Трудно сказать, вмешался в разговор Киров, но мы не должны исключать никакой возможности и проверять все имеющие версии и мотивы. Вы лучше скажите его полные данные, а мы сами постараемся с ним связаться.
Каргапольский Андрей Илларионович тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения, точную дату сейчас уже и не вспомню. Но я не думаю, что это может быть он. Хотя Его отец«Иллариоша», тот ли еще был прохвост с самой свое «бесбашенной» молодости: всю жизнь по тюрьмам мотался. Для своих темных делишек, мог и номерок с машины стащить, да потом прикарманить. Но если это все так, я его сам найду и порву: на клочки, на кусочки, на тряпочки.
Пока он так отвечал, Киров что-то усердно записывал в свой бумажный блокнот. Новобранец же открыл свою папку и достал оттуда небольших размеров конверт. Заполнив с лицевой стороны личные данные Коргапольского, он обратился к нему самому:
Дмитрий Степанович, у нас еще к Вам такое необычное дело. Необходимо взять для подробных исследований пробу биологической ДНК. Это делается исключительно для того, чтобы не спутать ваши анализы с материалами, изъятыми следственной группой при осмотре, действуя сообразнометодом исключения.
Берите чего Вам там надо, не совсем искренне ответил бывший десантник.
Бирюков, надев на руку всегда находившуюся при нем перчатку (так принято, чтобы не смешать изъятые пробы), аккуратно достал из конверта палочку, с нанизанной на нее ватой на обоих концах. Он протянул ее хозяину этой квартиры, попросив поводить, изнутри, одним концом по левой щеке, другим по противоположной. Закончив эту процедуру, Никита убрал предмет, предназначенный для представления на экспертизу.
По большому счету, делать в квартире более было нечего, и напарники, насколько только смогли, вежливо попрощались с хозяином. Узнав в какую больницу доставили пострадавшую, оба отправились в НИИ имени Склифосовского, чтобы навестить там его страждущую супругу.
Туда они прибыли тогда, когда время уже было глубоко послеполуденное. Нина Николаевна, как и положено, находилась возле реанимационной палаты, где «боролась за жизнь» ее истерзанная извергом дочь. Едва достигнув сорокалетнего возраста, она, в один миг, постарела, лет эдак на двадцать. Кожа ее лица сильно осунулась, седые волосы слиплись и торчали в разные стороны. Голубые потухшие глаза не выражали ничего, кроме бескрайнего безутешного горя.
Увидев подошедших к ней двух сотрудников уголовного розыска, она восприняла это, в отличии от своего полупьяного мужа, совершенно спокойно. Видя искренне-угнетенное состояние женщины, оперативники ей искренне посочувствовали.
Как состояние дочери? предварительно, проявляя вежливость, поинтересовался Роман, Что говорят врачи? Она сможет поправиться?
Даже не знаю, что и сказать, наполняя слезами глаза, всхлипывая отвечала возрастная уже Каргапольская, пока она находится в состоянии комы, а выберется ли из нееодному Богу известно. Бедная девочка. Кому только в голову такое пришло, так поступить с ней? Она же никому никогда ничего плохого не делала. Была веселая жизнерадостная. За свою недолгую жизнь даже «комара не убила».
Здесь женщина обхватила лицо руками и принялась рыдать так безудержно, что сотрясалось все ее тело. Душевная боль этой женщины была настолько сильной и искренней, что у самого сомнительного черствого сыщика не вызвало бы никаких сомнений, что этот человек, уж точно не причастен к тому, что произошло с его истерзанной девочкой. Но работаэто работа, поэтому хочешь не хочешь, а пришлось задавать ей вопросы. Молодой сотрудник, не зная еще, как вести себя в подобных непростых ситуациях, слегка стушевался, поэтому разговаривать с матерью пришлось более опытному майору.
Он присел рядом с ней на кушетку, и положив руку ей на колено, полушепотом произнес:
Успокойтесь, пожалуйста, я уверен, что Ваша дочь обязательно сможет поправиться. Но помогите нам побыстрее поймать преступника, чтобы он не смог больше убивать невинных людей и калечить судьбы их родственников.
