Ты Светлана запнулась. Твои роди
Мои родители умерли три года назад, оставив мне хорошее наследство, перебил ее Вячеслав. Ты знаешь о них только по моим рассказам. Но мы отвлеклись, и вот мой вопрос. Касательно того, как ты подохнешь. Тыособенная, детка, потому что еще со школы нас связывают незримые узы. Поэтому для тебя я сделаю исключение. Ты все равно, так или иначе, будешь лежать в своем гробу. В этой связи я предлагаю тебе выборты ложишься внутрь сама. Другой вариантя продырявлю твой лобик гвоздодером и уложу тебя самостоятельно. В последнем случае все произойдет прямо сейчас, и ты больше не станешь испытывать никакого дискомфорта. Ты не будешь ощущать нехватку воздуха, не будешь чувствовать жажду. Не опорожнишь свой кишечник в тесном гробу, не расцарапаешь свое нежное и красивое тело о его занозистые стенки Но если ты выберешь первое, ты проживешь еще пару-тройку часовв гробу есть тонкие щели, и кислород кое-как все-таки будет поступать внутрь. Правда, это уже будет скорее агония, чем жизнь. Твое решение? Даю минуту на размышление.
Светлана моргнула.
«Нет. Нет, о господи»
Пятнадцать секунд прошло, заметил Вячеслав. Думай скорее, прелесть.
Пожалуйста, выслушай меня, тщательно выговаривая слова, сказала она. И хотя Светлану колотило от всеобъемлющего ужаса, она старалась держаться из последних сил. У меня есть сын. Я нужна ему, Сл Королевич.
Психопат сокрушенно покачал головой.
Глупышка, произнес он. У тебя нет сына. Ты разве не читала сказку? У Белоснежки вообще не было детей, милочка. Между прочим, осталось двадцать секунд. Тик-так, тик-так.
Нет, я прошу тебя! крикнула она. Я отдам тебе все, что есть! Квартиру, машину!
Силы покинули Светлану, и ее глаза заполнились слезами. Все с тем же сочувственным выражением лица Вячеслав коснулся ее щеки, мазнул указательным пальцем блестящую дорожку, после чего слизнул соленое пятнышко.
Мне ничего не нужно, кроме тебя, Белоснежка. Время на исходе. Пять, четрые, три
«Нет, он не сможет!»
два, один Все, алес.
Вздохнув, Вячеслав подхватил своими крепкими руками женщину за подмышки и рывком перекинул ее в гроб. Наружу вырвалось легкое облачко пыли. Светлана издала пронзительный крик, и Вячеслав поморщился, как от зубной боли:
Сейчас я тебя закрою. Не пытайся лягаться ногамив противном случае я тебе сломаю голеностоп, и последние часы твоей жизни покажутся тебе пыткой.
Наклонившись, он поднял массивную крышку и накрыл ею гроб. После этого Вячеслав уселся сверху и произнес:
Завтра, точнее сегодня, возможно, будет пасмурно.
Глядя на бархатистое небо, усыпаное мерцающими звездами, он озабоченно потер лоб. Снизу раздавалась возня и глухие вопли. Наконец крики стали понемногу стихать, перейдя в едва слышный плач.
Вячеслав осторожно поднялся и, сделав пару шагов, поднял с каменистой поверхности сверток. Он развернул его, выудив наружу несколько длинных гвоздей, затем взялся за гвоздодер.
А знаешь, Белоснежка заговорил он тихим размеренным голосом. Я ведь тебя обманул.
Он высыпал все гвозди на пыльную поверхность крышки гроба, кроме одного, который вертел в пальцах. Улыбнулся, заметив на запыленных досках две сдвоенные яйцеобразные половинкислед от его ягодиц.
«Королевич» положил фонарь так, чтобы он освещал гроб, после чего приставил гвоздь к краю изголовья крышки и с силой ударил по нему молотком. Со второго удара гвоздь ушел в дерево полностью, и затихшая на некоторое время Светлана вновь разразилась криками.
Ну-ну, не надо, ухмыльнулся Вячеслав, всаживая второй гвоздь. Звук получался короткий, отрывистый, будто резиновой дубинкой резко ударяли по высохшему стволу.
Дук!
Знаешь, где я соврал?
Слава, не надо!.. взмолилась Светлана.
Королевич, тупая идиотка. Сколько раз тебе нужно напоминать?! Итак О чем я? Ах, ну да Так вот, я не скармливал птицам своих Белоснежек. Точнее, им доставалось не все.
