От этой пары ему стало не по себе, и он перевел взгляд на мужчину в костюме. Мужчина стоял прямо у выхода и совсем не держался за поручни. Когда поезд остановился, он даже не пошатнулся, только поправил пиджак и пропустил входящий поток людей. С нарастающим шумом, будто ктото с силой всасывал воздух, поезд снова начал набирать скорость. Андрей продолжал разглядывать пассажиров. Рядом с мужчиной в костюме сидела молодая девушка. Она уронила голову на грудь и, казалось, спала, положив руки на черную сумочку. Несколько прядей светлых волос выбились из прически, а щеки раскраснелись. Временами, когда вагон подбрасывало или поезд делал резкий поворот в одном из перегонов, девушка просыпалась, приподнимала голову и открывала глаза, но затем снова их закрывала, точно, как уставший ребенок. Андрею вдруг стало ее жаль, как было жаль всех, кто был вынужден кудато бежать и спать на ходу в погоне за лучшей жизнью. На следующей остановке голос из динамика объявил название его станции, и Андрей начал пробираться к выходу с мыслью о том, что наверху он вновь с облегчением вдохнет морозный воздух.
***
Когда он подошел к серой девятиэтажке, было уже не меньше восьми вечера. Андрей набрал онемевшими пальцами код на домофоне и потянул железную дверь. Поднялся на четвертый этаж пешком, чтобы не грохотать лифтом на всю лестничную клетку и замер у древней деревянной двери, прислушиваясь. Голосов слышно не было. Это могло значить как хорошее, так и плохое. Андрей поднял руку, чтобы постучать, но замер в нерешительности. Всякий раз ему становилось все сложнее приходить сюда. Но Андрея тянуло в эту квартиру чувство долга и любви. Он собрался с мыслями и все же постучал. Послышались торопливые шаги и ему отрыл невысокий парень со взъерошенными черными волосами. Андрей не смог сдержать улыбку. Племянник тоже ему улыбнулся.
Здорово, Валерка, как ты? Андрей крепко пожал парню руку.
Здрасьте, дядь Андрей, проходите. У меня все отлично.
Андрей переступил порог и закрыл за собой дверь.
Налить вам чаю? Валерка засуетился по кухне, пряча в шкаф кружки и немытые тарелки.
Нет, Андрей тоже прошел на кухню, осматриваясь. Он заметил, как Валерка смял пустую обертку от сигарет и бросил в забитое мусорное ведро под раковиной. Прям как мальчишка.
Окна были закрыты, но запаха в квартире не было. Валерка его не ждал, проветрить бы не успел, думал Андрей.
Я ненадолго, просто хотел тебя проведать. Рассказывай, как у тебя дела, только на этот раз попробуй обойтись без «все отлично».
Валерка улыбнулся. На щеках была только дневная щетина. Это тоже был хороший знак.
Да у меня правда все хорошо. Денег на квартиру хватает. Я после того раза уже ничего, кроме пива и не пью.
Это правильно, согласился Андрей, заглядывая за холодильник в поисках пустых бутылок, пока племянник щелкал кнопкой на газовой плите.
Меня уже и не тянет совсем. Противно даже.
Это верно, Андрей смял в кармане пятитысячную купюру. Эти слова он слышал уже не один раз.
Валерка налил две чашки чая и даже достал откуда-то конфеты.
Сегодня купил, улыбнулся парень. Утром встал и вдруг подумал, что конфет жуть, как хочется. А почему нет? Сходил да купил. Аж килограмм набрал. Теперь вот хожу и жую, он развернул конфету, демонстративно сунул в рот и начал нервно жевать.
С работай у тебя как? Андрей пальцами разгладил купюру в кармане. Я вижу на покушать тебе пока хватает. Ну а потом? он вынул из кармана руку с деньгами.
Валерка посмотрел на Андрея, потом скосил взгляд на руку.
Да мне хватает, замялся парень. Не то, чтобы очень, конечно. Но до получки дотяну как-нибудь.
Так ты что, работу нашел?
Ааа! Валерка сделал безумные глаза. Я же тебе не сказал. Я работу нашел! В цеху, сторожем.
Правда? Андрей просиял. И когда приступаешь?
На этой неделе начинаю. Меня парни посоветовали, спасибо им. В этом цеху и Вадик работает. Я на смену около шести вечера заступаю. С ним как раз иногда пересекаться будем.
Андрей нахмурился и сунул деньги обратно в карман.
