Черные крылья Ктулху 2 - Джейсон В. Брок 5 стр.

Нет, как все же странно сидеть в подвале старого дома, среди пыли и бетона, и пить вино из бутылки, открытой столь экстравагантным способом.

«Как будто я  это не я. Словно я до сих пор нахожусь под влиянием, под чарами этих бредней Романа. Словно что-то привело меня сюда. Что-то побуждает меня подносить бутылку ко рту делать большие глотки»

Да почему бы и нет? Еще один глоток. Если он собирается пригласить Леа на свидание, нужно действовать более непринужденно. Можно было бы позвонить ей и сказать, что вино оказалось намного лучше, чем они предполагали. Да, неплохая мысль! Попросить ее приехать и попробовать

Федор облизал губы и отхлебнул еще. Вино было просто превосходное, с насыщенным и каким-то необычным вкусом. Похоже на трагическую песнь. Он рассмеялся над своими мыслями. Сделал глоток. Как там говорил Роман?

Я прежде не имел обыкновения пить. Мне захотелось взять эту бутылку, захотелось начать с чего-то старинного и прекрасного. Я хочу начать новую жизнь. Мечтаю, чтобы все пошло по-другому. Жить!

Федор снова приложился к бутылке и, подняв голову, посмотрел на лампочку. Ему пришлось зажмуриться  настолько ярко и агрессивно било в глаза это маленькое солнце. Точно глаз, сверкающий желтый глаз, глядящий на него из какого-то далекого далека

Внезапно он вскочил, вздрогнул всем телом. Непослушные руки не удержали бутылку, она грохнулась на бетонный пол и разлетелась на осколки с оглушительным звоном, который, казалось, бесконечно, отражался от стен подвала, породив эхо и в этом эхе зазвучал голос. Голос его матери тот самый голос, что он слышал в телефоне и который произносил загадочные фразы. На этот раз слова были другие:

Нам нужны души. В нашем мире осталось их лишь несколько. Приди к нам. Приди чрез Великую Бездну. Возроди наш мир. Стань одним из нас.

Подвал, до того освещенный одной-единственной лампой, внезапно, как показалось Федору, озарился всеми цветами радуги. Ослепленный, он повернулся и, спотыкаясь, зашагал к лестнице. В голове гудело.

Он поднял голову и увидел Романа Боксера, стоящего на верхней ступеньке.

 Доктор! С вами все в порядке? Вы ведь доктор Чески, верно? Я помню, так вас зовут

Шатаясь, Федор начал подниматься. Должно быть, вино оказалось чересчур крепким. Уже мерещится всякое. И он никак не может одолеть эту чертову лестницу

Когда он добрался до третьей сверху ступеньки, Роман протянул ему руку:

 Вот, держитесь. Вы, кажется, не очень хорошо стоите на ногах.

Но Федор отшатнулся. Он боялся прикоснуться к Роману, хотя сам не понимал почему.

 Вы вы должны сейчас спать.

 Ну да, но я просто проснулся. И все в полном порядке! Не знаю, какое снадобье вы мне дали, но подействовало оно наилучшим образом. Боль в животе исчезла! Я так удивился тому, что нахожусь не в больнице. Да Мне уже думалось, я не жилец. Как это мило было с вашей стороны привести меня домой. Домой, я не ошибаюсь? Скажите, а эта сестричка  она здесь?

 Сестричка? Как  Федор облизал пересохшие губы.  Как вас зовут?

 Вы и в самом деле чересчур увлеклись вином, мой друг. Я ваш пациент, Говард Лавкрафт.  Роман широко улыбнулся и вновь протянул доктору руку.

Федор дернулся назад, испытывая иррациональный страх перед этой рукой. Рукой мертвеца. Нога Федора соскользнула со ступеньки, он неловко взмахнул руками и кубарем покатился по лестнице. Рухнул на пол и услышал тошнотворный хруст

Тьма стала просачиваться в треснувший от удара череп. Она поглощала Федора, уносила его прочь

Он двигался сквозь мрак, плыл по орбите далекой планеты. Затем начал опускаться, тонуть в затянутой густыми облаками атмосфере чужого мира

Нет! Он не хотел попасть туда!