Дук! Дук!
Вячеслав работал с воодушевлением, чуть тронутые ржавчиной шляпки стальных жал утапливались в древесину полностью, не оставляя снаружи даже полмиллиметра стали. Крики, доносящиеся изнутри гроба, превратились в непрекращающийся истошный визг.
Дук!
Я сам отгрызал у них по несколько кусочков. Сразу же после спаривания, продолжил Вячеслав, улыбаясь. Открою небольшой секрет Самое вкусное мясо, то, что на ягодицах и бедрах, я ел сам. Остальное шло птицам и мелким зверькам. И через неделю от моей курочки оставался голый скелет. А еще я отрезал волосы. Там, в пещере, у меня есть тайник, где я храню сплетенные косы. Еще несколько спектаклей, и я смастерю из них целый канат Он будет таким прочным, что по нему можно будет лазить!
Он засмеялся, вгоняя в крышку гроба очередной гвоздь.
Дук!
Не плачь, солнышко, сказал он, передвигаясь дальше, по мере вколачивания гвоздей. Потерпи. Сейчас ты невкусная. Пресная, как мочалка с остатками мыла и прилипшими волосами. А вот через сутки ты хорошенько промаринуешься И тогда я начну пировать. Я, кстати, вообще в детстве любил кусаться Даже когда встречал тебя в школе, про себя думал: «Интересно, какие на вкус у нее груди?! А щеки?!» Я смущался, краснел, но все равно думал об этом
Дук! Дук!
Светлана умолкла.
Еще три штучки, сообщил Вячеслав, примеряя новый гвоздь.
Дук!
Белоснежка?
Ответом было молчание.
Дук!
Дук!
Отложив в сторону гвоздодер, мужчина опустился на колени и прислонился ухом к крышке.
Я скоро приду, чудесная моя.
Вячеслав поцеловал гроб, нежно провел пальцами по грубо сколоченным доскам, затем придвинул ближе гнома.
Тебе не будет скучно, сказал он напоследок. Твой верный друг будет надежно сторожить тебя, Белоснежка.
«Королевич» шмыгнул носом, и его лицо внезапно озарилось, словно он вспомнил о важной детали:
Послушай, я могу снова включить сказку. Ты только скажи.
Тишина.
Он пожал плечами, бросив с легким раздражением:
Как пожелаешь, принцесса.
Напевая себе под нос, Вячеслав накрыл гроб брезентом, бережно расправляя каждую складку, затем обложил его по периметру камнями. Все это время изнутри деревянного склепа не донеслось ни звука.
Закончив, Вячеслав послал в его сторону воздушный поцелуй и, подхватив фонарик, не спеша двинулся прочь.
* * *
Он уже давно ушел, но Светлана еще долго прислушивалась, до крови закусив и без того раздувшуюся губурезультат пощечины Вячеслава.
Ей удалось немного повернуть голову влево, и, прижавшись ртом к шершавым доскам, она, наконец, наткнулась на тоненькую щель. Светлана жадно всасывала пыльный воздух, а ее глаза вновь набухли влагой.
Она до сих пор не могла поверить, что все это происходит именно с ней. А она еще искренне полагала, что разбирается в людях! После восьми лет семейной жизни!
«Долбаный психолог», подумала она обреченно.
Но кто бы мог подумать, что за маской добродушного красивого парня с голубыми глазами скрывается хитрая тварь, некрофил и садист, получающий удовольствие от сношения с мертвыми женщинами! Которые по своим параметрам соответствовали образу этой дурацкой Белоснежки!
«Дура, дура, дура» мысленно проклинала она себя.
Связанные руки оказались за спиной, придавленные ее собственным телом, из-за чего запястья полыхали жгучей болью. Казалось, кисти сунули в дымящиеся угли. Она попыталась повернуться на бок, но тут же уперлась плечом в наглухо приколоченную крышку. Попытка продвинуться дальше ни к чему не привелаСветлана лишь до крови ободрала кожу и, мысленно выругавшись, вернулась в исходное положение.
«У тебя нет сына. У Белоснежки вообще не было детей»
Издевательские слова маньяка пугающим эхом прокатились по темным лабиринтам подсознания.
Что он нес, этот насквозь отмороженный «Королевич»?! Он ведь знает, что у нее есть сын!
Отчаянно колотившееся сердце слегка обдало холодом, и пленница до боли в челюстях стиснула зубы.