Да, извините, с трудом взяла себя в руки Нина Николаевна, растроганная радушным участием полицейского, я совсем потеряла от горя голову. Света у нас ребенок единственный, и я просто не переживу ее скорой утраты. Вы бы видели, как ее изуродовали: на ее теле «не осталось живого места».
Могу себе это представить, признался старший оперуполномоченный, мне довелось видеть предыдущие жертвы.
Так что же все-таки вам потребовалось? прервала женщина сыщика, не желая поднимать и так неприятную для нее печальную тему.
Мы зададим Вам всего лишь пару вопросов, быстро согласился майор Киров.
Спрашивайте. Я готова.
Скажите, Нина Николаевна, Вы ведь вчерашний день были у себя на даче во Владимирской области?
Совершенно верно. Мы с мужем были именно там.
А почему, вдруг, вам пришла в голову мысль, внезапно, вернуться домой, посчитал нужным вмешаться в беседу Никита, не желавший в этом сложнейшем расследовании оставаться, как бы не в деле, ведь Вы же планировали отъезд только на сегодняшний вечер?
Вы не поверите, отвечала безутешная женщина, вновь начиная всхлипывать, абсолютно ясно показывая, что ей составляет большого труда сдерживать готовящиеся вырваться наружу рыдания, но чувство надвигающейся какой-то страшной жутко-ужасной опасности не давало мне вчера весь вечер покоя. Меня, как будто, что-то гнало обратно домой. Словно бы моя девочка звала меня к себе на подмогу. Как видите, материнские чувства меня совершенно не обманули. Жаль только мы не приехали раньше, позволив извергу до такой степени надругаться над нашей измученной дочерью.
Видя полуобморочное состояние матери, опытный оперативник решил заканчивать ее «мучить», справедливо предположив, что ничего нового она поведать не сможет. Чтобы у ее мужа не возникало лишних сомнений в их предвзятых намереньях, необходимо было повторить процедуру снятия проб ДНК и с его женой тоже. К этому вопросу она, также, отнеслась с большим пониманием и позволила взять слюну для проведения биологической экспертизы.
Выйдя из больницы, напарники в ближайшем «Бистро» купили себе перекусить и, остановившись для того, чтобы спокойно принять пищу, решили обсудить ту информацию, что им сегодня удалось раздобыть. На завтра был понедельникпервый день очередной трудовой недели, где на совещании у руководства требовалось произвести доклад о проделанной ими работе.
Ну, начал Роман, откусывая гамбургер, и запивая его ароматным горячим кофе, что ты обо всем этом думаешь?
Не знаю, честно признался юный воспитанник, вроде похоже на правду. И племянник у них, получается, от мутного родителяпочему бы и нет.
В принципе, по работе, на завтра, есть что докладывать, продолжал, между тем, бывалый наставник, но у нас осталось еще одно не разрешенное дело.
Какое? не совсем понял напарника Бирюков.
Нужно продать захваченную у Укорина наркоту, резко заметил более зрелый сотрудник, и поделить наши деньги. Ты как, Ник, надумал?
Да, согласился с определенной охотой молодой Бирюков, пытавшийся до этого казаться очень принципиальным, мне сейчас, и правда, очень нужны будут деньги, так что я готов поддержать вас с Рожновым и написать рапорт так, как все сговорились.
Что ж, это очень прекрасно, заметил с удовольствием Киров, не смотря на весь свой приобретенный на службе опыт, так и не сумевший полностью скрыть легкую «волну» недоверия, еле заметно «пробежавшую» по лицу, одной проблемой становится меньше.
Он, допустив такую незначительную оплошность, в миг, взял себя в руки и изобразил на своей физиономии безграничную радость, пытаясь, таким образом, усыпить бдительность сослуживца. Сам же, про себя, удрученно подумал: «Что-то слишком быстро ты согласился? Наверное готовишь мне какую-то пакость типа каких-нибудь «масок-шоу», с участием «особистов» и «фээсбэшников». Надо не спускать с тебя глаз, чтобы ты, не дай Бог, ничего не успел им передать». Вслух же Роман произнес:
Тогда поехали, чего зря время тянуть. Тем более, что уже пятый час вечера. Сделаем дело, получим «бабки» ик стороне.
