А дальше пару дней я провалялась дома. Просто не знала, что делать и куда идти, да и куртка сутки сохла. А на третий день я не выдержала одиночества и вечером вышла на улицу. Настроение было отвратительным. Я не понимала, как мне жить дальше и что мне здесь делать. В городе у меня не было никого, он мне казался большим и чужим. Я была без образования и почти без денег. Пять тысяч «улетят» быстро, если я ничего не придумаю. Тогда я определенно решила не трогать деньги Майкла, я не знала, что произошло, но надеялась, что он вернется. Осень и предстоящая зима, так же как и одиночество, угнетали меня, моя душа рвалась к солнцу и морю, но я не хотела уезжать из города, казалось, что если уеду, то родители навсегда потеряют меня, а я не хотела думать, что больше их никогда не увижу. Так я гуляла где-то часа три, пока окончательно не стемнело. Я узнала знакомую улочку и завернула на нее, что бы выйти к центральной улице и пойти к дому Майкла. Людей почти никого не было и на этой улице стояло всего пару домов. И только на противоположной стороне дороги под фонарем разворачивалось какое-то действие. Двое черных парней явно собрались грабить одну дорого одетую блондинку. Женщине было примерно лет пятьдесят, и ее яркие белые кудри заметно выделялись на сером фоне вечерних улиц.
Давай, давай сюда! зажав ее с двух сторон, один пытался отнять у нее сумочку.
Ребята, прекратите немедленно! как-то немного по-учительски, переходя на легкий фальцет, пыталась отстоять свое блондинка. Раздался удар по лицу. Женщина взвизгнула.
Давай, теперь снимай пальто! Оно явно дорогое!
Черт, может пройти мимо? Ну почему я тут вечно попадаю в какие-то переделки? Я попробовала пойти дальше, но совесть явно возражала. Ну почему Я?? с тоской подумала тоже я.
Эй, крикнула я, и пошла прямиком к ним. Оставьте женщину в покое!
Двое темнокожих парней оторвались от процесса наживы и с удивлением посмотрели на меня.
Ты кто такая? Давай, вали отсюда, пока тебе не накатили по твоей малолетней башке!
Пока шла, я оценивала этих двоих товарищей. Они были явно не из категории тех тюленей, что я пару дней назад вырубила в бункере. Ребята были хоть и худощавые, но чувствовалось, что драка для них привычное дело, не бойцы конечно, но и стоять мешком не будут. К тому же у одного из них в руке оказался нож. Все их внимание переключилось на меня, парни собирались преподать мне урок, а я посмотрела на блондинку, прижатую к фонарному столбу, и потеряла дар речи. Это была та женщина, что подвозила меня на своем Kia!! Так, и что я теперь буду делать, как выйти из положения без драки? Соберись, приказала я себе, и заорала во все горло: Помогите, убивают! Вызовите полицию! Спасите! Женщину убивают!
От такого обалдели все трое.
Ты чего орешь, дура! зашипел на меня, растягивая слова, один из парней и попытался схватить меня, но я ловко увернулась и снова закричала:
Помогите! Грабят, убивают!!
В окнах стал загораться свет.
Чего орешь? Я сейчас сам выйду и убью тебя! заорал какой-то мужик в окно.
Так давай уже выходи быстрее! Только и обещаешь!! крикнула я в ответ.
Ну что за сука? Вали отсюда по-хорошему! зарычал на меня один из парней.
Уйду, но с ней! и я мотнула головой в сторону ошалевшей блондинки.
Да она меня достала! и тот, что был без ножа, замахнулся и попытался вырубить меня одним ударом.
Я снова ловко увернулась и ударила его сама, тот покачнулся, да, удар у меня не слабый, и снова напал. В такие моменты я забывала обо всем и словно превращалась в боевую машину. Завязалась драка. Парень махал руками как ветряная мельница! Пора кончать с ним, подумала я. Удар левой прямой, следом правой в челюсть, удар ногой с разворота и вот парень лежит на тротуаре. Все это время блондинка оказывается тоже не стояла на месте, а сцепилась с тем, кто держал ее сумку. Сейчас они представляли собой удивительное зрелище: злющая блондинка, с рассеченной губой и зреющим синяком на скуле, теперь уже в драном и грязном бежевом пальто, восседала на спине у темнокожего парня и что есть силы лупила его отобранной сумочкой и громко ругалась. А он изо всех сил пытался ее скинуть с себя, орал: Слезь с меня тварь, убью! Но она была словно клещ, к тому же весила килограмм восемьдесят! Как она вообще на него запрыгнулая не представляла. Нож валялся в стороне. Я пощупала пульс у того, кто был в аутеживой. Вмешаться или пусть она его добьет? И только я хотела их разнять, как раздался вой сирен подъезжающих полицейских машин. Блондинка ловко спрыгнула с парня, и он припустил с места, оставив своего горе подельника.
Бежим? спросила меня женщина.
Еще как!
И мы побежали в узкий проход между домами. Минут через тридцать петляния какими то неизвестными мне дворами и улочками и мы наконец-то выбежали на центральную улицу. Здесь уже были люди, да что там, несмотря на поздний час, было много людей и все посматривали на нас, а вид у нас был занятный: изрядно помятый и взмыленный. Особенно у блондинки. Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Спасибо, что заступилась за меня! Я кстати сразу узнала тебя, ты та, кого я подвозила пару дней назад.
Пожалуйста, и я вас тоже узнала, мы улыбнулись друг другу. Вернее улыбнулась я, а блондинка попробовала и ойкнула.
Лихо ты его отделала! Училась где?
Я кивнула головой.
Вы знаете, где мы находимся? поинтересовалась я.
Ты не местная, да?
Я отрицательно покачала головой.
Мы на 4 Авеню. Такси, наверное, лучше вызвать отсюда, жаль, что пришлось бросить свою машину в том проулке, она посмотрела на номер дома и набрала номер такси. Нам в таком виде лучше не разгуливать по городу. Поедем ко мне, и я обработаю твои руки. Хорошего ты его приложила! Я такое первый раз видела, что бы молоденькая девчонка и так дралась!
Не, спасибо, но я до дома
Не обсуждается! произнесла она строгим голосом учительницы и я притихла.
И только сейчас я обратила внимание на свои рукикостяшки на правой руке были разбиты и ссадили. Надеюсь, с тем парнем все будет хорошо, почему то подумала я в тот момент.
Кстати, мы не познакомились, меня зовут Маргарет Уэлс.
А я Поллин Бомовски.
В тот вечер у неё дома я познакомилась и с ее мужем Бобом, который был как две капли воды похож на американского актера Денни Де Вито и являлся одним из известных и выдающихся пластических хирургов в Сиэтле, сама же Маргарет оказалась директором одной из средних школ. Их дом располагался в одном из богатых районов Сиэтлав Queen Anne Hill и являл собой двухэтажный шедевр колониальной эпохи.
Когда Маргарет узнала, что в городе я совершенно одна, то почему-то решила, что обязана присматривать за мной. Меня это немного забавляло, ведь тогда я считала себя очень взрослой, но в тоже время не противилась её опеке, мне нравилось её внимание, наверное, оно позволяло мне не чувствовать себя такой одинокой в этом огромном городе. Мы виделись почти что каждый день и регулярные походы то в музей искусств, то в океанариум, то в музей авиации, а иногда и просто прогулки по набережной стали ежедневным и привычным моционом. Иногда я приходила к ним на ужин, и частенько к нам присоединялся Боб. Он оказался бесконечно добрым дядькой и отличным собеседником с прекрасным чувством юмора. Мне с ними никогда не было скучно, и со временем я привязалась к ним. Так эта семья, совершенно неожиданно, вошла в мою жизнь, а я в их.
Как в то в один из вечеров, что я проводила с ними, Маргарет сказала:
Полли, нам нужно серьезно поговорить.
Я напряглась.
Ты не подумай ничего плохого, но Полли, мы с Бобом считаем, что не дело пятнадцатилетней девочке жить одной, к тому же, тебе надо учиться, они переглянулись, словно подбадривая друг друга. И мы тут подумали, Маргарет выдохнула, словно собиралась с силами, в общем, мы хотим предложить тебе, что бы мы стали официально твоими опекунами, и ты сможешь окончить школу, а потом сможешь без проблем поступить в любой, выбранный тобой, университет.
Я отрицательно замотала головой, и глаза наполнились слезами.
Нет-нет, вы не поняли! Мои родители живы! Они живы! Мне не нужны опекуны! Они найдут меня, обязательно найдут! и слезы предательски потекли по моим щекам.
Полли, детка, успокойся милая, мы никогда и не претендовали на роль твоих родителей. Мы будем считаться твоими, например, дядей и тетей. Почему нет? Ты только подумай, какой это шанс изменить жизнь! У Боба есть связи, он легко оформит опекунство, а я директор школы и уж поверь, я улажу твое зачисление в неё.
И я заплакала. За все это время, что я провела с ними, я по-настоящему разревелась. Я словно предавала своих родителей, свою семью и входила в новую, чужую и незнакомую мне, со своими порядками и правилами. Я хотела своих папу и маму, сейчас, немедленно и что бы мое одиночество прекратилось. Маргарет обняла меня, а Боб погладил по голове и сказал:
Все будет хорошо, дочка, вот увидишь, это будет лучшим твоим решением. Я тоже это знала, и выбора у меня тогда особо не было.
Вспоминая тот момент, я вспомнила все, что чувствовала тогда, и по щеке скатилась слеза. Я смахнула ее и посмотрела на Трисс.
Тогда я этого до конца не понимала, а теперь знаю, что это было словно благословение небес, словно кто-то свыше оберегал меня тогда. Я им всегда буду очень благодарна. Если бы не Маргарет с Бобом, кто знает, где бы я была сейчас и чем занималась.
Ты видишься с ними сейчас?
Конечно, каждые выходные. Мы договорились с Бобом, что он мне оплачивает обучение в университете и квартиру Майкла, теперь я снова живу у него, а на питание, вещи и учебники я зарабатываю сама. Тогда я не хотела терять квартиру Майкла, мне было хорошо в доме Уэлсов, но я хотела иметь свой уголок, а может быть в глубине души надеялась, что Майкл вернется или мои родители туда придут, и первое время платила за нее сама. Потратила свои сбережения и часть сбережений Майкла. Периодически приходила в нее, но потом деньги, ту часть, что я взяла у Майкла кончились, обо всем узнал Боб, и. я говорила, что он классный мужик? Так вот, он стал мне ее оплачивать и сохранил ее по сегодняшний день.
И вот я здесь, в твоем магазине и очень этому рада.
Да, ну и история, Трисс покачала головой.
Ты знала моих родителей, почему не сказала сразу, что знаешь их? Откуда у тебя дневник моего отца?
А как бы я сказала тебе? Ты появилась здесь и ничего не знала ни о себе, ни о своем настоящем мире, ни о том к кому попала в магазин. И чем больше я узнавала тебя, тем больше понимала, как ты далека от мира магии. Ты никогда не рассказывала о своих родителях, а я не спрашивала, думала всему свое время, что когда-нибудь ты обмолвишься о них, и мы поговорим, но ты молчала. Если бы я сразу спросила, не дочь ли ты Николаса и Лары Бомовски, то пришлось бы рассказать, откуда я их знаю. Но раньше ты не знала меня и не восприняла бы правду, посчитала бы меня чокнутой и исчезла, а я не хотела этого, также как и не хотела тебе врать. Ты и сейчас-то подумала, что я не в себе, представляю, что было бы полгода назад, Трисс хмыкнула.
Значит, когда отец говорил, что ищейки не чувствуют меня, он имел в виду блок, что поставил на меня, заключила я.
Именно, подтвердила Трисс.
Они увели их за собой, грустно сказала я, как я могла их оставить?
А что бы ты сделала? развела руками Трисс. Кому было бы легче, если бы ты погибла вместе с ними?
Я не верю, что их больше нет, я не знаю, где они и что случилось, но в смерть не верю. Ты знаешь, кто послал за нами ищеек? Знаешь, кто тот мужчина в черном плаще, который следил за мной в парке? И ты так и не ответила, откуда у тебя дневник моего отца.
Ищеек послал однозначно министр, бывший министр, поправилась Трисс, и мужчина в черном плаще процентов на девяносто, что ищейка, а вот чья ищейка, министра или королявот тут вопрос. Ты кстати ловко от него ушла. По идее это вообще не реально, что бы уйти у них из-под носа, на то они и ищейки. Они ведут людей за сотни километров, а тут так, исчезла можно сказать прямо на глазах! Представляю, как это ударило по его самолюбию!