Настанет время  и ты придешь. Мы обменяли его на тебя

Федор сопротивлялся изо всех сил в попытке вернуть свое нематериальное «я». Это был долгий путь назад  целая вечность, непостижимым образом уложившаяся в несколько минут И вот он пытается ползти по бетонному полу подвала. Кто-то помогает ему приподняться. Кажется, его зовут Роман?

Заботливый молодой человек поддерживает его, пока он взбирается по лестнице и выходит в холл. Навстречу выбегает Леа. Она кричит:

 О господи! Федор! Роман, что случилось? Вы ударили его?! У него на голове кровь! Я знала, чувствовала, что что-то произошло! Я была уверена! Федор, все будет в порядке. Вот так, сядьте здесь. Я сейчас вызову «скорую» и полицию.

Времена года сменяют друг друга в безумном калейдоскопе: весна, лето, осень, зима. И снова  весна, лето, осень Год, за ним еще один А потом наступил прекрасный июньский день. Благоухали розы, совсем свежие, еще не тронутые грибком. Мама дремала в расслабленной позе в кресле напротив, глаза ее полностью скрывали солнцезащитные очки. Когда она проснется, то захочет поиграть в карты. Он же предпочитал пазлы.

 Федор?  окликнула его Леа с заднего крыльца. Девушка улыбалась. Одета она была по-деловому.  Мы уходим. Будет встреча с читателями.

 Мм,  промычал Федор, отрываясь от пазла с изображением старого Провиденса.

Мать, недовольно брюзжа, помогала ему собирать картинку на карточном столе, который стоял в чудесном розовом саду позади дома Даннов, пока ее не сморило послеполуденное солнце. Теперь она спала с фрагментом пазла в руке, обмякнув в кресле. Она выглядела совершенно умиротворенной и знай себе сладко похрапывала.

 Я говорю, мы идем на встречу с читателями, Роман будет там подписывать свою книгу. Вы уверены, что не хотите пойти с нами? Приехал репортер из «Нью-Йорк таймс», брать у него интервью.

 Вот как? Хорошо. Много будет народу?

 Да. Похоже, книга станет бестселлером. О, я знаю, что вы не любите большие толпы.

 Да. Толпы и котов

Он слышал, как литературный агент Романа, хорошенькая блондинка, щебетала за завтраком: «а сверху будет написано: Роман Теобальд, человек, которым мог бы стать Лавкрафт.  Потом она повернулась к Федору и спросила:  Как вы себя сегодня чувствуете? Не хотите еще апельсинового сока?»

Как любезно с ее стороны. Вообще, все относятся к нему очень доброжелательно после несчастного случая. После того, как он серьезно повредил голову.

Леа вышла замуж за «Романа Теобальда»  таков его литературный псевдоним. По-настоящему его зовут Роман Боксер по крайней мере, это имя указано в свидетельстве о рождении. Иногда, дома, Леа ласково называет мужа забавным именем  Говард. С чего бы это вдруг? Так или иначе, теперь она была миссис Роман Боксер. Леа почти на десять лет старше своего избранника, однако миссис Боксер одобрила их брак. Она выкупила дом Даннов и преподнесла его молодоженам в качестве свадебного подарка. Вскоре после бракосочетания сына миссис Боксер умерла от рака. Ее похоронили на кладбище Суон-Пойнт.

Федор вспоминал об этом, и ему было хорошо. Возможно, все дело в антидепрессантах. Но в самом деле  все вокруг так внимательны, так добры к нему. Роман, Леа, врачи. И Леа всегда проверяла, чтобы он не забыл принять перед сном свои таблетки. Без них Федор просто не мог спать. Особенно без лекарства, избавляющего от кошмарных сновидений. Он почти не сомневался: если снова ему приснится то место, место, о котором звонили колокола из моря, ему не суждено будет проснуться на следующее утро. Никогда уже он не сможет проснуться. И тогда его мать, бедная старенькая мамулечка, останется совсем одна. До тех пор, пока они не придут и за ней

ВидТом ФлетчерПеревод Т. Мамедовой

 Один холл чего стоит,  сказал Нил.  Посмотри на перила, на плитку, на этот простор.

Холл производил сильное впечатление. Пол был отделан отполированной до блеска белой и черной плиткой, выложенной в шахматном порядке. Перила винтовой лестницы выглядели массивно. Темное, твердое дерево. Тоже хорошо отполированное.

И пространство  шахматный пол казался таким обширным, что в дальнем конце комнаты плитки уменьшались до неразличимости.

 Как будто мы в картине,  сказал Нил.

Они и правда как будто вошли в картину.

Риелтор был невероятно высоким мужчиной в сером костюме и кремовой рубашке, с абсолютно лысой головой, которая блестела, как начищенные плитки пола. В руках он держал доску-планшет, на которой были закреплены несколько страниц. Очевидно, с информацией о доме  судя по тому, как он сверялся с планшетом, прежде чем изложить тот или иной факт. Говоря, он медленно моргал глубоко посаженными глазами.

 Отделка пола сохранилась,  сказал риелтор низким звучным голосом,  со времени постройки первой части дома в тысяча семьсот восемьдесят втором году. Конечно, с тех пор были добавлены пристройки вверх, в стороны и даже вниз.

 В стороны?  спросила я.  Мне показалось, дом примыкает стенами к соседним.

 Так и есть. Вы поймете, о чем я, когда мы пойдем наверх. Предлагаю для начала посмотреть первый этаж, потом я покажу вам верхние этажи, а когда мы спустимся, вы сможете изучить подвал. После этого я дам вам время обсудить все между собой. Как вам такой план?

 Звучит хорошо,  сказал Нил, оглядывая потолок.

Кухня оказалась такой же впечатляющей, как и холл. Мраморные поверхности, глубокая фарфоровая раковина, повсюду эта красивая плитка. Настенные шкафы и выдвижные ящики, явно сделанные на заказ, и снова прекрасное темное дерево.

 Шери,  сказал Нил,  этот дом великолепен. Нам стоит его купить. Однозначно стоит.

 Пока великолепен,  ответила я,  но мы видели не все. Давай посмотрим, а потом решим. И о цене следует подумать. Не стоит соглашаться на первый же увиденный дом. И спешить с выбором в ущерб своим финансам.

 Мм,  сказал Нил, вертя головой по сторонам,  ага

Агент по недвижимости улыбнулся и жестом пригласил пройти в заднюю дверь.

Сад был длинным и узким, но за осенней дымкой угадывалась пышная яркая зелень. Его окружал высокий деревянный забор. В дальнем конце был разбит ухоженный огород, где на одинаковом расстоянии друг от друга виднелись верхушки спелых тыкв.

Нил сжал мою руку.

 Когда у нас будут дети,  сказал он,  этот сад подойдет идеально.

Мы обернулись, чтобы взглянуть на дом, и я только теперь осознала, насколько сгустился туман. Даже окна первого этажа скрылись в дымке.

Квадратная гостиная была уютной, с теплым деревянным полом, гладким и блестящим от лака, и открытым огнем, который зажгли ради всего-навсего осмотра. Он весело ревел, как довольное животное. Стены были аккуратно окрашены в бледный лимонно-зеленый. Краска выглядела свежей и лежала безупречно.

Риелтор вывел нас обратно в холл и снова широко улыбнулся, демонстрируя зубы.

 Как видите,  сказал он,  недвижимость очень привлекательная. Итак. Пойдемте наверх.

Комнаты на втором этаже были столь же великолепны, как и на первом. Небольшая лестничная площадка вела в две спальни, к одной из которых примыкала роскошная ванная.

 Дом кажется довольно узким,  сказала я агенту.

 Нижние этажи действительно узкие,  согласился он.  Изначально дом был высоким и узким. Поэтому, как вы заметили, на каждом этаже уместилось всего по паре комнат. От этого создается приятное ощущение уюта, но если вы любите простор вокруг, верхние этажи должны понравиться вам больше.

Он широко улыбнулся и продолжил:

 Этот дом и правда вобрал в себя лучшее из двух миров.

Мне стало интересно, кремовая у него рубашка или просто несвежая. Краешек воротника потемнел, как будто засалился. Оставшаяся часть была какого-то неровного цвета.

 А что наверху?  спросил Нил.

 Ну, собственно, комнаты, которые хозяева могут использовать, как им заблагорассудится,  сказал риелтор.  Наверху простор для вашей фантазии!

План третьего этажа почти совпадал с планом второго, только вместо ванной, смежной со спальней, тут имелась просто отдельная ванная. Лестница спиралью поднималась к чердачным помещениям, переделанным в мансарду. Осматривая этаж, мы почти ничего не говорили; я думала о кабинетах, детских, игровых, библиотеках.

 На чердаке мы увидим, с чего начинаются пристройки к дому,  сказал агент, вытирая носовым платком вспотевший лоб.  Поднимемся?

Я не очень поняла, что на этом этапе подразумевалось под фразой «увидим, с чего начинаются пристройки», но не задала вопрос вслух. Я была уверена, что уже скоро все и так станет ясно.

И мы увидели. Слишком скоро. И слишком много.

Чердачный этаж нас шокировал. Лестница заканчивалась крошечной комнатой, с более низким потолком, чем в других частях дома, однако относительно высоким по сравнению с обычными потолками. Стены здесь были небрежно выкрашены розовым, как будто это сделал нетерпеливый ребенок. Лестница располагалась прямо в середине комнаты, что сбивало с толку, ведь на первых трех этажах она всегда шла сзади и слева от центра. Одна дверь вела направо.

 Сюда,  сказал риелтор, показывая на дверь.

Все комнаты на чердаке были связаны друг с другом, имели много дверей и к тому же были разной формы, со странными углами и необъяснимыми резкими поворотами. Проходя, мы включали свет, но этаж все равно казался мрачным.

 Семья, которая когда-то здесь жила, купила чердаки прилегающих домов,  объяснил риелтор,  и превратила все это в такой вот лабиринт. Хорошо подходит для вечеринок, или игры в прятки, или же просто для хранения чего угодно.

 А почему нет слуховых окон?  спросила я.  Разве на чердаках обычно не бывает слуховых окон?

 Ну,  сказал агент,  когда они переделали чердак в эту сеть комнат, то пристроили другой чердак, дополнительный, наверху.

 Логично,  кивнул Нил.

 А для чего предназначались эти комнаты?

 Для чего они предназначались?  повторил агент, снова улыбаясь.  Вот это странный вопрос. Я не уверен, что они для чего-то предназначались. Это, если хотите, своего рода причуда. Если вещи создавались бы только для конкретных функций, этот мир был бы ужасно тоскливым, разве нет?

 Наверное, да,  сказала я, оглядываясь по сторонам.

 Пойдемте наверх?  предложил агент.

 Да,  согласился Нил.  Пойдем, Шери. Какой же интересный дом!

 Довольно интересный,  сказала я.

 Сюда,  позвал риелтор и повел нас в соседнюю комнату.

Мне подумалось, что мы там уже были, однако я ошиблась. Комната была полна старой пыльной деревянной мебели, громоздившейся от пола до потолка. Сломанные стулья, покривившиеся рамы для картин, изукрашенные журнальные столики, обитые кожей скамеечки, из которых выпадал наполнитель, скатываясь по склонам этой груды.

Однако в комнате не было ни дверей, ни лестниц, ни стремянок.

 Теперь наверх вот сюда,  сказал риелтор, указывая на люк в потолке.

Он начал забираться по куче хлама, зажав планшет в зубах и медленно, но уверенно перебирая конечностями, словно четвероногий паук. Довольно скоро он открыл люк, и его потная голова, а затем и все тело исчезли из виду. Нил полез за ним, и я последовала их примеру.

Дополнительный чердак действительно выглядел как самый обыкновенный чердак, вплоть до слуховых окон. Но не то чтобы через них поступало много света  туман за стеклами все сгущался.

Чердак представлял собой одну длинную  и даже очень длинную  комнату, застеленную обрезками коврового покрытия. Она казалась как бы двухуровневой, потому что в одной половине крыша проходила гораздо ниже. В высокой стене имелась дверь.

 Здесь мне нечего добавить к тому, что вы сами видите,  сказал агент.  Давайте подниматься дальше.

Он перенес раскладную стремянку в середину комнаты и, пошатываясь, поднялся к двери, устроенной высоко над полом. Вся эта конструкция  комната, которая как будто свисала с крыши,  была целиком сделана из дерева. Я не могла понять, как она держится, разве что за счет крепления к стенам дополнительного чердака, но даже если это и было нечто вроде эркера, никакой прочности ждать не приходилось. Я легонько постучала по полу  в прошлом крыше  правой ногой.

 А все эти надстройки законны?  спросила я.

 Конечно!  сказал агент.

Но не стал вдаваться в подробности. Я решила тщательнее исследовать этот вопрос после осмотра. Мы поднялись вслед за ним по стремянке.