«Ты увидишь меня ещё не один раз, мамаша.»
Заправив машину на местной заправке, он поймал себя на мысли, что не хочет возвращаться на землю Смитов. Но вот чего ему очень хотелось, и он не знал природу возникновения этого желания, так это поехать в Лас-Вегас. 120 миль прямо по пустынному шоссе долгими не покажутся.
«А там можно будет подсадить к себе неосторожную ночную бабочку или бездомную наркоманку, готовую за пару баксов ублажить тебя всеми способами» Джереми вцепился в руль. Что это на него нашло? Он никогда не покупал «любовь» и даже не думал об этом. Несмотря на все многочисленные пороки, алчущая похоть ему не была свойственна. Не найдя объяснения внезапным неуместным мыслям, он поехал домой. Да, теперь дом Смитов был его домом.
«Пару дней там поживу, а после рвану в Тонопу. Может, кому из старых знакомых отца сумею продать его наследство.»
Ему действительно не хотелось туда возвращаться, и что было куда более загадочнымхотелось в Лас-Вегас, да так сильно, как он не смог бы вообразить. Ощущения, будто он был лет десять в завязке, а перед ним поставили большую кружку свежего и ароматного пенного. Его даже потряхивало слегка.
«Что со мной? Что за хрень?»
В былые времена, когда он работал страховым агентом и таскал всюду с собой смартфон, он бы уже воспользовался сервисом Гугл, чтобы поискать ответы на свои вопросы. Но с тех пор, ему осточертели гаджеты и постоянный интернет, это непреходящее ощущение пуповинной связи с невидимым глазу миром всемирной паутины. Все знали, где он был и когда. Теперь он свободен, как было до всеобщего помутнения на почве мобильной связи. Звонок в любую минуту и любую точку мира из школы, из машины, из парка! Фантастика! Но зачем? Отцы-основатели создали эту страну без модных технических штуковин, Штаты человека на Луну высадили без смартфонов. Армстронг не смог сделать селфи на фоне Земли, увы. Да, Джереми ощущал себя динозавром в этом мире, ведь застал жизнь без телефона в каждом кармане и каждой сумочке.
«Долбаный прогресс»
В конце концов, он не повернул в сторону Лас-Вегаса и добрался-таки до своей собственности, чувствуя себя измотанным и слабым. Ему бы сейчас принять душ и укутаться в объятия Сэйди, вдыхая нежный аромат её духов и чувствуя пьянящую бархатистость её рук. Но, увы, этот поезд он упустил. Это была единственная женщина, которой он был нужен, и которой он постоянно пренебрегал.
Джереми не был склонен к ностальгии, но иногда она накатывала, да так, что душа рвалась на части внутри него, вызывая неутолимое желание напиться до беспамятства. Хорошо, что он купил двенадцать банок пива на заправке в Битти.
Сидя на диване перед пыльным коробом телевизора и жуя неплохой хотдог, он всматривался в своё мутное отражение на экране. В этот момент он ненавидел себя. Скребущиеся лапки омерзения царапали его нутро, словно помойный тараканбрюхо раздавленной крысы. Проглотив последний кусок своего ужина, дрожащей от нетерпения рукой Джереми вскрыл банку пива и влил её в себя разом, жадно делая большие глотки. Звучно рыгнув, он принялся за вторую, но уже смакуя. Ему действительно нравился этот напиток, хотя иногда он не мог понять, за что тот ему так нравится.
Напиток богов! сказал он пустой комнате и понял, как глупо это звучит, когда рядом нет кивающих полупьяных собутыльников. Всего лишь пьянящая дрянь, один из способов забыться.
И Джереми пил банку за банкой, в надежде скорее вырубиться. Мир словно замедлился и размылся, лёгкая эйфория на краткий миг посетила его, но вскоре уступила место тяжёлой грусти и апатии.
Он любил Сэйди.
Когда она озвучила ему своё решение и слегка дрожащей рукой подала ему документы на развод, он не стал бороться за сохранение брака и обещать измениться. Они оба знали, что он этого не сделал бы. Он просто подписал всё, что было нужно, и молча уехал, оставив плачущую Сэйди в прошлом. Он не гневался на неё и не винил ни в чём, ведь именно на ней и её усилиях держалась их «социальная ячейка», как нынче романтично называют семью.
