Какое-то время никто ничего не говорил. Уилл незаметно разглядывал их лица. Все они казались погружёнными в раздумья, процесс, который со стороны выглядел наиболее затруднительно и мучительно для Джей-Дога и блондинки. Хэнк, вероятно, был единственным из них, чей Ай-Кью превышал двузначную величину. И при этом был законченным психом.
Впервые Уилл начал рассматривать перспективу своей смерти как неизбежное событие. Он предположил это с самого начала, но лишь теперь полностью ощутил её реальность. Слишком много всего происходило, слишком многое пришлось обдумывать его голове.
Теперь же вероятность собственной смерти вытеснила все другие вопросы.
Какой она будет?
Будет ли больно?
Он рассматривал отрубленную голову, которая жарилась на сковороде, затем заставил себя отвести взгляд, потому что ответ на этот его вопрос был более понятен, чем про чернеющий на носу прыщ. Угу, будет больно. Да ещё как.
Он почувствовал, что дрожит, но был не в силах подавить непроизвольную реакцию своего тела на возможную смерть с расчленением.
И что, разве это имело значение?
Он разве не мог показывать, что ему страшно?
Он лишь надеялся, что его убийство не займёт у них много времени.
Лучше умереть быстро и сравнительно легко.
Голова его наполнилась молитвами:
«Господи, пожалуйста, прости мне мои грехи. Я был не таким уж плохим парнем. Прости за то, что опрокинул аквариум с золотой рыбкой, когда был пьян. Я любил эту рыбку, дружище, и не собирался её убивать. Также сожалею о порнухе. Знаю, что много её смотрю. Знаю, что это грех. Люблю лесбийское порно, понимаешь? Но я сожалею, знаю, что это неправильно. Телоэто храм. Мне бы следовало более благоговейно относиться к такому священному творению, как Женщина. Ах ох, дьявол, я безусловно извиняюсь, прости, Господи, если можешь.»
Хэнк сердито на него зыркнул.
Уилл моргнул.
А Я что, вслух говорил?
Девушка Хэнка хихикнула:
Мне тоже нравится порнушка с одними девчонками.
Лицо Уилла залилось румянцем.
Ну
Хэнк раздраженно зашумел:
Старлин, хватит флиртовать с покойником.
Старлин отреагировала на замечание:
Я не флиртую с парнем, Хэнк. Я всего лишь развлекаюсь. Ты же знаешь, что мне нравится забавляться с ними перед тем, как ты их убьешь.
Напряжение частично исчезло с лица Хэнка. Он кивнул.
Да, знаю, милочка. Но иногда ты с этим немного перебираешь и заставляешь меня нервничать.
Она выпятила нижнюю губу.
Детка, между прочим, я положила глаз только на тебя.
И проговорила, притворившись обиженной:Разве ты не знаешь, как сильно я тебя люблю?
Хэнк ухмыльнулся:
Да, мать твою, я знаю.
Он залез в карман своих кожаных штанов, достал длинный складной нож и, щёлкнув, открыл блестящее лезвие. Уилл задрожал ещё сильнее, когда громадный мужик приблизился к дивану.
Вот оно, понял он.
Он представил, как лезвие бьёт ему в горло.
Представил кровь, хлещущую из раны струёй.
Однако Хэнк не нанёс удар.
Он взял ладонь Старлин, вложил в неё рукоятку ножа и поцеловал тыльную сторону руки.
Следи за прыщавым, детка. Мне нужно сходить вывалить из себя дерьмо.
Ресницы Старлин встрепенулись.
Милый, ты такой романтичный.
Он улыбнулся, поцеловал её в губы и вышел.
В комнате продолжали безмолвствовать до тех пор, пока не услышали, как закрылась дверь в другую комнату.
Блондинка вздохнула.
Он совсем без тормозов, Стар.
Уилл заметил, как шутливое выражение постепенно исчезло с лица Старлин.
Знаю.
Джей-Дог сказал:
Мне не хочется говорить плохо о старине Хэнке, но он меня пугает. То, как он убил Спайка
Он покачал головой:
Он же сделал это просто так.
Уиллу захотелось сказать: «Да ну?! Не понятно разве, что у парня крышу снесло?»
Однако держал рот закрытым.
Блондинка сказала:
Ну, и что нам с ним делать?
Старлин вздохнула:
Не знаю. Думаю.