Нет, плакать бесполезно. Так она лишь приблизит свою смерть от обезвоживания. Светлана начала осторожно подтягивать к себе ноги, сгибая их в коленях, пока они не уперлись в крышку. Скривиласьв босые подошвы, плотно прижатые к неоструганным доскам, впились занозы.
«Терпи. Это все мелочи», завозился внутренний голос.
И Светлана была абсолютно согласна с этим.
По сравнению с тем, какой конец ей уготован, пара деревянных щепок, застрявших в коже, ерунда.
Глубоко вздохнув, она изо всех надавила коленями на крышку. Стянутые липкой лентой руки обдало новым жаром раздирающей боли, но она терпела и, хрипло дыша, продолжала давление. Где-то в глубине души у женщины теплилась надежда, что вот-вот раздастся спасительный скрип выдавливаемых гвоздей и спустя мгновение крышка отлетит в сторону.
Чуда не произошло. Она лишь тужилась, как при затянувшихся родах. Колени плавились от боли, в суставы будто впрыснули серной кислоты. На белом как мел лице выступил едкий пот, из прикушенной губы струилась кровь, но все было тщетнокрышка гроба даже не шелохнулась. Толстые гвозди сидели надежно в своих гнездах.
Она вытянула ноги, пытаясь унять судорожное дыхание. Провела сухим, как губка, языком по воспаленным губам. Теперь ее организм не просто хотел влаги, он испытывал самую настоящую жажду и настойчиво требовал воду.
«через сутки ты хорошенько промаринуешься»
Сука, проскрипела Светлана, вспомнив фразу Вячеслава.
Совершенно случайно в ее памяти проскользнули кадры тарантиновского «Убить Билла» когда похороненная заживо Беатрикс, роль, которую так потрясающе сыграла Ума Турман, пробивает кулаком стенку гроба и через слой земли выбирается наружу
«Мне это не светит, мрачно подумала она, слегка пошевелив распухшими пальцами. У той хоть руки были свободны»
Спокойно, вслух проговорила Светлана, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. Наверняка еще вчера вечером дежурный машинист сказал своим начальникам, что на площадке видел странных людей с рюкзаками Которые обратно не сели в кабину. И это наверняка вызвало подозрение
«Ага, насмешливо заговорил знакомый голос. И что дальше? Он сообщит в полицию? В МЧС? А даже если и так, что из этого?»
Заткнись, прошипела Светлана. Сказывалась нехватка кислорода, с каждой минутой дышать становилось все труднее и труднее. Легкие раздувались, как кузнечные меха, воздух со свистом вырывался сквозь зубы, волна за волной накатывали приступы тошноты.
«Слава ведь не тащил тебя за волосы, и ты не орала «Помогите! продолжал язвительный голос. Даже если кто-то заинтересуется, что это за туристы поперлись в безлюдные горы, как вас найдут? Тут на десятки километров одни скалы да ущелья!»
Туристы.
Меркнущее сознание цеплялось за любую соломинку.
Да, конечно. Туристы. Вероятно, кто-то еще захочет влезть на Утес Снов?
Группа молодых и сильных ребят вскарабкается на самую вершину и
«и твой «Королевич» убьет их, закончил вместо нее мерзкий голос. Убьет с такой же легкостью, как выпьет минералки или выплеснет сперму на картинку мертвой женщины. Раскрошит их черепа молотком, и все дела»
Жуткий голос продолжал нашептывать еще какую-то белиберду, но Светлана не слушала. Глотая слезы, она тихо плакала.
* * *
Из горячечно-липкого забытья ее вырвал приступ ошеломлящей боли в левом боку. Что-то острое, вроде тонкой спицы, пронзило плоть, царапнув ребро, и она пронзительно закричала, широко раскрыв глаза.
Снаружи раздался квакающий смех, после чего Вячеслав, кривляясь, засюсюкал:
Но ответили гномы:
«Мы не отдадим тебе гроб с Белоснежкой даже за все золото в мире!»
Тогда Королевич сказал:
«Так подарите мне его. Я жить не могу, не видя Белоснежки»
Проткнутый бок неистово полыхал, по коже струйкой текла кровь, и Светлана не могла сдержать очередного стона. Впрочем, судя по всему, спицу уже убрали. Осталась лишь боль, раскаленными метастазами расползающаяся по телу.
«Эта мразь специально проверяет, умерла я или еще дышу», догадалась Светлана. Следующая фраза извращенца подтвердила ее мысль:
Я гляжу, ты еще жива, старушка сказал Вячеслав, и в его голосе проскользнули нотки уважения. Повторюшка-Хрюшка, старая старушка А старушке сорок лет, она ходит в туалет Твои детки рассказывают подобные стишки в школе? У меня в саду рассказывали! Из тебя, Белоснежка, можно подковы делать!