Ты бы поменьше общался с этими твоими парнями. Сам знаешь. Тебе сейчас работать надо. На деле сосредоточиться. Я про учебу, конечно, пока не заикаюсь, но это только пока.
Да, Валерка смутился. Но они мне хоть какую-то работу нашли. А то до этого целый месяц без дела сидел.
Ладно, ты все-таки молодец, что работу нашел. Я рад. Правда рад, Андрей снова улыбнулся.
Они еще немного посидели, обсудили сериал, который Андрей смотрит на работе. Андрей пожаловался на то, что у смартфона слишком быстро садится заряд. Валерка посоветовал ему купить какое-то устройство, от которого можно этот самый смартфон заряжать. Андрей, конечно, внимательно все выслушал, но для себя решил, что будет экономить заряд по старинке. Когда он засобирался домой, Валерка как-то немного сник, но проводил его до двери.
Ладно, ты береги себя, сказал Андрей. Мы с тетей Таней за тебя беспокоимся.
Да ладно, пап, парень взъерошил рукой волосы. У меня все отлично будет. Лучше, чем у кого-либо еще.
Андрей застыл. Валерка и раньше называл его папой, но очень нечасто. С каждым годом он слышал эти слова все реже. Андрей действительно был парню, как отец. После смерти своего брата и отца Валерки, Андрей всегда помогал Наташе, которая осталась одна с сыном. В тот день он потерял и брата Сашу, и сына Сережку. О ком ему было еще думать? Когда мать Валерки умерла, парню было девятнадцать. Он так и остался жить в родительской квартире один. Андрей не думал, что племянник назвал его так специально. Просто иногда это случалось, само собой. А иногда, как сейчас, Валерка даже сам этого не замечал. В конце концов он потерял отца, когда ему было семь. Парень еще помнил, что такое иметь обоих родителей, которые о нем заботятся и любят. Андрей вгляделся в карие, как у брата, глаза племянника, в простодушную улыбку и крепко его обнял.
Вот, держи, он сунул мятую купюру ему в ладонь.
Валерка неохотно запротестовал, но Андрей настоял. Как всегда.
Не спорь, тут не так много. Нам с Татьяной деньги все равно тратить некуда. А ты себе еды нормальной купи и одежды приличной. Все-таки на новую работу устроился.
Я ж сторожем, протянул Валерка виновато.
Ну и что. Сторожам что, прилично выглядеть не нужно? Все, давай, мне пора.
Он еще раз обнял племянника и вышел из квартиры.
***
Ты утром опять сильно шумел. Я же тебя просила, Татьяна отмывала тарелки от остатков ужина.
Извини, я проспал. В следующий раз буду тише, ответил Андрей.
Да, жена махнула рукой. Ты так все время говоришь. Слышал, что по телевизору говорили? Снова, говорят, война начнется.
Нет, не слышал. У меня на работе своя война. Это вы у себя там телевизор постоянно крутите.
Ну а ты сериалы свои дурацкие смотришь. Это хотя бы жизнь, а у тебя что? Татьяна составила мокрую посуду в шкаф, открыла упаковку вафель и со вздохом, полным страдания, плюхнулась на стул напротив. Так, что Андрей испугался за его прочность.
Нет у нас там времени телевизор смотреть. Да и под землей все равно сигнала нет.
Жена только покачала головой и запила вафлю чаем.
Ты сегодня поздно вернулся. Опять к Валерке ходил?
Забегал на часок, неохотно ответил Андрей. У него все нормально.
Я и не сомневаюсь, что у него все нормально. У него же работы то нет, а ты ему все денег носишь. Чего бы у него не нормально-то быть?
Все, не заводись, сморщился Андрей.
А что мне заводиться? Татьяна повысила голос. Ты ему почти все свою зарплату носишь, а он ее пропивает.
Не преувеличивай, Андрей тоже повысил голос. Какая тебе разница? У тебя зарплата вообще минималка.
Да я хоть за минималку работаю, со своими-то проблемами, она указала мясистыми пальцами на внушительного размера лодыжки. Но все равно работаю. А он даже не пытается. И не будет! Пока ты ему подачки носишь.
Работаешь! Андрей усмехнулся, Сидишь, мелочь принимаешь, туалетную бумагу выдаешь и в телек пялишься.
Да пусть так, мне за это хотя бы деньги платят! Татьяна перешла на крик.
Он между прочим вчера на работу устроился! крикнул в ответ Андрей.
Ну да, жена рассмеялась, из-за чего стол заходил ходуном.