Да, это был любопытный поворот событий. Хэнк не настолько запугал своих сподвижников, как они ему это показывали. Он едва отлучился из комнаты, а они здесь уже строили планы, как от него избавиться. Проблеск надежды вспыхнул у него внутри.
Гм что,он сделал паузу, чтобы откашляться.Простите, я до усрачки напуган. Почему бы вам, ребята, просто не бросить его?
Они все, как один, закатили глаза.
Старлин сказала:
Потому что он не успокоится до тех пор, пока не выследит нас и не убьёт. Он абсолютно безжалостная, долбанная человеческая машина для убийства.
Глаза Уилла сузились в щёлочку:
Скажи что случилось с твоим южным акцентом?
Она буркнула:
Я притворяюсь. Хочу, чтобы он меня недооценивал.
Будь я проклят.
Блондинка хмыкнула:
Её зовут не Старлин, по-другому.
«Старлин» сверкнула на неё глазами:
Много говоришь, Кристал.
Прости.
Издалека донёсся приглушённый звук смываемой в туалете воды.
Брюнетка сказала:
Всё, молчите.
Хэнк неторопливо вернулся в комнату. Он выглядел более расслабленным, менее сумасшедшим, чем до того, как ушёл опорожнить кишечник. Он потёр рукой промежность.
Не знаю, как ты, Джей-Дог, но мой трактор готов вспахать новые поля.
Джей-Дог усмехнулся.
По мнению Уилла усмешка вышла наигранной. Впрочем, Хэнк не был посвящён в произошедшую беседу, так что, вероятно, не заметил подобных нюансов.
Брюнетка сказала:
Хэнк, чёрт побери, я думала, что ты мой парень. А теперь ты собрался трахать эту морщинистую старую бабу.Она фыркнула.Нехорошо это, милый, совсем нехорошо.
Хэнк пристально посмотрел на неё.
Яростное выражение сошло с её лица.
Довольно дерзостей на сегодня, Старлин. Я тебя предупредил.
Он поднял с пола связанную женщину.
Простите, девушки, у меня есть дела, которыми нужно заняться.Он искоса посмотрел на брюнетку, затем его внимательный взгляд скользнул по направлению к Джей-Догу.Ну же, Джей, давай покажем этой красотке, как нужно хорошо проводить время.
Джей-Дог медленно встал с дивана.
Не вопрос, Хэнк.
В его голосе не было большого энтузиазма.
Хэнк снова взглянул на свою девушку.
Ты и Кристал, следите за этим сучонком, пока я и мой амиго попробуем использовать по назначению хозяйскую спальню.
Хэнк счёл их молчание за согласие.
На пути из комнаты он проходил мимо дивана.
Позднее, когда бы сошёл на нет выброс адреналина, и закончился бы происходивший кошмар, Уилл, наверное, мог бы попытаться вспомнить, было ли что-нибудь осознанное в его действиях.
Сейчас же это не имело значения.
Важен был только результат.
То, что он сделал, было простымвытянул ногу перед проходившим рядом Хэнком, а когда здоровяк уткнулся носом в пол, одетая в ночную сорочку женщина вывалилась у него из рук. Это было внушительное зрелище, словно обрушилась гора.
Уилл выхватил нож из руки брюнетки до того, как она поняла, что происходит. Он двигался со скоростью, превосходившей её реакцию.
За одно мгновение он вскочил на диван.
Ещё через мгновение всадил колено прямо в середину спины Хэнка.
Через какую-то долю секунды лезвие по самую рукоять погрузилось Хэнку в шею.
Хэнк дёрнулся.
Попытался встать.
Уилл выдернул нож и снова вонзил его, на этот раз в ухо.
Покрутил там и опять вытащил.
Нож много раз поднимался и опускался. Хэнк был мёртв уже после первых ударов, но Уилл не намеревался останавливаться, продолжая разделывать исполинскую тушу. Частично этому способствовал адреналин, однако убийственная ярость подогревалась, в том числе, и паранойей, уверенностью, привитой скверными фильмами, которые всё время показывали по ночному ТВ.
Он представил, как Хэнк восстаёт из мёртвых, словно Джейсон Вурхиз.
Безумие.
Что-то произошло с ним, Уилл будто воочию увидел эту картину.
Полагать подобное правдойозначало бросить вызов действительности, однако настолько же нелепой была уверенность в том, что он сумел успешно одолеть такого монстра как Хэнк.
Поэтому продолжал наносить ему удары.
Немного погодя он перевернул громадное тело и уставился в невидящие глаза мертвеца.
В ледяные глаза.
Затем Уилл ощутил новый порыв вдохновения.
Ухмыльнулся. И начал резать опять.
Наступил день.
Дом и прилегающая к нему территория кишели полицейскими и техническими специалистами. Властей вызвал обеспокоенный менеджер ночной смены ресторана «Зона пиццы». Один из их рассыльных отправился этой ночью на маршрут и так и не вернулся.
Детектив Митч Рот подозревал, что курьера больше никто не увидит. Формально он считался пропавшим, однако у детектива было чувство, что его тело в ближайшие часы обнаружат либо в канаве, либо в овраге.
Он прислонился к арке, которая вела в забрызганную кровью гостиную.
Посторонился, освободив дорогу техникам, у которых, видит Бог, в этот раз было полно работы.
Позади себя он услышал звук шагов по паркетному полу.
В поле зрения возник детектив Купер.
Выглядит как сраная «Техасская резня бензопилой».
Рот кивнул.
Да уж, что они сделали с тем парнем, здоровяком в кожаных штанах просто не верится, что есть люди, способные на такое больное дерьмо.
Купер проворчал:
Ты же знаешь, что они существуют, Митч. В мире полно подонков.
Одного из технарей стало тошнить в маску.
Другой заглянул ему через плечо, скривился от того, что увидел и посмотрел на детективов.
Вам, парни, надо на это посмотреть.
Рот и Купер обменялись настороженными взглядами.
Мужчины начали подходить к техникам.
Первый техник сказал:
Аккуратней идите. Избегайте помеченных участков.
Рот спросил:
Так что там?
Они увидели коробку из-под пиццы.
Крышку украшал хорошо знакомый красно-зелёный фирменный знак «Зоны Пиццы». Поперёк него кто-то фломастером большими буквами накорябал: «КУ-КУ».
Техник поднял крышку.
Купер вздрогнул.
Рот едва смог выдавить:
О, Боже
На дне коробки были остатки почти съеденной пиццы. На них растянутым лежало что-то, что было похожим на маску.
Только это была не маска.
Купер сказал:
Это же лицо здоровяка.
Но это было ещё не всё.
Два окровавленных шара, которые были глазными яблоками, скатились в углы коробки.
Рот не смог сдержаться. Его вырвало на коробку и журнальный столик, при этом он испачкал большое количество вещественных доказательств, а также свой новый костюм.
После полудня он подал заявление об отставке.
Тело Уилла Хопкинса не нашли ни в канаве, ни в овраге.
Он был полон жизни и, кстати говоря, был более живым, чем когда-либо.
Он уехал в ночь вместе со «Старлин» (чьё настоящее имя, как выяснилось, было Николь), Кристал, Джей-Догом и женщиной в ночной рубашке, которую они в шутку переименовали в Патти.
Патти Херст.
В последующие годы у компании было много приключений.
Уилл избежал ужасной судьбыжить в мещанском пригороде.
И жили они все долго и счастливо.
Чего нельзя сказать о некоторых людях, с которыми они столкнулись на бесконечных шоссе и просёлочных дорогах этой свободной страны.
Pizza Face by Bryan Smith, 2011
Перевод: avvakum
Раскаяние
Теперь, когда все было сделано, он хотел бы вернуть все назад. Теперь, когда выброс адреналина иссяк, он больше не действовал сгоряча, он хотел повернуть время вспять и выбрать другой курс действий.
Конечно, это было невозможно.
Не было кнопки "Отменить" для кровавого убийства.
Забрызганный кровью топор выскользнул из онемевших пальцев Джека Рота и по плавной дуге упал на твердый, деревянный пол, куда с выразительным стуком и вонзилось острое лезвие.
Джек был один в комнате.
Теперь.
Остальные человеческие существа в этой комнате недавно перестали дышать. А мертвые не могли составить компанию. Джек не знал имени парня, но он узнал его в кофейне ниже по улице - Мондо Ява - где тот работал кассиром. Лорин, ныне покойная невеста Джека, всегда восторгалась их латте. Визиты в Мондо Яву были давно установившейся частью ее повседневной жизни.
Теперь, конечно, Джек знал, что привлекательность была не только в кофе.
Влечение, он понимал. Это было то, что можно простить. Моногамия не делает человека слепым. Здесь было место для доброго, чисто эстетического отношения к противоположному полу. Но сделать еще один шаг навстречу влечению и предать веру в серьезные отношения - для него было просто недопустимо.
Однако.
Возможно, он слишком остро отреагировал.
Если бы все шло в соответствии с первоначальным планом на этот вечер, он не стоял бы сейчас посреди комнаты-склепа с кровью на своей красивой одежде. Он собирался провести выходные в другом городе по делам, но добрался только до зала ожидания аэропорта. Люк Риггинс, старший вице-президент компании, позвонил Джеку на мобильный и сообщил, что запланированная серия встреч отменена. Джек, которому не очень-то нравилось проводить еще один деловой уик-энд вдали от Лорин, решил не звонить ей.
Он хотел купить букет роз и сделать возвращение романтическим и неожиданным.
Она, несомненно была удивлена.
"Удивление" было мягким словом для того, что почувствовал Джек, увидев полураздетых Лорин и парня из кофейни, извивающихся на диване. Она лежала на спине, а парень стоял на коленях между ее ног и возился с застежками лифчика. Когда Джек открыл дверь их квартиры в пентхаусе, полуголый парень завопил, как женщина, схватил его за рубашку и начал бормотать извинения, направляясь к двери.
Но донжуан так и не добрался до двери.
Джек свалил его на пол одним ударом в горло. Лорин открыла рот, чтобы закричать, но он так же быстро успокоил и ее. Потом он пошел на кухню за топором.
А теперь Лорин и мистер Ява лежали мертвые на полу.
По частям.
Голова Лорин покоилась в цветочном горшке на кофейном столике.
Мистер Ява был посмертно кастрирован.
И Джек почувствовал себя плохо.
Очень, очень плохо.
Совсем не так, как он чувствовал себя в разгар этой кровавой бойни. В том, что произошло не было никакого мыслительного процесса, никакого сознательного решения убивать и калечить. Он действовал, основываясь на грубом инстинкте, слепая ярость поглощала его, когда он резал их плоть и барахтался в крови. Животный примитивизм этого акта повлиял на него по-другому, вызвав возбуждение, которое только сейчас начало угасать.
Но теперь его трясло. У него стучали зубы, и его лихорадило, как человека, заболевшего гриппом. Пот струился из его пор, приклеивая накрахмаленную, белую рубашку к спине и подмышкам. Он закашлялся и ослабил галстук, чтобы перевести дух. Глядя на разбросанные части тела своей мертвой возлюбленной, он понял, что перешел важную черту - от человека к монстру.
Оцепенение сменилось рыданиями и слезами.
Он снял галстук и рубашку и закрыл лицо руками.
- Господи, прости меня.
Но Джек на самом деле не был религиозным человеком. Умолять Христа теперь было жалкой шуткой. Как можно получить прощение за его ужасные поступки? Он чувствовал себя отвратительно, как будто что-то мерзкое вытираешь со своего ботинка. Свежее собачье дерьмо. Воспоминание об эрекции, которой он щеголял, отрубая конечности Лорин, вызывало у него стыд.
Джек всегда считал себя нравственным человеком, хорошим человеком. Он делал все возможное, чтобы жить правильно и относиться к другим с уважением и добротой. Он даже никогда не поднимал руку на женщину. Господи Иисусе, он же каждый год жертвовал деньги на приюты для женщин, пострадавших от побоев! Поэтому он не мог понять, почему так легко поддался убийственной ярости. Может быть, ударить парня один раз было бы допустимо. Это было то, что парни хотели делать, когда сталкивались с подобной ситуацией.
Но чтобы убить его?
Убить Лорин?
Чтобы порубить их?
Это не были действия здравомыслящего человека.
Как ему жить с этим?
Ну...
Ответ на этот вопрос, по крайней мере, прост.
Он не cможет с этим жить.
Он снова подумал о своем желании вернуть все назад. Казалось несправедливым, что несколько минут бездумного насилия могут так безвозвратно все изменить. Он должен быть в состоянии обратить вспять это безумие. Стереть весь прискорбный эпизод из банка памяти. Вспоминая свою мысль о том, что в жизни нет кнопки "Отменить", он теперь думал, что более желательным вариантом была бы кнопка "Сброс", как в системах видеоигр - вы использовали ее, когда вам не нравилось, как шла игра и хотели начать сначала.