А с дневником ты удивишься, но мне его принес одним октябрьским днем ровно шесть лет назад Майкл Моррис и попросил сохранить . Почему он принес его именно мне и как он оказался у него я понятия не имею, и как ты его нашла кстати тоже! Дневник долгое время лежал у меня в столе, я про него и забыла, и как он оказался на полкедаже не спрашивай. Видимо, загадочным и необъяснимым явлениям есть место и в этом мире. Ты должна была оказаться в моем магазине и как то остаться со мной, а дневник оказался зацепкой, значит, так и должно было быть и у вселенной все идет по плану, и Трисс хитро улыбнулась мне.
Значит, ты знаешь Майкла? удивилась я.
Я тебе скажу больше, немного таинственно произнесла Трисс. Я была долгое время влюблена в Майкла, но у нас с ним как-то всё не складывалось, вроде и были отношения, а вроде и нет. Скорее всего, он не был влюблен в меня так, как была я. С одной стороны я видела огонь в его глазах, но с другой, когда мы были вместе, он был сдержан и холоден со мной. А потом вообще отстранился. А уж когда я натворила дел и меня лиши магии, а после изгнали в мир людей, тут уже я потеряла всякую надежду на наши отношения.
Знаешь, когда мага лишают его силы, он начинает быстрее стареть, становится подобен человеку. Вот сколько бы ты дала мне лет?
Я задумалась.
Возможно лет шестьдесят? осторожно сказала я.
Если бы я до сих пор была магом, продолжила Трисс, то сейчас бы выглядела лет на сорок примерно, а так ты мне даешь шестьдесят, а по факту мне девяносто шесть лет.
Сколько? удивилась я.
Трисс только пожала плечами.
В любом случае, ты прекрасно выглядишь! решила я поддержать ее. А сколько же живут маги?
По-разному. Чем сильнее маг, тем дольше он живет. Очень сильный маг, ну если взять, к примеру, королевский род, может дожить и до двухсот пятидесяти лет, а слабый маглет до ста пятидесяти, может чуть больше.
А ты каким магом была?
Не самым слабым точно, ухмыльнулась она.
А сколько же лет тогда моим родителям?
Твои родители ровесники. Так, Трисс что-то считала про себя, когда все случилось, мне было 16 лет, а твоему отцу 2 годика. Выходит, твоим родителям по 82 года.
А маги вообще стареют? Ну, внешне, как люди?
Ну конечно, к концу жизни у нас так же появляются седые волосы, выпадают зубы и развивается артрит. К старости все как у людей. Ведь что такое магия? Это способность, дарназови, как хочешь, это наша возможность творить, создавать, влиять, работать с потоками энергий, но все это будет НИЧТО без нашей собственной, внутренней энергиинашей силы. Чем ее больше, тем дольше живет маг. Только благодаря ей мы способны видеть и делать то, что людям даже не снилось. Но однажды наша сила просто уходит от нас, давая понять, что наше время на исходе, исчезает, как будто её и не было и все, что мы можемэто зажечь фитиль на свече, и мы стареем и умираем как обычные люди. Кстати, магические способности есть и в людях, но по каким-то неизвестным нам причинам этот дар в них не развит, да и силы маловато, но считается, что при старании эти способности можно развить. Кстати, изучением возможностей человека как раз и занимался твой отец. Мы сильные, способные, одаренные, но нас мало, к тому же нас много погибает, нам бы не помешала помощь со стороны, но Король не поддержал эту идею. И с деторождением у нас не очень, одиндва ребенка за всю жизньэто очень мало. Хотя, возможно, природа так подстраховалась, чтобы мы не заполонили весь наш мир и мир людей, а то представь, мы живем в среднем по 180-220 лет, сколько можно родить детей за это время? И они будут жить столько же! И наш фертильный возраст сохраняется почти до самой старости.
Я многое не понимала из слов увлеченной рассказом Трисс и, пытаясь собрать информацию воедино, потерла лоб.
Что ты имела ввиду говоря: «Когда все случилось»? Что это за история с министром, министр чего? Он нашей страны? А что за король и что за Совет Четырех? Почему маги погибают? вопросы сыпались из меня как из рога изобилия.
Даже не знаю, с чего начать, Трисс внимательно смотрела на меня, явно обдумывая с чего начать ей свой рассказ.
Ты начни прямо с самого начала, попросила я и села поудобнее.
С самого начала? Хочешь знать все? Это будет долго, ты готова слушать?
Я кивнула головой.
Тогда, раз с самого начала, то я расскажу тебе про наш мир. Где бы ты ни выросла, ты принадлежишь миру магии, миру магов, оборотней и вампиров. Увидев мое лицо, она улыбнулась.