Раздавив последнюю банку, он уже был на пороге отключки, но необходимо было слить накипевшее. Неуверенно поднявшись, Джереми направился на задний двор, раскачиваясь из стороны в сторону. Ему казалось, будто дом бегает вокруг и потешается над ним. Выйдя во двор, он повернулся к лозе и расстегнул ширинку.
В дополнение к дождю, ты, странная зелёная хреновинапромямлил он заплетающимся языком и помочился на стену, которую обвивал декоративный виноград.
Вернувшись в дом, он повалился на диван и закрыл глаза. Сон пришёл к нему быстро.
Автомобиль нёс его обратно. Осталось только полчаса. Он летел по пустынному шоссе восемьдесят миль в час, чтобы не вызывать подозрений, но при этом доставить добычу быстрее домой. Ему уже нестерпимо хотелось сорвать с неё всю пёструю одежду, оставив голой и беззащитной. Та предстанет перед ним подобно новорождённой. А он получит от неё всё, абсолютно всё. И это вызывало пожар внизу его живота.
Он не заметил, как струйка слюны вытекла из уголка его рта. В мыслях он уже предавался своим фантазиям.
Идея использовать снотворное была гениальной. Только надо придумать способ заставлять их самих пить таблетки, а не впихивать их одну за другой им в горло. Так или иначе, но они лежали в абсолютном беспамятстве всякий раз на заднем сидении его пикапа всю дорогу домой, а в себя начинали приходить только в процессе.
На этот раз это точно была она. Он знал это. Наконец-то он вернёт эту мексикосовскую подстилку домой. И покажет, что значит вновь оказаться с настоящим мужчиной.
Он посмотрел в зеркало заднего вида, направленное на лежащую девушку. Да, она отлично сохранилась, даже будто помолодела, словно ждала, когда же он найдёт её и привезёт обратно.
Что ж, девочка моя, папочка нашёл тебя. Мы снова будем вместе, но сначала папочка накажет тебя И как следует.
Череп словно расходился по швам. А он даже не оставил ни одной банки на утро.
Кретин! ругнул себя Джереми.
Одно его радоваловоды было достаточно благодаря дождю и его смекалке. Ну и запасливостью вёдрами покойного деда. Тот умер, не оставив завещания, и вся его собственность перешла к его сыну, да только тот немногим дольше задержался на этом свете, так ни разу и не приехав сюда. Теперь это всё принадлежало только их потомку.
Рядом с сараем он видел пристройку. Скорее всего, то был душ. Ему сейчас тот бы нисколько не помешал. Очередной странный сон заставил его основательно пропотеть. И не только. Он почувствовал себя школьником, смущённо обнаружив у себя в трусах последствия поллюции.
Местное пиво, видимо, какое-то интересноехмыкнул он и, взяв ведро воды, пошёл к сараю и душевой пристройке.
Широкая и покрытая ржавчиной лейка торчала прямо из пластикового бака, закреплённого сверху. Сбоку от душевой имелась прислонённая к стенке стремянка. Ею он и воспользовался, чтобы наполнить бак водой из ведра.
Полностью раздевшись, Джереми встал под лейку и крутанул шаровой кран над ней, регулирующий подачу воды. Сама конструкция душевой кабины предполагала подачу горячей воды, только из-за воздействия солнца, а холоднойпри его отсутствии. Сейчас солнце было лишь немногим выше горизонта, потому слегка покачивавшемуся мужчине пришлось довольствоваться прохладным душем, что было весьма кстати, если учесть его состояние.
Истратив всю воду из бака, он подхватил свои скверно пахнувшие одежды и нагишом отправился в дом, куда он поставил ещё неразобранный чемодан. Из него он достал лёгкую рубашку без рукавов и просторные джинсы, в которые с удовольствием оделся. Грязную одежду он бросил рядом с чемоданом.
Откопав с захламлённого стола алюминиевую кружку, Джереми черпанул из другого ведра с водой и жадно выпил её в пару глотков. Вода, приятной прохладой разлившаяся по внутренностям, словно оживила его. В нём даже шевельнулось лёгкое чувство голода.
Пора наведаться к старику Биттипробормотал он себе под нос. И хотя ему было не по себе в той забегаловке со всей этой воинской тематикой и бойкой старушенцией, принимающей заказы, пищу там подавали отменную.
Ресторан сержанта Строцци был создан, как пост Ветеранов Зарубежных Войн, и соответствующая аббревиатура кричала об этом с листа меню и световой вывески, которую Джереми в прошлый раз заметил только на выходе. В этот раз он был единственным посетителем.
