.
Парень пытался сдержать разочарование.
Поклонник?
Скорее, новый работодатель.
Расскажешь?
Саш Не стоит.
Аня, парень подошёл к ней и опустил руку на её плечо. На то самое, израненное. Ане с трудом удалось не шарахнуться и не закричать, чтобы он не смел к ней прикасаться. В последний момент она напомнила себе, что рядом Саша. Он не обидит её. Да и она научилась защищаться, по крайней мере, словеснотак точно.
Да?
Ты же не ввязалась в какую-нибудь историю?
Конечно, нет.
И лукавить она тоже научилась, хотя предпочитала думать, что просто не договаривает всей правды.
Так проще.
Саша не спешил отпускать, пытался заглянуть ей в лицо, в глаза, но Аня, продолжая дежурно улыбаться, сняла с плеча его руку и направилась к двери. Меньше всего ей хотелось давать повод Шаитову для насмешек. А он появится, если она не будет ожидать его на месте без одной минуты десять.
Анна собрала всю возможную информацию на Шаитовых. Перерыла кипу газетных и интернет-заметок, прочла всё, что только смогла найти.
Решение ей далось непросто.
Но что-то надо было предпринимать. Она оказалась в замкнутом круге, из которого одной ей не выбраться.
Аня подошла к раковине, сполоснула руки и лицо. После ванны она так и не накрасилась. Надо бы, конечно, всё-таки кто бы что ни говорил про бодипозитив и естественную красоту, перед некоторыми людьми лучше появляться накрашенной. И дело не в том, что хочешь понравиться. Чувствуешь себя защищёно. Словно надела на лицо маску. Спряталась.
Пусть Аню никто не преследовал, никого она не боялась, но и обнажаться тоже ни перед кем не хотелось.
Прошло то время
Аня прибрала волосы в низкий хвост, поправила футболку, накинула на плечи теплый кардиган. Вчера она замерзла.
Прежде чем выйти из центра, Аня заглянула в детскую и убедилась, что девочки спят. Поправив одеяло у Тани, совсем ещё крохи пяти лет, она приглушила свет и прикрыла за собой дверь.
Ночь только начинается.
Аня вышла на крыльцо и сразу же увидела машину Шаитова-старшего. Н-да, такие железные «монстры» на стоянке скромного реабилитационного центра встречаются крайне редко, если только, когда какой-то новоиспеченный депутат решит заехать в рамках благотворительной акции.
И почему мужчины любят такие большие автомобили с агрессивными хромированными «мордами»? Аня плохо разбиралась в марках машин, но эта конкретная ей показалась гигантской.
Автомобиль держал Анино внимание ровно до того момента, как водительская дверь открылась, и на землю спрыгнул Дамир.
Редко встретишь людей, которым бы так шло данное родителями имя.
Дамиру оно идеально подходило.
Железный
Полнейшее отсутствие какой-либо мягкости, как в характере, так и во взгляде. Про тело, крепкое, натренированное многочасовыми занятиямиона знала, что Шаитов любил бокси вовсе предпочитала не думать. Даже от его фотографий шел некий звериный магнетизм, под который неизменно попадали женщины. Высокий, широкоплечий, хищный. Много ли надо, чтобы женское сердце дрогнуло?
Дрогнуло и Анино. Здесь и сейчас, когда Дамир направился в её сторону.
Правда, немного не по той причине. Не от восторгаточно.
Она невольно выпрямила спину, готовая снова сражаться. Иначе почему-то у них не выходило. Подобное противостояние отнимало много сил, которых и так к вечеру оставалось совсем немного.
И они не восполнялись.
Аня таяла. Старалась крепиться, но получалось у неё откровенно плохо.
Шаитов переоделся. Джинсы, обтягивающие стройные сильные бедра и длинные ноги, черная футболка, подчеркивающая мускулатуру плеч, снова навеяли мысли про его хищную натуру. Каждым шагом он показывал свою силу и непримиримый характер.
Ко всему прочему, Дамир не брился несколько дней, что также делало черты его лица жестче.
И за этого человека ты собралась замуж, Аня? Серьезно?
Девушка молча спустилась со ступенек. Вчерашний вечер повторялся один в один.
Пока она шла навстречу Шаитову, волнение в груди нарастало. Ей оставалось надеяться, что ни лицом, ни жестом она не покажет, в каком шатком эмоциональном состоянии находится. Через пару дней будет ещё хуже. А ей ещё контактировать с Булатом
Ты пунктуальна, сказал Дамир, останавливаясь в полуметре от неё, сразу же забирая часть личного пространства.
Аня сдержанно улыбнулась. А что ей оставалось делать?
Спасибо, что заехали.
Брови мужчины сдвинулись на переносице. В общении с ней он всегда хмурился и иронизировал.
Вещи собрала?
Да.
В квартире оставила?
Да.
Он сдержанно кивнул, явно не настроенный на длинный диалог. Аня не возражала.
Может быть, завтра
Если Шаитов перевозит её к себе, смысл торопиться? Она хотела бы взять небольшой тайм-аут. Пусть даже до завтрашнего обеда.
Поехали.
Он кивнул в сторону машины. После чего подождал, пока Аня поравняется с ним.
Как истинный джентльмен, он и дверь открыл. Ох, не любила Аня эти внедорожники. Тем более, такие большие. Хорошо, что она в брюках и сандалиях. А если платье или юбка? Да тут же целая наука нужна, как изящно забраться, а потом ещё и выйти, не показав всем цвет трусиков. Аня мысленно хмыкнула. Стоит ли ей беспокоиться? Она не носит коротких платьев. Все ниже колен или в пол.