«Выпусти меня», едва не вырвалось у пленницы, но она осеклась. Лишние мольбы только раззадорят безумца и предоставят лишний повод для дальнейших истязаний.
Пока что ты хорошо держишься, добавил «Королевич» после небольшой паузы. Наверное, твои несчастные легкие испытывают жжение, их словно заполнили битым стеклом, а голова раскалывается от головокружения и нехватки воздуха. Я приду через час, моя любимая. Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать.
Послышались удаляющиеся шаги.
Господи, помоги, прошелестела Светлана. Господи
Руки отекли и распухли настолько, что она перестала их чувствовать до самых локтей. Она отстраненно подумала, что еще немного, и начнется отмирание тканей. С другой стороны, что для нее некроз? Если она задохнется через несколько минут?!
Тяжело дыша, Светлана широко раскрывала рот в тщетной попытке ухватить хоть частицу кислорода. Женщина напоминала пойманную в сети гигантскую рыбу, которую вытащили умирать на горячих камнях, и судорожное дыхание с хрипло-свистящим свистом вырывалось из ее пересохшей глотки.
«Папа Никита»
Знакомые лица близких загорались и угасали, как тусклая лампа старого маяка, и каждый раз она мысленно умоляла, чтобы столь дорогие сердцу образы родных не погружались во тьму.
Ведь это так страшнооказаться в темной бездне совершенно одной
Она снова окунулась в беспамятство. Грязная, измазанная кровью и рвотными массами грудь тяжело вздымалась, изо рта пленницы доносился сиплый клекот.
* * *
«Мама»
Она вздрогнула.
Неужели ей показалось Никита?!
Светлана открыла глаза и тут же зажмурилась.
«Я сплю», подумала она потрясенно.
Конечно, она еще спит. Иначе как объяснить, что вместо крышки гроба, отдающей прелостью и пылью, она видит темно-синее небо, на котором, бледнея, помаргивают сонные звезды.
Гроб был открыт.
Она села, с изумлением оглядываясь.
На востоке, между вершинами исполинских гор небо медленно окрашивалось бледно-розовым. Краски неторопливо насыщались алым, и вот, наконец, сверкнул лучик проснувшегося солнца.
Наступал рассвет.
Светлана выбралась наружу, глубоко вдыхая утренний воздух.
«Меня звал сын», вспомнила она и нахмурилась.
Откуда здесь Никита? Ведь он с ее сестрой, за тысячу километров отсюда
Мягко переставляя ноги, женщина подошла к обрыву, глядя на темнеющее вдали море.
Ее лоб прорезали морщины.
Что-то было здесь не так.
Светлана подняла перед собой руки, молча разглядывая ссадины на распухших запястьях. Кто ее освободил? Вячеслав?!
Она оглядела себя. Грязная с ног до головы, перепачканная пылью и потеками крови, на левом боку рана, покрытая засохшей корочкой, дыра от спицы
Собственно, она выглядела так, как и должна выглядеть после того, что с ней приключилось. Но
«Щебень»
Она посмотрела себе под ноги. Странно, она стояла босиком на колкой каменистой крошке, но абсолютно не ощущала этого. Как не чувствовала боль от ссадин на руках и от раны между ребер
«Что происходит?!»
Она вытерла шелушащие губы, поймав себя на мысли, что больше не испытывает жажды.
Это было более чем странным.
«Я не хочу пить. Мне не больно. Ноги не чувствуют камней»
Ее пальцы судорожно прошлись по бедрам.
До слуха Светланы донесся тихий шелест ветра. Но ее кожа даже не ощутила его дуновения. Ее распущенные, свалявшиеся паклями волосы тоже были неподвижны.
Она была словно чужой в это раннее утро на Утесе Снов.
Где я? шепотом спросила она. Что произошло?!
«Беги», посоветовал внутренний голос. На этот раз он не ехидничал, а говорил с хмурой неохотой, словно впервые говорил искренне.
Бежать, вслух произнесла Светлана.
Действительно. Вячеслав может появиться с минуты на минуту. С острой спицей, чтобы проверитьжива ли она или отдала богу душу.
Она сделала маленький шаг к краю вершины, вытягивая шею. Вдали порхали птицы, плавно рассекая крыльями прозрачный воздух.