Никита, соответственно, ничего не имел против. Он удовлетворенно кивнул, выражая свое согласие на дальнейшую часть этой сделки. Киров вывел машину на трассу и направил ее сначала к своему жилому коттеджу. Оказавшись на месте, он остановил машину возле обочины. Не желая оставлять новобранца в одиночестве, чтобы он, не дай Бог, кому не от-рапортовался, предложил пройти вместе с ним.
Пойдем заберем сумку с наркотическим «Кокаином», весело улыбаясь, промолвил наставник.
Без проблем, сразу же согласился Бирюков, вылезая из салона машины.
Оказавшись на территории, майор предусмотрительно открыл двойные ворота. Далее сослуживцы проследовали к двухэтажному дому. На входной двери, ведущей во внутренние помещенья коттеджа, было установлено переговорно-открывающее устройство. Владелец нажал кнопку. Почти сразу же, с той стороны ответили:
Кто?
Ира, давай открывай.
Тут же щелкнул магнитный замок, и товарищи оказались внутри. В холле их встречала прекрасная хозяйка этого дома.
Побудь здесь, Роман «бросил» на ходу Бирюкову, направляясь к лестнице, следующей на верхний этаж.
Как только он быстро поднялся, Ирина, видя через-чур возбужденное состояние своего беспокойного мужа, обратилась к его напарнику, выказывавшему такое же нетерпение:
Никита, у вас что-то случилось?
Да нет, стараясь казаться как можно спокойней, отвечал молодой человек, просто работы много свалилось. Даже и не знаю, как с ней со всей справиться. Когда служил в патрульно-постовой службе было тяжело, но не так.
Вот и я практически не вижу своего мужа, вновь пожаловалась молодая супруга, он совсем не появляется дома. У вас точно нет никаких серьезных проблем?
В этом можно не сомневаться, заверил пытливую хозяйку неопытный сыщик.
Вы сегодня надолго? попыталась уточнить любопытная Ира.
Однако ответ ей получить так и не удалось, так-как в это время спустился ее муж, с дорожной сумкой у себя за спиной. На ходу нежно целуя супругу в щеку, он полушепотом произнес:
Все. Пока, моя милая.
Затем обращаясь уже к напарнику, небрежно «бросил»:
Поехали.
Они направились в пригород с восточной его стороны, где остановились у одного, довольно добротного двухэтажного особняка, огороженного металлическим рифленым забором. Ворота были открытыпохоже, что здесь их давно уже ждали. Однако, старший оперуполномоченный загонять машину во двор не соизволил, а оставил ее снаружи на улице. Достав из багажника дорожную сумку, почти до отказа набитую «наркотой», он сделал рукой знак, приглашающий следовать за собой, направился в сторону дома.
На территорию напарники зашли пешим шагом. В центральный вход заходить не потрудились, а обойдя дом с обратной стороны, поднялись сразу на второй этаж, по металлической, скорее всего, пожарной запасной лестнице. Входная дверь оказалась не запертой, и сослуживцы вошли в небольшую, но просторную комнату, размером не более, чем пятнадцать квадратных метров. Особенностью этого помещения было то, что посередине его стоял большой овальный стол, занимавший практически все пространство, заставленный всевозможными вкусными яствами. По кругу стояли стулья, рассчитанные на прием двенадцати человек. Никакой другой мебели внутри не было.
На тот момент за столом сидели четверо здоровенных накачанных мужиков, с одинаково злобными лицами, про которые обычно можно сказать: «такая рожа, будто бы кирпича очень хочет». Не выказывая никаких абсолютно эмоций, они энергично занимались пережевыванием уставленной на столе в многочисленном количестве пищи, запивая ее ароматным вином. В комнате было довольно жарко, поэтому они все были раздеты по пояс. На их мощных туловищах красовались различные татуировки, совершено отчетливо свидетельствующие о том, что все они успели пройти определенную «школу» наук, преподаваемых в местах не столь отдаленных.
Мир этому дому, бесхитростно молвил Роман, как только они оказались внутри.
Очевидно его здесь хорошо знали, так-как все ответили на его приветствие, дружелюбно кивнув головой. Роман, хлопнув рукой по сумке, одновременно провозгласил:
«Товар» при мне.