Ого! Доброе утро, сэр. женщина упёрла руки в прилавок и с интересом смотрела на гостя, пока тот садился за тот же столик, который выбрал в прошлое своё посещение. После она подошла к нему и поставила перед ним стакан прохладной воды с крупной долькой лимона в нём.
Неважно выглядишь, мальчик. Это тебе. За счёт заведения. и она дружески хлопнула его по плечу.
Благодарю, мэм. Хотя сам я был уверен, что выгляжу лучше, чем себя ощущаю. Джереми с удовольствием пригубил угощение.
Нееееееекомично протянула женщина. Ты выглядишь, как свеженькие испражнения осла, дружок. Сегодня только поесть? Или всё же могу помучить вопросами?
Если сначала ответите на мой.
Валяй! она посмеялась. Только учти, я слишком стара для тебя, мальчик.
Да и я слишком молод для вас, мэм.
Слишком молодых не бывает! И называй меня Шерон. усмехнулась она и игриво шлёпнула его по плечу. Давай свой вопрос.
Ирак?
Афганистан.
Он посмотрел на неё, подняв брови.
Который недавно совсем был или тот, при Союзе?
При Союзе, да, когда коммунисты ещё могли дать прикурить миру, дружок. А теперь держи меню, заказывай, что хочешь, а потом ответишь и на мои вопросы, идёт? Вот и славненько! она протянула ему меню и вернулась за стойку.
Джереми не стал затягивать с выбором и заказал завтракомлет, картофель Айдахо, грибы, компот из сухофруктов. В целом, весьма аппетитно.
Когда всё было готово, Шерон принесла ему заказ и села за столик напротив него.
Ну, дружочек, рассказывай. Вижу, что не местный, но что-то в тебе знакомое есть. Откуда ты и зачем в этой глуши? На туриста ты мало похож, эти напиваться предпочитают в Вегасе, а не у нас.
А я надеялся сначала поесть. Хорошо, утолю ваше любопытство, мэм, Шерон. Знаете ферму Смита чуть севернее города?
О, так ты его родственник?! Вот откуда эти знакомые черты.
Вы знали моего деда?
Джозефа? она скривила лицо. А то. Мерзкий тип. Ты уж не обижайся, но так и есть. Иногда захаживал перед тем, как поехать в Лас-Вегас.
«Быть засранцемэто у нас семейное.»
Мой отец почил, и добро деда перешло мне. Я приехал, просто отдать дань памяти им обоим и взять передышку от жизни.
Соболезную, мальчик, это грустно. Сбежал из Калифорнии?
Он изумлённо поднял на неё глаза.
Да брось, куда ещё отсюда сбегают?! Я бы и сама жила в Калифорнии, да-да, сэр! Но только не всё так просто.
Как всегда.
Это да. Ладно, наслаждайся завтраком, дружочек. Спасибо за беседу. поднимаясь, она снова хлопнула его по плечу. А пиво у нас действительно отличное!
Она покаркала, смеясь, и ушла к себе за стойку, оставив гостя размышлять над завтраком.
Разобравшись с едой и расплатившись, Джереми поинтересовался у Шерон, есть ли какая работа здесь, в Битти, на что та лишь покачала головой.
Была бы здесь работа, может, людей было бы больше. А так нас с каждым годом, кажется, только меньше, дружок.
Уже подъезжая к дому, он поймал себя на мысли, что не хочет возвращаться. Но альтернативы не было. Во всяком случае, пока он её не видел или не хотел видеть. Штаты большие, всегда можно начать с нуля в каком-либо другом месте. Но ему этого не хотелось. Он варился в жалости к себе и недовольстве собственной жизнью. А это он любил.
Так или иначе, но ему придётся двигаться дальше. Он пока что не решил, в Айдахо ли или в Орегон, но хватит с него Калифорнии. И тем более Невады.
Прогулявшись до уборной, Джереми хотел было заглянуть в колодец на обратном пути, однако не стал этого делать, махнув рукой в его сторону. У него ещё была вода. Да и пиво, которое он взял там же, где и в прошлый раз, само себя не выпьет. День будет долгим, поэтому он купил сразу тридцать шесть банок. Да, это был тот самый «Budweiser».
Расположившись на ужасном диване в гостиной, Джереми принялся мерно опустошать банку за банкой. Иногда его удивляло то, что столько воды он за такой же промежуток времени не смог бы выпить никогда, не сходив ни разу отлить. Но с пивом у него была другая история. Ему хотелось его пить, не прерываясь на мочеиспускание. Видимо, поэтому его мозг игнорировал сигналы от мочевого пузыря, пока шло возлияние.