Да! Устроился. Сторожем в цех. Все, хватит! Я, сколько надо, всегда на комоде оставляю. Ни копейки еще не пропил и не зажал. Остальные деньги мои, и я делаю с ними, что посчитаю нужным.
Татьяна махнула рукой и откусила от новой вафли. Наступила пауза. Андрей отхлебнул остывшего чая и на душе стало мерзко. Он ведь и сам чувствовал, что Валерка надолго на новой работе не задержится, как и на предыдущих. Но все равно каждый раз надеялся. Настенные кухонные часы на фоне подсолнухов громко тикали.
Ты не помнишь, какого цвета сапожки на Сережке были? вдруг спросил Андрей, понизив голос.
Татьяна перестала жевать. Ее голос тоже, словно осип.
Не помню, голубые наверно.
А мне почему-то кажется, что желтые.
Нет, на нем тогда курточка синяя была, я точно помню. Мы же его в ней тогда и Вместе с Сашкой. Я бы такие ему не купила. К курточке бы не подошли.
А по-моему все-таки желтые, снова сказал Андрей.
Татьяна не ответила, разглядывая свои пухлые пальцы.
У него шапочка тогда желтая была, вязаная. Мне кажется сапожки как раз под цвет были, продолжал Андрей.
Боже! вдруг вскрикнула Татьяна. Ты меня с ума сведешь! Что с тобой такое? Споришь со мной постоянно, Сережку зачем-то вспомнил, она встала со стула и со вздохом ушла в комнату не забыв захватить вафли.
Андрей остался сидеть с видом нашкодившего ребенка. Смотрел в кружку с чаем и вспоминал сон с Сережкой, стоявшем в мутной воде. Андрей иногда забывал, что сына потерял не только он.
***
На этот раз он мог двигаться. Андрей видел лицо брата. Саша сжимал руль синей нивы и разговаривал с ним через приоткрытое окно, держа в пальцах сигарету. Сережка сидел рядом на переднем сидении в той же желтой вязаной шапочке и синей курточке. Сын грустно и задумчиво смотрел перед собой, в точности, как тогда на круги в луже. Андрей почему-то уговаривал брата уехать. И чем быстрее, тем лучше. Саша ехать не хотел, но он просил его все настойчивей, и брат в конце концов согласился. Саша повернул ключ зажигания и мотор «Нивы» загудел. Андрей попробовал в последний раз разглядеть лицо сына через лобовое стекло, но не смог. Машина тронулась с места, а Андрей проснулся.
Он медленно открыл глаза. Сон не был кошмаром. Он был хуже, чем любой кошмар. Андрей уже говорил брату то же самое, только наяву и в тот самый день. Только тогда он не стоял у машины, а говорил с ним по телефону. Саша возвращался с дня рождения их близкого друга и долго отказывался от поездки. Говорил, что немного выпил, но Андрей настоял, чтобы брат забрал сына из садика в городе. Ведь сам он так устал после смены, так устал В этом сне он снова не смог разглядеть цвет сапожек Сережки.
Андрей потер глаза и взял в руки телефон, сощурившись от яркой подсветки. На часах было пять пятьдесят две. Пора собираться на смену.
***
Пятнадцать минут на автобусе и поток теплого воздуха из вентиляции снова несет его к эскалатору. Несколько станций, еще одна поездка на автобусе и вот он уже на «Кольцевой», спускается под землю.
Повезло, что тут не так глубоко, как на «Павловской», а? встретил его Валя.
Точно, согласился Андрей. Где наш новоприбывший? Мы вчера демонтаж старого кабеля не доделали. Хочу его напрячь.
Это правильно, широко улыбнулся Валя. Вон там сидит. Хмурый-прехмурый.
А чего случилось?
Да он ко мне с самого утра привязался. Все расспрашивал про станцию и истории, с ней связанные. Про диггеров этих, будь они трижды неладны. Ну а Серега услышал все это и напустился на парня. Если бы меня рядом не было или он первый к нему обратился, дело бы точно до драки дошло.
Да брось Валя, какая там драка, махнул рукой Андрей, набрасывая на плечи оранжевый жилет.
Ну да, Валя снова широко улыбнулся. Так, получил бы хорошую затрещину и все.
Среди сидящих на платформе мужиков Андрей приметил самый грязный оранжевый жилет и окликнул новенького. Паша сидел на платформе с остальными, свесив ноги вниз и курил сигарету. Вчера Андрей пачки у парня не заметил и не помнил, чтобы тот курил. Наверняка увидел у остальных и решил не отставать.
Паша! крикнул Андрей. Двигай сюда, я тебе задание дам.