Одновременно с этими словами, со своего места поднялся до этого сидевший к ним спиной высокий представитель сильной половины человеческой расы, по всему видно, что старший в этой компании. Сделав движение головой, как будто разминая затекшую шею, он кивнул Кирову, приглашая следовать за собой. Бирюков успел разглядеть, что этот высокий мужчина тридцати пятилетнего возраста, ростом доходит до ста восьмидесяти сантиметров. По огромным бицепсам и накачанным грудным мышцам было понятно, что он обладает неисчерпаемой физической силой. Его голова была украшена черными уложенными в аккуратную прическу маслянистыми волосами, а лицо точно такого же цвета усами.
Его товарищи, основными формами схожие со своим Боссом, отличались только прическами. Один был полностью лысым, двое других острижены так коротко, что волосы едва угадывались на их лоснящихся жиром округлого вида жилистых головах. Их различали только цветау одного «ежик» был рыжий, у второго несколько черный.
Глава XXIII. Жестокая расправа
Оказавшись в такой необычной компании, молодой полицейский почувствовал очень большой дискомфорт и легкое покалыванье в области своего желудка. Роман, удаляясь с их главарем, сжав зубы, полушепотом проговорил:
Жди меня здесь, Ник. Я скоро.
Они вышли из комнаты, направляясь в другое отдаленное помещение, скорее всего для проведения денежного расчета. Как только старший оперуполномоченный скрылся, унося с собой заветную сумку с наркотиками, гарантировавшую ему дальнейшее существование на этой грешной земле, лысый бандит кивнул Бирюкову на стул:
Садись, «мент», ведь в ногах правды нет. «Потрапезничай» с нами, отведай «хавки» босяцкойуж не побрезгуй. Наверное не каждый день приходится так «кишку бить».
После этих слов все трое здоровяков оглушительно рассмеялись, что было не удивительно, так как стол их был заставлен всевозможными салатами, фруктами, но больше всего было мясных блюд и других очень вкусных продуктов. Копченные, тушенные, запеченные куры, небольшой поросенок, различные блюда из говядины и, конечно же, шашлык из баранинывсе это, чувствовалось, было заказано в каком-нибудь дорогом ресторане.
Смех «братвы» был скорей дружелюбным, чем содержал какую-то там насмешку, поэтому принимая приглашенье хозяев, молодой полицейский уселся с ними за стол. Так получилось, что он оказался напротив «Лысого». С правого боку сидел «Черный», а с левого «Рыжий». Именно такие прозвища дал им про себя неопытный сыщик Никита. Ему налили вина и подставили пустую тарелку и передали четырехпалую вилку. Продолжая испытывать дискомфорт, он все же решил показать, что чувствует себя в подобном обществе довольно уверенно. Наложив себе салатов, он взял и тушенный куриный окорочок.
Глотнув хмельного напитка, Бирюков не заметил со стороны хозяев никакого враждебного настроения, напротив, они широко улыбались, пытаясь расположить к себе гостя. Однако его несколько беспокоила мысль: «Почему его новые знакомые не потрудились назвать свои имена, да и, собственно говоря, как его звать, здесь, видимо, тоже особо никого не интересовало».
Какое-то время они молча наблюдали друг за другом, настойчиво водя челюстями. Никите дали насладиться положенными им яствами, после чего «Лысый» ненавязчиво произнес:
Ну как служба, «мент», нравится?
Да, простодушно отвечал новобранец, нравится. Где найдешь лучше?
У тебя наверно и «пушка» есть? вступил в разговор «Черный», поднимаясь со своего места, и направляясь в его сторону.
Нет, почуяв недоброе, запротестовал младший лейтенант, поворачиваясь к наступающему лицом, и начиная подниматься со своего места, сегодня выходной, а вне служебного времени я ее с собой не ношу.
А мы сейчас это проверим, сказал приближающийся бандит, одновременно, рукой мощным ударом хлопнув сыщика по плечу, заставляя его присесть обратно на свое место.
Бирюков дернулся, пытаясь выбраться из-под мощной руки физически-сильного уголовника, но в этот момент «Лысый» достал откуда-то снизу пистолет «Тульского Токарева» и, направив его на новобранца, жестко-грубым голосом произнес: