Мужчины дружно кивнули и с тревогой посмотрели в потемневшее небо на набирающую свою силу воронку. Оставалось совсем недолго до раскрытия портала.
И через какое-то время мы все почувствовали это. Меня согнуло пополам и вырвало. Мне было так дурно, что казалось, я сейчас потеряю сознание. Я поднялась и огляделась по сторонам. Кого-то рвало, кто-то еле стоял, а кто-то уже лежал на земле и не мог подняться. И тут в пространстве перед собой я увидела непонятное марево, мерцающий слой в воздухе, что медленно поднимался от земли, колеблясь и искажая горизонт. Я улыбнулась и покачала головой. Это могло быть только её творение, она же предупреждала. И чем выше поднималось это поле, тем легче становилось нам всем. Я закрыла глаза и проверила Фирузе. Она сосредоточено поднимала это поле все выше и выше, раскручивая и распределяя его в пространстве, стараясь растянуть и покрыть им все небо над нами. И вдруг она вздрогнула и застыла. Маги тоже вздрогнули и с тревогой посмотрели на Фирузе.
Фирузе! закричал один. Не теряй концентрацию, с ума сошла?
Но Фирузе словно не слышала его, а закричала:
Пол!
Я вышла из измененного состояния и посмотрела на Пола. На нем не было лица.
Что случилось? спросил Илиас.
Филипп, только и сказал Пол и исчез в переходе.
И в это время открылся портал, и оттуда понеслись первые Солдаты. Мы с Илиасом собиралась оставаться рядом с Фирузе и охранять ее тело и тела ее магов, поэтому переглянулись, выпустили огненные мечи и приготовились к сражению.
Ты поняла, что произошло? спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
Святой источник, что могло случиться с моим внуком? волновался Илиас.
Понятия не имею, произнесла я, отслеживая каждое движение приближающихся к нам Солдат, а после нам уже было не до чего, началась жестокая битва.
Потом их старая соседка Салли рассказывала, что как только все перенеслись на территорию будущего вторжения, к дому Фирузе заявился Харон с двумя магами. Дома был только одиннадцатилетний Филипп и двухлетний Николас, а этому негодяю больше никого и не надо было, он знал, что Фирузе почует смерть своих детей, и таким образом решил ее вызвать. Но он немного просчитался. Мать Филиппа была сама Фирузе и она его с малого возраста натаскивала всяким магическим премудростям. Даже когда его магия еще не сформировалась, в теории он знал уже многое, а к 11 годам уже и мог кое-что, хотя конечно был еще ребенком и как маг был слаб. Но вот уже сорок минут он держал оборону, создав защитное поле вокруг дома, и отбивался от этих монстров фаерболами. Рядом стоял маленький Николас и, еще не до конца понимая, что делает его брат, подражал ему.
Николас, уйди в дом, кричал Филипп и отталкивал его от себя внутрь дома.
Салли кричала, чтобы они оставил детей в покое, что они не должны отвечать за дела родителей, но ее никто не слушал, а как маг она не представляла никакой угрозы. На тот момент ей было 194 года и в ней совсем не осталось магии. Филипп отбивался от их ударов как мог, а те игрались с ним, как кошки с мышкой, пока Харон не приказал подбить пацана, но пока не убивать. И один из магов пробил защитное поле Филиппа и серьезно ранил его в руку. Филипп вскрикнул. Этот момент и почувствовала Фирузе, но она не могла остановить начатое, на кону было слишком много жизней.
Когда один из подельников Харона решил подбить Филиппу огненным зарядом и вторую руку, словно ангел смерти из портала вылетел Пол и одним ударом отбросил мага от сына и, создав более мощное защитное поле вокруг дома, приготовился к обороне.
Ты молодец, сынок, настоящий мужчина, похвалил он. Сильно болит? Пол указал на руку.
Да пустяки, царапина, ответил Филипп.
Я так и подумал, а теперь, забери, пожалуйста, Николаса и спрячьтесь где-нибудь в доме. Хорошо?
Филипп молча, здоровой рукой подхватил брата и исчез с ним в глубине дома.
Какого черта тебе здесь нужно, Харон? Настолько обессилил, что решил сразиться с одиннадцатилетним пацаном? А, погоди, ты не обессилел, то просто стал ничто, верно? Пришел мстить через детей чужими руками? Это подло даже для тебя!
Где твоя женушка, Пол? Опять делает из тебя дурака? Ты уверен в том, чем она там занимается в подпространстве с тремя магами? игнорируя его вопросы начал Харон. Скользкая она у тебя дамочка, никогда не поймешь, что в ее кудрявой головке!
Ты это заслужил, подлый предатель! зло сказал Пол.
На это в него полетел мощный фаербол. Пол только и успел отвести его от себя, как тот пробил защиту и поджег стену дома.
Никчемный ты маг и за что она полюбила тебя? Не понимаю рассуждал Харон. У нее могло быть все! Власть, я, целый мир, а она предпочла предать меня, и вернутся в это дыру к тебе! Я поражаюсь женщинам, их подлости и коварству! И она поплатится за это! И не только она.
А дальше в Пола полетели огненные заряды один за другим, но тот держался, как мог, сохраняя защитное поле на доме и атакуя в ответ. И когда Полу показалось, что сил совсем не осталось, в атаку вступил Филипп, удачно подбив двух магов одновременно. Не смертельно, конечно, но те словно взбесились!
Филипп, заорал Пол, проваливай отсюда!
Я не оставлю тебя!
Филипп!!!
Нет, папа!!!
Один сильный удар мага Харона и Филипп сломанной куклой упал на пол.
***
Фирузе закричала так громко, что маги, сидящие рядом с ней, и пытающиеся поднять поле выше, потеряли концентрацию. Я, наблюдавшая иногда за ней, периодически перестраивая зрение и попутно держа с Илиасом оборону их тел, полностью перешла в подпространство и кинулась к ней.
Фирузе, Фирузе, что случилось? я потрясла её за плечи.
Но та не говорила, просто смотрела в пустоту и по её щекам текли слезы.
Фирузе, кричал один из магов, соберись, умоляю, иначе нам всем конец! Мы без тебя это все не поднимем и не раскрутим!
Далия! заорал ее отец.
Я вернулась в тело и увидела его! Тэн двигался с огромной скоростью, и двигался определенно на нас. Я приготовилась, выдохнула и взялась за меч двумя руками. Мой прыжок, удар мечом, поворот, ушла от его удара и снова напала, но Тэн увернулся, больно врезав мне локтем так, что я кубарем покатилась по земле. Адреналина в крови было столько, что я сразу же вскочила, почти не замечая боли и сплевывая землю, которой у меня был полный рот, снова приготовилась напасть, но тут на Тэна напал Илиас. Я видела его уверенный и четкий взмах мечом, и Тэн, быстрый словно молния, казалось, снова ушел от удара, но как бы не так! Илиас все же достал его, серьезно распоров ему плечо. Тэн зашипел от ярости и боли. Его последующее движение было настолько быстрым, что я даже не успела отследить, как он одним резким молниеносным ударом пробил Илиасу грудь насквозь и тот, с удивленным взглядом, еще не до конца понимая, что произошло, медленно осел на землю. Я же застыла, словно изваяние, и в диком ужасе смотрела на это и не верила своим глазам. Такого просто не может быть! В горле клокотало и хотелось зарыдать и заорать одновременно, но было нельзя. Я должна была собраться! Мы кружили вокруг друг друга и наносили попеременные удары мечами, высекая сноп искр. Я была для него чем-то вроде надоедливой мухи, которую он никак не мог прихлопнуть. Вот его резкий выпад, я не успеваю увернуться, и он распарывает мне щеку и немного шеи. Больно, очень больно, кровь тяжелыми тягучими каплями стекает мне под рубаху на грудь, и все тело становится липким и красным, кожу жжет так, словно кто-то её просто содрал с моего лица. Но я стараюсь не отвлекаться и на это, ведь от меня сейчас зависят четыре жизни, чьи тела лежат немного в стороне, за холмом, но он найдет, если захочет. Вот его очередной выпад, я парирую удар, и снова его резкий удар и мой поворот и ответный удар, и тут я вспоминаю урок Фирузе:
Обмани его! Ты же можешь менять силу и длину меча! Ты это знаешь, оннет!
Но как? спрашивала я, я же потеряю при этом достаточно энергии!
Зато, возможно, выиграешь жизнь, отвечала она.
И я сделала так, как говорила онарезкий замах мечом с разворота на приличном расстоянии от горла Тэна и в момент подхода меча к его горлу, я удлиняю огненное лезвие настолько, что оно перерубает ему шею. И его высокомерная ухмылка сменяется полным непонимания и удивления взглядом красных глаз, и вот его голова катится по земле.
Вот так-то! сказала я гордо вслух и меня слегка пошатнуло.
Не увидев больше рядом желающих умереть, я рванула к Фирузе за холм, перешла в подпространство и застыла в ужасе. Такого я еще никогда не видела за всю свою жизнь! Фирузе буквально поделилась надвое. Одна ее часть вместе с магами медленно, но раскручивала и поднимала искрящееся от напряжения поле, зависшее в нескольких метрах от земли, а другая её часть у меня на глазах отделилась и исчезла в пространстве.
Что происходит? в изумлении прошептала я, глядя на одного из магов.
Глаза Фирузе были закрыты, а все лицо было залито слезами.
Мы не понимаем, что происходит, она не говорит и ни на что не реагирует, пока мы держим поле, но если Фирузе не соберетсяон замолчал на полуслове, но всё и так было понятно.
Я тяжело вздохнула, еще раз посмотрела на подругу и вернулась в реальность. Там я была не помощник.
***
Пол словно озверел! Казалось, он превратился в сгусток бешенной, разрушающей всё на своем пути энергии, ему хотелось разорвать их, уничтожить, стереть с лица земли! Ярость кипела в его крови. И не смотря на то, сколько силы уходило у Пола на защиту дома и оборону от их ударов, а маги, что пришли вместе с Хароном, во много раз превосходили его по силе, он все же смог ранить Харона и убить одного из магов.
Пол тяжело дышал, его силы были на исходе, но он продолжал держать защиту дома. И может быть он и сам бы спалил этот дом, а остатки своих сил направил чтобы уничтожить этого гада, но где-то там, в глубине комнат, прятался маленький Николас и он должен был продержаться как можно дольше, он не мог допустить гибели еще одного сына. А дальшеПол не знал, что будет дальше, но тут он почувствовал и увидел ее. Мерцающим белым облаком ее образ опустился рядом с Филиппом, и она нежно погладила его по личику и голове.
Сынок.
Фирузе встала рядом с мужем и, отдавая ему часть себя, сказала:
Убей скотину!
Пол, до этого оставаясь почти без сил, почувствовал вливающуюся в него энергию
Второй маг, защищавший Харона, оказался сильным, очень сильным по сравнению с Полом. И даже сила, которую отдала Полу Фирузе, не спасла его. В том поединке он серьезно ранил того мага, но и его ответный удар был такой силы, что пробил защиту Пола и убил его. Держась за грудь он сполз по стене дома и последние его слова Фирузе, которая не оставляла его ни на минуту, были:
Николас в доме
После смерти Пола защита дома пала и маг Харона несколькими фаерболами поджег его как спичку. Фирузе белым мерцающим призраком метнулась вглубь дома, судорожно ища Николаса. Она нашла его в подполе, куда его спрятал Филипп. Он же, узнав свою мать, молча, протянул к ней ручки. Но Фирузе не смогла его обнятьона была эфемерна, не смогла ничего сказать, потому, что из нее вырывались только сдавленные рыдания, но она смогла сделать то единственно верное в той ситуацииэто защитить своего ребенка. Приложив вертикально палец к губам, чтобы он не заплакал, она аккуратно, остатками своих сил погрузила его в стазис. Затем черпанула еще своих сил и почувствовала, как застонали маги, но в тот момент ей было все равно. Она укутала Николаса таким защитным коконом, что пробить его не смогли бы все архимаги мира. Поцеловала его на прощание и вернулась в подпространство.
Маги видели, что ей плохо, и не только морально. Она была истощена энергетически, но промолчали, а ведь еще нужно было поднять поле, которое они поддерживали из последних сил, и которое забирало неимоверное количество энергии. Фирузе не нужно было это объяснять, она знала, о чем они думают и без лишних слов.
У меня последнее дело и я все сделаю, не переживайте, сказала она им.
Но маги уже и не переживали. У двоих из носа текла кровь, и они были на грани обморока, но держалисьсильные ребята.
***
Я сражалась с Солдатом и, срубая ему голову, посмотрела на тела магов и Фирузе. У двоих из носа текла кровь. Плохо, это очень плохо. И тут я услышала голос Фирузе у себя в голове. Это было настолько неожиданно, что я вздрогнула и чуть не пропустила удар от очередного напавшего на меня Солдата.
Погоди, прохрипела я, задыхаясь, уходя от удара и отрубая голову еще одному темному выродку.
Я кинулась за холм, закрыла глаза и перешла в подпространство.
Передо мной стояла Фирузе. Она вложила мне в руку золотую нить и сжала её.
Позаботься о нем, пожалуйста. Не бросай его. Ты найдешь его по этой нити. Не рви, просто аккуратно размотай. Ты поймешь как. Она тебе поддастся. Папа тебе поможет.
И Фирузе передала мне образ, где она ставит защиту на Николаса. Что она делает? Зачем это всё? подумала я, и еще не до конца понимая, что происходит, я кивнула головой и осторожно сказала:
Папа умер, Фирузе, мне очень жаль.
Она только как то обреченно кивнула головой и, посмотрев на меня, с грустью прошептала:
Я люблю тебя, береги себя, и вернулась в свой круг магов.
А дальше начался такой гул, словно сотни тысяч пчел налетели на эту четверку и эти частицы, что они создавали, начали с такой огромной скоростью вращаться, что меня снова стало подташнивать. Поле искрилось, трещало, гудело, и я в каком-то оцепенении и в тоже время с восхищением смотрела на все происходящее.
Один из магов, перекрывая этот гул, заорал на меня:
Уходи, бестолочь, какого черта встала?
Но я не могла пошевелиться и как завороженная смотрела на то, что творила Фирузе. Поле все выше и выше поднималось, уже каким-то искрящимся голубым маревом. Вскоре трое магов просто отключились, видимо потеряли сознание от потери сил, и тут я увидела, как начала задыхаться Фирузе. Я рванула к ней, а она, посмотрев на меня какими-то неживыми глазами, не своим голосом произнесла:
Уходи!
Выходя из подпространства, я оглянулась и увидела, как ее истинная сущность растворяется в этом поле. Тогда я не понимала, почему она так поступила, зачем она это сделала, но после, когда узнала всю историю, то поняла, чтобы одной сделать то, что они задумали, ей буквально пришлось отдать всю себя, без остатка. Слишком много силы было потрачено на другое, на то, чего не должно было случиться. И Фирузе не оставалась ничего другого, кроме как повторить историю Найроми, ведь той тоже, что бы отправить в портал созданный ей огромный огненный заряд, пришлось пожертвовать собой, ей немного не хватило силы.
И я понялаэто все, конец. Я никогда больше ее не увижу. Вернувшись в свое тело, я посмотрела на небо. Поле медленно, но верно поднималось к порталу. А потом я почувствовала дикую слабость. Почувствовала, как кто-то забирает мою энергию и не только мою. Это была Фирузе. Видимо в том состоянии она не могла поступить иначе, она черпала силу отовсюду, откуда могла её взять и я с радостью отдавала ей её. Слезы душили меня, но я, как и раньше ничем не могла ей помочь, кроме как отдать ей хотя бы частичку себя. Я видела, как падают обессиленные вампиры, маги и оборотни, изумленно глядя на поднимающееся поле, видела, как корчатся в агонии ранее уверенные в своем могуществе Солдаты и Тэны. Я не знала, как и почему это с ними происходит, но зрелище меня бесконечно радовало. Видела, как поле мерцает и покрывает все пространство над нами, закрывая нас как щит от портала. Как трепещет, теряет силу и искажается сам портал. Видела, как шипит и выгибается, выпуская черный туман, и переходит в какое-то иное, не физическое состояние сам Аббадон, который собирался выйти из портала. Я наблюдала, как это поле искрящимся маревом растянулось от горизонта до горизонта, как растаял портал, словно его и не было. Сквозь пелену слёз я видела, как маленькое серебристое облачко опустилось передо мной, прощаясь, а я попыталась подняться и улыбнуться ему, явно понимая, кто это. Как оно взмыло вверх, и ее слова у меня в голове:
Мы всё сделали неправильно
***
А дальше я потеряла сознание, Далия грустно посмотрела на меня.
А я сидела, вытирала слезы, и не знала, что сказать, вернее, сказать мне было что, но в тоже время все слова были бы пустыми и очевидными. Трисс протянула мне платок.
В голове крутилось, как бы могла сложиться наша жизнь, если бы бабушка не пошла на тот прием, если бы не влезла в то дело с Хароном, если бы не месть Харона, если бы не вторжения Пожирателя. Столько если. И я никогда не узнаю, как могло бы быть по-другому.