Парень потушил сигарету, не скуренную даже на половину, и нехотя подошел к Андрею.
Смотри. Сейчас зовешь Диму и тащите вот этот инструмент на дрезину. Потом за мной.
А я этозанервничал Паша. Раньше таким не работал, он покосился на инструмент.
Спокойно, сказал Андрей. Я уже понял. Демонтажом буду заниматься я с Димой, а ты разметишь кабель, который мы вчера проложили. И чтобы каждый метр под запись. Приказ начальства.
Паша быстро закивал и побежал искать Диму. Андрей удивлялся тому, как в этом парне вместе уживались плохо скрываемая злоба на мир и простое ребячество.
Когда в перегоне горит свет, тоннель уже не кажется таким зловещим, хотя вокруг все равно мало что видно. Дрезина шла медленно, в лицо задувал сухой вентиляционный воздух. Вдоль бетонных стен тянулись линии черных кабелей. Иногда мимо проплывали высоковольтные шкафы и семафоры.
Дизель? подал голос Паша. Лошадей двести пятьдесят?
Монтер, худощавый маленький мужичок, даже не оторвал взгляда от тоннеля.
Какой там дизель, малец, ответил он, перекрикивая шум мотора. Это обычная монтажная дрезина. Она в этом метро года с шестьдесят девятого, если не меньше.
Я это знаю, смутился Паша. Я про двигатель. На них же дизельный стоит.
Малец, я ж тебе сказал, это ДМ. На них обычные карбюраторные движки стоят. И никто их не модернизировал с семидесятых. ЗИЛ сто тридцать называются.
Паша нахмурился еще больше и натянул шапку ниже на лоб.
Тут дай бог сто пятьдесят лошадок будет, усмехнулся монтер. Двести пятьдесят. Ну дает, он рассмеялся.
За ним рассмеялся и Дима. Андрей тоже не смог скрыть улыбку и тут же поймал на себе злобный взгляд Паши.
Дрезина прошла еще метров триста, и Андрей с Димой выгрузили инструмент. Паша вооружился блокнотом с ручкой и побежал дальше по перегону делать измерения. Демонтаж кабеля дело тоже не легкое, но по сложности с прокладкой не сравнится. Работа шла быстро, пока Андрей не услышал тихий отзвук, как ему тогда показалось, капающей воды.
Дима! крикнул он напарника.
Чего? отозвалось в тоннеле.
Сюда иди. Тут по ходу воды грунтовые вышли. Нужно источник найти и нашим сообщить.
Больше слов не понадобилось. Дима прибежал мгновенно.
Слышишь? Андрей снова прислушался, но теперь звук больше напоминал ему тихие, неуверенные шаги по рельсу.
Ничего не слышу, честно сказал Дима. Он прошел несколько метров вперед и осмотрел стены перегона с фонарем. Показалось тебе, заключил он.
Да ты что, какое показалось? возмутился Андрей. Я точно слышал.
Звук капающей воды?
Ну может, не воды, Андрей сам уже не был уверен.
То, наверно, я работал. Хорошо, что не грунтовые, а то нам бы тут работенки прибавилось.
Дима спрятал фонарь и снова пошел работать. Андрей не стал ему говорить, что все еще слышал удаляющийся звук.
Позже к их работе присоединились еще трое, и бригада успела демонтировать почти сто пятьдесят метров, когда Валя вызвал всех на обед. Андрей свистнул Пашу, и дрезина поехала назад.
К их возвращению на станции уже успели поставить самодельный стол из козел и открыть пиво. Обычно вот так всем миром они никогда не обедали, но сегодня был особенный день. Пока ждали с подстанции Сергея, Андрей с Пашей пошли умыться.
А чего там происходит-то? улыбнулся парень, он принял застолье за чей-то день рождения. Но улыбка Паши быстро угасла, когда он заметил выражение лица Андрея.
Сегодня память Ромы, ответил Андрей. Ты лишнего не говори. Предложат пива, молча выпей и все. Я, честно, и без этого бы обошелся. Но для некоторых, в том числе и для Сереги, это важно. Так что, уж как повелось. Андрей снова заметил блеск в глазах парня, на этот раз при упоминании Сергея, но Паша все равно кивнул.
Они отмыли черные руки и вернулись на станцию. Сергей уже разливал всем пива. Ничего крепче он бы пить все равно не позволил, даже если бы разрешил бригадир Валя. Когда Паша подошел к столу, Сергей протянул стакан и ему тоже. Как понял Андрей, в знак примирения.