Там была только самозащита, дерзко съязвил оперативник, прилагая все силы, чтобы не рассмеяться, он сам напал на меня. Вся опергруппа видела это и охотно сможет все засвидетельствовать.
Ладно иди, махнул на него начальник рукой, знаю я вашу защиту. Скоро доиграетесь вы в эти опасные игры.
Старший оперуполномоченный покинул кабинет подполковника и заметил в коридоре преданно ожидавшего его новобранца. Жестом руки он подозвал его к себе и сказал:
В общем так, сейчас выделяем ровно четыре часа на небольшой перерыв. Хочешь спи, хочешь «дрючь», но чтобы к трем часам дня был на месте. Помнишь, куда убийцу свезли?
Да, покорно согласился молодой лейтенант.
Вот туда и прибудешь, бросил на ходу Киров, отправившись по одному только ему известному делу, и, смотри, чтобы было без опозданий.
Понял, подтвердил Никита, что готов беспрекословно следовать указаниям наставника, отчетливо понимая, что его напарник уже не сомневается в виновности Глебова, и не исключено, что будет всеми силами стараться засадить его за это и остальные два преступления.
Новичок-оперативник заехал прежде всего немного перекусить, потом сразу направился к отделению, на которое ему указал старший товарищ и, прибыв раньше назначенного времени, смог еще поспать пару часов, сидя у себя в салоне машины. Лишь только стрелки часов приблизились к трем часамна скорости, превышающей все допускаемые пределы, подъехал майор-полицейский.
Младший лейтенант сразу же направился навстречу ему, намереваясь послушно сопровождать в дальнейших мероприятиях. Роман, заметив воспитанника, махнул рукой, приглашая следовать за собой, и направился ко входу в местный правоохранительный участок законности.
Как оказалось, Глебова уже задержали и допросили по факту незаконного хранения им обнаруженных в квартире наркотиков. Он более или менее отошел от беспробудного пьянства и, хоть и с трудом, но стал адекватно оценивать происходящую вокруг обстановку. Станислав, как правильно предположил старший оперативник, кроме склонности к алкоголю, в действительности, оказался еще и закоренелым «наркошей». Именно сейчас, в наступившее время, оперативная группа отправилась к нему на квартиру, где происходила добровольная выдача оставшейся в жилище не обнаруженной в ходе предварительного осмотра части преступного зелья, с одновременным ее изъятием.
Что теперь скажешь, законно-послушник? усмехнулся Киров, принявший торжественный вид от того, что правда оказалась на его стороне, Парень-то действительно хранит у себя наркоту. И ответь мне теперь на вопрос: как без моего хитрого хода, ты бы об этом узнал? «Хрен» бы он тебе с маком все рассказал. А так, мы выявили преступника, кроме спиртного шинкующегоне табаком, а другой наиболее вредной травкой, и арест этому парню будет теперь обеспечени по закону, да и по совести.
Младший лейтенант стоял молча, потупив книзу свой взор. Он так внимательно разглядывал пол в коридоре, что создавал впечатление, что своим взглядом пытается просверлить в нем большую дыру.
Ладно, не переживай, попытался Киров успокоить гордость напарника, сколько еще шишек набьешь, прежде чем поймешь, что и как нужно делать. Запомни еще одну немаловажную вещь: жить необходимо только в соответствии своих убеждений, и если тебе претит раскрывать преступления так, как это делаю я, то выработай своюдругую методику, и коли она будет приносить результат, я сам не премину ею воспользоваться. А пока, извини, ничего другого у нас не имеется, и с врагом приходится бороться его же самыми методами. Вот так-то, мой друг.
Пока не вернулась оперативная группа Роман еще полчаса «капал» на мозги своему молодому воспитаннику, передавая ему прописные истины, желая все-таки иметь при себе напарника, на которого можно надеяться, и который в любой момент прикроет тебя и твою незащищенную спинукак в прямом, так и недвусмысленном смысле.
Как только завели предполагаемого убийцу, старший оперуполномоченный отозвал в сторону майора-следователя, очевидно, давнего своего знакомого, так-как они встретились, как старые добрые двое приятелей, не забыв обменяться крепким рукопожатием. Затем приветливо улыбаясь, сотрудник с «Петровки», став серьезным заинтересовался:
Ну как? Нашли чего-нибудь?