На этот раз ему хватило десяти банок, чтобы достаточно опьянеть. Он не стал уже перебираться в постель, а лёг на диване. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы сон поглотил его беспокойный разум.
Хоть на что-то ты сгодишься Не дёргайся, только быстрее откинешься! А мы ведь этого не хотим, так ведь, подруга?!
Одной рукой он держал запрокинутой голову девушки, не давая ей возможности двигать ею, сильно натянув её волосы цвета вороньего крыла на себя. Красивые и сильные волосы. Ему нравилась их прочность. Он снова уткнулся в них носом, вдыхая запах шампуня, пота и сигаретного дыма.
До этого она требовала, затем умоляла отпустить, сказала, что она никому не расскажет. Ему только надо её отпустить.
Лживая дрянь, как и все бабы. Говорите одно, делаетесовсем другое Вы сами себя не понимаете, а всё ждёте, чтобы мужчины вас поняли. Но знаешь, что? Земля тебя поймёт. Земля всех понимает.
Руки за спиной он ей связал ещё до этого. Ноги крепко перемотал бечёвкой, чтобы не смогла вскочить или даже согнуть их. Всё, что с ней можно было сделать, он уже сделал, и теперь она вызывала в нём вместо жгучего желания только испепеляющую ненависть и глубочайшее презрение.
Одним коленом он вжимал её обнажённое тело в землю, слушая булькающие звуки из вскрытого горла. Кухонный нож лежал рядом. Фонтан крови, который до этого хлестал из резаной артерии, орошая почву под виноградной лозой и само растение, как и стену, по которой то ползло, превратился в струйку. Всё было красным.
Знаешь, я, пожалуй, сохраню твои волосы в лучших традициях коренных американцев, подруга. с этими словами, он вновь взял нож и сделал надрез на лбу девушки по линии волос.
Джереми вырвало. Горячая мерзость вырывалась из его горла на пол снова и снова. Его била сильная дрожь. Диван под ним и вся его одежда были насквозь мокрыми от пота.
«Какого чёрта?»
Освободив желудок, он изнурённо откинулся на диван.
«Может, я отравился?» он готов был поверить в это, да только одна деталь не давала ему покояпоразительная реалистичность снов. Никогда ещё он не переживал ничего подобного, будто то не являлось снами, а происходило с ним на самом деле. Эта жуть.
Эта жестокость.
Да только Джереми никогда не поднимал своей руки на женщин, если не считать того раза, когда старшеклассница решила над ним злостно подшутить и вылила горячий кофе ему за шиворот. Ожог не проходил долго, причиняя ему множество неудобств, а сам он сгорал от стыда всякий раз, когда видел подруг той дуры или её саму, ведь ответом на её «шутку» стал мощный хук в ухо, которое распухло и доставило ей самой немало дискомфорта, он был уверен в том.
Но избивать, насиловать и убиватьнет уж, ему такое естественным образом претило.
«Тогда откуда это в моей голове?» он не знал. Но решил, что таким образом его подсознание противится сложившейся ситуации, ведь развод с Сэйди действительно был тяжёлым испытанием для него.
«Интересно, поблизости есть мозгоправ?»
Джереми не любил психологов. Пока каждый второй с малейшей проблемой бежал к своему психологу, он предпочитал анализировать самостоятельно причины и следствия, ведь не так уж это и сложно, если быть честным с самим собой. Никто не исправил бы его жизнь, не подкорректировал поведение и мышление, не избавил бы от слабостей. Только он сам был властен над этим. И лишь в его силах было изменить всё.
Но данный фокус разума застал его врасплох.
Необходимо было убраться. Для этого он сходил в сарай, поискать какой-нибудь кусок ткани, но не нашёл. Тогда он решил поискать в подвале. Там он увидел пару пыльных коробок в углу, заглянув в которые искомую тряпку он не обнаружил, но заметил кое-что интересное.
Открыв нижнюю коробку, он столкнулся с улыбающимся лицом молодой девушки, которая смотрела на него задорным взглядом с газетного листа, бережно хранимого его дедом. И он узнал это лицо. Правда, видел он его только во сне, который почти и не помнил вовсе. Крупными чёрными буквами под портретом было напечатано«Пропала девушка».