Конечно, он сам, к тому, что было обнаружено раньше, выдал еще грамм триста сухой мелко натертой конопляной трухи. В общем, с наркотой мы держим его очень крепко. Как минимум, тяжкую статью он себе заработал. Так что, я думаю, вопрос о его арестеэто лишь пустая формальность. Постановление о его задержании, сроком на сорок восемь часов, я уже предусмотрительно заготовил.
Здорово, согласился оперативник с предпринятыми неотложными мерами, восхищаясь профессионализмом работающих в этом отделе сотрудников. Но у меня еще есть такой-вот вопрос: его на убийство еще не «крутили»?
Нет. Если честно было не до того.
Тогда нам бы его пригласить в комнату для допросов, тоном не подлежащим сомнению, высказал Киров.
Без проблем, согласился сговорчивый следователь, я пойду и распоряжусь.
Через пятнадцать минут напарники находились в помещении, где из мебели были: только привинченный к полу деревянный прямоугольно-протянутый стол, обладающий металлическими прочными ножками, и точно такие же пара стульев, располагавшиеся возле стола точно друг против друга. Через минуту завели уже почти трезвого Глебова. Не снимая наручников, его усадили ближе к двери. Спиной к «зарешоченному» окну уселся молодой новобранец таким удобным для себя образом, что они оказались с преступником напротив, причем физиономия Глебова отлично освещалась, сам же «опер» находился в некотором полумраке. Сбоку от него, оставался стоять, скрестив на груди обе руки, его старший товарищ Роман. Какое-то время сослуживцы внимательно изучали представшего перед ними предполагаемого убийцу.
Человек огромного роста с широченными плечами и словно квадратным торсом, он внушал некий страх и невольное уважение. Его мощные руки напоминали две большие кувалды, с приделанными к ним мощными ручками, способные, без сомнений, дробить огромные камни. Не удивительно, что Кирову никак не получалось сбросить его со спины, когда они нещадно боролись в его зеленоградской квартире. Станиславу только-что исполнилось двадцать девять лет с половиной. Он работал слесарем на одном из Московских заводов и, как оказалось, имел слабость к водочке и наркотикам. Его квадратная звероподобная «рожа» ничего абсолютно не выражала, хотя пробегавшая по его телу еле заметная дрожь предвещала о начинающихся пост-пьяных ломках. Серо-карие глаза, еще недавно имевшие «остекленевшее» выражение, сейчас излучали тоску и удрученность. Не сказать, что во взгляде его не было рассудительности, но большой ум и эрудированность там точно отсутствовали. На фоне этого мужчины также выделялись громадные торчащие уши и, довольно, крупный вздернутый кверху нос.
Если судить о его натуре, то по представленной участковым характеристикеэто был своенравный, неуравновешенный человек, легко провоцирующий скандалы, и способный подчинять себе более слабых. Из-за его вздорного и вспыльчивого характера, с Глебовым мало кто контактировал, предпочитая держаться от этого «верзилы» подальше. По всем показателям, этот человек подходил не только на роль наркомана, но и отъявленного убийцы. Поэтому внимательно изучив характеризующие его особенности и элементы, оперативники перешли к основной части этой недружественной беседы.
Роман взял на себя труд задавать вопросы, предоставив своему воспитаннику документировать суть изложения. Для начала прошли стандартную процедуру, предназначенную на занесение в протокол сведений о личности испытуемого. Затем потихоньку стали подбираться к самой сути проблемы.
Как же ты дошел до такой отвратительной жизни? спросил первым делом майор, подходя к подозреваемому несколько ближе, и становясь возле него.
В смысле? переспросил Глебов.
Тут последовал мощный удар кулаком ему в правое ухо, и он закачался, едва, не упав со своего прибитого к полу стула. Оперативник тут же зашел к нему со спины и, как только преступник восстановил свое равновесие, он сразу же стал объектом очередного воздействияодновременного смыкания ладоней Романа у его огромных ушей. В голове Станислава, как будто что-то «взорвалось» и зашевелилось. Зашумело так, словно через его башку проезжал скорый поезд и одновременно, при этом, надсадно гудел. Глаза сами собой округлились и непонимающе смотрели на сидящего перед ним молодого сотрудника. Лишь только в голове его стало чуть-чуть проясняться, беседа вернулась в прежнее русло.
Ну, как? приостановив активную часть допроса, поинтересовался полицейский по фамилии Киров, Теперь дошло, в чем ты должен покаяться? Или экзекуцию продолжать?
Не надо, взмолился подозреваемый, сделав умоляющее выражение своей звериной физиономии, но я правда не понимаю, чего от меня хотят, ведь все, что знаю, я уже рассказал.
Что все? не понял опытный оперативник, недоумевая такой отчаянной наглости, мне ничего не передавали, напротив сказали, что даже не говорили с тобой на нашу тему.
Как не говорили? чуть не плакал здоровенный мужчина, оказавшийся в застенках Российских правоохранительных органов, где его страх еще и «подогревался», уже входящими в первую стадию ломками, я уже все наркотики выдал. Чего вам еще от меня надо узнать?
Да, «обосрать» мне твою наркоту, придав лицу гневное выражение, начал терять терпение старший товарищ, тебе разве не сообщили, что с тобой будут беседовать сотрудники «убойного» отдела из МУРа? Или ты думаешь, что нам интересна, какая-то там, конопля?
А что? Что вам, тогда, надо? причитал бедолага, не понимая, чего от него на самом деле хотят, или искусно делая вид, что не подозревает о чем все-таки смысл этой жесткой беседы.
Ну, во-первых, попытался успокоиться и придать своей физиономии выражение, явно вызывающее доверие, я спрошу тебя об одном: «Где находится твоя супругаМарина»?
Да откуда я могу знать? не унимался Глебов, успешно маскируясь в своемтоли настоящем, толи искусственномнедопонимании, Два дня назад мне передали, что ее видели в машине с каким-то никому не знакомым хлыщом. Они сидели, мило беседовали и загадочно улыбались. С тех пор от неени слуху, ни духу. Я же все это время безостановочно пью, ожидая, когда она соизволит вернутся. Честно скажу: если бы она только «нарисовалась», я бы не знаю, что только с ней сделал.
Вот, наконец-то, мы и подошли к основной части нашей «приятной» беседы, воскликнул оперативник, энергично потирая руки, предчувствуя, что дело близится к тому, чтобы сдвинуться с «мертвой точки». Ник (почему-то так он решил обратиться к напарнику), ты все успел записать?
Да, ответил молодой новобранец, исправно заносивший в протокол все, что здесь говорилось (физическое воздействие на подозреваемого, естественно, исключалось).
Хорошо, произнес Роман, «пробежав» глазами по записям, продолжай все в том же духе, и, уже обращаясь к подозреваемому, стал пытаться «вывести его на чистую воду». А теперь, Стасик, просвети нас: как ты жестоко убивал свою бедную супругу Марину?
Как убил? искренне вытаращил глаза здоровенный мужчина, и заплетающимся со страху языком продолжал, Я нет Я не мог, тут он обхватил руками огромную голову и, отчаявшись, зарыдал, Я ничего не помню.
Это очень плохо и скверно, сделал сострадательное выражение на лице опытный сыщик, когда человек совершает преступление, а потом говорит: «Я не помню», это только усугубляет его вину, и приговор суда, в этом случае, оказывается намного более строгим, нежели когда человек признается в совершенном им преступном деянии, в настоящем случае жестоком убийстве, и, искренне раскаиваясь в содеянном, активно сотрудничает со следствием. Вот так, «братец»: тебе дается возможность подумать и сделать свой выборбудешь ли ты седеть полный срок, либо тебе немного скостят.
Тут все замолчали и в наступившей почти гробовой тишине можно было услышать, как бьются сердца этих троих совершенно разных людей. Киров специально взял эту паузу, давая Глебову возможность переварить в голове все услышанное и прийти к какому-нибудь определенному выводу. Через пару минут, не дождавшись ответа, он вернулся к своему монологу:
Ну что? Что-нибудь вспомнил? Или может тебе помочь и вкратце напомнить суть и основные моменты, а детали потом ты нам сам до-расскажешь?
Подозреваемый молча кивнул головой, проявляя таким образом готовность выслушать, что же ему инкриминируется. Роман, получив согласие оппонента, и предупредив новобранца, чтобы он ничего не упускал и все усердно записывал, начал разворачивать свою версию:
Я думаю, что дело случилось так. Ты узнал, что твоя жена тебе изменяет, что привело к сильнейшему нервному потрясению. На этой почве, ты сильно напился, а заодно и «пыхнул» наркотиков, что, скорее всего, покажет из взятых у тебя на экспертизу анализов. Немного не рассчитав, ты впал в невменяемое состояние, и, когда вернулась с гулянки твоя неверная женщина, ты, увидев ее, мгновенно пришел в ярость, схватил нож и стал наносить ей множественные удары. Успокоился ты только тогда, когда она уже не подавала признаков жизни. Тогда ты и полоснул ей ножом по горлу, сделав надрез«от уха, да уха». Убедившись, что она умерла, ты погрузил ее на свою машину и увез на противоположную сторону города, где отнес в лесные насажденияподальше и вот там же и бросил. Судя по твоим физическим данным, ты вполне бы смог это сделать. Сам же вернулся домой и принялся справлять по ней лихие поминки.
Оперативник хотел добавить еще вопрос: «Так ли все было»? Однако, сделать этого не успел, так-как его рассуждения, внезапно, были прерваны фразой напарника:
А как же адреналин?
Причем тут на «хер» адреналин? не понял Киров, что имеет в виду Никита.
Ну, ей сначала вкололи этот лекарственный препарат, несколько смущенно проговорил молодой сотрудник, если помнишь, так сказала девушка-криминалист, производившая осмотр места происшествия, сказав, что в первых двух случаях убийца действовал, тем же самым проверенным способом, а установление этого факта результатами экспертизыэто лишь вопрос недолгого времени.
Кстати, вдруг, вмешался в рассуждения «оперов» подозреваемый Глебов и, полу-дрожащим голосом виновато проговорил, машины у меня тоже никакой не имеется.
Это ничего не меняет, презрительно «фыркнул» опытный «опер», отметив про себя напарника, который напомнил ему столь немаловажную и очень значительную деталь, просто вина Стасика этим значительно утяжелитсятолько лишь и всего. Получается, что он хотел ее мучить и видеть страдания. Таким образом, вколол ей сильнейший из стимуляторов и, нанося ей ранения, наблюдал за ее страшными муками, а потом, вдоволь насладившись своей безжалостной местью, убил ее, перерезав ей глотку. Потом договорился с кем-то из лучших друзей, имеющим в своем личном ведении какой-нибудь транспорт и вывез труп подальшетуда, где его потом обнаружили. Ну как теперь, так ли все было?
Нет, уверенно возразил Глебов, отчаянно пытавшийся «взять себя в руки», не смотря на то, что дрожь «отходняка» продолжала колотить все его тело, такого точно быть не могло. Я мог забить ее кулаками до смерти. Здесь да, каюсь, я бы бесповоротно признался. Но чтобы пытать? Тут вы ребята что-то напутали. Этосто процентовне моя «делюга». Да, и друзей у меня нет вообще, а тем более с автомашиной.
Здесь преступник даже нашел в себе силы презрительно усмехнуться, понимая, что версия «ментов» не больно-то «склеилась». Киров, пораженный такой безудержной наглостью, рассвирепел не на шутку. Он направился к выходу из комнаты, предназначенной для допросов, успев бросить, на ходу, новобранцу: «Ознакомь его с нашими доказательствами и осмотром его квартиры, и все это сделай непременно под запись. Я скоро вернусь».
Глава VIII. Смерть Федосеевой
Оставшись наедине с подозреваемым, Никита решил воспользоваться предоставленной ему возможностью и блеснуть своей эрудицией. Он начал с того, что решил описать место происшествия. Он еще не набрался такого бесстыдства, как его умудренный напарник, поэтому задавал вопросы довольно вежливо:
Скажите, пожалуйста, Станислав Станиславович, как получилось так, что в Вашей квартире, а именно в спальной комнате, присутствуют активнейшие следы борьбы, перемежающиеся обильным крове-пусканием?
Нет ничего проще, спокойно отвечал Глебов, испытывая перед молодым сотрудником много меньшего страха, чем перед его более зрелым наставником: ему даже удалось почувствовать, как невольно уменьшилась колотившая его дрожь. Узнав об измене жены, я, как следует, выпил и стал крушить и раскидывать, в нашей комнате все, что только попадалось мне под руку. Таким образом я вымещал свою злобу. И кровьэто моя. В пылу своего гнева, я поранил ладонь в районе большого пальца, оттуда она и текла.